Учителям на заметку

Видимо большинство учителей судят учеников по себе и думают, что подход к ним в учёбе примерно один, как к себе. А зря! Я не учёный-педагог и даже не просто учитель, но совет, как поднять успеваемость могу дать очень верный, потому что этот совет вам с другой стороны – обратной, со стороны нерадивого ученика, познавшего кой-какой опыт. Я думаю, что такого сорта учеников, как я очень много, в той или иной степени - бОльшая половина. Всё дело в том, что нас невозможно взять пряником! Убеждениями и угрозами тоже. Нам нужен лишь кнут, который всё время в работе, нас ежеминутно необходимо подгонять пинками, разумеется, образными. Ну как меня можно убедить в том, что хорошо учиться – это хорошо и перспективно, если я тоже так считаю, и знаю это лучше чем все остальные… Да! Я хочу хорошо учиться, но сегодня мне лень. Надо взяться делать уроки… но не сегодня, пойду погуляю… полежу помечтаю, потом встану, займусь…
Вот я, например, так и учился, с двойки на тройку, вечная троечка в четверти – и ладно, отстаньте, «пойду погуляю». Мать мне могла портить нервы часами, орать, что я плохо учусь, особенно после родительского собрания, но начиная с третьего класса, почему-то ни разу не сказала: открывай тетрадку, показывай. Ага! Ну-ка быстро взял ручку… Вот я и не брал. Мозги мои отдыхали, я любил придаваться мечтам и летать в них, как вольная птица.
Однажды, когда мне уже было двадцать семь лет, нас послали на практику в Австрию. Но для этого прежде нужно было отучиться на трёхмесячных курсах немецкого языка. А в школе я проходил английский. Заметьте, не изучал, а проходил. Тогда я знал, что по ин. язу, всем «дуракам» ставят тройку, и клал на него абсолютно. Что интересно, моя сестра училась на два года старше меня, и я до сих пор помню в основном только те слова, которые познал, когда она их учила вслух, а те, что изучал сам, если даже и знал, то забыл.
Так вот, отправили нас, семнадцать фермеров учиться немецкому языку в институт усовершенствования сельхоз работников под Москву, на станцию Челюскинская, это тридцать с чем-то минут электричкой с Ярославского вокзала. Разделили на две подгруппы. Мне посчастливилось попасть к Вере Александровне Никулиной! Поспешу объявить – она была лучшим учителем в моей жизни! Человек очень яркий и светлый, и внешне, и внутренне!
Я настроенный всей душой на учёбу, по многим причинам, ведь мы едем же, очень хотелось уметь изъясняться и понимать как можно лучше для дела, не меньше и для того, чтобы не ударить лицом в грязь перед иностранцами, причём настоящими «капиталистами», да и в общем, давно мне хотелось знать иностранные языки! Но…
Но когда начинался урок, я такой «весь настроенный», способен был слушать внимательно, ну минут где-то десять от силы, ещё минут пять я боролся с собой: «Ведь надо внимать! Надо! Надо! Но, что-то я не могу! Слушай, слушай, дурак! Ну, даю! Надо же быть таким неспособным! Вообще, как так можно, бежать с поля боя! Очень же нужно учить, чтобы знать, а я… Поеду-ка я после уроков в Пушкино! Или лучше в Москву! Да, сегодня в Москву. Давно хотел посмотреть круглый дом, мастерскую художника, где-то в Арбатских дворах».
- САША! Во ист майне…?
Виновато хлопаю веками. И так много раз за урок! Вера Александровна очень зорко за всеми следит, видит тех, кто отсутствует, несмотря на присутствие, никому не даёт ни малейшего спуску. И делает она это честно, от всей своей светлой души. Вот, что значит человек неравнодушный к своему делу, болеет за наши познания! От непривычки повышенно-принудительной мозговой деятельности в моём незакалённом организме срабатывает защита – жутко тянет в сон. Но есть надёжный надзиратель, который на страже! Вот нянька! Вот Человек!
Как же мне было тяжело! Это был труд! Скажу даже больше, это был настоящий труд! Но именно настоящий труд оплачивается хорошим результатом! Такого я от себя не ожидал! Удивительным образом активизировалась голова! После обеда мы приходили в общагу, я открывал папку-скоросшиватель. На заданном на дом листе было слов пятьдесят. При этом вчера я этих слов даже не слышал, сегодня на уроке их касались или даже не касались вообще. И что бы вы думали? С одного раза! Как губка! Впитывал сходу и, в общем, надолго.
Дальше случилась ещё одна удивительная вещь. С Верой Александровной мы прозанимались два с половиной месяца. Затем её сделали, кажется, завучем, и нас передали другому учителю. Хорошая, добрая женщина, знает предмет, но, как это ни печально, я на её лекциях отключался, пытался, старался, но не даётся мне без плети сухой предмет.
Всё равно результат был удивительным. Думаю, если бы меня после этих трёх месяцев поместили бы в старший класс, «четвёрка» по немецкому у меня была бы твёрдая.
Всё вышесказанное касается лично учителей. А властям для поднятия успеваемости, я посоветовал бы открыть дисциплинарные школы. Педсовет приговаривал бы на недолгий срок, месяц-два ленивых учеников в некое закрытое учреждение типа интерната. Причём не только двоечников, но и даже съехавших до четвёрок отличников. Где до обеда под усиленным наблюдением они занимались бы в «школе», а после обеда, хи-хи, в другом кабинете – «дома». Разработать систему наказаний и поощрений, в основе которой, конечно же, - чем раньше сделает, тем скорее свободен. Для стимула за хорошее поведение некоторых можно было бы даже отпускать на ночь домой. Уверен, что благодаря такой хотя бы одной на весь город школе качество обучения в нашей стране поднялось бы в разы, многих подняло бы с обочины и поставило на рельсы учёбы!