Картинки с выставки или размышления у не парадного

Любые совпадения случайны...
Г.Воловой


Такое было со мной впервые: я шел по улице, фактически полусогнувшись под напором ветра. Иногда приходилось идти как в цирке - под углом 45 градусов - такой сильный был поток воздуха, который с остервенением бил в лицо, запечатывал дыхание и издевательски менял свою силу. Приходилось то упираться в землю ногами, то интуитивно догадываться, когда ослабеет порыв, чтобы самого себя не толкнуть на асфальт. Все вокруг свистело и летало. Бумаги, полиэтиленовые пакеты, смятые сигаретные пачки, какой-то непонятный мусор вращался по известной только ему траектории и подчинялся только одной силе. Прищурившись, я смотрел на дорогу. Дела были плохи. Передо мной маячили остатки билборда, которые как крылья непонятной птицы пытались спастись от урагана и бились в истерике. Я только и смог прочитать разорванные ветром слова: "Покончим с ворами и преступностью!", как следующим порывом ветер закончил разбираться с билбордом, целиком сорвав его с рамы.
- С преступностью покончено быстрее, чем кто-то предполагал, - сделал вывод я, и, недолго думая, быстро добежал до ближайшего подъезда пятиэтажки. Под его навесом не так ощущалась непогода.

Мне повезло, это было очень удачное место. Дом располагался недалеко от большого перекрестка, и практически все, что там происходило, было видно как на ладони. Люди давно уже убежали с улиц. Темнело прямо на глазах.
Неожиданно грянул гром, и сразу же городской ландшафт осветила молния.
- Что за черт! Должно быть наоборот, - подумал я. Эдак и Мефистофель сейчас появится.
Кажется, кто-то услышал меня, и вновь неподалеку ударила молния, выхватив яркой вспышкой на мгновение пространство, как стробоскоп в дискотеке. И в тот же миг я увидел три предвыборных плакатика, приклеенных к стенке подъезда. Один из них выделялся своими жутковатыми красками и типографским шрифтом меня вопрошал: готов ли я бороться с олигархами? Рядом трепыхался на ветру его сосед: "Заставим власть работать!" - на меня умиленно смотрел красиво одетый мужчина, в котором я узнал бывшего руководителя той самой власти.
Резко, никого не спрашивая, ударил дождь. Его косые струи доставали меня и в этом месте.
До дома надо было пройти еще несколько кварталов и по такой погоде это приравнивалось к подвигу. К подвигам я сегодня был уже не готов. Вернее я совершил его час назад, загнав машину в гараж, и помогая соседу спустить бочку в подвал.
Быстро стемнело, свет фонарей выхватывал на улице то стежки дождя, то быстро проезжавшую одинокую машину, которая спешила укрыться где-то неподалеку. А кругом трепетали плакаты и транспаранты - главные предвестники того, что скоро вся кампания закончится, и толпы граждан в едином порыве пойдут отдавать свои голоса, так и хочется сказать по старой памяти, за единый блок коммунистов и беспартийных.
Новая вспышка молнии высветила на противоположной стороне дороги: "Ты готов поддержать настоящих патриотов?" - вопрошал меня с билборда детина похожий на красноармейца с известного плаката.
Рядом с ним другое, хоть и потрепанное изображение, вещало мне в этой сумеречной темноте то, что кандидат Игрек и честный, и порядочный, и справедливый.
- Ишь ты! Неужели надо писать о человеке так? - подумал я, - вот бы написали: "Настоящий вор, отличный обманщик, хорошая судимость..." - было бы интереснее. А то, вон - на другом: "Сделаем лучше, сохраним хорошее!" Лучшее, как и хорошее - для кого? Нам уже один раз Швейцарию пообещали. Не получилось. Почему-то вспомнилось, как много лет назад на заседании Верховного Совета слушали министершу по этой, которая экономикой называется. Так она возьми и брякни в сталинском стиле - жить стало лучше! Хорошо, что председатель сессии съязвил - не могли бы вы уточнить: лучше кому, вам или всем?
- Дети, честное слово, ведут себя как дети, эти доморощенные пиар-технологи... - крутилось в голове.
Я повернул голову в другом направлении и - на тебе: новая вспышка молнии, как будто кто-то там сверху решил меня развлечь игрой света и букв: "Требуем перемен к лучшему!". Увидев фотографию требующего, я рассмеялся. Кто против перемен, да еще к лучшему? Весь цимис, как говорят евреи, заключался в том, что об этом вещал директор Центрального городского рынка. Уж если у него так плохо, что он требует перемен к лучшему, тогда что говорить о простых людях!
Круглолицый мужик, сумрачно улыбающийся, на другой стороне дороги убеждал меня издалека: "Хватит врать! За державу обидно!" Видимо образ Верещагина из "Белого солнца в пустыне" должен был создать какие-то ассоциации между российским таможенником и бывшим приднестровским милиционером. Жаль, что наш край на державу не тянет. В державе таможенник всегда круче!
Еще один всполох молнии и высветилась надпись, которую, казалось, ветер вот вот сорвет: "Служить людям и стране, а не олигархам". Вот чудаки! Не хватало, чтобы писали наоборот - служу олигархам, а не народу! Хотя, чаще всего так и бывает.

Вообще в этом году предвыборная кампания веселая. То гаишники проедут во главе радостно фафакующей колонны с голубыми флагами и шарами. То по улицам района не спеша, вразвалочку, ездит маленький автобус, из которого постоянно звучит "Картошка-а-а! Картошка-а-а!". То кандидаты с мужьями и женами (если мало денег на команду) или команды агитаторов (если много денег на команду) стучат, звонят, раздают, вталкивают, улыбаются и угождающе терпят от бабушек и дедушек примитивные, заземленные до обыденности, вопросы. Самые продвинутые и опытные начали задолго до этого раздавать подарки и продукты. Ведь количество таких презентов резко увеличивало в будущем их шансы на победу.

Мои размышления прервал очередной раскат грома, и будто услышав эту команду, дождь и ветер неожиданно стихли. Не дожидаясь, когда стихия передумает, я вышел из-под козырька укрывавшего меня подъезда и зашагал в направлении своего дома.

Небольшие ручейки несли с прилегающих улиц мусор и грязь в направлении к ближайшей ливневке. Серо-бурыми пятнами плыли остатки предвыборных листовок и плакатов, сорванных ветром. Нужную мне дорогу перейти было сложно - соединяясь, вода организовала бурлящий поток. Проблема была в том, что остатки агитации вместе с ветками и сором забили ближайшую точку городской канализации. Предвыборный мусор ярко выделялся в этом заторе. Вода приносила все новые и новые обрывки, соединяя их в общий хлам. Это гора росла, как нарыв. Вдруг неожиданно, будто в один присест, кто-то там, внизу, одним махом засосал эту белиберду в городскую канализацию, и вода схлынула. Путь домой был открыт. Я воспользовался этим и перешел на другую сторону.
- Завтра, по прогнозам, будет хороший день, - почему-то подумал я.