Позывные

Аллё, Аллё, Аллё, всем, кто меня слышит, здесь «Блатной король».
Внимание, я «Анжелика», кто в эфире? Я «Анжелика»…
А я «Черный тюльпан», всем большой привет, сейчас будет клеевая музыка…

Женя сидела у радиоприемника и целый день слушала всех анжелик и королей, иногда записывала на магнитофон. Рядом стоял большой студийный бабинный магнитофон. Это была ее работа. Государственная инспекция электросвязи,- так называлась «контора». Основная работа этого отдела была связана с радиоэфиром. Здесь давали разрешения на получение радиочастот…Скажете, тоже, бесплатно…За мзду, конечно. Да, положено, но надо подождать, а время стоит денег. Чем меньше ждать, тем больше денег. Эта часть бизнеса была вотчиной начальника.

Другим направлением работы был поиск и устранение источников радиопомех. Сюда, как правило подпадали всякие мощные допотопные станки промышленных предприятий. Они излучали помехи и через сеть и прямо в эфир. Это мешало жителям  близлежащих зданий смотреть телевизор или слушать радио. Они жаловались и с источником боролись. Главный по «конденсаторам» был Алик. Молодой и неряшливый парень, лет двадцати восьми, на своем горбатом запорожце ездил по городским предприятиям и контролировал создаваемые радиопомехи. Да, для этого был прибор, что-то вроде тэстера. Если помехи превышали допустимые нормы, он составлял Акт, предписание. Руководители какой-нибудь маленькой конторки боялись лишнего Акта и решали вопрос за пятерку или даже за трешку. Более  матерым директорам было ниже пояса, Актом больше, Актом меньше. Они воротили такими производствами, что посылали Алика с его Актами туда, да именно туда. Но действительные помехи реально устранялись, тем более, что это не составляло глобальных технических проблем.

И третьим направлением  была борьба…Да…раньше любили бороться, с погодой, с непогодой, за урожай, и еще против! Против спекулянтов, против тлетворного влияния Запада, против тунеядства…
В этом отделе боролись против радиохулиганов. Молодые талантливые ребята на двух лампах и соплях собирали простой передатчик, вешали где-нибудь на дереве проводок в качестве антенны и весь мир твой. Все слушают только тебя и твою музыку. Да, им хотелось как-то себя выразить. Через эфир знакомились, назначали свидания, разумеется, с элементами конспирации, что-то рассказывали или просто болтали. То что сегодня делают на каждом FM-радио. Выпадали, конечно и уроды, как же без них, которые выходили в эфир только «матом» говорили так же, кому-то угрожали, подделывались под авиадиспетчера с тяжелыми последствиями,  и все такое…
Для борьбы с этой категорией общественно несознательной молодежи была создана специальная мобильная группа, в которую входило три-четыре человека. Два постоянных члена группы –это водитель Рома и кагэбэшник Миша. Два других (а иногда только один) члена группы были на подхвате, из тех, кто на тот момент не был уже на выезде.

У Мишы  была своя драматическая история. Он довольно успешно работал в «своей области», пока не «прокололся». Оттуда из-за бугра приехал дипломат, точнее говоря под дипломатическим прикрытием был «оттудошний» разведчик. Мише приписали его незаметно «пасти». Когда в шахматах встречаются два гроссмейстера, не может один из них сделать «незаметный» ход, потому что чем выше гроссмейстер, тем дальше ходов он видит. Мише не долго получилось ездить за «дипломатом». На какой-то из улиц дипломат на своей машине резко развернулся , сравнялся с ним и осуждающе помахал в лицо указательным пальцем. Это был провал.
Теперь Миша ездил в УАЗике с пеленгатором по городу и ловил мелкую сошку. Но вычислить координаты одним пеленгатором все равно что …даже аналогия не приходит в голову. Это бесконечная прямая в обе стороны.  И с одним спецом мы это познали.

Как-то утром, собираясь на очередной  улов выбрали «Самсон». Уж очень сильный был сигнал  у этого позывного. Он особо в эфире не грубил, но его сигнал мог стать кому-то роковой помехой. Итак, «по коням», точнее на одного коня. Сегодня нас было четверо. Все как обычно, выехали, настроили пеленгатор на его сигнал и поехали. И как в песне: мы едем, едем, едем в далекие края… Приехали мы в конец города, где дальше ничего нет. Миша покрутил-повертел пеленгатор, и вот тебе на!! Он показывает противоположное направление, на сто восемьдесят градусов, обратно. Ну. ладно, едем обратно, в другой край города, сигнал не убавляется, не прибавляется. А это тридцать километров! Забрели мы в новостройку, девятиэтажные дома, спальный район. Найди тут этого «Самсона».  Крутились, вертелись между корпусами, наконец Миша дал команду остановиться. Закрыли машину, и вчетвером, гуськом за Мишей пошли обходить один из корпусов. У него под свитром на поясе был портативный пеленгатор, который пищал громче, если повернешься к сигналу и замолкал в противном случае. Миша крутился возле каждого подъезда, нащупывая максимальный уровень. Редкие прохожие подозрительно посматривали на него.  Наконец, выбрали подъезд и на лифте поднялись на последний этаж. Спускаясь сверху вниз, Миша со своим пеленгатором  прикладывался к двери каждой квартиры,  «нащупывая» передатчик. Когда на седьмом этаже он приложился к очередной квартире, его «застукали». Открылась дверь противоположной квартиры и, просунувши голову в дверь бабка, едко спросила: «Кого вы ищете?»
Миша обернулся: «Мы хотели видеть хозяев, они дома?»
«Нет, они уехали на море»,- все так же ехидно ответила бабка.
«Да, ну ладно, приедем в другой раз»,- сказал Миша и мы, как банда, стали спускаться дальше, уже не думая ни о пеленгаторе, ни о рации.
«До машины назад не оглядывайтесь»,-  сказал Миша. Когда мы подошли к машине и посмотрели назад, то  ужаснулись. толпы людей с двух этажей высыпали на балконы и прильнули к окнам, чтобы проводить банду вероятных грабителей…

Осечка с «Самсоном» отняла почти весь день. Уже к концу дня, возвращаясь на «базу» случайно зацепили сильный сигнал. Этого искать пришлось не долго. Другая новостройка, другой спальный район. С первого этажа «хрущевки» к крыше тянулся проводок. Это был подросток, лет четырнадцати. Когда он на звонок открыл  дверь и Миша показал ему «красную  книжку» парень…побледнел, побелел, словом, такого испуга я никогда еще не наблюдал. Мало кто видел в лицо живого кагэбэшника. На следующий день у них отобрали все приборы: магнитофон, радио, телевизор. Последствиями мы не интересовались. Наша задача была найти и передать. Остальные вопросы  решали другие органы.