Вспоминая детство

Школьные годы Борьки с 1-го по 8-ой класс прошли далеко от Ленинграда, в Омской области, куда он с мамой был эвакуирован из блокадного Ленинграда в конце 1942 года на барже по Ладожскому озеру.

Вот так 4-х летний Борька и познакомился впервые в жизни с озером, с Ладожским озером, под обстрелами немецких самолётов и под взрывами рядом с баржей бомб…

Трудно было на первых порах закрепиться и обустроиться на незнакомом месте в эвакуации, ведь вышли-то они с мамой из теплушек поезда наугад…

Но прошли месяцы, годы…, жизнь заставила и маму и Борьку приспосабливаться к жизни на селе, скоро у них появился и свой угол в деревне, а затем и клочок земли для посадки картошки и под огород.

А вот уже и куры зимовали в их комнатушке в курятнике, а только что родившаяся у коровы Марты тёлочка Апрелька, тоже в комнате, пыталась встать на разъезжающиеся на деревянном полу копытки…

А снаружи, в хлеву, зимой, долго не могли найти поросёнка, тоже Борьку. У Борькиной мамы с выбором имён проблем не было: поросёнок - Борька, кот – Васька (по имени отчима)…

В сорока градусный мороз поросёнок Борка так зарылся от холода в солому под крышей хлева, что с трудом его нашли и вызволили из тёплого местечка… А сколько слёз-то из-за этого обормота пролила Борькина мама…

Годы шли, Борька подрастал, обзавёлся друзьями, стал проявлять интерес и к девочкам, но главным его увлечением, в свободное от хозяйских дел, было: летом – рыбалка, зимой – ловля в силки в лесу белых куропаток.

Кстати, о хозяйских делах: колка дров, таскание вёдер с водой для полива огорода…, всего не перечислишь, все обязанности мужика, хозяина, касались и Борьки…

А больше из хозяйственных дел Борька любил сбивать из сметаны масло в маслобойке: выступающие вокруг палки на маслобойке буртики сметаны мама позволяла Борьке слизывать пальчиками.

Хочется рассказать об одном из эпизодов ловли зимой там, в Сибири, белых куропаток. Это было, когда Борька уже учился в 6-ом классе.

У них в школе военрук, преподававший физкультуру, здорово натаскивал учеников езде на лыжах. И, после продолжительного Борькиного нытья, мама и отчим, скрипя сердцем, отстегнули от скудного семейного бюджета денежку и купили Борьке лыжи. На пимы.

Хорошо, что покидая блокированный Ленинград, Борькина мама сумела среди немногих пожитков, прихватить с собой и швейную машинку Зингер. Вот на ней-то она и зарабатывала им на хлеб, выполняя просьбы соседей по шитью: что-то сшить, что-то перелицевать…

Но Борька подрабатывал и сам, продавая мужикам на самокрутки в морозные зимние дни на деревенском базаре за 20 копеек старую прочитанную газету «Правда», которую партийцу отчиму предписывалось получать.

И вот однажды зимой, после уроков в школе, Борька, наскоро перекусив, накинув пальтишко и шапку ушанку, сунув ноги в пимы, встав на лыжи , помчался в лес, проверять поставленные в разных местах силки на куропаток.

Путь предстоял только по ему известной замаскированной лыжне, вдоль которой и стояли в снегу силки из плетёного конского волоса. Конечно же, метели, бураны заносили снегом лыжню и силки, но когда почти ежедневно ты по этой лыжне ездишь и знаешь вешки, где стоят силки, то сможешь их и найти.

Очередной буран замёл лыжню и в тот раз, но Борька, легко ориентируясь по разным приметам, уверенно шёл на лыжах по своей, возникавшей иногда участками из под снега, еле видимой лыжне.

Ну, вот и первая, попавшаяся и замёрзшая в силках, куропатка легла в Борькину сумку за плечами. Вечерело, сгущались сумерки, но предстояло ещё поверить трое силков, и Борька шёл дальше.

В том месте Западной Сибири была лесостепь, лес был в виде отдельных островков, приходилось проходить чистые поля и снова углубляться в следующий лесной островок.

И вот, проходя через заснеженный участок поля, из под лыж Борьки часто снежным взрывом спархивала стая рябчиков, прятавшихся под снегом. Их ловить Борька не умел, поэтому шёл по своей лыжне дальше.

В зоне нахождения одних из силков, на опушке леса, много намело снега и Борька долго не мог найти свои силки. Но не отчаивался и продолжал поиски, когда вдруг, у его ног, раздался шумный взрыв, выброс вверх снега и чего-то ещё…

Здесь нынче вспомнили бы про адреналин, но тогда о нём, да ещё в Сибири, да в деревне, ничего не знали, однако сердце у Борьки ёкнуло и на несколько секунд он оторопело смотрел, как на силке билась ещё живая куропатка, выпорхнувшая у его ног из под снега..

Фуууу, отдышавшись, успокоившись, Борька продолжил свой путь, и вдруг увидел впереди два белых пятна, как еле светящиеся фары у полуторки.

Уже начинало темнеть и Борька недоумевал, как машина могла очутиться в этом заснеженном лесу, а потом решил, что это очевидно белые хвостики двух косуль, которых там хватало, и Борька пошёл дальше…

Но вдруг, Борька увидел бегущего к нему навстречу, увязающего без лыж, при каждом шаге в снегу, и что-то кричавшего, человека.. Пора опять вспомнить про адреналин, которого у Борьки появилось сразу уж очень много…

Быстрый разворот лыж и, по уже вновь проложенной лыжне, Борька что есть мочи рванул обратно, к дому, где и поведал об этом человеке маме, а она уже и кому надо…

А куропатки… Одна, замёрзшая, пошла в суп, а вторая, живая, ещё пару недель жила у них в комнате под кроватью, склёвывая зёрнышки, которые ей под кровать Борька подкидывал…