Буксир

Не знаю, как и рассказать вам об этом. Черти что получается. Я и подумать не мог, что такое может случиться, и случиться не где-нибудь в сумасшедшей Америке, а у нас в России. А как же иначе? Жене рассказал - не поверила. Брату рассказал – не поверил! Короче, никто не верит, что это возможно. А я что, брехать буду? Мне оно надо? Ладно, не буду вас томить, расскажу все как на духу, а Бог вас знает, может, хоть вы поверите.

Значит так, живу я в деревне, живу не тужу, дом свой, хозяйство, все как положено, все по-людски. И вот у брата моего, что в городе живет, наступает день рождения. Что делать? Не абы кто, брат как ни как. Собрал гостинцев, в подарок рубаху красивую купил, к ней галстук и поехал на своей копейке в город.

Что сказать, конечно, машинка моя не такая уж новая, а сказать по совести, старенькая машинка, но работает исправно, ездит. Так вот, решил по глупости, чтобы не трястись в автобусе шестьдесят километров, на ней в город поехать. Что ж, заправил, масло проверил, то да се, сел и поехал помолясь. Еду, значит, вокруг все зелено, весна в самом разгаре, дорога хорошая, что еще нужно для полного счастья? И вот тут, не с того, не с сего мая старушка вдруг начинает барахлить.

Что ж, остановился, поднял капот. Вроде все в порядке. Поковырялся маленько, включил. Нет. Не хочет заводится и все тут. Я с ней и так и эдак, и ласково называл, и по матушке. Нет. Не, слушает меня родимая, хоть режь.

Пока ковырялся, времечко-то на месте не стояло, смотрю, уже и вечереть потихоньку стало. Эге, думаю, как бы ночевать в машине не пришлось, а это уже плоховато, ночи-то холодные еще, а машина не заводится, значит, печку не включить. И тут смотрю, машина едет, красивая такая, иностранная, Джип называется, как наш УАЗик, только красивее. И дернуло меня дурака, поднять руку. Ну, стою, голосую, как на собрании, думал, пролетят. Нет, гляжу, тормозить стали. Остановились рядом со мной, выходит молодой парень и говорит:

- Что случилось, батя?
Ну, я ему объясняю, что мол, так и так, не заводиться машинка, не хочет. Он подумал, затылок почесал и говорит:
- Ты – говорит – батя, не обижайся, но я в машинах ничего не понимаю, вот, если хочешь, до города могу на буксир взять. Если, конечно, трос есть. Потому как троса и у меня нет.

Ну, я говорю, трос это не беда, у меня есть, лишь бы до города добраться, а там брательник поможет, он механиком, как раз, работает. Вот на том и порешили. Да, надо сказать, что у паренька-то бородка была небольшая, как у китайцев, потому как из-за этой бороды тоже конфуз получился.

Так вот, подцепился я к нему, едем. Едем чинно, мирно, шестьдесят, ну, максимум восемьдесят. Потом, смотрю, машинка берет к обочине, останавливается. Что сижу, жду, может, попить захотел человек или еще что. Потом смотрю, тронулись потихоньку. Едем так не быстро. Проходит время, смотрю, паренек-то скорость прибавил.

Ну, думаю, ладно, человеку в город надо поспеть по своим делам. Гляжу, он опять скорость прибавил уже едем сто километров в час. Эге, думаю, моя старушка и в молодые годы не знала таких скоростей, а тут на старости лет, как бы не рассыпалась. Ну, я ему маленько посигналил. И что вы думаете. Он как сигнал услышал, так и вовсе скорость прибавил. Сто двадцать!

Ого, думаю, такими темпами до города только руль доедет, если и он не сотрется об асфальт. Я давай ему фарами мигать. Смотрю, он вновь скорость прибавил – сто сорок! Машинка моя гудит, как самолет на взлете, и елозит по дороге, как мыло в тазике. Тут, конечно, я немного струхнул. Как бы, думаю, чего не случилось. И давай нещадно сигналить. И что вы думаете? Не тормозит. Не хочет тормозить, паршивец!

Я и сигналил, и орал, и из окна кулак показывал. Смотрю, и глазам не верю – скорость все увеличивается и увеличивается! Сто шестьдесят!!! Чувствую, еще немного и колеса отвалятся. Ох, и матерился, прости меня Господи. Никогда не матерился, не люблю это дело, а тут словно прорвало меня. И, сказать по совести, струхнул я. Хорошо струхнул, громко! Даже сам испугался, думал, может, что отвалилось, не дай Бог. Что вам сказать, к смерти приготовился, а как же иначе, у меня на спидометре цифр-то уже никаких нету, все, что были мы зашкалили, а он все газу прибавляет! За что же думаю, наказание такое, чем же я перед Богом провинился?

И тут смотрю, стала машинка вроде сбавлять скорость. Да, так и есть! Сбавляет! Смотрю, берет к обочине и останавливается. Не успела машина остановиться, я выскочил из своей и к водителю. Тот только ноги свесить успел. И думаю, я тебе сейчас, сукин сын накостыляю, и в это время он мне говорит:

- Слышь, батя, что у тебя за зверь под капотом. Я таких двигателей отродясь не видел! Я сто – ты сто! Я сто пятьдесят, думал все, сдохла копейка! Куда там, смотрю, ты у меня на хвосте, еще и сигналишь, чтобы я тебе дорогу уступил!! Я разозлился и сто восемьдесят! Смотрю, и не верю своим глазам, ты на хвосте, и сигналишь так, будто материшься. Вот тогда я сдался, уж очень хотелось узнать, что у тебя за движок такой!?

- Какой движок, сукин сын, ты что, не помнишь не черта?! Ты ж меня чуть со свету не изжил! Я ж думал, что развалюсь на мелкие запчасти! Ты куда гонишь!? Разве ж так можно, тут же люди ездят?! – Пошел я на него.

- Батя, ей Богу, сам испугался, но смотрю, ты не сдаешься, ну а мне то, на такой машине, сам понимаешь, стыдно было первому сдаваться! Но ты меня сделал! У тебя не машина - зверь!

А я стою, смотрю на него, и понять ничего не могу. Стоит тот же самый на вид паренек, но смотрю, бороденки-то нет, может, думаю, на ходу побрил. И тут до меня стало доходить, что он мне пытается втолковать. Не поверите, как разобрал меня смех! Не остановиться! Он смотрит на меня, понять ничего не может, а я успокоиться не могу!

И в это самое время пассажирская дверь открывается и из машины выходит тот самый, с бородкой, заспанный такой. Спрашивает у нас, что случилось, а я успокоиться не могу! Хохочу себе, как вольтанутый, хоть ты тресни! Водитель пытается что-то растолковать бородатому. Тот слушал, слушал и как сам захохочет! Стоим, как два дурака, и хохочем на всю дорогу. Ни он не может остановиться ни я. Долго хохотали, у меня потом недели две живот болел.

Потом кое-как успокоились, я взял водителя за руку и повел за его Джип. На трос он смотрел дольше, чем мы хохотали! Я такого лица не видел ни разу за всю свою жизнь. Это даже описать нельзя! Это было такое лицо, что мы с его товарищем вновь захохотали. Захохочешь, еще как от такого лица!

Да, помогли мне ребята, ничего не скажешь, чуть на тот свет не отправили.
Потом все прояснилось. Когда машина тогда остановилась на дороге, они поменялись местами, у бородатого глаза стали слипаться, но он забыл предупредить своего брата- близнеца, что тянет меня на буксире. А брательник его смотрит в окно, а там копейка его настигает, он газку. Смотрит, а копейка вновь настигает еще и сигналит, чтобы он быстрее ехал! Ну, он опять газку, а я опять сзади и так до ста восьмидесяти километров! Вот так он сам с собой и играл в догонялки и понять не мог, что это за монстр за его спиной все подгоняет и подгоняет. Да! Посмеялись, конечно, вволю. Но тогда мне было совсем не до смеху. Что да, то да.

Правда, потом довезли они меня до самого дома брата и еще угостили бутылкой какого-то не нашего вина, Мартини называется. Просили, чтобы простил их. А чего их прощать, они ж не нарочно, так и разошлись с миром. А насмеялся я, как никогда в жизни. Но, честно сказать, и страху натерпелся, как никогда в жизни.

А машинка-то моя, не подвела! Выла, тарахтела, трещала по всем швам, а не подвела! Вот это я понимаю техника! А еще говорят, что у нас плохие машины. Ну, машины может и не очень, но характер у машин, как у людей наших, стойкий и терпеливый. Вот так то!