Призрачная надежда - глава 9, часть 1

    – Не хватит – поползем, куда деваться, раз ты примазался к нашему открытию!– фыркнула Марийка.
    – Я, кажется, внес свою лепту, – возразил Войтенко.
    – Ага, пальчик в водичке помочил!.. велика заслуга! Нет уж, если хочешь внести вклад в общее дело, будь добр, выведи нас к своему гипотетическому роднику!
    Видимо, поняв, что Марийку ему все равно не переговорить, Сергей поспешно вновь обвешался вещами.
    – К выполнению задания готов! – доложил.
    Точно привязанные мы двинулись за ним.
    По краю лощины шло редколесье, так что путь наш оказался не особенно труден, да  и не долг тоже.
    Сергей не ошибся: родник действительно существовал. Причем отнюдь не дикий, а кем-то заботливо обихоженный. Из густой травы выступала наружу толстая металлическая труба, и стекавшая по ней прозрачная струя падала с высоты в огороженную гладкими камнями воронку. Мало того, к роднику была проложена довольно широкая дорожка, по утверждению Сергея, – поворот с той самой взятой им за ориентир дороги, на которой, мы, «разведгруппа», оставили наших товарищей: Жаклин, Арефьева, Андрея и Костю. Ставровский уходил с нами четвертым, но на каком-то этапе по примеру Войтенко отделился от нас, и, если потом не заплутал, то, вероятней всего, уже примкнул  к компании ожидающих.
    – Послушайте, девчата, вы тут пока осваивайтесь, а я мухой слетаю за остальными. Единственная просьба: постарайтесь себя особо не обнаруживать, все ж таки лес кругом, мало ли кого сюда может занести нелегкая! – помахав нам на прощанье рукой, Сергей убежал.
    Предоставленные самим себе, мы с Марийкой не стали терять времени даром. Умывшись родниковой водичкой, осмотрели окрестности, выбрали подходящую для лагеря полянку. Помня предостережение Сергея, старались соблюдать осторожность. Громко не смеялись, разговаривали вполголоса. И только когда речь зашла о Жаклин, Марийка не сдержала эмоций:
    – Сучка бесстыжая! Никому из парней прохода не дает, даже к пэтэушникам клеится… тьфу! Будь моя воля, я бы ей фейс без всякой косметики разукрасла!
    – Хочешь сказать, Киреева приставала к Мишане? – начиная догадываться о причине столь бурной реакции, спросила я.
    – Не то слово! Терлась об него, как свинья об забор!
    Я не поверила.
    – Да не придумывай ты! Когда такое было?
    – Не видела, так молчи! Еще как терлась! Босоножку свою сняла: «Мишенька, посмотри, пожалуйста, кажется, какой-то сучок мне в подошву впился!» А сама на плечах у него повисла, буферами по нему елозит, извивается, стонет, будто ей сучок совсем в другое место впился!
    – Глупая ты, Машка, вечно раздуваешь из мухи слона. Арефьев, я больше чем уверена, и значения не придал этому эпизоду. Ну, помог девушке вытащить занозу, что тут особенного? Любой на его месте поступил бы так же.
    – А я на Мишку и не сержусь! – хлюпнула носиком Марийка. – На Кирееву, за-разу, зла не хватает! Чего ей, Войтенко мало?..
    Подружка искала у меня сочувствия, и я обняла ее, прижала к себе.
    – Ревнивица ты моя! Знаешь, по-моему, замечательно сказал Евтушенко: «О собственницы милые, умерьте пыл в перебранках – кто во что горазд. К сопернице одной ревнуйте – к смерти, когда она отнимет – не отдаст!»
    – Ага, только это все лирика!.. Я и сама могла бы нарифмовать тебе тысячу благоразумных советов, а в реальной жизни… просто нервы не выдерживают!.. – жалобно всхлипнула Марийка.
    – Что значит – не выдерживают? Должны выдерживать. Учись владеть собой, если не хочешь отпугнуть от себя Арефьева. – Успокаивающе потрепав подружку по вздрагивающему плечику, я прислушалась. – Кажется, наша шатия-братия на подходе!
    – Туристы шумною толпой!.. – вскоре донесся до нас трубный глас Ставровского. А еще через пару минут появились и сами «туристы». Впереди – сияющий на весь идеальный частокол зубов Стас и надутый точно мышь на крупу Арефьев. За ними на расстоянии добрых десятка шагов – согнутые знаками вопросов, тоненькие аки былинки «святые духи». Последним с раскачивающейся на шее гитарой и Жаклин на закорках, тяжело ступая, шел Войтенко.
    – Великое воссоединение народов! – раскрывая мне навстречу объятья, торжественно провозгласил Ставровский.
    Я увернулась от него.
    – Мы ведь договорились: без рук!
    – Но я же по-дружески! – нахально играя бровями, завел знакомую песню Стас.
    – По-дружески иди вон Арефьева лапай, воспитанный ты наш! – рявкнула на него  Марийка. – А в обращении с девушкой допустимо лишь дружеское рукопожатие, да и то если она сама удостоит тебя подобной чести! Идем, Насть, у него все равно в одно ухо влетит, в другое вылетит! – ухватив за локоть, она потянула меня за собой.