Чёрный год

                «…Знаю, - тут
                Вместо капусты и вместо брюквы
                Мёртвые головы продают.»
                (Николай Гумилёв)

История входит в наше сознание не из учебников – из рассказов старых людей. Так было в древние времена, и это осталось в нашем мировосприятии. И с этой точки зрения большая часть народа лишена истории – долгое время старшее поколение просто боялось рассказывать детям как оно было на самом-то деле. Дети могли сказать что-то лишние при посторонних – последствия были неотвратимы и не заставили бы себя долго ждать… Это въелось в сознание людей – слишком страшные времена пришлось нескольким поколениям пережить. Именно поэтому большинство наших людей живет и вскармливает своё сознание мифами.

Мне повезло – мой покойный дед Александр Степанович много рассказывал о прошлом. И рассказывал откровенно. Больше не мне – собеседниками его были люди старшие, я тогда был еще ребёнком. Но меня не гнали и не замолкали в моём присутствии – дед свято верил, что дети должны о прошлом знать всё. Дед Александр был человеком неординарным, жизнь его как и всего его трагического поколения была тяжёлой и сложной. Его рассказы, адресованные зачастую вовсе не мне, я впитывал как губка. Жаль, не все запомнилось, многое стёрлось из памяти, в частности, имена, фамилии. Но может это и к лучшему – имена вводят в мир конкретности, а события о которых мне пришлось услышать были типичными и касались миллионов людей.

Мой дед Александр Степанович родился еще в ХІХ веке, рано подался из крестьянства в пролетарии – жизнь погнала его на шахту в Донецкий угольный край тяжёлого труда. Как и многих людей того времени, его в конце двадцатых годов пленила великая иллюзия – он стал коммунистом. Судя по всему, он некоторое время в молодости действительно верил в возможность идеального свободного гармонического общества и хотел эту утопию приблизить. Но через несколько лет – в страшный 1933 год, когда партийцев заставляли отбирать у голодающих людей хлеб, он бросил партбилет на стол со словами: «Заберите эту красную книжечку! Я не хочу быть соучастником преступления!» В то время это было равносильно самоубийству. Многие люди так и поступали – стрелялись в знак протеста против бессмысленного и жестокого уничтожения миллионов людей. Но это ничего не меняло и абсолютно не впечатляло организаторов Великого Голода. Тогда моего деда не тронули, но припомнили ему этот поступок через 13 лет…

В тот чёрный 1937 год мой дед Александр работал на 32-ой шахте шахтоуправления «Заря» (около города Снежное) простым шахтёром. Однажды придя утром на смену он с товарищами по работе увидел у проходной сотрудников НКВД и услышал: «Сегодня работы не будет. Всем на митинг!» На митинг так на митинг… Согнали туда почти весь поселок. На митинге им представили новое руководство шахты – произошла полная замена всех звеньев – новая дирекция, новые инженеры, новые бухгалтеры. С трибуны звучал уверенный и стальной голос нового директора: «Так вот почему наша шахта не выполняла план – враги народа сидели в руководстве! Теперь их расстреляли как бешеный собак! И теперь мы выполним взятые обязательства!» Через пару недель ситуация повторилась: все новое руководство было расстреляно. В том числе и директор, который так рьяно призывал «беспощадно уничтожать врагов народа».

Приходят шахтёры на смену, а шахта пустая – никого – ни инженеров, ни дирекции, ни бригадиров. Пусто. Только сотрудники НКВД и грузовики у ворот. Командуют: «Всем грузиться на машины!» Повезли – в открытых грузовиках, с ветерком. Дед видит везут далеко – в тогдашний областной центр Сталино (ныне Донецк). Шахтёры ехали так и не догадываясь, что всего через несколько часов многие из них будут расстреляны как «враги народа» - прямо так – в шахтёрских чёрных робах, в касках с фонариками, с «тормозками» и «канагонками». Ну как им могло прийти в голову, что они - самый что ни есть настояний трудовой народ, пролетарии, рабочий класс, вдруг окажутся в мгновение ока «врагами народа»? А конвеер смерти уже работал, уже заседали «тройки» которые будут рассматривать их «дела». Каждый «судебный процесс» производился менее минуты: «Входите! Фамилия? Имя? Отчество? Год рождения? Вы враг народа и приговариваетесь к расстрелу! Увести! Следующий!» Они этого еще не знали…

Их привезли под областное управление НКВД – там уже стояло множество машин с шахтёрами. Выстроили их колонами и запускали – по двое, по трое. "Фамилия? Шахта? Фамилия? Шахта?..." Моего деда и его товарища – шахтёра П. завели в комнату. Там находились трое сотрудников НКВД и стул посредине на котором сидел их бригадир Т. Лицо его было в крови, с гематомами и ссадинами. Видно было, что его только что жестоко били.

- Сколько на вашем участке этот враг народа поломал машин?
- Да какой я враг народа??? – даже не сказал, шепотом простонал бригадир Т.
- Молчать!!! Ты враг народа!!!
- Так сколько?
- У нас на участке и машин то нету. Мы все по старинке работаем – кирками долбаем и шахта под наклоном – вагонетки сами катятся. Так что и ломать то нечего… - это сказал шахтёр П.
- Ты выгораживаешь врага народа. Значит ты тоже враг народа! Увести! А ты что скажешь?

Мой дед честно сказал, что на этом участке он работает недавно. За время его работы никаких аварий и поломок не было. Это могут подтвердить другие шахтёры. Деду повезло. Его отпустили домой. А бригадира Т. и шахтёра П. в тот же день расстреляли.
Через несколько дней в выходной в городе Снежное была облава – хватали всех кто был в галстуке. Как же – типично буржуазный элемент одежды. Ну кто кроме врагов народа будет его одевать? Даже не скрывали, что всех схваченных людей расстреляли…

Появление на улице поселка чёрного автомобиля вызывало ужас – все прятались кто куда с криками: «Воронок едет! Воронок едет!!!»

…Народу который пережил всё это и не сошел с ума нужно поставить памятник…

(Ничего не выдумано. Все так и было. Фотография из сети.)