Женская деревня

В нашей деревню пьют не все, принято считать что все, но это не правда, пьют только мужики. Есть пару женщин, к ним примкнувшие. Одна - мать одного такого алкоголика, вторая пьет, как говорится, с младых ногтей.
Просыпается она каждый раз в разных домах. «Там, где пила, там и спала», -  не раз говорила она мне. При этом улыбаясь полугнилыми зубами, признавалась, что никто на нее за это время не залез. Она хранит верность одному подобному товарищу, который тоже часто просыпается Бог знает где и с кем. Но дело в том, что чаще всего пьющие напиваются до такого состояния, что уже не то что встать пойти в туалет не могут, а иной раз поднять руку, чтобы потушить уже прилипшую и обжигающую губы сигарету. Так с ней и засыпают. Наутро губы синие и красные. От того.

В магазине для них разносол – три вида жуткого пойла. Питие начинается с самого утра и до вечера. Продавец Валентина неспешно проходит сквозь дрожащую в любую погоду толпу ожидающих суть бытия, получая лестные и одобрительные приветствия. Валентина кривит лицо, мощным движением отодвигает засовы и открывай лавку. Она не замужем, сил у нее много. Как ни странно, никто не ломится вслед за ней, все ждут, когда она громко крикнет: «Заходите!» И, пропуская другу друга вперед, местные пойдут брать суть жизни, кто три, а кто сразу пять бутылок. Все зависит от того, кто был ловчее и кто сколько насобирал денег. Сделать это не так сложно, одна бутылка стоит дешевле хлеба, видимо, поэтому лучшее брать вино.
Деньги добываются по-разному. Кто-то своровал у соседки ведро,  продал в ближайшей деревне. Кто-то растряс кружку в часовне и на эти деньги обрел суть жизни. Но самый ловкий - бывший зек Толик, который всегда знает, где чего «притереть», чтобы каждое утро наполнить существование смыслом. 
При встрече он ломает шапку и громко здоровается, как бы выказывая почтение, затем идет какая- то игра слов и просьба спасти от смерти, дать на опохмел. Многие дают.

Вино в магазине дешевое, почему можно приобрести и растянуть радость на весь день. Любимое место пьянок - местное кладбище, где уже покоятся те, кто ощутил радость земную и отошел в мир иной. Обочины кладбища, огороженные старыми полусгнившими досками, густо усеяны «бананами» - так по старинке называют жуткое пойло. Деревня весьма не велика размерами, а значит, и пьющих увидеть весьма сложно. Но они становятся очень заметными, когда они толпой собираются на лавках за столами местного кладбища. Они раскладывают на шатающихся столиках свою нехитрую снедь и, неспешно попивают то из горла, то стаканчиков, которые потом будут валяться в ожидании новой попойки.

Разговоры в основном -  о прошлой жизни. Кто кем работал, тот про то и сказывает. Бывший тракторист Витька, с постоянно выставленной напоказ странной наколкой дракона на все тело, толкует о том, как ему удавалось сделать норму в совхозе, будучи постоянно под мухой. Это он, тот самый мужичек, которому верна единственная в деревне пьющая дама. Через двадцать минут сидения он начинает опрашивать всех, кто мог видеть или знает, где лежит его шалава. Так он нежно называет свою женщину. Все машут головами, так как Витька в прошлые года служил в Афгане, и это сильно ставит его над другими сидельцами. Никто ни разу не видел его в военной форме, даже в праздник пограничных войск. Но , ему доверяют, так как некогда он чуть не зарубил косой одного местного, за то, что тот назвал его женщину шалавой. С ним никто не шутит, так как через час пития он начинает спрашивать о том, кто хоть раз ходил в атаку со штык- ножом. Все молчат, потому что с чем только Витька не ходил в атаку.

Петр, самый маленький из всех пьющих, с вставленными в советское время медными зубами, бесконечно балагурит. Он поднимает желтый от сигарет палец, специально усиливает свое пьяное состояние, и рассказывает, как один раз он видел Брежнева, потом Хрущева и много кого еще. Все валятся с лавок впокат, так как Петька никогда не ездил в Москву, и все это знают. Он вырос в интернате, что пососедству, и никогда не ездил в большой город.

В конце пьянки, все пойдут на помин недавно отошедшего их друга Василия, который всю жизнь отсидел в тюрьме и в этом годе, перепив пойла, замерз вусмерть за Валентининым магазином. Звучат фразы про пуховую землю, потом, что все там будем. Петька падает на колени и начинает истово креститься и причитать, о том, что пил бы Васька с ним, ничего бы этого не было. Вдруг вдали слышится окрик женщины, той самой, она нашла их и зовет на опохмелку. Покачавшись, они бредут в полуразрушенный дом, чтобы опять говорить за жизнь.

Мимо проезжает автобус с деревенскими детьми, на борту которого жирно написано «Дети». Мужики дружно проводят их взглядами и пойдут дальше.
За мужиками  увяжутся местные собаки, зная о том, что во время застолья им сбросят поесть. Проезжающие мимо машины сигналят бредущим по дороге людям, те в ответ ехидно улыбаются. День начинает закатываться за крыши деревенских домов, в окнах загорают слабые огоньки. Деревня ложится спать, в полуразрушенном доме слышатся голоса мужиков и одной женщины. Голос родины.