Глава 10. День третий

Сегодня утром Агидиуса удивила необыкновенная тишина. Да, именно благодаря этой тишине вокруг он проснулся. Его разбудил звук собственного дыхания и шорох одежды о камень. Странно.

Не было слышно ни птиц, ни цикад. Ветер не подвывал и не шелестел подсушенной на солнце травой. Не было того пещерного гула, который вчера не прекращался ни на секунду. Молчал внутренний голос, отсутствие суеты и шума в ушах позволяло слышать биение собственного сердца и трение в суставах.

Оглушительная тишина. Таков этот мир, мир контрастов. Настоящая тишина - это лучший подарок для молодого вождя.

Он буквально видел свои мысли, то как мысль вызывает учащение сердцебиения. Видел он и то, как учащение дыхания и любое изменение в организме мгновенно вызывает мысль. Агидиус понял эту связь. Он понял, что сам сопоставляет изменения в организме с неким собственным понятием, получая таким образом чувство, предчувствие или ощущение.

Чутье - это нечто большее, чем мысль и рассудок. Это тонкая проницательная связь всего живого мира. И тут Агидиус почуял кое-что. И тут же пришли правильные мысли.

Такая тишина была ему знакома. В племени ее называют "тайикку", что буквально значит "наводнение". Тайикку бывает в первый день сезона дождей, то есть двух-трех недель непрерывного ливня. После такого дождя в середине лета мир буквально возрождался и снова расцветал. 

Но в данных обстоятельствах дождь не предвещал для Агидиуса ничего хорошего. Он чувствовал это всем телом, дыхание учащалось, но не понимал еще на уровне своего интеллекта. Ум молчал.

Но вдруг парня осенило. Молодой вождь понял, о чем говорило его чутье. Две невероятно крупные, размером с кулак ребенка, капли дождя влетели в пещеру и, разбившись тысячей брызгов, заставили его встрепенуться и окончательно проснуться. Скоро, в течении часа или даже меньше, пещера будет заполнена водой.

Через несколько минут ноги беспомощного узника уже хлюпали в луже. Снаружи гремел гром и сверкали молнии. Тишина сменилась несмолкаемым шумом проливного дождя.

Вода сначала стекала внутрь по краям этого каменного мешка. Потом стала литься прямо с краев горлышка, падала круглым водопадом.

Еще несколько минут и воды уже по колено. Агидиус спокойно сидел на полу и водил рукой по ее булькающей пузырчатой поверхности. Он думал о своём племени, о матери, о своих приятелях и об Иери.

Иери - шикарная брюнетка с длинными чёрными волосами, на которую он запал ещё до того, как все это началось. Да, он испытывал к ней сильные чувства. Можно сказать, был страстно влюблен.

Парень пытался вспомнить последний раз, когда её видел. Но вместо этого приходили совсем другие воспоминания, а именно случай с собиранием светлячков, когда он застал Ермиса со своей матерью и с той незнакомой девушкой.

- Постой! - Вдруг воскликнул он и вскочил на ноги. - Иери! Это была Иери.

Да, там была она. Занималась этими делами позорнымм с его матерью и Эрмисом.

Воды уже было выше пояса. И молодой вождь стал вспоминать лесного шамана. Он достал из-под рубашки мешочек для светлячков и стал его надувать, как это показывал старик.

Мешочек был очень прочным и надулся до таких размеров, что его трудно было обхватить.

Парень смеялся. Вот что его спасёт. Этот спасательный шар. Благодаря ему он не утонет здесь, в этой пещере.

Агидиус туго обвязал горлышко мешочка веревкой. Он стоял на носочках и вода уже доходила  ему до подбородка. Потом он закинул руки на надутый мешок и лег на него грудью. Этот шар легко выдерживал человека.

- Я плыву! Плыву!

"Кем ты хочешь быть, тонущей сучкой или плывущим зверем?" - звенели в голове у парня слова шамана. Он смеялся и, вытаращив глаза, плюхал руками по воде.