Возьми меня за руку

                1.

Вида крови Алена не переносила с детства. Сразу чуть что, оседала на пол, а это при ее стройности и худобе смотрелось жалко: раз – и рухнет, словно соломинкой сломается. Но в это утро дома был папа, и когда Алена порезала палец, случайно и бестолково, и уже собиралась повалиться рядом с кухонным столом, папа уже держал наготове бинт и вату.
Забинтованный палец слегка пульсировал, точно в такт бьющей в висках мысли: «Какая же я несчастная». Но надо было бежать на работу, поэтому кукситься времени не оставалось. На улице мягко порхали снежинки, приземлялись Алене на нос и щекотали лицо. Она почти расслабилась и даже заулыбалась. Пока не услышала за спиной голос.
- Милая, помоги мне перейти дорогу.
Алена поморщилась, увидев старушку, которая возникла совершенно неожиданно, как- бы откуда ни возьмись. А может быть, за расстройством девушка ее просто не заметила. Ссылаться на ноющий палец оказалось не совсем удобным, и, тяжело вздохнув, Алена подала бабуле руку. Никогда проход по зебре не был для нее так долог. Обычно, со свойственной ей трусоватостью, Алена мчится через лабиринт фар и габаритов. Теперь, когда мелкие шажки семенившей рядом старушки мешали припустить шаг, она с опаской озиралась: не надумает  ли кто из водителей нарушить правила терпеливо пропускать пешеходов? «Еще и на работу опоздаю», - совсем уже расстроилась Алена.
И тут свет фар мигнул ярче обычного, Алена только услышала скрип тормозов. От страха она вдруг поскользнулась и села попой посреди зебры. Старушка чудом не уселась на нее сверху, причитая и охая.
- Возьми меня за руку, - лепетала испуганная старушка, то проклиная «нонешних шоферов», то сетуя на дорожников, которые плохо посыпали асфальт. Ноги Алены скользили, и чувствовала она себя весьма неловко: распласталась посреди дороги, а бабуля пытается поднять ее.
Кое-как Алена поднялась, но тут же заметила, что бинт на пальце стал алого цвета, и Алена снова расстроилась. Палец вновь запульсировал.
- Деточка, тебе бы в травмпункт, - запричитала бабуля, заметив кровь на ее руке.
- Пустяки, - хихикнула Алена, чувствуя, как теряет сознание.
Запах нашатыря привел девушку в чувство. Открыв глаза, Алена оглянулась. Только бабули нигде уже не было. Зато перед ней возник, не понятно, откуда взявшийся молодой мужчина, с виду лет тридцати. В пальто из черного драпа, строгого кроя. С торчащим из-под съехавшего шарфа галстука. Почему-то именно галстук – первое, что Алена заметила.
- Как вы себя чувствуете? – поинтересовался мужчина, и голос его дрогнул.
«Какой смешной», - подумала Алена, но спохватилась: выглядела она, по ее мнению, скорей всего, несколько глуповато.
- А где бабушка? – спросила она и нахмурилась.
- Бабушка? – озадачился мужчина. – Не знаю, ушла, наверное. Это Ваша бабушка?
- Нет… Но как-то это странно.
Мужчина оказался Николаем, дантистом из частной клиники, которая располагалась совершенно неподалеку от Алениной работы – от здания школы. Об этом, а также о том, что Николай одинок и живет с престарелой мамой в «ленинке» в центре города, девушка узнала скопом. Информацию мужчина ей вываливал непропорциональными комками, будто из мешка. Но Алене даже нравилась его сбивчивая манера рассказывать: она выдавала волнение. А волнение всегда в подобных случаях может означать одно: она ему нравится.
Алена не заметила, как они подошли к школе, к месту ее работы, где она учительствовала в младших классах.
- Надо же, работаем рядом друг от друга, а до сих пор так и не встретились, - улыбнулся Николай, прощаясь. Но уходить почему-то не спешил.
- Давайте, Вы меня вечером здесь встретите, можно прогуляться, пока погода хорошая. – Первый раз за 27 лет своей жизни Алена проявила инициативу. И покраснела. Но почему-то была уверена, Николай и сам бы ее пригласил, но не решился.
Итак, они договорились, и почти счастливая Алена побежала на урок.

                2.

Двадцать минут Алена проторчала  у калитки в ожидании утреннего кавалера. Но Николай все не появлялся. Не объявился он и еще через пять минут, и еще через десять. Алена загрустила, потом фыркнула себе под нос и направилась в сторону дома, стыдя себя за проявленную инициативу.
Еще раз она фыркнула, подходя к пешеходному переходу. Но тут за спиной раздался знакомый голос:
- Милая, помоги перейти улицу.
Это была утренняя старушка. Алена вздохнула и со словами: «И что вам, старушкам, дома не сидится», подставила ей свою руку.
- Нет, лучше ты возьми меня за руку, а то я слаба держаться, силы в руках – ни грамма.
Алена молча ухватила старушку под руку, выдохнула и повела. Та семенила по-прежнему медленно. У Алены возникло чувство де жа вю. Но о Николае она постаралась не думать. И даже не заметила, как, хоть и не спеша, но преодолела «зебру» благополучно.
Уже намеревалась с бабулей распрощаться, но та вдруг задержала руку.
- Милая, вон соседний дом, видишь? Доведи меня до него, а уж там я сама. Скользко.
Алене было почти все равно. Дома никто не ждал: папа ушел в ночную смену, а мама должна вернуться от тетки только через два-три дня. Алена послушно повела старушку к старой панельной пятиэтажке, что виднелась в конце улицы. Утренняя рана на пальце больше не беспокоила, но на душе было мрачно.
Бабушка снова семенила. И периодически охала: «кости болят, ноги не шевелятся, а цены в магазинах – просто зашкаливают». Алена молчала, только изредка кивала, кому – не понятно, можно подумать, старушка видит ее лицо. Но Алена привыкла реагировать на собеседника, даже если это дряхлая полуслепая немощная старушка. До нужного дома доплелись без происшествий. Алена оглянулась в надежде увидеть пустую удобную лавочку, чтобы пристроить старушку, не оставлять же ее посреди тротуара. Но бабуля только крепче зажала ее рукав.
- Милая, вон домофон, там Петровна должна дверь открыть. А я – слепая, цифири не разгляжу никак.
  Алена вздохнула и набрала указанную комбинацию. Раздался специфический сигнал. Но никто на том конце сигнала не подошел и не отворил дверь. Вместо этого из подъезда выбежала бойкая женщина непонятного возраста.
- Баба Нюра, вы что так долго? – в эту секунду женщина внимательно посмотрела на Алену. – А вы девушка, раз взялись за эту работу, пошевеливаться надо. А то к ночи не закончите всех обходить.
Алена удивилась. Удивилась явно. Удивилась так, что удивление ее сразу было замечено.
- Вы же из соцзащиты? – осведомилась женщина, расцепляя от Алены примолкшую бабулю. Но ответа не дождалась, поспешно добавив. – Ладно, разберемся, вот, кстати, еще адрес. Надо сходить, это недалеко. Вообще-то она не одинокая, просто сын сегодня с аппендицитом в больницу угодил, а старушка еле ходит. И никого из родственников больше нет. Иди, по пути гречку захвати и сахар. Где взять, знаешь.
Алена ничего не успела объяснить, просто стояла и смотрела, как странная женщина поспешно уводила старушку в подъезд. А старушка, казалось было, и не семенила вовсе, а чуть ли не бегом бежала. Хотя в странном Аленином состоянии это могло ей просто показаться.
Алена спохватилась и увидела вложенную в руку записку с адресом. «Ага, щас!», - снова фыркнула она и отправилась домой. К себе. Проклиная свою доброту и участие. И больше никаких старушек, решила она!

                3.

Ночью Алена спала плохо, снились кошмары, и в комнате было душно. За стенкой ворочалась мама, и был слышен папин храп. В какое-то мгновенье она проснулась окончательно, лежала и думала. Обо всем. Что ей уже 27, что нет своей семьи, мужа, детей. А лет много. Что до сих пор она слушает ворчание родителей, не встречается с подругами из-за их более-менее устроенной личной жизни, потому что всякий раз при редких и мимолетных встречах она читает в их глазах жалость.
Утро было воскресное, а значит, на работу идти было не нужно. Алена ворочалась, пытаясь заставить себя встать и пойти умываться. На кухне о чем-то спорили родители, и Алена предпочла дождаться, когда они соберутся и уедут на дачу, как обычно по воскресениям.
Через час к квартире стало тихо. Алена спокойно позавтракала, и вспомнила о вчерашней просьбе той женщины. Стало совестно, что просьбу она не выполнила. Алена нашла записку с адресом и засобиралась.
По адресу ей открыла вчерашняя женщина, окинула Алену странным взглядом:
- Почто не сказала вчера, что ты не из наших?
- Я растерялась как-то…
- Она растерялась! А пожилой человек один весь вечер у окна просидел.
Алена топталась на пороге, проклиная свою инициативность.
- Кто там? – закряхтел голос из глубины комнаты.
- Да так, - женщина хотела было закрыть дверь.
Но голос добавил:
- Может, она к Коленьке сходит, бульончик мой снесет. Больничная еда, сами понимаете…
Женщина снова взглянула на Алену, уже более снисходительно.
- Вы могли бы до хирургии доехать? Ну, если не сложно. Маринка заболела, сотрудница наша, я вас вчера за новенькую приняла…
- Давайте свой бульон, - протянула Алена, а про себя подумала: «Это судьба! Всем помогать».
Пошла без особого настроения. Все равно планов на день нет. Проходя мимо знакомого пешеходного перехода, вспомнила и вчерашнюю бабулю и то, что с нее началась эта затея с «провожалками». И вот теперь она несет бульон какому-то «Коленьке». А еще она вспомнила вчерашнего Николая, призналась себе, что он ей понравился, и тут же отругала себя за эти воспоминания. Отчего-то разозлилась и чуть не стукнула банку с бульоном об асфальт. Больше решила ничего не вспоминать, а просто несла бульон. Из вежливости. А еще потому, что все люди братья, и когда-нибудь этот «Коленька» вот так же отнесет бульон ей, когда ей также вырежут аппендицит, а она будет временно в ссоре с родителями, из-за того, что они вечно ее упрекают, что она до сих пор не замужем.
Дорога в палату показалась Алене походом по бесконечному лабиринту, навстречу шли словно одинаковые, люди в белых халатах, а нужного номера палаты все не находилось.  Через продолжительное время блужданий, она все таки открыла нужную дверь. Молча вошла и огляделась.
- Сестра, дайте руку, хочу привстать, - услышала она голос. И он показался ей знакомым.
Когда она приблизилась к постели больного, она от удивления вскрикнула:
- Николай?!
- Алена?!
И почти хором: «Ты что здесь делаешь?»
- Так ты и есть, тот «Коленька», которому я несла бульон?
- Я не «Коленька», я болван! Почему я не догадался взять номер твоего телефона? Тогда бы хоть предупредил, что попал в больницу и не смог прийти.
- А я уж было подумала, ты испугался…
- А как ты узнала, что я здесь, - вдруг спросил Николай.
- Просто перевела старушку через дорогу… - задумчиво произнесла Алена и почему-то притихла.
- Дай мне руку, я все-таки привстану, чтобы лучше видеть тебя… - сказал Николай и смутился.
- Только если вместе с сердцем…

Октябрь-ноябрь 2015