Наваждение

Джек Пивенс владел ночным клубом уже около пятнадцати лет. Город, в котором находился клуб, был достаточно большим и конечно, там имелось еще пара-тройка ночных заведений подобного рода. Однако жители, а иногда и гости этого города с необъяснимой тягой ходили именно в этот ночной клуб. Клуб Джека Пивенси.

У того заведения имелась особая атмосфера. Как будто воздух внутри был пропитан чем-то волшебным. Этот воздух заставлял людей чувствовать то, что нельзя почувствовать в любом другом месте. И у каждого человека, приходившего в клуб, это чувство было разным.

Но была одна вещь, которую вдыхали все, оказавшись внутри. Это было прошлое. Неважно, какая музыка звучала. Это мог быть самый современный электро хаус, прогрессив хаус, ломанный дабстеп или ремиксы поп песен. В любом случае, находясь внутри, люди попадали в другое время. Образно говоря, конечно.

Джек купил и обустроил клуб, когда ему было тридцать лет. Может чуть больше, может чуть меньше. Он вложил в него свои последние деньги (и нисколько об этом не пожалел) и разумеется, всю душу. Не хватит слов, чтобы описать всю значимость этого заведения для Джека. В самом начале он делал все один. Он находил разные предметы, мебель, оборудование и так далее. Причем иногда эти вещи были абсолютно разными. Если встретить их по-отдельности, то никогда бы не пришло в голову, что они могут гармонировать вместе. Некоторые стоили сущие копейки, другие были баснословно дорогими; одни были будто из другой эпохи, другие – ультрасовременными. Но все эти вещи великолепно смотрелись в клубе Джека. Словно прошлое, настоящее и будущее сошлись в одном месте и образовали совершенное произведение искусства. Клуб был буквально детищем Джека. И он гордился им, словно имел луну, а не ночной клуб.

Джек всегда считал – если хочешь сделать хорошо, сделай сам. И даже спустя пятнадцать лет он по-прежнему контролировал все сам, хотя конечно теперь у него были помощники. Каждую ночь он контролировал то, заправлял этим, устранял другое. Но бывали минуты, когда он подходил к поручням на втором этаже и обращал взор на толпу внизу. Он мог смотреть на это бесконечно.

Люди приходили сюда по разным причинам. Кто-то бежал от одиночества, кто-то жаждал выпивки, кто-то мечтал проснуться утром не один, а еще кто-то – обожал танцевать. Одни приходили, чтобы отметить свои великие победы, другие, чтобы забыть о поражении. Джек наблюдал это в течение пятнадцати лет. Мужчины, женщины, юноши и девушки. Такие разные, такие одинаковые. Джек видел их жизни, их пороки, их любовь и их ненависть каждую ночь. Но когда они все танцевали – это было прекрасно. И хорошие, и плохие, и молодые, и не очень – все сливались общим экстазом. Было ощущение, что в тот момент каждый забывал кто он. Он забывал о проблемах, о заботах. Он становился беспечным. Каждый. Джек обожал смотреть на это. Сотня людей движется в едином порыве. Словно какой-то организм. Нет войны, нет тревог, нет боли. Есть только музыка. Что может быть лучше?

Но была, среди всей этой многоликой толпы, девушка, из-за которой Джек с особым трепетом всматривался в толпу. Ее звали Лилит. Она была очень красива. Такими красивыми люди бывают, когда внутри них есть свет. Ей было двадцать лет или около того. И Джек был влюблен в нее. Он был влюблен в нее как во что-то нереальное, святое, недосягаемое. Он всегда был сторонним наблюдателем, тайным поклонником и обожателем. Он любил ее всей добротой своего сердца, всем нутром и клетками тела. Но всегда было что-то отравляющее в этой влюбленности. Ложка дегтя. Джек никогда не заводил с ней близкого знакомства, так как это могло оказаться чем-то губительным. Губительным для него? Для нее? Он не знал.

Лилит приходила в клуб каждую ночь уже на протяжении двух или трех лет. Она никогда не пила, почти не разговаривала с окружающими, и всегда приходила одна. Все, что она делала – танцевала. Как будто бы все события дня она оставляла здесь. Опустошала себя в танце, чтобы быть готовой к завтрашнему дню. Она прекрасно танцевала. Смотреть на нее было одно удовольствие. И была одна песня. Особенная песня. Джек нашел ее случайно и с первых слов понял, что эта песня о ней. Art Deco by Lana Del Rey. Под эту песню Лилит двигалась особенно прекрасно. Казалось, что она течет по ее венам. Лилит она нравилась больше всего. Где-то в середине песни она всегда поднимала благодарный взгляд на Джека. Она знала, что он наблюдает. Она знала, что эта песня для нее.

Сегодня был как раз один из этих дней. Пять минут назад Джек любовался Лилит. А сейчас, когда заиграло что-то мозготрясущее, он решил выкинуть мусор в контейнер за клубом. Обычно в этом месте никого нет. Люди толпятся у входа или внутри. Но сейчас там стояла Лилит. Она смотрела на звезды, которые в эту ноябрьскую ночь не были завешаны облаками. Увидев ее, Джек удивился, но взял себя в руки. Внутри него был трепет, но Джек не потерял своего привычного самообладания.
 - Привет – сказала Лилит, увидев Джека.
 - Привет. Ты не замерзла? И не страшно стоять здесь совсем одной?
 - Звезды слишком красивы, чтобы думать о холоде или безопасности.
 - Красиво сказала.
 - Спасибо – и Лилит улыбнулась такой улыбкой, что затмила красоту всех этих звезд на небе. – И спасибо за эту песню – многозначительно посмотрев на Джека, сказала она.
 - Не за что. Я рад, что она тебе нравится. – И теперь улыбнулся Джек. И от этой улыбки звезды засияли ярче.

Они разговаривали около получаса, стоя под звездным небом и дыша морозным воздухом. Лилит говорила о созвездиях. А Джек ловил каждое слово и мечтал, чтобы это длилось вечно. Ведь это был один из лучших моментов в его жизни.

С этих пор они встречались за клубом каждый день. Они говорили и говорили. Иногда пятнадцать минут, иногда двадцать, а иногда им навстречу уже шел рассвет. Казалось, что теперь так будет всегда.

Одной декабрьской ночью Джек как всегда разобравшись с делами, стал наблюдать за толпой, но не нашел в ней Лилит. Леденящее чувство тревоги окатило Джека от корней волос до кончиков пальцев на ногах. Спустя минуту он пришел в себя и подумал, что возможно она заболела или какие-то дела не пустили ее сегодня в клуб. Однако, тот факт, что за все эти года она приходила каждый день, заставлял Джека нервничать. И в голову лезли дурные мысли.

Часа в два или три ночи Джек вышел на улицу, чтобы выкурить сигарету. Он наблюдал как по небу плыли облака, предсказывая скорый снегопад и вспоминал их последнюю встречу с Лилит. На улице было так тихо, что внезапный всплеск воды (недалеко от клуба текла река) буквально чуть не оглушил Джека. Все внутри закричало «Не ходи, не ходи, не ходи!». Но Джек пошел посмотреть. Если с кем-то случилась беда, он должен помочь. Минут через пять Джек дошел до моста и заглянул вниз. Все было спокойно. Никаких признаков жизни.

Эпилог.
Одной декабрьской ночью на улице была замечена девушка. Она шла без верхней одежды, и казалось, что она просто гуляет. Однако на лице были, сбегающие вниз, две струйки потекшей туши. Когда она шагала по мосту, то почувствовала что-то. Что-то тревожное. Вдруг появилось какое-то наваждение. Она перелезла за ограждение моста. Она почувствовала себя такой свободной. И на какой-то короткий миг счастливой. Несмотря на мороз, река не покрылась льдом. И вдруг девушка услышала голос. Он нашептывал ей в уши «Прыгай, прыгай, прыгай!». Голос превратился в голоса и стал буквально разрывать девушке голову. Она лишь на секунду обернулась и посмотрела на стоящее невдалеке здание клуба, а потом спрыгнула. С тех пор Джек больше никогда не видел Лилит.