Из старых записных книжек. Армейская история

Night is falling and you just can’t see
Is this illusion or reality
You’re in the army now.
(Status Quo)
 

Нямозеро - железнодорожная станция в Кандалакшском районе Мурманской области. Численность населения, проживающего на территории населённого пункта, по данным 2010 года составляет 8 человек.

(Из Википедии)

 

… и я побежал. Рассвет ещё нескоро, пока можно бежать по дороге, армейские машины появятся  часа через два. В небе прыгали сплохи северного сияния, мороз и ветер сразу лезли под кожу , дышалось тяжеловато. Когда бежишь долго , нужно уметь терпеть , особенно на морозе, когда холод обжигает все внутренности. Я умел. 

Это или есть , или нет. Так говорил мой “шеф-физкультурник” в техникуме, когда увидел меня на первой лыжной прикидке. “Выступай, экзамены и зачеты- это мои проблемы”- сказал он тогда. И понеслось. По пятнадцать стартов за зиму, да ещё выступления- “ халтуры”. По десять рублей за  дистанцию на спартакиаде какого- нибудь цеха. Потом я много раз видел его энергичное лицо, мелькающее на экранах телевизоров. Но это было уже гораздо позже, а тогда мне казалось , что он знает заранее, как надо жить и что делать. Спорт он понимал , умел вести гонку, умел корректировать мой темп, бежал рядом и говорил , что отставание от лидера 10 секунд и на тягуне я должен добавить, а потом могу отдохнуть на спуске. И  терпеть, терпеть. Я был в те годы на подъёме, летал по лыжне, как ненормальный, казалось , что запас сил вечен. Но это лирика.

Той ночью кто- то сильно тряхнул мою кровать. Я резко сел. Сява, скотина, шестёрка Гора. Ещё один прихвостень - Карась, маячил неподалёку. “ Идём, Гор зовёт”- сказал Сява. Я в армии.

Как же я попал сюда, в эту заполярную “дыру”? Место, где дотягивают свой срок бывшие “дисбатники”, место, где учат переносить все “тяготы и лишения” отчисленных курсантов. Может быть из-за Леха Валенсы ? Именно тогда со своей “Солидарностью”, он заставил усилить группу советских войск в Польше. Я уже радовался , что остался благодаря усилиям “шефа” служить в городе. Начал выступать за спортивный клуб. Мое еврейское счастье и Лех Валенса. Я в польском “карантине”. “Родственники за границей есть? Так, этого в сторону. Товарищ прапорщик, отвезите его на пересыльный пункт”. Я дремлю, прислонившись к стене в каком-то спортзале. “Вставай. Какое образование? Техникум? Пошли со мной, мне нужен дизелист”. По-моему, я пробежал тогда, во время учебы, мимо всех этих дизелей на лыжах. Но не объяснять же это старлею. Плацкарт поезда, “зилок”, встречающий нас на  заполярной станции и деревянная казарма. “Жди здесь, сейчас будет машина на узел связи”. Еще один “зилок”, промерзший внутри. В кабине места нет, там водитель, сержант и прапор. Тормозим через два часа у казармы. Несколько построек, длинная - это казарма, напротив баня и столовая. Больше ничего нет. Только лес и снег. “Иди в казарму, завтра заступишь на дежурство”- говорит прапор.

Я стоял перед Гором накинув шинель и ждал. Он, не обращая на меня никакого внимания, что-то рисовал. Я уже знал, что Гор отбыл полтора года в дисбате за драку с каким-то майором. Поговаривали, что у него был роман с майорской женой и муж застукал их в самый неподходящий момент. Он был интересным кадром, этот Гор. Высокий, с мощным торсом, ходил мягкой, ленивой походкой и напоминал крадущегося тигра. Он не был “качком”, скорее бойцом. И еще я знал, что Гор - “кольщик”. Именно такой, про которого пел спустя много лет Круг. “Кольщик, наколи мне купала…” Тема не моя, но куда уж в России без этого. Гор поднял голову. “Вот деньги, беги в Нямозеро, купи там у бабки водки. Если водки нет- возьми у нее самогонки. Не ссы, старлей уехал, прапор второй день в запое. Успеешь вернутся до дежурства, а нет - так Карась тебя подменит”. До Нямозера было километров двадцать, если срезать через лес, то может пятнадцать. На “пластиках” и по хорошей  лыжне я бегал “пятнашку” минут за 50, но тут… Сява уже держал в руках армейский вещмешок и снегоступы, завернутые в брезент с пришитыми лямками.

Первую усталость я почувствовал уже лесу, куда свернул с дороги отмахав километров семь-восемь. Даже не усталость, а одеревенение мышц. Пот, который струился по всему телу , казалось тут же застывал от мороза и ветра. Я надел снегоступы и побежал по заполярному лесу. Станцию я увидел, когда уже рассвело. Перекошенный дом этой бабки. Водки нет, а самогон надо еще принести от соседа. “ Мне бы стаканчик чаю горячего” - а бабка уже куда-то испарилась с деньгами. Две бутылки я завернул в теплые чистые портянки. Чтобы не разбились и не замерзли. Говорят, что водка замерзает при минус тридцати, а самогонка? Кто-то проверял? Выходить из убаюкивающего тепла на мороз не хотелось. Я пробежал лес, выходить на дорогу было опасно, могли заметить. Пришлось бежать параллельно дороге, прячась за деревьями , услышав шум машин. Темнеет на севере моментально. “Уже осталось немного” - успокаивал я себя. И тут я упал. За спиной в мешке жалобно дзынькнуло и полилось. Я быстро стащил мешок и развязал его. Одна бутылка разбилась, но самогон не вытек, а плескался в брезенте  вместе с осколками. Я отжал портянки, которые успели впитать немного самогонки и бросил их на снег. Гор меня убьет, мелькнуло в голове.

“Ты понимаешь, что наделал, червяк” - заорал Карась. “Заткнись - сказал Гор - тащи с кухни марлю и кастрюлю”. Он сложил марлю в несколько слоев и осторожно процедил через нее самогон. “Пошли с нами , Сява баню истопил”.  “Гор, так это же зелень,червяк...”- начал было Карась, но Гор даже не посмотрел в его сторону.

 

Послесловие.

Гор написал мне, когда уже все давно нашли всех в разных сетях. Писал, что сидел, освободился и живет Нарьян-Маре. Работает художником, собирается открыть салон тату. Приглашает в гости. Может и соберусь.