Маленький учёный часть вторая

Маленький Учёный
часть вторая
Глава 1
                МАМА   

 Оливия сидела в волшебной стране, в своей комнате. Рядом стояли Флер и Ксюша.
- Вы будете знать очень много! Давайте, не ломайтесь, приходите в школу! Можете даже не в школу, а ко мне – я понятно объясню всё то, что проходят в школе… - уговаривала Оливия подруг.
- Ну… даже не знаю… А ты как думаешь, Ксюш? – сомневалась Флер.
- Я пойду! Однозначно! Решено!
- Ой, как хорошо-то! – обрадовалась Оливия. – А ты? – посмотрела девочка на Флер.
- Ну… ладно.
- Ур-ра!
- Девочки? К вам можно? – заглянула в комнату профессор Фруттинсберг.
- Да, конечно, заходите!
 Профессор подошла и села на кровать.
- Оливия, Стелла разрешила мне пожить здесь!
- Классно! А девочки… согласились пожить в мире людей, походить в школу…
- Вот так новость! – вскинула брови профессор. – Ну, девочки, не забывайте Оливию, захаживайте к ней иногда…
- А Оливия сказала, что мы можем учиться у неё, а не в школе! – сказала Ксения.
- Вот как? Ха-ха-ха, ну, учи, учи их, Оливия! – засмеялась профессор.
- Ну… я не знаю… - застеснялась Оливия и потупила взор.
 Профессор засмеялась ещё заразительней. Оливия робко улыбнулась. Профессор попыталась состроить строгое лицо, но у неё не получилось.
- Ладно, - сквозь смех проговорила профессор. – Если хочешь, я могу помочь тебе!
- Ага…  - смутилась девочка.
- Я пришла сказать тебе, Оливия, что к тебе пришёл кто-то, по кому ты очень скучаешь!
- Кто?
- Угадай! – произнёс милый сердцу голос.
- Мама!!! – закричала девочка и кинулась к двери.
- Тихо, тихо, лапочка моя, цветочек мой, Оливка! – ласково воскликнула мама, когда дочь со всего разбегу врезалась в неё.
- Мама, мама, мамочка! Любимая мамочка!
- Привет, маленький учёный! Как у тебя дела? Всё хорошо у тебя? Кстати, как ты сюда забралась?
- Это долгая история, у меня всё хорошо, мама, мама, знаешь какая новость!?
- Какая?
- Ой, я хочу чтобы ты сама это увидела!
- Что это, что это? – весело спросила мама.
- Пойдём! – радостно закричала Оливия. – Профессор, вы пойдёте с нами?
- Да, если не возражаете, миссис Рашель?
- Ой, ну что вы, что вы! Конечно, не возражаю!
- Надо спросить разрешения Стеллы! – вспомнила Оливия.
 Стелла разрешила им пойти во внешний мир, и они благополучно очутились в джунглях. Из кустов выпрыгнула пантера. Знакомая атласная шкурка переливалась на ярком солнце.
- Лейс! – воскликнула Оливия и, сев на корточки раскрыла объятия. Лейс кинулась к своей королеве, ласково лизнула её в щёку…
- Оливия, отойди сейчас же! – завизжала мама. – Это же дикое животное!
 Лейс угрожающе зарычала, но Оливия шепнула ей:
- Лейс, это моя мама, откройся ей, а потом тайно приведи сюда Амазонку, пожалуйста!
- Хорошо-р-р, будет сделано, - затем повернулась к маме:
- Здравствуйте-р! Рада познакомиться, меня зовут Лейс! – поклонилась пан-тера.
 У мамы округлились глаза от изумления.
- З-з-здравствуйте, Лейс…
 Лейс поклонилась ещё раз и бросилась в чащу.
- Тайно! – простонала Оливия. – Ох уж мне эта Лейс!
- Оливия, объясни мне всё! – потребовала мама.
- Погоди, всё скоро узнаешь от… Амазонки.
 Профессор, улыбаясь, стояла позади дочери и матери.
- Миссис Рашель, ничего не бойтесь. Я вооружена, но думаю, здесь это не понадобится.
 Мама Оливии испуганно взглянула на профессора Фруттинсберг.
- Э… Оливия… я не очень уверена…
- Ой, мама, какая же ты трусиха! Зачем зазря обижаешь профессора Фрут-тинсберг?
- Оливия, ты не понимаешь!
- Всё я прекрасно понимаю, и знаю я профессора гораздо лучше тебя!
- Оливия…
- Я сама стреляла из этого пистолета! Не волнуйся, профессор никогда не направит его на нас… кроме одного случая…
 Мама открыла рот и без чувств упала наземь.
- Мама!.. Ой…
- Немного лишнего сказала. Ничего страшного, давай показывай, где там твой домик, я не помню.
- Незабудка!
- Ой, Нарцисса! – сёстры обнялись. – Слушай, Цисси, это наша мама, зна-комься…
- Ой, что с ней?
- Ничего страшного. Нарцисса, ты помнишь где шалаш Оливии?
- Помню, пойдёмте, я вам покажу!
 Профессор, Оливия и Нарцисса вместе подняли миссис Рашель и потащили её к шалашу. Уложили маму на подстилку из соломы, когда-то служившей кроватью Оливии. Профессор вытащила из кармана стетоскоп, послушала маму и сказала:
- Всё хорошо. Она скоро очнётся.
- А… как вы здесь оказались?
- Ну, просто вернулись… а что?
- Да нет, просто…
 Какое-то время все трое сидели молча. Потом профессор посмотрела на карманные часы, присела над мамой и что-то дала ей. Мама закашлялась и открыла глаза.
- Оливия… где мы? Куда нас занесло? – спросила она слабым голосом.
- Нас занесло в мой шалаш, а я хочу показать тебе твою вторую дочь!
- Нарциссу… она… её нет на свете…
- Кого это тут нет на свете? Меня? – усмехнулась подошедшая Нарцисса.

- Кто ты, милая?
- Ну, если ты… вы мама Оливии, то и моя тоже.
- Оливка, девочка моя, откуда ты знаешь?
- Я проверила, не волнуйтесь, миссис Рашель. Это ваша дочь.
 Мама недоверчиво посмотрела на профессора, но ничего не сказала. Она села.
- Мам, слушай, что ты вот… как будто профессор преступница какая-нибудь! – рассердилась Оливия.
- Ну, я-то вам… тебе мама врать не буду; я никогда не вру и могу с уверен-ностью сказать: профессор Фруттинсберг – это замечательный человек! – заявила Нарцисса.
 Профессор с удивлением посмотрела на неё. Нарцисса боялась профессора и не любила её, а сейчас заступилась за учёного!
- Ну, если большинство голосов за миссис Фруттинсберг… ладно. – сломалась мама.
- Так, ладно, давайте забудем. – улыбнулась признанная невиновной про-фессор.
 Вдруг в шалаш всей гурьбой влетели звери: тут были и Бетти, и Тилли, и подросший Ральф, и толстый Филипп, а самое главное – филин Фазиль, лучший друг Нарциссы. Шествие замыкала Лейс.
- И-и-и! – завизжала мама, увидев тигра, крокодила и пантеру.
- Мам, не бойся, это Лейс, вы с ней уже знакомы, это Филипп – не бойся, он невероятно добрый, а это… кто это? – удивилась Оливия, увидев Ральфа.
- Как – кто? Это твой Ральф! – усмехнулась Нарцисса.
- Ральфик! Как же ты подрос, малыш! – кинулась к подопечному Оливия.
- О… О… Олирия! – с трудом выговорил Ральф.      
- Ого! Ты уже научился говорить! – восхитилась девочка. – Мама, Ральф – мой воспитанник!
- Оливия, я боюсь за тебя! Это дикие, хищные звери… ну хорошо, дружи с этим попугаем, например, но не с хищниками, которые питаются плотью!
- Мама, какая же ты трусиха! – в один голос сказали сёстры.
 Миссис Рашель сдвинула брови, но промолчала.
- Э… пойдёмте погуляем, может быть? – попыталась разрядить обстановку профессор Фруттинсберг. – На улице тепло, солнышко… лето ведь!
- Хорошая мысль! – поддакнула ей Оливия.
- Да, но только без всех этих животных! – поставила условие мама.
- Нет, с ними, мам, тебе храбриться нужно!
- Нет! – решительно сказала мама и, схватив сестёр за руки, потащила их к выходу. Оливия невольно поразилась силе матери. Даже Нарцисса, трени-рованная сильная девочка, и та не могла противиться маме.
 Оттащив дочерей от шалаша на приличное расстояние, мама прошипела:
- Вы что, не понимаете, что этот человек – Джоанна Фруттинсберг – она ведь может запросто убить любую из вас! И вообще, - повернулась разъярённая мама к Оливии. – О каком случае ты говорила? А? Отвечай!
 Оливия ещё никогда не видела мать в таком гневе. Но она видела, что за ним скрывается непреодолимый страх.
- Один раз… неважно… мамочка, умоляю, перестань трусить! А то Лейс и Филипп придут сюда! Да вообще любое животное джунглей повинуется нам, в особенности мне.
- Почему? Почему они разговаривают и слушаются вас обеих?
- Потому, что она – их царица, а я- царевна! Меня зовут Амазонка, её – Незабудка, и мы сейчас же уходим от тебя, а я если ты нас не отпустишь, то придут все звери! – закричала красная от гнева за своих зверей Нарцисса.
- Да? Всё не так просто, детки… ты никогда не догадывалась, на кого я учи-лась? – обратилась мама к Оливии.
- Нет… - растерялась та.
- Ну так вот, я училась на врача, но бабушка и дедушка были против. И по-этому мне пришлось стать парикмахером.
- Ну и?..
- И поэтому я всегда ношу с собой самые необходимые инструменты… врача.
- Ну хорошо, хорошо, а какое это имеет значение?
- Да самое прямое, - сказала мама, вытаскивая из кармана шприц. 
 Дальше Оливия ничего не помнила, кроме того, что мама вколола снотвор-ное ей и взяла на руки.
Глава 2
                ПОБЕГ

 Проснулась она уже в поезде, в купе. Был поздний вечер, мама, лёжа на соседней койке лицом к стенке, сладко посапывала. У Оливии в голове всё смешалось; она начала приводить мысли в порядок. Так-так, значит… зна-чит… наверное, мама увозит её обратно, домой, от профессора и Амазонки Так-так, значит… значит… наверное, мама увозит её обратно, домой, от профессора и Амазонки… Нарциссы… ну и крепко же на Нарциссе сидит её старое имя! Вообще-то оно ей больше подходит, но… а не без разницы ли?
 Так… нужно возвращаться! Немедленно! Обязательно…
 Всё сознание Оливии твердило: отправляйся обратно, ты должна остаться с профессором и Амазонкой, должна, должна, должна! Попробуй ослушаться!
 Оливия подсела к койке матери. Для начала нужно попытаться вернуться самым простым способом…
- Мама? – тихо потрясла Оливия маму. – Эй, мам, есть срочное дело!
- А? Что? Где? – спросонья мама не сразу пришла в себя. – А? А, Оливия, ка-кое ещё такое-сякое важное дело?
- Мама, мы должны вернуться, умоляю… я не знаю почему, но мы… я долж-на…
- Так, ты эти глупости брось, - нахмурилась мама. – Не мешай человеку спать!
 Оливия горестно вздохнула. М-да, в принципе, после всего того, что было,
- Ладно, спи…
 Мама одобрительно кивнула и опять отвернулась к стенке.
 Оливия стала напряжённо размышлять, как бы сбежать из поезда. Гибрал-тарский пролив они ещё не переплывали вроде бы… да это и на руку…
 Так… всё решено.
 Оливия тихонько открыла дверь купе и стала искать кнопку экстренного торможения поезда. Через некоторое время, так и не нашедшую кнопку Оливию стали одолевать сомнения; может, лучше воспользоваться планом «Б», который состоял в том, чтобы на первой же остановке незаметно вы-скользнуть из поезда… главное, чтобы никто не заметил?
 Прошёл час, может, больше, а поезд не останавливался… Когда Оливия вконец отчаялась, поезд плавно качнулся и остановился.
 Девочка на цыпочках, но быстро выбежала из купе с самыми необходимыми вещами, собранными заранее. Она выскочила из поезда.
 На улице было холодно, моросил мелкий дождик – это была последняя неделя августа, она выдалась не очень летней.
 Оливия мгновенно продрогла. Только сейчас, когда поезд издал гудок, двери закрылись и он тронулся, девочка поняла, что не подумала, что же она будет делать дальше.
 Она вышла со станции в небольшую деревушку и постучалась в первую по-павшеюся дверь. Открыла маленькая бабушка с добродушной улыбкой на лице. Бабушка окинула уже немного промокшую Оливию взглядом, что-то залопотала в избушку на своём языке и отодвинулась в сторону, давая де-вочке проход. Оливия нерешительно помялась и вошла.
 Старушка обратилась к Оливии с какими-то словами на их языке. Девочка ничего не поняла, но поскольку английский – интернациональный язык мира, обратилась к бабушке на родном языке, надеясь на удачу
 - З-з-здравствуйте... Меня зовут Оливия, и я из Англии… Мне 15 лет.
- Эт-то ты по-английски говоришь? Я тоже говорю… маленько… У нас с дед-ком сын – в Англии живёт… - медленно сказала старушка.
- Извините, но мне бы… пожить где-нибудь… я вам вроде горничной, или… ну… Пожалуйста!
- Ох ты батюшки… большая-то какая уже… ну, будешь помогать нам по хо-зяйству. У нас курочки, овечки, свинюшки…
- Да, конечно! Спасибо огромное! – с готовностью согласилась девочка.
Глава 2
                НЕСКОНЧАЕМОЕ ВЕЗЕНИЕ
 Дни пролетали быстро, все в работе. На ферме – а это была маленькая ферма – были и лошади и овцы, и «свинюшки» с курами, и за всеми нужен был постоянный уход, которым занималась Оливия. Впрочем, ей это нрави-лось и девочка искренне старалась.
 В разгаре сентября, в один дождливый вечер в дверь постучали.
 Открыла, по обыкновению Оливия. За порогом стоял невысокий полный мужчина. Он был рыжим, а такие же морковно-рыжие усы завивались к са-мому носу.
- Кхе, кхе. – закашлял мужчина, увидев на пороге Оливию. – Мама, папа, кто эта девочка?
- Здравствуйте, - поздоровалась вежливая девочка. – Меня зовут Оливия. Ваши родители спят, они уже в возрасте и много трудятся – устали…
- А ты, собственно, девочка, кто?
- Я… живу у ваших родителей.
- Ты им помогаешь или просто объедаешь их? – грозно вопросил полный дядька.
- Сына, я даже не знаю, как мы жили без этой вот девчушки… привет, кстати. – выглянула старушка из-за плеча Оливии.
- Привет, мама. Ну, что ж… посмотрим на тебя… может быть, я возьму тебя с собой в плавание… при условии, что ты не будешь лениться, конечно!
 Оливия слабо улыбнулась. Надежда вернуться в те самые джунгли угасала с каждым днём.
- Я постараюсь… извините, а можно спросить: кем вы работаете?
- Я Капитан Дальнего Плавания. 
Оливия сразу окрестила дядьку КДП.
-Ого! – притворно удивилась девочка. – Интересная… профессия… необыч-ная…
- Ага! – пробасил КДП. – И очень интересная!
 Девочка дружелюбно улыбнулась. Старушка позвала всех на чай. За столом и дед, и бабушка расхваливали Оливию на все лады. Они рассказывали про то, как девочка доит корову по имени Тухолька, как стрижёт овец, собирает яички из-под куриц…
 Оливия потупила глаза.
- Ха, молодец, девчонка… - громовым голосом провозгласил КДП.
- Спасибо, дяденька…
 Толстяк раскатисто рассмеялся, весь покраснев, как свёкла.
 «Ненадолго» - время, которое КДП обещал пробыть у родителей - продли-лось две недели, в которые девочка трудилась, не покладая рук. КДП смот-рел на неё, и с каждым днём улыбка на его лице растягивалась всё шире и шире…
 Через две недели КДП поманил девочку в соседнюю комнатку.
- Девочка…хм… Оливия, я беру тебя с собой в плавание. – сказал он. -  Что ты умеешь делать необычного?
- Ну…
- Так, ладно, всё решим на месте. – спохватился вдруг КДП.  Он схватил де-вочку за руку и потащил в основную комнату – чтобы собиралась.
 Девочка наспех сложила немногочисленные вещи. Она робко подошла к Капитану Дальнего Плавания и спросила:
- Э… можно быстро спросить? А куда мы плывём?
- Ха-ха, мы плывём на другой материк – Евразию, хотя ты, наверное, его не знаешь.
- Это почему же? Сейчас мы в Африке, а Евразия – самый большой материк, а Африка – второй по величине, а потом две Америки – Северная и Южная, а ещё Австралия, а ещё – материк, но вечно покрытый льдами, они на два километра до земли доходят, он называется….
- Погоди-ка… я не успеваю. Ты где таких знаний нахваталась? И даже про Антарктиду знает! – разинул рот КДП.
- Ну… это вас не касается, - Оливия не сочла нужным рассказывать про про-
 КДП непонимающе пожал плечами – знает, мол, так и пускай знает.
- Пойдем уже… профессор… собралась ты?
- Д-да, - испуганно отозвалась Оливия.
- Ну, пойдём тогда.
 Они вышли из избушки и пошли на перрон. Там они подождали поезд, сели и поехали.
- Ты, это… расскажи мне всё-таки, ты откуда это знаешь? С виду –то в тебе ничего необычного, а вон сколько знаешь… а правда, что в Антарктиде лёд толщиной в километр? – спросил Капитан Дальнего Плавания.
- Даже не один, бывает, целых три!
- А… что ты ещё знаешь?
- Да много, много всего, очень много… - усмехнулась девочка. – Всё не пе-ресказать за каких-то три часа. Я это полжизни узнавала.
- Расскажи, пожалуйста! Что ты… как? Где?
- Не важно, - Оливия пожалела, что не сказала « Да, я не знаю этого матери-ка». – Это… фантазии.
- А! Значит, в Антарктиде лёд всё-таки не три километра?
- Три, - улыбнулась девочка. – Это как раз не из рода фантазий.
- Приеду домой – обязательно проверю. Врёшь ты всё!
 Оливия презрительно скривила губы; она-то лучше знала!
 За время поездки на поезде они много раз спорили, КДП повышал на де-вочку голос, требовал объяснений…
 В конце поездки её провожатый был в очень дурном расположении духа. Он был красный, как помидор, кричал на всех, постоянно ругался…
Глава 4
                ПОЛНАЯ НЕОЖИДАННОСТЬ
 Вскоре капитан и маленькая хрупкая девочка взошли по трапу на красивый белый лайнер. КДП провёл девочку в свою капитанскую каюту – светлую, красиво обставленную, с балконом.
- На, читай, иди, на балконе посиди… - грубо вручил ей книжку КДП.
 Девочка прошла на небольшой  балкончик, развернула большое глубокое кресло так, чтобы было не видно входящих на балкон, села и начала читать.
 Книга не особенно увлекла её, но природная любовь к литературе переси-лила – она полностью погрузилась в книгу.
 Хлопнула дверь – на балкон вошёл капитан.
- Оливия, ты тут сиди, читай, ко мне придёт гость, ты на нас не обращай внимания, мы… поболтаем маленько. – попросил он.
- Ммм… - неопределённо ответила Оливия, не вникая в слова опекуна.
 Капитан вышел. Через несколько минут в каюте послышались голоса – Оливия не могла разобрать, что они говорили. Только загоревшийся интерес к книге тут же погас. Девочка прислушалась.
- Нет, ну если вы конечно хотите… ну конечно… - пробасил кому-то капитан, входя на балкон. – В общем-то, вы правы, солнышко тут, воздух свежий – морской, но…
- Ну что, начнём?
 Оливия вдруг закричала, с быстротой молнии выскочила из-за кресла и, вцепившись в профессора Фруттинсберг, тихонько заплакала. Профессор изумлённо уставилась на неё, но тут же притянула девочку к себе.
- Оливия, ох дрянная девчонка! – заорал Капитан Дальнего Плавания, ки-нувшись к девочке и схватив её за шиворот.
 Оливия заплакала ещё горше. Профессор, прижав её к себе покрепче, ле-дяным тоном спросила:
- Константин Данилович! Почему из-за вас ребёнок плачет? Немедленно от-пустите её!
- Ох, ох, извините, профессор, извините, я извиняюсь, давайте её мне, я-то уж ей покажу… ой, давайте, давайте, я с неё шкуру спущу!
- О-т-д-а-й-т-е девочку мне. Нет-нет, даже не думайте, вы что, считаете, что я одобряю спускание шкуры!? Мы пойдём ко мне в каюту, прямо сейчас. Я сама с ней поговорю! Мне не нужны ваши услуги, спасибо. – профессор крепче стиснула Оливию, которую Константин Данилович тащил за шкирку к себе. – Объясните мне одно: почему Оливия плачет?
 Капитан весь как-то подобрался, съёжился.
- А вы её знаете?
 Профессор кивнула.
- А откуда?
- Не важно. Я задала вам вопрос – почему до сих пор нет на него ответа? – профессор была спокойна, но голос её дрожал от гнева.
- Э-э-э… я, правда, не знаю…
 Капитан кинул хищный взгляд на плачущую девочку.
- Не знаете? Хорошо, не волнуйтесь – я узнаю и обязательно вам скажу, – холодно усмехнулась профессор.
- Пойдём, Оливия? – пророкотал капитан. – Я хочу кое о чём спросить… если хотите, можете присутствовать профессор…
- Нет, спасибо, спрашивайте у кого-нибудь другого, к сожалению, сейчас мы уходим.
- Ах, ладно, как жаль, как жаль… - забормотал капитан, провожая профессора к двери.
 Оливия прошла в комнату и теперь тихонько плакала. У порога профессор обернулась и спросила:
- Ты разве не пойдёшь со мной? Ты… любишь его, хочешь с ним остаться?
- Мне можно!? Точно можно?
- Конечно! Я думала, ты идёшь за мной.
 Оливия всхлипнула, бросила полный грустного торжества взгляд на бардо-вого от злости капитана и поспешно подбежала к профессору. Та взяла её за руку, и они вышли.
 Только сейчас Оливия заметила, что на профессоре был белый халат и спе-циальные резиновые перчатки, которые она с трудом стягивала.
- А почему вы в халате? – робко спросила девочка. По лицу её текли редкие слёзки.
- Я объясню тебе это позднее, в каюте, хорошо? И ты мне всё объяснишь, договорились? А сейчас лучше помолчи.
Глава 5
                МЕСТЬ
 Все вещи в каюте были ядовито-розового цвета, а когда профессор сняла халат, обнаружилось, что одета она в розовый костюм в тон каюте – розовые юбка и пиджак.
 Оливия осторожно села на розовый диванчик. Профессор подошла и села перед ней на корточки.
- Так… начнём с самого главного. Почему ты плачешь?
- Не знаю… просто… мы как-то не нашли общего языка…
- Ладно, давай, не плачь, Олли, это полная глупость. Объясни мне лучше, как ты сюда попала? Вот мама вывела вас из шалаша.
- Ну, - Оливия замялась. –  Мы хотели вернуться, Цисси накричала на маму, а мама нас не отпустила… она сказала, что она врач по образованию… вот. Мы не поняли, какое это имеет значение, а она взяла да и вколола мне сно-творное…
- Где ранка? – быстро перебила её профессор. – Покажи.
 Оливия показала распухшую ранку. Она впервые обратила внимание на то, что ранка немного воспалилась.
- Больно? – спросила профессор, осторожно дотрагиваясь до руки.
- Нет…
- Почему ты не обработала её хотя бы спиртом?
- Забыла…
- Чтобы больше такого не было! – строго сказала профессор. – Ладно, раз-берёмся с этим позже… что дальше было?
- Я проснулась в поезде, мы уже едем, а мама спит… а Амазонка пропала. Я вдруг так захотела к Амазонке и к вам… я маму разбудила, сказала: «поехали обратно», а она: «выбрось это из головы. Дай человеку поспать». Ну, я обиделась, собрала вещи и вышла на первой же остановке. А мама всё спа-ла…
- Погоди, то есть, мама не знает, где ты? – снова перебила её профессор. – Ты себе хотя бы представляешь, как она волнуется!?
 Оливия уставилась в пол. Теперь она поняла, что мама, наверное, испуга-лась, в милицию заявила, может, заболела даже…
- Хорошо, рассказывай дальше.
- Ну,  при станции деревенька маленькая такая была, я туда пришла и посту-чалась в первую же избушку… Мне открыла какая-то бабушка… она мать КДП, ой, то есть Константина Даниловича.
- Ничего, я тоже его КДП называю. Кстати, ты знала его по имени?
- Нет… я знала, что он – Капитан – к, Дальнего – д, Плавания – п.
- Ха-ха, его и зовут Константин Даниилович Поморов, тоже – КДП! - рассме-ялась профессор. – Ладно, давай дальше.
- Ну, они меня взяли с дедушкой, я им по хозяйству помогала… знаете, какая у них классная ферма! Ну вот, и я у них пожила с месяц где-то… а потом приехал Константин Данилович, две или три недели на меня смотрел, а потом объявил, что он меня берёт с собой в плавание, на Евразию, в общем.
- Тебя не обижали?
- Нет, только мы с КДП поссорились в поезде… при этом из-за мелочи такой!
- Из-за чего? – полюбопытствовала профессор.
- Ну… это из-за меня наверное, я ему рассказала про Антарктиду, про двух-километровый лёд.
- Ясно… в общем, нужно сделать две вещи: отправить письмо твоей маме, сообщить, что мы выехали к ней и обработать твою ранку.
- А разве мы не вернёмся к Амазонке?
- Оливия, не говори глупостей. Мне, конечно, льстит то, что ты так стара-тельно меня искала, но я не одобряю твоей одиночной поездки!
- Ну пожалуйста! Пожалуйста! Я всем своим нутром чувствую, что…
- Что ты устала, и у тебя болит ранка, правда? – не дала закончить ей про-фессор. – Послушай, ты уже должна быть дома! На время забудь Нарциссу! Я не могу дать тебе своё согласие. Всё. И точка!
- У меня не болит ранка! Я не могу забыть её, с ней случилось что-то плохое! Я точно знаю! Несчастье какое-то…
- Так, всё! В порядке твоя сестра, просто ты упрямая, не хочешь слушаться!
- Нет! – закричала Оливия. – Я знаю, я чувствую, я… я… я…
-  Замолчи сию минуту! Ты хочешь, чтобы сюда сбежался весь корабль? Нет. Вот и хорошо. Давай руку.
 Профессор взяла правую руку Оливии и помазала её чем-то очень щипучим.
- Щиплет?
- Угу…
- Хорошо, так и должно быть… Зараза изгоняется…
 Она ещё что-то вколола девочке и отправила её в ванную. Когда Оливия привела себя в порядок, профессор сказала:
- Ну вот, теперь отдохни, поспи.
- Нет, я не хочу, спасибо…
- Хочешь – почитай. Делать-то всё равно нечего.
 Профессор протянула ей книгу «Вокруг света за 80 дней». Оливия взяла книгу, удобнее устроилась на диване и, сказав «спасибо» погрузилась в чте-ние.
- Отлично, - сказала профессор. – Я должна кое-куда сходить, а ты сиди здесь и читай, хорошо? Никуда не девайся.
 Оливия кивнула. Профессор вышла.
 Оливия легла, положила книгу перед собой и начала поглощать главу за главой. Она не знала, сколько прошло времени. Вдруг каюта медленно рас-таяла в глазах, и наступила темнота.
 Где-то далеко хлопнула дверь, по полу глухо простучали каблуки. Кто-то начал шуршать в каком-то далёком, недосягаемом пространстве.
 Оливия начала потихоньку приходить в себя. Она открыла глаза. Девочка была укрыта непонятно откуда взявшимся пледом, а голова её лежала на мягкой подушке.
- Я тебя разбудила?
- А? Что? Нет… нет. Я сама… проснулась. – зевая, сказала Оливия.
- Извини, я просто убрала у тебя из-под головы книжку – ты заснула прямо на ней. – ласково улыбнулась профессор.
- Н.. н… ничего страшного, - широко зевнула девочка. – Ой! – вдруг опомни-лась она. – Я заснула всё-таки?
- Да, и я очень рада. Ты выспалась?
- Ну да…
- Пойдём, погуляем на палубе?
- Пойдёмте…
 Они вышли из каюты и направились на палубу. Светило сентябрьское сол-нышко, было немного зябко. Море сверкало в ярких лучах. Оно было спо-койным. За кораблём оставался белый хвост из пены.
 Профессор подошла к толстому бортику, любуясь видом. Девочка стояла чуть подальше, за какой-то колонной.
- Здравствуйте, дорогой друг! – вдруг раздался ненавистный голос.
 Оливия осторожно выглянула из-за колонны; около профессора стояла Герц.
 Профессор резко обернулась.
- Что. Вы. Здесь. Делаете? – отчеканила она.
- Плыву на наш с вами материк.
- Вас же посадили! Или у вас есть двойник? – насмешливо спросила профес-сор. – Сбежали, не просидев и месяца?
- Нет, почему же, вы ведь были на суде!
- Я не знаю, чем он закончился, у меня были дела, я убежала, не дослушав. Не могли бы вы мне рассказать? – вежливо объяснила профессор.
- Меня признали невиновной, - хитро ответила ей Герц. – Деньги, коллега, деньги! С помощью небольшой суммы я спокойно добилась оправдания.
- Да, вообще-то можно было это ожидать.  Надеюсь, сейчас вы не будете совершать… гм… чрезмерно рискованных поступков? – наивно поинтересо-валась профессор.
- Ха, отличная шутка! – неестественно рассмеялась Герц. – Но я должна вас расстроить: один «чрезмерно рискованный поступок» я собираюсь совер-шить прямо сейчас!
- Да что вы! И какой же?
- Я собираюсь раз и навсегда покончить с вами!
 Профессор побелела, но сохранила спокойствие.
- Интересно, очень интересно! Как же вы собираетесь его осуществить и чего вы этим добьётесь?
- О, я добьюсь очень многого, можете не сомневаться! Вот только нужно будет ещё расправиться с вашей ученицей, которая постоянно мешает мне!
- Вы опять за старое… эх, жаль только, что с ученицей вы не сумеете распра-виться, да и со мной тоже… какая жалость! – с притворным сочувствием произнесла профессор.
- Не расстраивайся, Джо, милая, с тобой я как-нибудь разберусь! – вдруг пе-решла Герц на «ты».
- Вика, ты не городи чушь! Как ты собираешься расправиться со мной? Я живучая, - ответила ей профессор в том же тоне.
 Оливия опешила. От злости и удивления она случайно выдвинулась из-за колонны. Герц, вдруг обернувшись, быстрыми шагами прошла к девочке и железной хваткой вцепилась ей в руку.
- Отпустите! – закричала девочка, отчаянно вырываясь.
- Вот ещё! Успокойся, - ледяным голосом отозвалась Виктория Герц.
- Викуша, пусти её, дружочек. – угрожающе произнесла профессор.
 Герц подтащила Оливию к профессору.
- Вот видишь, Джо, как всё просто на самом деле!
 Профессор поджала губы.
- Донна на корабле, Вика, зайка!
- Нет, не ври, будь хорошей девочкой! Я всегда тщательно проверяю списки пассажиров, и, к сожалению, сестру твою я там не нашла. Послушай, Джо, что ты как маленькая, сестру зовёшь при любой неполадке! Прими конец достойно!
- Слушаюсь, командир!
 Герц улыбнулась, и, цепко держа Оливию за руку, толкнула профессора в воду. Профессор, не ожидая такого поворота событий, свалилась в пролив.
 Оливия, не осознавая, что делает, вытащила руку из длинных пальцев Герц и рыбкой прыгнула в воду. Когда она вынырнула, профессор ругнулась:
- Обе вы дуры ненормальные! Прости, я сгоряча, но всё-таки, мне кажется, быстрая смерть лучше мучительной долгой!
- Извините… - прошептала девочка.
- Ладно, не расстраивайся, это я в шутку, - попробовала разрядить обстановку профессор. – Что-нибудь обязательно придумаем!
 Оливия вдруг нырнула в воду.
- Эй, куда же ты?
 Под водой девочка героически открыла глаза и поплыла вниз. Вот совсем рядом стали мелькать неясные серебристые силуэты.
- Уни, Уника! – забулькала девочка.
 Вдруг снизу что-то посадило её на себя верхом, и, вся бледная, девочка пробкой вылетела из воды верхом на дельфине.
- Уника, милая, какое счастье, что ты здесь! У тебя нет тут знакомых дель-финов?
- Моё почтение, - провизжала Уника. – Есть! Позвать?
- Да, если можно!
 Уника погрузила лобастую голову в воду и завибрировала, что-то крича на своём языке. Вот из воды выпрыгнул другой дельфин чуть побольше.
- Это мой друг, Лад!
- Приятно познакомиться! Уника, Лад, вы бы не могли отвезти нас с профес-сором к Амазонке?
- С удовольствием!
 Они подплыли к профессору.
- Э… это Уника и Лад, они отвезут нас в джунгли! – представила друзей Оли-вия.
- Замечательно, сейчас и это сойдёт.
- Садитесь на Лада! Поплыли?
- Да, только не очень быстро, хорошо, Ладик? А то ты такой скользкий, я боюсь упасть с тебя!
Глава 6
                УЖАСНАЯ НОВОСТЬ
 К вечеру они оказались в маленькой бухточке, окружённой тропическим лесом. Профессор и Оливия поблагодарили дельфинов, и те уплыли.
 Девочка подошла поближе к лесу и закричала:
- Филипп! Лейс! Тилли!
 Никто не отозвался.
- Странно всё это! – сказала Оливия, оборачиваясь. Профессор склонилась над чем-то.
 Девочка быстро подбежала. На траве, с огромной раной на боку неподвижно лежала Нарцисса. Её укрыли пышным старинным платьем зелёного цвета, но на платье тоже была кровь.
- О…о…она ж-ж-жива?
- Да, - тихо ответила профессор. – И мучается от этого. Пойдём скорее в ла-бораторию…
 У Оливии заныло сердце, когда профессор подняла лёгкую сестру. Тут де-вочка заметила, что грудь Нарциссы вздымается и опускается – значит, ды-шит…
 Они быстро прошли через чащу. Оливия шла за профессором, ведь она ни разу не подходила к лаборатории лесом. Оказалось, что она была не очень далеко.
 В лаборатории профессор осторожно положила Нарциссу на стол.
- Иди в другую комнату… и не вздумай остаться здесь! Не мешай мне! – неожиданно резко приказала всегда мягкая и добрая по отношению к Оли-вии профессор.
 Девочка повиновалась. Она прошла в комнату с диванчиком и упала на него вниз лицом. Она тихо плакала.
 Часа через два тихо вошла профессор. У девочки уже иссякли слёзы, она просто лежала и смотрела в стену. Профессор мягко села рядом с ней, ска-зала:
- Это всё очень серьёзно… у неё пятьдесят шансов жизни и пятьдесят… не очень хорошего события. Я сделала всё возможное – она может прийти в себя на этой неделе… Хорошо, что здесь сезон дождей, а не зима…
 Оливия тихо всхлипнула. Слёзы опять подступили к глазам и потекли, без-удержно, рекой. Девочка уткнулась лицом в подушку.
- Ну-ну… - не очень уверенно попыталась утешить её профессор. – А то я тоже сейчас заплачу…
- Не надо… у вас Донна есть, а у меня…
- А у тебя Нарцисса, она обязательно выкарабкается, если ты по-настоящему захочешь!
- Я… очень хочу!
- Это правильно…
 Некоторое время они сидели молча. Потом профессор сказала:
- Ты молодец была, там, на корабле.… А я тебе ещё верить не хотела… а ведь должна была. У нас с Донной тоже самое. Мы друг друга чувствуем.
 Она грустно улыбнулась.
- Ладно, пойду попробую её накормить как-нибудь… А ты ведь тоже есть хочешь, да?
- Угу… - невнятно произнесла девочка.
- Тогда пойдём вместе. Ты только её не тревожь.
 Они вошли в другую комнату. Амазонка лежала на столе, прикрытая тонкой белой тканью. Оливия осторожно подошла к сестре. Та вдруг что-то невнятно быстро-быстро забормотала.
- Ой… Что с ней?
- Она бредит… это пройдёт, не бойся.
 Оливия осторожно коснулась Нарциссиного лица. Она вдруг быстро, но внятно проговорила с закрытыми глазами:
- Он… Ральф… нет… не отдавай… отец…Лейс, Филипп, взять его… взять! – вдруг закричала девочка.
- Что случилось? Что взять? – мгновенно подскочила к ним профессор.
- Я не знаю!
 Нарцисса вдруг открыла глаза.
- Цисси? – испуганно окликнула её профессор. – Малышка, всё хорошо? Тебе получше?
- Оли… Оливия… да… - с трудом выговорила она.
- Где больно?
- В-в-везде…
 Нарцисса вдруг закричала. Профессор быстро взяла с полки шприц, вколола девочке снотворное.
- Так будет лучше… как-то она слишком рано… гм… везде? Наверное, бок, голова, горло… стоп! У неё… - профессор быстро пощупала ногу девочки. – Перелом … ужас!
- Кто её так?
- А что она говорила?
- «Он… Ральф…нет…не отдавай…отец…», а потом она велела Лейс и Филиппу взять кого-то.
- Ральф… - тигрёнок, отец… отец Ральфа… взять отца Ральфа! – вдруг дога-далась профессор.
- Цисси… - зачем-то произнесла Оливия.
- Я обещала тебе поесть… пойдём… тут есть некоторые припасы вроде.
 Они поели, обсуждая обидчика Нарциссы.
 Через неделю или две Оливия сидела во второй комнате и ждала профес-сора, которая выполняла последние вечерние процедуры Нарциссе. Девочка почти всегда приходила в себя, когда их с ней проделывали и жутко кричала. У Оливии сердце уходило в пятки, ей было так жаль сестру!
 Вскоре крики сменились на тихий, ласковый говор. Через несколько минут вошла профессор с несчастным лицом.
- Кто же её так?.. Лечение для неё так болезненно…
- Отец Ральфа… взрослый тигр.
- Ты веришь ей? Девочка моя, она сказала это в бреду, это выдумка, вымы-сел…
- А почему это не может быть правдой? Мы же не знаем отца Ральфа!
- Она почти не чувствует себя… нет, это исключено.
 Профессор устало повалилась на одну из кроватей, стоящих в дальнем конце комнаты.
- Наверное, есть более безболезненные методы лечения. Я, пожалуй, съезжу на пару деньков в город, который тут неподалёку. Тебе придётся последить за Цисси… и наверное, проделать ей эти процедуры…
- Ой, нет, я не смогу, что вы, что вы! Если она так кричать будет… - испугалась Оливия. – Я… мне жалко её. У меня не хватит силы воли.
- Посмотрим… ладно, ложись, я уйду рано-рано утром, то, что можно, по-стараюсь сделать. Позвоню тебе, всё скажу… - сказала профессор. – Сейчас поздно уже, у тебя в голове ничего не уложится.
 Оливия легла. Она мгновенно погрузилась в тревожный, тяжёлый сон.
  Утром девочка проснулась поздно – настенные часы показывали 11. Она встала, умылась, позавтракала, затем на цыпочках вошла в другую комнату.
 Нарцисса лежала на столе. По видимому, она спала.
 Оливия тихонько подошла к сестре и, осторожно обняв её, прошептала:
- Я даже не знаю, что будет вечером… мне кажется, что я просто убегу от тебя, если ты закричишь…
 Нарцисса тихо-тихо, одними губами, вдруг прошептала, не открывая глаз:
- Профессор?.. Это т…т…вы?
- Нет… - уже громче сказала Оливия.
- К…то тогда?
- Оливия, - ласково проговорила девочка. – Профессору нужно было отлу-читься. Ты ведь… ты помнишь меня?
- Д-да… к-конечно… жаль только…
- Почему? – быстро наклонилась к сестре Оливия. – Ты не хочешь… чтобы тебя мучила я?
- В…разве это не идёт мне на пользу? Вы… мучаете, а не лечите меня?
- Профессор лечит… она поехала в город искать методы лечения, чтобы тебе было не так больно.
- Передай ей спасибо… а то я всё время кричу, а потом… темнота. Я… тебя жалею.
- Ой, не стоит. Я трусиха-а!.. – протянула Оливия
- Нет… что-то мне не хорошо… рана чуть-чуть… болит. – с трудом проговорила сестра.
- Сейчас позвоню профессору, - испугалась Оливия. – Где у тебя точно болит?
- Рана… жутко…кхе! Кхе! – Нарцисса закашлялась и замолкла.
- Цисси!.. Ци-исси-и! – обмерла Оливия.
 Через полчаса произошёл такой телефонный разговор:
     - Алло? Оливия, это ты? Что-то случилось!?
     - Ну… здравствуйте. Да. Цисси вдруг стало плохо…очень. Она сказала, что рана жутко болит и… потеряла сознание.
      - А ты что думала? Но, то что она потеряла сознание… вообще-то… а она вообще пришла в себя, что ли?
     - Ну, да…
     - Сама?
     - Нет… не совсем.
     - Из-за тебя?
     - Да, наверное… мне очень жаль. Но она как-то сама… я ей только пару слов.
     - Ну и зря. Не стоило. Она не чувствует боли в беспамятстве, ей так лег-че… ну ладно. Ничего страшного, не пугайся.
     - Спаси-ибо!
     - Пока!
     - До свидания!
 Девочка успокоилась. Она поругала себя и села за книгу.
 Вечером, часов в семь, раздался телефонный звонок – профессор.
 - Алло! Здравствуйте!
- Привет! Как дела?
- Ну… нормально. Нарцисса в себя не приходила.
- Хорошо… Ну как, ты набралась силы воли?
- Э-э-э… не очень.
- Пожалуйста! Ради сестры!
- Я… попробую.
- Отлично!
 И профессор объяснила Оливии, что нужно сделать: сначала просто помазать рану какой-то жидкостью. Затем нужно поставить специальную «отса-сывалку», которая тоненькой иголочкой протыкает кожу и высасывает какой-то гной, жидкость. Потом – укол.
 Девочка достала мазь, осторожно приподняла тонкое белое покрывало. Рана была действительно ужасна, но благодаря стараниям профессора по-тихоньку заживала. Оливия размазала мазь по краям раны. Нарцисса заше-велилась.
- О-о-Оливия?
- Привет… - осторожно поздоровалась девочка.
- Ты… уже пора?
- Да, - ласково ответила сестра. – Не волнуйся, это наверное, не так больно.
- Ха… - слабо улыбнулась больная. – «Не так больно»! Это… я вообще не знаю, как терплю!
- Ладно, не зазнавайся.
 Оливия взяла инструмент, наполнила его какой-то лечебной жидкостью, которая сжигает гной. Девочка осторожно воткнула иглу в холмик кожи, об-разовавшийся на стыке. Нарцисса судорожно сглотнула.
- А… как сделать так, чтобы он заработал? – быстро спросила старшая сестра. – Ты не знаешь?
- Вот сюда… да… ай! А потом сюда… да… - Нарцисса вдруг завизжала, из глаз брызнули слёзы.
- Сейчас… сейчас… ещё чуть-чуть… - бормотала Оливия, стараясь не слушать отчаянного визга.
 Когда она, наконец, кончила, Нарцисса хрипло кашлянула.
- Давай, Цисси, потерпи, ещё только один укольчик и… всё.
 Она вколола сестре то, что требовалось и без сил рухнула рядом с Нарцис-сой. Из глаз её тоненькой струйкой вылилась слеза… потом ещё… ещё…
 Нарцисса снова впала в беспамятство.
 Оливия сама не заметила, как задремала. Дремота была всё тяжелей и тя-желей, она плавно перешла в крепкий сон.
Глава 7
                УГРОЗА
  Оливию разбудил крик немыслимой боли. Девочка вскочила, пробежала в комнатку после входа и в испуге замерла. Дверь была открыта, на улице шёл дождь, и было темно – хоть глаз выколи. На фоне синего пасмурного неба вырисовывался чёткий силуэт огромной кошки. Упругие мышцы пере-катывались под шкурой тигра, пасть была разинута в чудовищном оскале. Под лапой разъярённого зверя лежала Нарцисса. Рана на боку разошлась, всё было в крови. Тигр аккуратно выводил на спине несчастной когтем:
 Лес принадлежит Пушку!
 Он дописал фразу до конца и, лениво вскинув окровавленный коготь, насмешливо прорычал:
- Слуш-шай, мож-жет, ты будеш-шь умнее, чем твоя сестра… отдай мне моего сына Ральфа, и мы вместе придём биться с вами за лес! Иначе, тебя ждёт та же участь…
 Тигр перевернул Нарциссу когтистой лапой. Припав к боку своей принцессы, Ральф испуганно таращился на разъярённого отца и махал лапой с ма-ленькими коготками.
- Я… я… подумаю. А сейчас я попросила бы тебя убраться восвояси… и пере-стать издеваться над моей сестрой… - заикаясь, ответила девочка. – Как ты вообще сюда попал?
- О, твоя милостивая сестра сама пустила меня… точнее, моего сыночка, а я вошёл следом. Извиняюсь, милая леди, меня зовут Пушок, - с наигранной вежливостью оскалился Пушок.
- У-х-о-д-и! А не то плохо будет!
- Тебе? – прорычал Пушок, одним махом прыгнув на расстояние метра от Оливии. Девочка дрожащей рукой выхватила из кармана пистолет.
 Пушок упал во сне.
- Оливия, Оливия! Я… не хочу с ним, оставь меня у себя в подчинении! – подскочил к королеве тигрёнок. – Я за тебя жизнь отдам!
- Никто не отдаст свою жизнь… надеюсь.
 Оливия вытащила тигра на улицу, вбежала в лабораторию и накрепко за-перла дверь.
 Затем она пробежала к телефону, набрала нужный номер:
- Алло! Профессор, вы не спите?
- Нет, а что случилось?
- Тут… у Нарциссы разошлись все швы.
- Ясно.
 Профессор резко бросила трубку.
 Минут через пять в двери повернулся ключ, и в комнату быстро вбежали двое: профессор и… Герц.
- М-да… - прошептала Герц.
- Вика, всё серьёзнее, чем я думала… Что будем делать?
- Ну, для начала нужно всё-таки узнать, кто это сделал. Ай! – взвизгнула Герц, увидев Ральфа на руках у Оливии. – Оливия, выкини его за дверь! Это же он сделал!
- Нет, это его отец… Пушок.
- Какой такой Пушок? Оливия, не морочь нам голову… идите с Ральфом в другую комнату, – приказала профессор.
 Оливия со слезами вышла, неся на руках тигрёнка.
- Да, и не плачь, пожалуйста! – раздался голос профессора из-за стены. – Мы-то уж с Викой разберёмся.
 Оливия легла на кровать и задумалась. «Пушок… хочет захватить лес, предъявить права на сына и… уничтожить нынешних правителей леса, а жи-телей превратить в рабов или…» Оливия не могла произнести этого слова, даже думать так было страшно. « Нужно собрать армию… как, видимо, уже сделала бедная Нарцисса, но у неё не получилось. Раз так, то и у меня… тоже не получится, и всё может очень печально кончиться…».
 Ральф вдруг застонал.
- Что с тобой малыш? Ой…
 Вместо уха на голове был обрубок с запёкшейся кровью.
- Отец… приказал наказать меня своим ужасным слугам. Они меня драли изо всех сил, а потом отец сказал: «Ой, сын, первые боевые раны так украшают тебя». После этого я сбежал, а он погнался за мной, и…
- Ой, всё, дальше не надо, я поняла, что это сказка не из тех, что со счастли-вым концом…
- В общем-то, да…
- Ладно, Ральфик, спи пока, а потом решим… всё.
 Оливия закрыла глаза.  «Сколько можно пережить за несколько часов стра-хов? – думала измождённая девочка. – Сначала эта процедура ужасная, по-том Пушок, теперь Ральф…».
 В комнату тихонько вошла профессор. В другой комнате что-то пикало.
- Малышка, ты спишь?
 Профессор подошла поближе, села на кровать и обняла ученицу. Осторожно убрала со лба прядь волос. На щеках девочки были влажные полосы от слёз.
- Ты плачешь? – тихо спросила профессор. – Не плачь, всё будет хорошо. Профессор Герц знает, как это вылечить, да и я тоже…
 «Вот, ещё и Герц вмешалась, - подумала Оливия. – Ещё хуже от неё будет. Неизвестно, что у неё в голове».
- А Ральф… тоже…
- Что с ним? – ласково спросила профессор.
- Вот.
 Оливия приподняла край одеяла, показывая оторванное ухо.
- Ладно, тоже ничего страшного, завтра продезинфицируем, и всё у него будет хорошо. Ты не пугайся Вику, - прочитала мысли девочки профессор. – Мы с ней учились вместе, она, собственно, не глупый человек, просто… вот такую выбрала… профессию. Нравится ей… Мы раньше были лучшими подругами, а потом, когда она начала всерьёз заниматься экспериментами с людьми и животными, я с ней поругалась… Накричала, нагрубила и всё такое… ну, просто терпеть я этого не могу…
- Вы идите к Нарциссе лучше, вы ей сейчас важнее, чем мне, - серьёзно ска-зала Оливия. – Она на грани жизни и…
- Нет, переломный момент пока сработал в лучшую сторону, а вот следую-щий… - перебила профессор, не дав сказать девочке ужасное слово «смерти». – Ну да ладно, не будем об этом на ночь, а то тебе ещё приснится кошмар… хотя он вообще-то наяву происходит… Короче, ладно, спи, ни о чём не беспокойся, всё двигается в лучшую сторону…
 Оливия устало закрыла глаза, и профессор, решив, что она уснула, уже у самой двери тихо добавила:
- …Пока…
 Оливию кольнуло по сердцу острым ножом. Это «пока» совершенно не было обнадёживающим, а наоборот, пугало и не давало уснуть.
- Профессор… - тихо позвала девочка, решив, что раз у Нарциссы пока всё хорошо, она может изложить историю от начала до конца.
 Профессор, стоя у раскрытой двери, обернулась. Потом подошла и сказала немного строго:
- Ну, что ещё?
- Я… я могу рассказать, как всё было… правда-правда, и Пушок тоже прихо-дил.
- Да, как не странно, у Цисси на спине нацарапано «Лес принадлежит Пушку». Кто он?
- Это тигр, отец Ральфика… он хочет захватить власть над моим лесом, и для этого ему нужно избавиться от правителей… то есть, убить Нарциссу и меня…
- Не говори чушь. Тигр… ты-то ему зачем?
- Я – царица. Меня нужно было в первую очередь убить, а под рукой меня не оказалось, была только Цисси… и вот, в итоге…
- Ладно, потом с ним разберёмся… Ты мне скажи одно: он сам дверь открыл, пришёл, и написал на бедной Нарциссе те ужасные слова, и распорол рану?
- Нет, Цисси ему сама открыла… только она открывала Ральфу, а там и тот, и другой…
- Надо ей будет выговорить хорошенько, когда очнётся… Я всё поняла, спи давай, времени уже полтретьего… Давай-давай, без разговоров!
Глава 8
                РАССКАЗ НАРЦИССЫ
 На следующий день Оливия заболела гриппом. Оба профессора сказали, что она заразилась от бедной Цисси, которая через несколько дней заболела тем же, но в более тяжёлой форме.
 Оливия выздоровела быстро. Уже через неделю она снова была в норме. А Нарцисса только-только начинала приходить в себя на длительное время – час или два. Через две недели после выздоровления Оливии Нарцисса жила уже как нормальный человек – 12 часов спала, 12 – бодрствовала.
 Однажды Оливия захотела узнать всю историю. Она пошла к профессору Фруттинсберг, и та дала своё согласие.
 Девочка подошла к постели больной (профессор Фруттинсберг категориче-ски запретила ей вставать до полного выздоровления) и негромко попросила:
- Цисси… а что, собственно, произошло? Расскажи пожалуйста, а?
- Ну… это длинная история. Через несколько дней после того, как… м-м-мама тебя увезла, ко мне пришёл такой бо-о-ольшой тигрище. Он мне и говорит: «Отдавай мне моего сына, Ральфа, а не то и тебя убью, и сестру твою, и сделаю рабами всех твоих подданных». Ну, я ему и говорю: «Тигр, без войны Ральфа не получишь». А он мне: «Меня зовут Пушок», «Ну и что?», «А то, ты про меня не слыхала? Я, гроза леса, ужас всех жителей джунглей, повелитель, и их, и твой», а я ему: «Нет, не слышала о тебе. Ну, раз так - объявляю тебе войну!». Я-то в своих силах уверена была, а оказалось… Он привёл огромную армию хищников и разгромил нас наповал… И меня убил. И рад был, наверное, неописуемо.
- Ну, хорошо, что не убил. Ты так не говори – сбыться может, - сказала Оливия.
- Да… если бы не ты, я бы, наверное, умерла, уже хотя бы от голода и жажды.
- Но по сути-то тебя спасли профессор и… Герц. Я тут не причём…
- ГЕРЦ!?
- «Вика, всё серьёзнее, чем я думала… Что будем делать?» - так сказала профессор. Я её не понимаю вообще…
- Ну, Вика же помогла мне вылечить твою сестрёнку, правда? – раздался над ухом голос профессора. – Цисси, ты помогла нам помириться.
 Оливия испуганно повернулась. Они и не заметили, как профессор подошла к ним.
- Очень сожалею… - дерзко заметила Нарцисса.
- Сожалеть о чём-либо не плохо, но почему же ты сожалеешь о хорошем? Не бойся, я обязательно перевоспитаю Вику, - шутливо ответила ей профессор, улыбнувшись.
- Очень надеюсь, - процедила Цисси.
- Ты за что-то сердишься на меня? Скажи, может быть, я исправлюсь, - за-глянула ей в глаза профессор.
- Что это вы тут без меня шепчетесь? Секретики у вас? Раз все тут, не серди-тесь, но мне там одной скучно, - весело вошла в комнату Виктория Герц.
- Нет, Вика, никаких секретиков у нас от тебя нет. Видишь ли, Оливка меня не поняла, я ей… ну… ещё не совсем объяснила.
- Ну-ну, объясняй. А чего, собственно, не поняла сия умная девица?
- А вот это наше дело, дорогая Вика!
- Хорошо-хорошо… Как всегда, - протянула Герц. – Наверное, меня обсуж-дали?
- Предположим. Не волнуйся, я отстаиваю тебя по всем правилам, - засмея-лась профессор.
- Честно говоря, Оливия твоя довольно смышлёная девчонка, но такая…м-м-м… как бы помягче сказать… нахалка… А уж об этой красотке я вообще не говорю!
- Давай будем говорить об этом в другое время в другом месте, без присут-ствия девочек. Ты сейчас совершенно испортишь их впечатление о себе.
 Нарцисса важно надула губы и села на кровати.
- Куда? - Ласково, но настойчиво уложила её Герц на место. – Что тебе про-фессор Фруттинсберг сказала? До полного выздоровления! Я к ней присо-единяюсь.
- Мне на тебя…м-м-м…п-п-прост-т-тите, вас э…э… короче, я слушаюсь только профессора! – Процедила Нарцисса.
- Цисси, ты переходишь уже все границы! То есть, мы тут с Викой надрыва-емся, заботимся о ней, а она грубит! – Профессор вышла из себя.
 Она встала и сказала, обращаясь к Герц:
- Пойдём Вика. Выскажешь мне всё, что хотела.
 Они вышли.
- Нарцисса, тебя… пороть нужно! Ты такая грубиянка! Ты вообще осознаёшь, что могла сейчас не жить!?
- До свидания! Мне не нужны все эти ваши лекарства; я не хочу (и не буду) лежать здесь до полного выздоровления! Я ухожу!
 Нарцисса вскочила, подошла к окну, открыла его. Оливия подскочила к ней с быстротой молнии, оттащила от окна, закрыла его и силой положила Нарциссу в постель.
- Ты себе что позволяешь? Ты совсем от испуга съехала? В джунглях властвует Пушок! Он разделается с тобой одним махом! Ты посмотри, что у тебя на спине написано… правда, зажило уже, но разобрать можно!
 Нарцисса вдруг перестала брыкаться, её большие зелёные глаза зажглись испугом.
- Что… что у меня там написано? Он… писал на мне?
 Тут Оливия поняла, что брякнула лишнее. Они решили не говорить про зло-вещую надпись на спине девочке.
 Она попыталась вывернуться:
- Э-э... нет, я это с перепугу.
- Нет, ты всегда говоришь правду! Ты не умеешь врать!
- Ладно, - вздохнула Оливия. – У тебя на спине написано «Лес принадлежит Пушку».
- Ужасно…
- Да…
- Ну, всё равно – пока, - чуть добрее попрощалась Нарцисса, и, быстро под-бежав к окну, выпрыгнула в него.
Глава 9
                ОТВАЖНОЕ РЕШЕНИЕ
 Оливия, надрываясь, ворвалась в другую комнату, где пили чай оба про-фессора.
- Что случилось, Оливия? – холодно поинтересовалась профессор Фрут-тинсберг.
-  Вообще-то, так, на минутку, можно было постучаться, - изрекла Герц.
- Цисси… Цисси… Цисси… Нарцисса сбежала!
- Нарцисса… сбежала!? – переспросила профессор.
- Да…хм… этого следовало ожидать от такой глупой и самоуверенной дев-чонки, - спокойно охладила профессора Виктория Герц. – Ну же, Джо, успо-койся! Ничего страшного.
- А вдруг этот страшный Пушок существует и это не фантазия Оливии? - по-бледнела профессор.
- Давай не будем верить всяким глупым россказням, не подтверждённым научными фактами. Мы же учёные люди, нам нужно подтверждение.
- Оливия. Никогда. Не. Врёт. Ты хочешь сказать, что я могу ночью напасть на Донну, распороть ножом ей рану и написать… там, не знаю: «Лес принад-лежит такому-то персонажу»?
- Ребёнок может, - спокойно возразила Герц. – Сядь, дорогуша…
- Свою сестру? Пырнуть ножом!? Нет, Герц, ты не понимаешь… ребёнок тем более никогда. Особенно – Оливия, - возмутилась профессор.
- Пожалуйста, пожалуйста, профессор, сделайте что-нибудь! Профессор Герц, пожалуйста, простите мою глупую сестру за грубость! Помогите!
 Оливия расплакалась ещё пуще.
- Ладно-ладно, только не плачь… Оливка, не плачь… мы её найдём… обяза-тельно! Сейчас пойдём, поищем её, - быстро успокоила профессор девочку, ругая себя за невнимательность к Оливии – ведь она как вошла, сразу за-плакала.
- Оливия, не плачь. Мы найдём твою сестру, - пожалела девочку Герц.
- С-с-спасибо, - заикаясь и глотая слёзы, прошептала Оливия.
- Милая, останься тут, хорошо? Это может Быть несколько… опасно, - попро-сила профессор.
- Нет-нет, я пойду с вами!
- Никуда ты не пойдёшь, - грубо приказала девочке Герц. – Ты останешься у меня в лаборатории и будешь спокойно читать книгу!
- Не-е-ет…
- Да, так будет лучше, Олли, - обняла её профессор Фруттинсберг.
- Нет… пожалуйста!
- Всё, пока! – попрощались профессора в один голос. Потом, удивившись друг другу, расхохотались, выходя в дверь.
 Девочка осталась одна. Оливия, посидев немного, подошла к двери – нет, заперто… К окну – заперто, к другому – заперто, а окно которое в соседней комнате… открыто!
  Девочка быстро влезла на подоконник и спрыгнула в подступавшие очень близко к деревне джунгли. Сразу какая-то затхлая влажность окутала её, лёгкий морозец прошёлся по коже. Небо было пасмурное, грозовые тучи нависли над самой землёй. В лесу было неестественно тихо и мрачно. В ожидании ливня или грозы всё живое попряталось в свои домики. Даже растения, казалось, утратили свои свежие зелёные краски от всего того страха, который царил в лесу. Многие кусты были сломаны, помяты, трава была вытоптана во многих местах. Всюду валялись сломанные ветки и сучья. Всё в этом месте говорило об ужасной жестокости и коварстве, которые воцарились в джунглях.
 Оливия осторожно наступила на землю. Она пошла знакомым путём в чащу леса, туда, где они впервые встретились с Лейс. Там было пусто и тихо, даже птицы, и те не пели свои беззаботные песни.
 Тогда девочка пошла к своему бывшему домику. Когда-то его широкой сте-ной окружали кусты и цветы; сейчас на месте всего этого была пустая земля без травы и без единого кустика.
 Когда Оливия подняла глаза на скалу с шалашом, ноги её подкосились.
На скале, развалившись, лежал Пушок. Хищный взгляд его был устремлён на девочку, но глаза его не выражали ничего – ни злости, ни страха, ни спо-койствия.
- Пришла, наконец?.. – задал риторический вопрос тигр. – Что ж, ты могла прийти раньше, ты вышла полчаса назад…да-а… Ну, что скажешь?
- Откуда ты знаешь, когда я вышла?
- О-о, я же всесильный владыка леса… ах, нет, вы, о моя царица, владычица.. приношу свои извинения, - скорчил гримасу Пушок. – Так вот, я должен был сказать вам, что мои верные слуги – нет, не думай, твои подданные почти все мертвы –  а точнее, моя замечательная жена, проследила за тобой от самого дома досюда… Ларечка, иди сюда, прелесть моя…
 Из кустов бесшумно вышла стройная, грациозная пума.
- Здравствуй, противница моего мужа! Сочту за честь попросить тебя вернуть нам нашего сына, иначе она – правильно я говорю, дорогой? - погибнет от наших когтей. Да и ты тоже!
- Да, ты говоришь чистую правду, Ларения! Смотри, о враг!
- Иди, залезь на скалу, - ласково подтолкнула Ларения Оливию носом.
 Девочка осторожно приблизилась к Пушку.
- Смотри!
 Девочка заглянула в свой шалаш. Там были два молодых тигра, и они оска-ленными пастями вцепились в руки Нарциссы, не давая ей возможности бежать.
- Цисси!
- Оливия, прости меня, только забери меня отсюда! Я уже не чувствую своих рук!
- Танги и Кон, что вы себе позволяете!? Я поставил вас не для того, чтобы калечить, вы должны лишь охранять, - злобно зарычал Пушок на сыновей.
 Один из них отпустил руку Цисси и сказал:
- Отец, прости нас. Но эта пленница действительно достойна быть королевой! Она сильна и очень хитра, она бы сбежала, если бы мы с Коном не держали её!
- Отпусти её, Кон!
 Нарцисса выдернула вторую окровавленную руку из пасти Кона и прижалась к сестре всем телом.
 Оливия испугалась.
- Что вам нужно сейчас?
- Отдай нашего третьего сына и больше никогда не возвращайтесь!
- Не-е-ет!
 Оливия, схватив Цисси в охапку, рванула со скалы вниз. Она не думала, что семья догонит её, она не думала о бедной Нарциссе – в голове её стучало одно: поскорее добежать до лаборатории, а что будет дальше – всё равно.
 Вот показалась дверь лаборатории, перед ней девочка чуть притормозила и тут же услышала за спиной тяжёлые прыжки. Она изо всех сил забарабанила в дверь. Она открылась почти сразу, и Оливия рухнула на профессора Фруттинсберг, которая оказалась внутри. Та, увидев тигра со стаей, захлоп-нула дверь прямо перед носом Пушка.
- Цисси, маленький… пойдём скорее, сейчас всё будет хорошо…
 Нарцисса и Оливия, дрожа, прошли вслед за профессором в комнату. Там за столиком сидела Герц.
- Ну что, явилась не… ой, - осеклась Герц, увидев руки Цисси. – Цисси, как так получилось? Кто тебя?
- П-п-пушок… точнее, его сыновья, - запинаясь, ответила Оливия за Нарциссу.
- Не дрожите, всё хорошо уже… сейчас-сейчас Цисси, сейчас перестанет бо-леть, - приговаривала профессор. – Ну, Вика, убедилась, что Пушок – не вы-мышленный персонаж?
 Профессор Герц встала, достала с полки бинт и забинтовала руки Нарциссы.
- Погоди, давай сначала йодом или зелёнкой…
- Ага, да, извини, как-то страшно на это смотреть…
- Пушок… Ральф, а… Ральф, пойдём в другую комнату, ладно? – спросила Оливия тигрёнка, который пришёл на шум и сейчас испуганно стоял, прижав ушки.
- Р-р, пойдём!
 Они вошли в другую комнату.
- Ральф, ты должен сделать выбор: либо мы с Цисси, либо два брата, отец и мать.
- Вы не подумайте, я всегда буду служить вам, не сомневайся в моей пре-данности!
- Нет, Ральф, ты меня не понял; мы не обидимся, если ты уйдёшь, - «Нам будет даже лучше» чуть не ляпнула девочка, но сдержала себя.
- Я вам мешаю? – сразу понял он.
- Нет, ты, можно сказать, угрожаешь нам.
- Я?..
- Если хочешь – оставайся, не хочешь – иди.
- Оливия, я чувствую, что вам без меня будет легче. Но я не могу заставить себя уйти к моему ужасному папаше, который подарил мне это, - тихо сказал Ральф, показывая лапой на безухую часть головы.
- Хорошо, значит остаёшься. Нет-нет, мы тебя выдержим.

 Вечером этого дня, ложась в постель, Оливия сказала Цисси:
- Цисси, мы устроим им ответную атаку…  Мы отстоим твою честь, наш лес и Ральфика.
- Наконец-то твои мысли пошли в нужную сторону!
- Спасибо… Но мы должны победить, и…
- …Мы это сделаем!
- Да! Всё, спи.
Глава 10
                БИТВА ЗА ЛЕС
  И потянулись длинные дни. Через неделю руки Нарциссы пришли в поря-док, и они с сестрой ждали первого дня без дождя, чтобы начать собирать армию.
 Вот, наконец, такой день настал – с самого утра светило яркое тёплое солнце. Девочки отпросились у профессора Герц, потому что Джоанна Фруттинсберг никогда бы не отпустила «двух маленьких девочек» одних в лес. А Герц отпустила, только напутствовала: «Будьте очень осторожны».               
 Девочки вышли из лаборатории, вошли в джунгли и быстро взобрались на дерево. Внизу крадучись прошествовала Ларения, за ней шло несколько гиен и гепардов. Они остановились, понюхали воздух, и Ларения прошипела:
- Обыщите местность. Запах свежий.
 Её спутники тут же разбежались в разные стороны, ища двух сестёр. Сама грозная пума посмотрела на дерево. Девочки закутались в ветки и листья так, чтобы снизу их было не видно.
 Ничего и никого не обнаружив, патруль отправился дальше.
 Через некоторое время девочки слезли с дерева и пошли на поиски знако-мых. Вскоре Нарцисса и Оливия обнаружили полумёртвого Фазиля.
- Цисси, э… Слушай, я должна огорчить тебя; эта кучка перьев – Фазиль, - нерешительно окликнула лазившую в кустах сестру Оливия. – Мне очень жаль… правда…
- Оливия, ты правда веришь, что он мёртв? Поверь мне, профессор его быстро вылечит… - наивно ответила Цисси. – Я теперь в неё верю – она меня спасла, спасла мне жизнь…
- Нарцисса, ты разве не понимала этого раньше? И вообще, профессор сде-лала это не одна, а с профессором Герц.
- М-м-м, Герц я всё равно не люблю… она какая-то…
- Резкая, строгая, жёсткая, раздражительная – вообще-то она «злой гений». Но, может, вскоре профессор сделает её менее… жестокой.
- Да, ты читаешь мои мысли! Теперь я действительно верю, что мы сёстры! – удивилась Цисси. – Но нужно Фазиля им всё-таки отдать, а то он…
- Да-да, согласна…
 Сёстры быстро сбегали в лабораторию, относя туда филина.
 Они снова вышли на поиски.
- Пр-р-ривет… - прошелестело негромкое хриплое урчание в метре от Цисси. Из-за кустика, пошатываясь, вышла облезлая и тощая пантера. В ней было довольно трудно узнать прежнюю красавицу Лейс.
- О, моя крошка Лейс! Ты… о… Пушок… противное, гадкое, дрянное животное, трус, подлец, хам…
- Цисси, остановись! – остановила шёпотом сестру Оливия. – Лейс, здравствуй милая… Пойдём… не бойся…
- Лейс! Не упирайся! Ты должна подчиниться!
- Моя царевна… вы… ваш дух явился сюда, чтобы спасти лес! – глаза Лейс округлились, она думала, что видит призрака, ведь Нарцисса, в понимании зверей, «умерла».
- Так, всё, я не дух, Лейс, пойдём, тебя вылечат, позаботятся о тебе…
- Моя королева…
- Ле-е-ейс! – простонала Оливия. – Лейс, пожалуйста, прошу тебя, умоляю! Я очень боюсь за тебя! Ты в очень плохом состоянии, ты мне не нравишься… профессор, надеюсь, что-нибудь сможет сделать, но…
- Ах, Оливия, если профессор смогла вылечить меня, то с Лейс она справится мгновенно! – Цисси снова была очень наивна, она не видела себя со стороны, когда она была ранена…
- Цисси, если мы сейчас же не отнесём Лейс в лабораторию, иначе её будет очень сложно вылечить! Я боюсь этого…
 Пантера стояла и смотрела большими красивыми умными глазами на спо-рящих сестёр; она не знала, кому подчинятся.
- Ладно Лейс, Оливия победила: иди в лабораторию, там тебя встретит про-фессор, а потом… не знаю, что с тобой будут делать…
- Повинуюсь! – с готовностью сказала Лейс, но, вскочив на лапы закачалась от слабости, намозоленные и израненные лапы подогнулись, и пантера шлёпнулась наземь.
- Цисси, она не дойдёт сама… Мы должны отнести её!
 Девочки взяли Лейс, которая заметно уменьшила свой и без того маленький вес, и им было не тяжело. Они отнесли её в лабораторию; профессор очень огорчилась – она не любила болезни, особенно те, которые приносили страдания пациентам.
 Девочки снова вышли в лес, ища знакомых и друзей. Вскоре им попался Филипп, Тилли, Агата, Бетти и многие другие поданные. Все они были в ужасном состоянии – изранены, измучены, оголодавшие и беспомощные, - но всегда были готовы прийти на помощь своим правительницам.   
 Всех их девочки притащили в лабораторию.
Через месяц все они были как новенькие, Ральф был достаточно силён, чтобы участвовать в битве – можно было начинать занятия.
 Подготовка заняла несколько месяцев. Тренировки начинались каждый день в девять утра и кончались в восемь вечера. Результат был налицо; можно было смело выходить в бой с Пушком и его свитой.
 И вот, в день битвы (о которой Пушок не знал) Оливия и Нарцисса пошли к бывшему шалашу Оливии, туда, где теперь была резиденция Пушка. Позади них, скрываясь, шла армия из пятидесяти хорошо обученных зверей.
 Оливия и Нарцисса застали Пушка в окружении его армии: он созывал со-брание.
- О! Кто пришёл! Взять их! – скомандовал Пушок своим воинам.
- В АТАКУ! – закричали сразу обе девочки.
 И тут же на воинов Пушка обрушилась лавина поданных девочек. Сами они дрались с Коном, и в этом им помогал… Ральф!
 Эффект неожиданности сработал. Сначала воины девочек стали одерживать победу, но тут рыси, пумы, гиены, гепарды и шакалы Пушка опомнились и начали медленно теснить нападающих.
 Когда Кон первым с визгом вылетел с поля боя, армия жителей леса вос-пряла духом, и многие воины Пушка с позором бежали.
 Оливия и Нарцисса расстались – они начали искать себе нового противника. Оливия пробежала мимо Лейс, которая одерживала победу над Танги, мимо Филиппа, который вцепился в лапу какого-то гепарда, мимо Тили и Фазиля, выклёвывавших глаза какой-то рыси. Вдруг перед девочкой возникла громадная фигура Пушка.
- Ха-ха-ха! Мы всё равно победим, девочка, как только я расправлюсь с то-бой!
- Не расправишься!
  Тигр зарычал и прыгнул. Оливия поднырнула под него и несколько раз дала врагу в живот сильными ногами. Тигр извернулся и царапнул острым когтем плечо девочки. Земля мгновенно окрасилась алой кровью. Девочка ощутила пронзительную боль, но продолжала храбро отражать выпады врага и даже наступала сама.
 Пушок прижался к земле и пополз к врагу. В последнюю секунду, прямо под ногами Оливии он прыгнул, но девочка высоко подпрыгнула и очутилось на спине хищника. Она так сжала пятками бока тигра, что тот невольно застонал, но продолжал неистово бросаться из стороны в сторону, пытаясь сбросить наездника, но девочка сидела крепко. Вот она подтянула ноги на широкую спину зверя и со всей силы стукнула его пятками по голове. Зверь упал. Оливия ловко соскочила с него, торжествуя, но тут Пушок сделал отчаянный рывок и сильным ударом лапы опрокинул девочку на землю. Оливия упала и сильно ударилась головой, ей нужно было 2-3 секунды, чтобы прийти в себя. Но тигр не стал давать ей передышки; он подполз к ней и сильными челюстями вцепился в живот. Так, со сжатой в зубах плотью, он потерял память.
 Через час на поле боя остались только воины Цисси и Оливии. Обе царицы лежали тяжело раненные в разных концах поляны. Им было больно, но они были счастливы. Они отвоевали свой лес!
 Минут через пять Фазиль привёл испуганных профессоров. Профессор Фруттинсберг чуть не упала в обморок, увидев залитую кровью поляну. Они с Герц и зверями перенесли раненых в лабораторию, и через месяц она были здоровы.
                *                *                *
  29 июня Оливия позвала к себе профессора Фруттинсберг и, сияя, сказала:
- А помните, как всё начиналось?
- Да моя хорошая, конечно помню,- обняла девочку профессор, - целый год уже прошёл! Подумать только, как быстро время летит!.. А как много всего случилось… Кстати… Всё началась, по сути, в твой день рождения, когда они прислали тебе то ужасное письмо… Так… стоп, значит, сегодня твой день рождения?
- Да-а-а… - протянула, усмехнувшись, Оливия. – Значит, вы не помните, как всё начиналось!
 Они рассмеялись.
- Всё-таки я бы не пустила тебя тогда в это путешествие, если бы знала, что тут произойдёт! – снова стала серьёзной профессор.
- Кстати, а почему вы считаете то письмо ужасным? Ведь такое замечатель-ное приключение было!
- Замечательное!? Оливия, ты не представляешь, как я из-за вас с Цисси страдала! Мне было так тяжело… А когда Цисси была на краю жизни и смерти? О…
 Из одного глаза профессора тихонько проползла крупная прозрачная сле-зинка, оставляя за собой влажный след. Профессор быстро сморгнула её.
- Не плачьте… - Оливия заглянула в большие, чистые глаза профессора. Не-измеримая доброта светилась в них, но они были затуманены сильной гру-стью. Оливия осторожно обхватила профессора за шею. Профессор вздрог-нула. Обычно всегда обнимала она, а Оливия стеснялась. Профессор глубоко вздохнула, слабо улыбнулась и ещё крепче прижала Оливию к себе.
- Я не плачу… Я больше не буду, милая, просто Цисси вспомнилась…- мягко сказала она.
- Я… я… понимаю… мне тоже грустно… но ведь сейчас всё хорошо, правда?
- Да… да… О, моя хорошая! – профессор вдруг заплакала. – Всё хорошо, всё хорошо… Да-да…
- Не плачьте… пожалуйста!
- Я наверное от счастья… Хотя не знаю… Какая же я всё-таки плакса!
- Нет… Вы не плакса… нет… вы вообще…
- Вообще… того? – улыбнулась профессор.
- Нет… вы самая хорошая, самая лучшая… наверно, только после мамы… Я вас так люблю!
- Любишь? Правда? – профессор нежно обняла Оливию. Из глаз её снова полились слёзки.
- Ну пожалуйста, пожалуйста, не плачьте!
- А почему профессор плачет? – Цисси только что проснулась и сонно про-тирала глаза.
- Я почти не плачу… уже, - ласково улыбнувшись, сказала профессор. – Соня-засоня, вставай, уже двенадцать часов! Вика вообще проснулась в шесть утра и разбудила меня. Это просто возмутительно!
 В комнату заглянула Герц в своём неизменном белом халате.
- Чему ты опять возмущаешься? Жить с тобой невозможно в одном доме!
- О-о-о, Ви-и-ика, ну я не возмущаюсь, я просто привожу пример некоторым совам.
 Герц окинула комнату быстрым взглядом, увидела потягивавшуюся Цисси и сказала:
- М-да… Цисси, сколько  вы вчера болтали с Оливией? Вот это и правда воз-мутительно!
- Ну-у-у, это… м-м-м… неизведанные… данные, - смутилась Оливия, осто-рожно высвобождаясь из объятий профессора. Все рассмеялись.
- Джо, ты опять плачешь… плакала. По какому поводу?
- Без повода, как всегда… Иди сюда, я тебя тоже обниму…
 Герц улыбнулась. Она подошла к кровати, села и крепко обняла профессора.
- Ты всё такая же… Я тебя тоже люблю на самом деле… Так, только не плачь… О-о-о! Ну сколько можно?
- Много… много можно… от счастья можно…
- Нет, профессор, от счастья тоже нельзя, - решительно встала с кровати Цисси. – Что плакать, если всё хорошо?
- Согласна, милая… Цисси… как хорошо, что вы все трое у меня есть… в вас и выплакаться можно…
 Герц презрительно закатила глаза. Она не любила «телячьих нежностей», не понимала их.
 Нарцисса подошла к Оливии, стащила её с кровати и сказала:
- Так, всё, я есть хочу, накорми меня, сию минуту!
- Да, конечно, пойдём… Иди только умойся, - ответила Оливия, выходя в ос-новную комнату, в маленькую кухоньку, открывая шкафчик и ища чего-нибудь съестного.
- Ой, маленькие, вы же кушать хотите… - спохватилась вдруг профессор. – Цисси, иди, умывайся скорее…
- Иду-иду, уже иду!



Олеся Михайловна Добровольская
11 лет