А зрачки-то расширились

Лазила тут, лазила в сетке, картинки разные, как обычно, через фильтр пропускала. И вот эту зачем-то сохранила.

- Ну ведь хрень же собачья сфоткана, да? Зачем я её на рабочий стол положила? Целый день на неё смотрела, к вечеру дошло. Ах-ёрш-твою-медь! Это же площадь Артёма в Прямом Роге!

Колонны справа - фрагмент ДК, где наш класс выпускной вечер устраивал. Мимо кирипичного дома, который на картинке работает задником, я миллион раз проходила, если не больше. То когда с родителями шла из гостей, то одна из художки, то с друзьями из нашего двора куда-нибудь. Вверх направо через квартал жила, и, наверное, до сих пор живёт, семья Маринки Семешиной - одной из моих немногочисленных подруг по детскому саду. Той самой, с которой мы столько раз летали в жёлтом чемоданчике. О котором и которой непременно расскажу когда - нибудь подробней.

Прошу просвещённую публику обратить особенное внимание на чудесные пирамидальные тополя третьего плана. Именно на них в разгар летнего сезона представители могучего клана "воробьиные" - табельной птичьей расы в нашем южном городке - полюбляют устраивать фантастические сборища, сопровождающиеся настолько громким многоголосым музыкальным сопровождением, что человеку непривычному может сделаться совсем уж удивительно.

Когда я оборотила, годика эдак в четыре от роду, свой удивлённый взгляд в сторону мамахен и перевела его на ветки, густо облепленные чирикающими джентльменами - родительница деловито буксировала меня на рандеву с парикмахером, отважно прокладывая дорогу в стене воробьиного улюлюканья,  цвириканья и верещания - с молчаливой просьбой прокомментировать происходящее, мамкина невозмутимо, как это водится у родителей, произнесла объясняющее словосочетание: "Воробьиная свадьба".

Так это в маленькой, только начавшей формироваться памяти, и отпечаталось навсегда: гроздья пухнастых галдящих шаров, облепившие ветки тополей. Кирпичная стена пятиэтажного дома служит фоном. Воробьиная свадьба. Середина лета. До школы ещё три года. Так будет всегда. Мы никогда не умрём.   

О каком таком "стирании личной истории" ты там бормочешь, обдолбанный Дон Хуан*? Уникальная личная память - единственное, что только и отличает отдельного человека от остальных шести миллиардов насельников дурдома под названием "Планета Земля".

                * * * * *

*Дон Хуан - персонаж эзотерическо-фантастической серии книг Карлоса Кастанеды, мифический или реально существовший учитель магии, индеец племени Яки. В киевской эзотерической тусовке его учение пользуется большой популярностью. "Стирание личной истории" - один из краеугольных камней кастанедизма.

                * * * * *

В заголовке - аллюзия на один эпизод из жизнеописания основателя буддизма Гаутамы Шакьямуни. Когда он, спустя многие годы после бегства из семьи, уже будучи признанным учителем, проповедающим "непривязанность", увидел своего взрослого сына, ученики заметили, что у него, полностью освободившегося от пут сансары Будды, всё-таки расширились зрачки.

                2 мая 2011


©Моя сестра Жаба