Две жизни

Из истории советской дипломатии

Вместо предисловия

Более двух десятков лет пылает Ближний Восток, и, до последнего времени, Россия выступала лишь в качестве стороннего созерцателя, бессильно наблюдая, как уничтожаются государства бывшие союзниками Кремля - Ирак, Ливия, Сирия. И вот словно громыхнула строчка из песни Высоцкого, - “Наконец-то нам дали приказ наступать, отбирать наши пяди и крохи” - Россия бросает меч на чашу весов противостояния в Сирии. Однако бомбардировки российских воздушно-космических сил не только успешно уничтожают террористов, но и вносят неизбежные коррективы в отношения Москвы с другими странами ближневосточного региона, которые имеют свои интересы в расколотой на части арабской республике. Интересы иногда диаметрально противоположные.
И, конечно, усилилась невидимая борьба на дипломатическом и тайном фронте.

В связи с этим хочется вспомнить как Россия, почти сто лет назад, начинала борьбу за влияние на Ближнем Востоке. Судьба двух человек всплывает в памяти. Два дипломата и разведчика, сделавшие чрезвычайно много для сближения России с мусульманским Востоком. В этих судьбах много общего, - оба оставили яркий след в истории нашей Республике - Узбекистане, оба погибли от рук НКВД. Есть, однако, и существенное отличие. Если судьбу одного можно назвать – дорога чести, то второго напротив - бесчестья. Первый это Карим Абдурауфович Хакимов, второй – Георгий Сергеевич Агабеков.
О них и пойдёт речь в этом очерке.

Часть первая
“Красный Паша“

Карим Абдрауфович Хакимов родился 28 ноября 1890 года в деревне Дюсян Илькульминской волости Белебеевского уезда Уфимской губернии. Он был четвёртым ребёнком в многодетном крестьянском семействе. Семья Хакимовых владела довольно большим, более трёх десятин, наделом земли и была достаточно обеспеченной, чтобы дать своим детям образование. С 1908 по 1911 год Карим учится сначала в медресе в Оренбургской губернии, а затем в медресе “Галия” в Уфе. Здесь он в совершенстве овладел арабским языком, что предопределило его дальнейшую судьбу.
С ранних лет Карим познал тяжёлый физический труд – работал помощником мясника, дворником, рабочим-ремонтником на станции Челкар Ташкентской железной дороги. В 1911 году уезжает в Туркестан и несколько лет работает шахтёром на каменноугольных шахтах в городе Канибадам расположенном в юго-западной части Ферганской долины. Изнурительная работа не помешала юноше самостоятельно изучить гимназический курс и в 1916 году он уезжает в Томск где экстерном оканчивает 2-ю городскую мужскую гимназию.
Страсть к перемене мест забрасывает Карима в Оренбург, где он оказывается в гуще революционных событий весны 1917 года. Активный, харизматичный юноша быстро завоёвывает авторитет и делает стремительную карьеру. Член Оренбургского мусульманского военно-революционного комитета, губернский комиссар народного просвещения, командир 2-го батальона интернационального полка на Актюбинском участке Оренбургского фронта, начальник политотдела 1-й Отдельной Приволжской татарской стрелковой бригады.
В начале августа 1919 года был создан Туркестанский фронт, основной задачей которого был разгром Южной армии Колчака. 20 декабря 1919 года по политотделу Туркестанского фронта выходит Приказ за номером 122. В нём говорилось: «Товарища Хакимова Карима, прибывшего из Оренбургского губернского исполнительного комитета, зачислить инструктором - инспектором инструкторского отделения». Однако через три месяца Хакимова вызывают в Ташкент, и он получает новую должность. Приказом Реввоенсовета Туркестанского фронта начальником Политического Управления назначен Валериан Куйбышев, а его помощником и начальником инструкторского - инспекторского отдела становится Хакимов.
Одной из главных задач командования Туркестанского фронта было строительство армии и привлечении в ее ряды коренного населения. В мае 1920 года был издан приказ о призыве в ряды Красной Армии местных мужчин в возрасте от 19 до 35 лет.
Выполнение этой задачи было поручено Хакимову.
Он начинает проводить массовую агитацию среди местного населения, целью которой являлось привлечения мусульман в Красную Армию, и уже в апреле 1920 года помощник начальника политуправления Туркфронта посылает телеграмму в политотдел Второй Стрелковой дивизии, где сообщает, - «вместо двух тюркских бригад, сформирована одна узбекская. Данная бригада направляется в подчинение Второй Туркестанской дивизии».
Спустя годы генеральный консул Российской Федерации в Иране Фёдор Аронович Ротштейн напишет о Кариме Абдурауфовиче: «Хакимов обладает незаурядными способностями находить общий язык с абсолютно любыми людьми и в любой ситуации. Он никогда не терял самообладания, как правило, именно он контролировал ход событий, а не его собеседник”.
Именно эта способность, замеченная и высоко оценённая руководителями Туркфронта Михаилом Фрунзе и Валерианом Куйбышевым, явилось причиной нового назначения Карима Хакимова. В декабре 1920 года он становится полномочным представителем РСФСР в Бухарской народной республике.
Эта, недолго просуществовавшая, республика была провозглашена 8 октября 1920 года, после взятия Бухары войсками Фрунзе и бегства эмира. Её возглавил 24-летний Файзулла Ходжаев. Правительство новорожденного государства, так называемый Совет назиров, было весьма неоднородным по своим политическим взглядам, что привело к резким разногласиям по вопросу отношений с Советской Россией. Перед представителем РСФСР была поставлена задача погасить эти трения и добиться как можно более тесного союза Бухары и советской России. В решении этой проблемы Хакимов показал себя весьма тонким дипломатом, прекрасно ориентирующимся в многонациональной среде.
Задача, в конце концов, была успешно решена и 4 марта 1921 между Россией и Бухарой были заключён союзный договор о дружбе и взаимопомощи. Правда целый ряд высших руководителей Бухарской республики, таких как председатель ЦИК Усманходжа Пулатходжаев, военный министр А. Арифов, командующий первой бухарской армией М. Кулмухамедов, не согласных с линией на сближение с Москвой, перешли на сторону басмачей.
27 октября 1924 Бухарская Народная Республика была упразднена, и, территориально, разделена между Узбекской, Таджикской и Туркменской социалистическими республиками в составе СССР. Но Карим Хакимов к этому уже отношения не имел, с конца 1921 года, он полностью переходит в распоряжение Народного комиссариата по иностранным делам и направляется в Персию, в качестве генерального консула РСФСР.
Политическая обстановка в этом восточном государстве, к началу 20-х годов была достаточно сложной, а отношение к Советской России более чем прохладным. Дело в том, что советское правительство, в очередной раз наступая на грабли экспорта мировой революции, предприняло попытку интервенции в Персию с целью создания там советской власти. Однако эта авантюра провалилась. Красным войскам противостояла самая боеспособная часть персидской армии – персидская казачья дивизия. Командовал дивизией полковник Императорской русской армии Всеволод Дмитриевич Старосельский, да и офицеры, служившие в этой дивизии, были в большинстве русскими.
В этой же дивизии служил и Реза хан Пехлеви, будущий шах Ирана. В 1921 году этот “иранский Наполеон”, поддержанный своими товарищами по оружию, с боями взял Тегеран и был провозглашён тогдашним шахом Ахмедом военным губернатором и главнокомандующим, став, по сути, единовластным правителем Персии.
Именно в это смутное время в Персию прибывает консул Хакимов. Задачи, стоящие перед консульством, были сложными, можно сказать практически невыполнимыми – установить контакт с различными политическими группами и наладить добрососедские, взаимовыгодные отношения между двумя странами, испорченные недальновидной политикой Кремля. К тому же сближению двух государств яростно противодействовала британская дипломатия, пытающаяся вытеснить Россию из зоны Персидского залива.
Британские дипломаты, имея сильное влияние при дворе шаха, делали всё, чтобы помешать установлению контактов Хакимова с Реза ханом. Однако у представителя Советской России уже был успешный опыт дипломатической работы в Бухаре. Тонкий политик, умеющий находить подход к нужным собеседникам он смог установить тесную связь с Реза ханом. Результатом дипломатических усилий консула Хакимова явился заключённый между Тегераном и Москвой договор о дружбе. Он был ратифицирован 26 февраля 1922 года. Пункты 5 и 6 договора явились основанием ввода в Иран советских войск в 1941 году, что позволило устранить возможность сближения Ирана и гитлеровской Германии. Кроме того, между Советской Россией и Ираном были достигнуты договорённости о полных и равных правах на судоходство в Каспийском море.
Победа российской дипломатии была безоговорочной.
Тем временем в Наркомате по иностранным делам, руководимым выдающимся дипломатом Георгием Чичериным, возникла необходимость наладить дипломатические отношения с арабским Ближним Востоком. Для этого в молодом государстве Аравийского полуострова Хиджазе предполагалось открыть консульство.
Вот, что писал по этому поводу Чичерин.
“Наш консул в Джидде будет в самом центре мусульманского мира, ибо все паломники там проходят, и таким образом очень многие совершающиеся в мусульманстве политические движения, которые теперь от нас ускользают, будут происходить перед глазами нашего консула. При нашей мусульманской политике нам, по-моему, необходимо иметь человека в самом центре мусульманского мира".
На должность Генерального консула в Хиджаз назначается Карим Хакимов.
И вновь слово Чичерину.
“Решение о вступлении в дипломатические сношения с Хиджазом было принято авторитетнейшим учреждением еще в бытность мою в Лозанне... В Хиджазе СССР, также как все другие государства, будет иметь генерального консула, а Хиджаз будет иметь в Москве посланника... Для нас в высшей степени важно попасть в Мекку. Мы именно потому назначаем генеральным консулом мусульманина, чтобы он мог находиться в Мекке. Между тем, кроме т. Хакимова, других подходящих мусульман не оказалось, хотя мы искали очень долго”.
В июле 1924 года Хакимов во главе советской миссии прибывает в Джидду, где в то время находились иностранные консульства, и 9 августа вручает верительные грамоты королю Хиджаза Хусейну бен Али аль-Хашими.
Это событие привело в ярость Великобританию, поскольку открытие первого дипломатического представительства СССР в арабских странах произошло на фоне отказа короля Хусейна подписать договор с Англией.
В декабре 1925 года, “арабский Бисмарк”, Абдул-Азиз ибн Сауд взял Мекку и провозгласил себя королём Хиджаза и Неджды (забегая вперёд скажу, что в сентябре 1932 года король Абдул-Азиз, объединив практически весь Аравийский полуостров, провозгласил новое государство - Саудовская Аравия, и стал его первым правителем).
Необходимо было налаживать контакт с новым королём и Хакимов делает великолепный, выверенный ход.
16 февраля 1926 года генеральный консул Советского Союза, облачённый в национальную одежду бедуинов выехал на автомобиле с советским флажком на капоте, рискуя жизнью проехал через охваченную войной пустыню до резиденции Ибн Сауда и вручил ему послание Кремля. В нём говорилось: "Правительство СССР, исходя из принципа самоопределения народов... признает Вас королем Хиджаза, султаном Неджда и присоединенных областей. В силу этого Советское правительство считает себя в состоянии нормальных дипломатических отношений с Правительством Вашего Величества". Советский Союз, таким образом, стал первым государством признавшим нового короля Аравии. Ибн Сауд благосклонно отнёсся посланию Москвы и в ответной ноте выразил "полную готовность к отношениям с правительством СССР и его гражданами, какие присущи дружественным державам".
Чичерин в письме Хакимову от 19 июля 1925 года высоко оценил его действия, -"Столь удачно организованная и проведенная Вами поездка в Мекку, значительно обогатила нашу информацию о действительном положении Ибн Сауда и его намерениях. С точки зрения установления некоторого контакта с Саудом эта поездка также дала хороший результат" – пишет он Хакимову, и далее: "Перспективы арабско-турецкого сотрудничества нас очень интересуют, и нам очень хотелось бы получать от Вас возможно более полную информацию по этому вопросу”. Очевидно – Хакимов занимался не только дипломатической, но и разведывательной деятельностью. Впрочем, любой дипломат, как правило, ещё и разведчик.
Cо службой внешней разведки Хакимов, по-видимому, начал работать ещё во время своей миссии в Бухаре. Без всякого сомнения сбором информации он занимался и в Мешхеде, правда из-за отсутствия времени полноценную агентурную сеть в Персии создать Хакимову не удалось. В Геджас вместе с консулом прибыл его секретарь, блистательный разведчик и учёный Моисей Аксельрод. Именно ему было поручено заниматься агентурной работой под крышей консульства. Аксельрод свободно говоривший на всех европейских языках, владевший фарси и арабским, с этой задачей справился превосходно – советские агенты были даже в английском представительстве. Когда в 1927 году Аксельрод возвратился в Москву, агентуру принял представитель Наркомторга Наум Маркович Белкин. 
Хакимов проработал в Хиджазе четыре года. За это время он добился выдающихся результатов. Совершив умру (малый хадж) в Мекку, проявив глубокие познания в исламском богословии, он завоевывает огромное уважение у аравийской элиты, и, став личным другом короля Абдуль Азиза, добивается того, что государство саудитов становится стратегическим партнёром Советского Союза. Из Одессы потянулись на Аравийский полуостров морские караваны, гружённые товарами из далёкой России – мука, сахар, текстиль и даже, как ни странно это сейчас звучит – керосин и бензин. До сих пор мука высшего сорта называется в Аравии “москоби”, то есть московская.
Даже исконные враги России, британцы отдали должное успехам советского посланника. Газета “Таймс” от 9 июля 1928 года, в статье "Интриги красных в Аравии" писала.
“В Хиджазе большевики учредили дипломатические миссии. Их генеральный консул Карим Хакимов отличается особенной ловкостью. Он вступил в сношения с недовольными элементами в целом ряде магометанских стран, и деятельность его распространяется не только на бассейн Красного моря, но и на Голландскую Индию (Индонезия, прим В.Ф). По его совету были организованы пароходные рейсы для паломников в Джидду. Каждый год “плавучие советские выставки” в Красном море и Персидском заливе рекламируют достижения советской государственной промышленности”.
Во время пребывания Карима Абдурауфовича на посту генерального консула, в Хиджазе, происходит личная трагедия. От малярии умирает его пятилетний сын — Шамиль.
В семье дочери Хакимова, Флоры существует предание, что король Абдуль Азиз выделил специального человека, чтобы тот присматривал за его могилой даже после отъезда семьи консула в СССР.
В сентябре 1928 года Хакимов был отозван на родину, а в Джидду прибыл новый генеральный консул – Назир Тюракулов. Судьба этого выдающегося дипломата, публициста, филолога, уроженца Коканда заслуживает отдельного рассказа и, возможно, он станет героем моего следующего очерка. А Карим Хакимов возвращается на Ближний Восток в новом качестве – генеральный представитель Ближвосгосторга СССР в Йеменском Королевстве.
К новому месту службы Хакимов приезжает с личным посланием председателя ЦИК СССР Михаила Калинина имаму-королю Яхье бен Мухаммеду Хамидаддину. В нём сообщалось о ратификации Советским Союзом Советско-Йеменского договора о дружбе и торговле и готовности советского правительства "содействовать развитию и укреплению дружественных связей, установленных этим договором". Далее следовало: "Доставивший Вам это письмо гражданин Карим Хакимов пользуется нашим полным доверием, и я прошу иметь полную веру в то, что он будет иметь честь излагать от имени Правительства Союза Советских Социалистических Республик. Рекомендуя его Вам, надеюсь, что он будет пользоваться полной благосклонностью Вашего Величества".
В июне 1929 года Хакимов в сопровождении миссии прибыл в крупнейший порт Йемена, город Ходейда. В честь прибытия советского представительства был дан прием, на котором присутствовала политическая и коммерческая элита города. Сохранилось описание этого мероприятия, замечательно характеризующая Карима Абдурауфовича:
"Во время приема К.А. Хакимов удивил всех знанием иностранных языков: он прекрасно говорил на арабском, турецком, персидском и французском языках, свободно переходя с одного на другой. Вежливый, тактичный, сочетая юмор с деловым разговором, полномочный представитель СССР манерой держаться способствовал возникновению симпатий к советскому государству и советским людям".
Так же как в предыдущих миссиях советский дипломат приложил немало усилий для возникновения доверия к стране, которую он представлял. То, что доверие возникло, свидетельствует история, о которой поведал сам Хакимов.
Летом 1929 года в Йемен была направлена киноэкспедиция во главе с известным путешественником, режиссёром - кинодокументалистом Владимиром Шнейдеровым (многие его помнят, как первого ведущего “Клуба путешественников” на центральном телевидении). Привожу поразительный документ того времени - письмо Хакимова руководству «Межрабпом-фильм»:

“В правление акционерного общества «Межрабпом-фильм» - Москва и «Прометеус» - Берлин.
Во время пребывания вашей экспедиции, в составе режиссера тов. В.А. Шнейдерова и оператора тов. И.М. Толчана, в Йемене, ко мне обратился Его Высочество принц Сейф-уль-Ислам Мохаммед - губернатор области Тихамы (сын короля Йемена), с просьбой об использовании тт. Шнейдерова и Толчана для электрификации его дворца в г. Ходейде, считая их (Шнейдерова и Толчана) вполне квалифицированными "инженерами", поскольку они являются киноработниками.
Считая выполнение этой работы задачей большой политической важности в связи с своеобразной политической ситуацией Йемена, я обратился с предложением к т.Шнейдерову, как руководителю экспедиции, о выполнении указанной работы в свободное от их прямых обязанностей по съемке время. Тем более это необходимо было сделать в связи с рядом фактов содействия со стороны Его Высочества киноэкспедиции.
При этом следует отметить, что к динамо, ввиду разности числа оборотов, пришлось приспосабливать шкив от водокачки, всю проводку сделать, за отсутствием изоляторов, на гвоздях, обвитых шелковыми нитками (применяемыми принцессой для рукоделия) в виде изоляции.
Вместо изоляционной ленты применялся медицинский липкий пластырь и т.д.
Патроны были также сделаны заново, ввиду их отсутствия. Все же установка была произведена, отрегулирована, пущена в ход и регулярно работала во все время ее эксплуатации.
По окончании работы, в связи с получением разрешения на въезд в горы, экспедиция выехала в Санаа.
Окончив работу в горном районе в Санаа и вернувшись в Ходейду, экспедиция снова столкнулась с фактом необходимости дальнейших работ по электроустановкам, так как Его Высочество за время нахождения тт. Шнейдерова и Толчана в Санаа выписал новую, более мощную электроустановку и снова обратился с просьбой о выполнении работ, мотивирую это тем, что инженерам других национальностей, кроме русской, он не доверяет.
Пришлось снова просить тт. о выполнении этой, уже значительно более сложной работы.
До прихода в Ходейду (то есть в течение 18 дней непрерывной работы), в условиях тропической жары, эпидемических и иных заболеваний, при отсутствии почти всякого элементарного инструмента, мастерской и нужной технической рабочей силы, тт. Шнейдеров и Толчан произвели всю установку фундамента, мотора, динамо, проводку более чем в 30 комнатах и помещениях дворца, установка вентиляторов и пр., полностью электрифицировав дворец. Установка была пущена в ход и несколько раз ремонтировалась и регулировалась снова, в связи с актами вредительства некоторых лиц, заинтересованных в дискредитировании советских работников. Несмотря на те факты вредительства, удалось установить виновных в техническом выполнении, последних соответственно устранить, а установку привести в нормальное состояние.
Установка работает регулярно и без перебоев, несмотря даже на отсутствие надлежащего подготовленного техперсонала для ухода за ней.
Установка является первой электроустановкой в Ходейде, и факт выполнения ее руками советских работников имеет огромное политическое значение.
Сообщая о вышеизложенном, выражаю глубокую благодарность тт. Шнейдерову и Толчану и подчеркиваю, что выполненная ими работа еще более укрепила наши дружеские отношения с правительством Йемена и наместником Тихамы Е.В. принцем Сейф-уль-Ислам Мохаммедом.
г. Лодейда 1929 г.
Уполномоченный Б.В.Г.Т. К.Хакимов

В Йемене Карим Абдурауфович проработал чуть больше двух лет, до декабря 1931 года. За этот небольшой срок, совмещая обязанности торгового и дипломатического представителя, он проделал огромную работу для укрепления и развития советско-йеменских отношений.
В 1932 году Хакимов возвращается в Москву, являясь крупнейшим специалистом Наркомата иностранных дел по странам Ближнего Востока.
Несмотря на это он поступает в институт красной профессуры, который успешно оканчивает в 1935 году.
Но за три года до этого произошло событие, резко изменившее отношение Саудовской Аравии к Советскому Союзу – с дружеского до резко негативного.
В мае 1932 года в Москву, для встречи с главой советского государства Иосифом Сталиным прибыл наследный принц Саудовского королевства – Фейсал бин Абдель Азиз ас-Сауд. Цель визита, кроме знакомства с дружественной страной, - получение кредита на миллион фунтов стерлингов сроком на 10 лет. Взамен Советскому Союзу предоставлялось исключительное право на разработку всех нефтяных месторождений на территории королевства. Перед визитом принц потребовал, чтобы в поездке по стране Советов его сопровождал лично Карим Хакимов и никто иной.
Визит, к сожалению, закончился неудачей - Сталин несколько раз переносил аудиенцию, а затем и вовсе отказался встречаться с принцем. Посланника Саудовской Аравии принял в Кремле Михаил Калинин. Приём был чисто формальным, в кредите было отказано. Фейсал вернулся на родину оскорблённым до глубины души, что, впрочем, не сказалось на его отношении к Хакимову.
Через год король Абдул Азиз ас-Сауд концессию на разведку и добычу нефти отдал американским нефтяным компаниям. Отношения с Советским Союзом стали прохладными, а ещё через пять лет на территории королевства были открыты гигантские запасы чёрного золота.
Что тут было - слепота советского правительства? Неумение просчитать выгоду, как политическую, так и экономическую? Ещё один аргумент в пользу сомнения о “гениальности” товарища Сталина.
А сам Хакимов в 1935 году возвращается в Саудовскую Аравию полномочным представителем. Встреча в Эр-Рияде, ставшим столицей королевства, была очень теплой и советский посол пытается вновь вернуть доверие, потерянное во время визита принца Фейсала. Но его надеждам, увы, не суждено было сбыться. Осенью 1937 года Хакимов получает депешу с требованием о немедленном возвращении. Король Абдель Азиз ибн Сауд, будучи уверен, что “Красный паша” – так почтительно называли посла СССР на Ближнем Востоке - будет подвергнут репрессиям, предложил ему политическое убежище. Но Хакимов не внял совету друга.
«Отец дал с границы телеграмму, и мы поехали встречать его на вокзал. Но не встретили. Прошло несколько дней, я вернулась из школы, смотрю: дверь в комнату оклеена белой бумагой. Отца больше никогда не видела», — вспоминает о тех трагических днях, дочь дипломата Флора Хакимова.
Карим Хакимов был обвинён в связях с английской разведкой и 10 января 1938 года расстрелян на печально известном полигоне “Коммунарка” под Москвой. Вместе с ним был казнён и его преемник Назир Тюракулов.
Супруга Хакимова, Хадича, была также репрессирована и, как член семьи врага народа, отбыла восемь лет заключения в КАРЛАГе.
Когда известие о казни Хакимова дошла до Эр-Рияда, король приказал разорвать дипломатические отношения с Советским Союзом.
В 1943 году, когда в Египте было открыто посольство СССР, Абдул Азиз направил в Каир своего советника Абдуллу, чтобы тот выяснил подробности гибели “Красного паши” и Назира Тюрякулова.
Причудливое переплетение судеб - «Советник Абдулла» это британский агент при дворе короля в Эр-Рияде и отец знаменитого советского разведчика Гарольда Адриана Рассела «Кима» Филби.
Таким образом, в результате недальновидной политики Кремля, Советский Союз навсегда потерял важнейшего стратегического партнёра на Ближнем Востоке. Дипломатические отношения с Саудовской Аравией были возобновлены только после распада СССР, в 1992 году.
28 января 1956 года Карим Абдурауфович Хакимов решением коллегии Верховного Суда СССР был полностью реабилитирован и … предан забвению вплоть до 90-х годов.
В 1990 году посол СССР в Йеменской Арабской Республике Вениамин Викторович Попов, характеризуя работу Хакимова в Аравии, писал: «То, что сделал этот человек как дипломат, как представитель нашей страны, трудно переоценить. Именно в результате в значительной степени его личного вклада был заложен фундамент отношений молодого советского государства с арабским миром… Благодаря глубокому знанию истории, традиций, обычаев арабов, необычайному такту, умению расположить к себе людей, Хакимов пользовался у йеменцев и саудовцев огромным уважением…
Арабским он владел превосходно, даже арабы поражались его умению столь глубоко, витиевато и чисто „по-арабски“ излагать мысли. Читать написанные его рукой документы — одно наслаждение: так грамотно, так профессионально они написаны и такой сочный, выразительный язык. Он был вхож во дворцы, и его с радостью встречали бедняки в своих лачугах, его дом всегда был полон гостей — приходили и купцы, и приближённые королевской семьи, и простой люд».
Имя Карима Хакимова постепенно выходит из забвения.
На его родине создан музей и установлен Бюст.
В городах Уфа и Оренбург есть улицы имени Карима Хакимова.
Благодаря Голливуду и множеству бестселлеров, имя английского разведчика Томаса Эдварда Лоуренса - известного как Лоуренс Аравийский - приобрело поистине эпический масштаб. Думаю, великая и трагическая судьба дипломата, разведчика, истинного сына России Карима Абдурауфовича Хакимова ещё ждёт своего воплощения в книгах, пьесах и фильмах.

Конец первой части