Мессар Акше. Хроника правления Серафима IV. 34

     Спал Король, а вместе с ним спала и столица. Звонарям был дан специальный Указ, звонить не полные звоны. Стража перемещалась по сторожевым площадкам не строевым шагом, а едва ли ни на цыпочках, стояли кареты. Хотели отправить по тавернам специальных людей, которым вменялось бы в обязанность окорачивать не в меру разбушевавшихся гостей, но потом передумали…. Подданные и так любили своего Короля, и были бы вполне согласны и с этими мерами, но слава Королю, до этого не дошло…. Одним словом, столица спокойно дремала…

     Дремала, поэтому никто и не заметил, как неспешно и в одиночестве покинул сначала Королевский дворец, а потом и столицу Королевский Маг. Темная накидка, капюшон, надвинутый на лицо, притороченные к седлу с одной стороны меч, а с другой, где у рыцарей обычно крепилось короткое боевое копье, посох – неизменный атрибут каждого, странствующего Мага…

     Вечером, точнее уже ночью. Да-да, именно ночью Король снова проснулся. Легче ему, конечно, стало, но не настолько, что бы чувствовать себя окончательно здоровым. Однако Король все-таки поднялся – пить хотелось ужасно. Серафим IV взялся за колоколец и вызвал постельничего:
- Принеси-ка мне вина. Кувшин. Красного, - недовольно рассматривая слугу, произнес Серафим IV.
- Сию минуту, Ваше Величество, - слуга убежал.

     Ожидая, когда принесут спасительной влаги, король медленно ходил по комнате, периодически, натыкаясь на разбросанные части Королевского платья. Наклоняться сил не было, поэтому он просто пинал тряпки ногами, а то и вовсе наступал на них… Верхний, с золотым шитьем кафтан, он решил, например, пнуть – кафтан отлетел в сторону…

     Если бы не медлительность слуги, Король добрался бы до письма только на следующий день, а может, и еще позже. А так, вынужденный бродить по покоям и проклинать нерасторопность слуг, Серафим IV в великом раздражении, наткнулся на небольшой столик, на котором обычно лежали Королевские бумаги, а на этот момент – всего одна бумага – что-то мелькнуло в его памяти, и Король попытался восстановить в памяти содержание. Прибегнув к помощи стоявшей рядом скамеечке, Король уселся, взял письмо и принялся за чтение, щуря глаза и подстраиваясь под неверный свет факела. Руки Короля подрагивали, но почерк Мага был крупным и разборчивым.
- Что же ты мне тут нацарапал, - бормотал Король – сложный язык магический предсказаний с трудом проникал в сознание Короля…

     Именно в этот момент и появился постельничий с кувшином красного вина. Слуга налил кубок и подал его Королю. Первый кубок и первые несколько строк невольно совпали, но так как Король именно в этот момент предпочел вино, содержание первых двух третей письма просто промелькнуло у него перед глазами, и вместо головы попало в желудок. А вот дальше… То есть дальше был следующий кубок, и пока он наполнялся, Король успел прочитать:

     «…именно тот момент, который и принято считать наиболее благоприятным, для зачатия потомства…»
- Черт меня побери, - прорычал Серафим IV, - ну, наконец-то….
     Король вскочил, покачнулся, но слуга оказался рядом, и оказал необходимую поддержку – Король устоял.
- Вино красное?
- Да, Ваше Величество, как приказано.
- Еще!

     Еще один кубок отправился в утробу Серафима IV, а потом и еще. Именно на нем Король решил остановиться.
- Прочь!
     Слуга поспешил удалиться, а Король, спотыкаясь, натыкаясь на все подряд углы, направился в сторону покоев, которые принадлежали Мириам…

91.

     Мария не спала, хотела, глаза закрывала, но сон почему-то не шел к ней. Не шел уже вторую ночь, точнее, в первую ночь она сама не пустила его к себе в постель, потому что была занята. Собирала Мириам, потом провожала ее по темным переходам Королевского дворца, потом стояла на улице и ждала, пока не появился Франк. Она передела подругу почти с рук на руки, потом, а еще долго стояла на ветру и смотрела в темноту, в ту самую темноту, куда скрылись Маг и ее подруга. Потом она вернулась в свои покои, хотя теперь, когда решение было принято, они были, вроде как, и не ее вовсе – обыкновенное, временное жилье, в котором ей предстояло провести еще две или три ночи…

     Вторая же ночь тянулась еще медленней. Слишком медленно, невыносимо медленно… Мария потушила свечи, задернула шторы на окнах, чтобы не лезла в спальню огромная Луна, но сон словно рассорился с женщиной…

     А вот потом начался кошмар. В комнату ввалился пьяный и голый Король, на его шее мотался лишь обрывок ночной сорочки, все остальное он сорвал по пути в спальню…. Это был первый раз, когда Мария сопротивлялась. Она била руками Короля по лицу, она царапалась и кусалась, но силы были слишком неравными, в кроме того, Король, впервые встретившись с сопротивлением превратился в настоящее чудовище, которое слабой женщине было попросту не одолеть…. В эту ночь Король овладел Марией дважды…. А кроме того, что изнасиловал, он ее еще и избил, просто для того, чтобы снять остатки долгого напряжения. Нанеся последний удар ногой, от которого женщина потеряла сознание, он ушел из ее комнаты…. Какое-то время Серафим IV бродил по замку, пугая разбуженных слуг рычаньем и хохотом, а потом, случайно, набредя на собственные покои, он обнаружил недопитый кувшин, опорожнил его, помочился прямо на пол и бросившись в постель и уснул, закутавшись в сорванную портьеру…

     Женщина пришла в себя только под утро. Было холодно, болела голова, болело тело, а низ живота горел так, словно там были раскаленные угли… Медленно, с каждым новым приливом боли возвращались воспоминания о события прошедшей ночи…. Мария взвыла. Она билась об пол, оставляя на измученном теле новые синяки, царапины, порезы…. А слезы лились, словно она никогда раньше не плакала. И они, слезы – верные женские спасительницы и утешительницы, предали ее, как раньше предал сон. Вместо того, чтобы, как положено, нести облегчение, они только усиливали боль, отнимали остатки сил…

     Пробили первые утренние звоны, затем вторые. Наконец-то закончились слезы и почти иссякли силы…. И если бы не холод, Мария, наверное, так бы и не поднялась с пола…. Но подняться все-таки пришлось, хотя бы для того, чтобы хоть что-нибудь накинуть на себя…. А потом Мария почувствовала, что если сейчас же не отправиться в купальню, то умрет. То есть, она была согласна и на это, но в последнюю минуту к ней вернулась злость. Мария подумала, что умирать вот так – недостойно ее.
- Потом, но чистой, - пробормотала она, и, кривясь от каждого движения, отправилась в купальню…

     Служанки Марии никогда не любили ее, завидовали, считали ее ровней себе, а то и ниже. Они-то работали, а она была просто Королевской шлюхой. Наверное, чувствуя это, Мария отвечала тем же, и летели в провинившуюся прислугу все что было в тот момент под рукой…. Однако, раньше, как выяснилось, они не видели ее в состоянии ярости…

     Горячая, почти кипяток, вода, куда было вылито все, что создавало пену, аромат и смягчало тело. А перед тем, как скинуть одежду, Мария просто выгнала служанок…
- Совсем сошла с ума шлюха, - бормотали они между собой, за закрытой дверью.
- Может быть, Король, выгонит ее, наконец?
- Может и правда, а та, вторая, Мириам, она девочка тихая, мы бы с ней поладили…
- Дуры вы, - старшая из служанок, которую, кстати говоря, тоже не любили, а кроме того еще и боялись, отвесила подзатыльник ближайшей к ней болтливой служанке.

- За что?
- За язык ваш поганый.
- Но…
- Молчать! Слушайте, и предупреждаю, если хоть одна из вас раскроет рот – я лично помогу каждой из вас отправиться в самый дешевый стыдный дом, а то и в армию, солдатню обслуживать в походах.
- Но…
- Да ты сама…
- Молчать! И запомните, если кто-нибудь спросит вас, дур бестолковых, о сегодняшнем дне, вы всем расскажите, что все было как обычно. Ничего особенного не было! Понятно?
- А что было-то?!
- Вот так всем и отвечайте, рожу только поглупее делайте, и отвечайте.
- Но…
- Я вас предупредила?!
- Да…
- Вы поняли?!
- Да…
- И еще один совет, можете, конечно, им не пользоваться, но если ваша поганая жизнь, все-таки дорога вам, то вы будете делать то, что я вам скажу – при первой же возможности, найдите себе работу за пределами Королевского дворца. Будете меня слушать – помогу найти хорошее место. Понятно…

92.

     Место, куда Франк привез Мириам, называлось Монастырский сад. Правда, самого сада давно уже не было, как и Монастыря Святой Варвары-великомученицы, монахи которого этот самый сад сажали. Но так иногда бывает – строение рушится, люди – умирают, а название остается…

     Чаща, в которой иногда встречались совершенно одичавшие плодовые деревья, разбросанные по лесу, а частично им же и разрушенные строения, о назначении которых теперь можно было только гадать. Не так давно, в этом лесу жили лихие люди – разбойники и грабители, когда-то, еще раньше, здесь прятались беглецы с Королевских рудников, а еще…. Хотя, какая разница, с тех пор, как пошли слухи, что в этом лесу поселился еще один Дракон, никто больше не рисковал ни жить здесь, ни прятаться. Какими лихими не были разбойники, но даже они, предпочитали вернуться в кандалах в рудники, нежели чем быть изжаренными пламенем Дракона, а потом еще и съеденными им же. Опустел лес, были оставлены развалины – необитаемыми стали места…. Именно поэтому беглецы укрылись в Монастырском саду, для них, Дракон был намного меньшей бедой, нежели чем… А кроме того, с известного момента, Франк знал, что никаких Драконов нет.

     Они сошли с проезжей дороги, взяли коней под уздцы и двинулись в глубь, место выбирали долго, то не нравилось им, что развалины просматриваются с дороги, то не нравились им сами развалины. Да и как можно было укрыться между двух, качающихся, и грозящих в любой момент рухнуть, стен…. А вот этот, почти уцелевший домик, низенький, вросший до самых окон в землю, им приглянулся. Да и что было искать лучше, когда имелась здесь хоть и дырявая, но крыша, да и очаг был в порядке – приноси дрова и разжигай…, а кроме того, и с дороги этого домика видно не было…
- Остановимся здесь, - предложил Франк.
- Остановимся, - согласилась Мириам.
- Ты пока устраивайся, а я привяжу коней и принесу дров.

     И вот уже через полчаса разгорелся огонь в очаге, стало тепло и даже как-то уютно. Стреноженные и расседланные кони щипали травку возле домика, а какие-то ночные, голосистые птахи, принялись развлекать уставших беглецов…

- Даже и не знаю, - улыбнулась Мириам, раскладывая на доске, заменившей им стол, кое-какие припасы, - но здесь я чувствую себя в большей безопасности, чем за стенами любого замка. Как думаешь, почему?
- Наверное, потому, что опасность здесь, скорее придуманная, а во дворце она была прямо под боком. В любой момент можно было наткнуться на Короля…
- Наверное, - легко согласилась Мириам, - Франк, а он может нас найти?
- Здесь или вообще?
- Я имею ввиду здесь.
- Может, но мы здесь надолго не останемся, день-два, не больше. Вот заберем Марию, и двинемся дальше…
- Ты знаешь, куда?
- Я думаю к границе.
- Собираешься уйти к иноземцам, - удивилась девушка.
- Нет, просто подальше от столицы. Пока мы находимся под защитой Королевской грамоты, у нас есть шанс.
- А потом?
- Потом, я думаю, Королевские министры все-таки совершат свой переворот, и всем станет просто не до нас.
- Переворот, - Мириам удивленно посмотрела на своего спутника.
- Да. Разве Мария тебе ничего не рассказывала?
- Нет.
- Наверное, она просто боялась за тебя…
- Расскажи ты, - попросила девушка.
- Вряд ли тебе будет интересно, - пожал плечами Маг.
- Все равно, расскажи, пусть это будет, как сказка на ночь, - попросила Мириам.

- Ладно, только это будет, так себе, сказка…
- А ты еще что-нибудь придумай, что бы было и длинно, а главное, чтобы конец был не такой грустный, как в книжках, которые читала мне Мария.
- А она тебе читала, - рассмеялся юноша.
- Да, на ночь, - кивнула Мириам, - и не смейся, она очень хотела, чтобы я полюбила книги…
- У нее получилось?
- Нет, это не у нее получилось, а у тебя.
- Как это? - не понял юноша.
- Как-как, - передразнила Мага девушка, - я встретила тебя, ты мне понравился, видеть я тебя могла только в читальне…. Ну вот, а чтобы появляться там как можно чаще, я и стала читать быстрее и больше…
- Забавно…
- Не отвлекай меня, рассказывай.
- Сказку?
- Сказку. Начинай, - сказала девушка, устраиваясь около очага на покрывале, прихваченном из покоев.
- Ладно. Не так уж и давно, хотя сейчас кажется, что очень-очень давно, далеко от столицы, жило одно семейство, отец и два сына… Мать их была…

93.

     Не так уж много Король и помнил, точнее, он почти ничего не помнил, кроме женщины…. Даже то, что женщина эта была не та, в его памяти никак не сохранилось. Ну и где-то, на самом краю, память удерживала какое-то письмо…. С него Серафим IV и начал, и вскоре действительно, нашел. Точнее, оно и не терялось вовсе – просто было отброшено на валявшееся рядом со столом платье…

     И так, письмо было, воспоминания о женщине были, а вот женщины – не было…. Второе, что сделал Король – отдал приказ привести женщину к нему в спальню, сразу после утренней аудиенции. В конце концов, он был мужчиной, и ему захотелось еще раз испытать то удовольствие, которое ему доставила эта деревенская потаскушка…

     И никогда раньше Король так не торопился, и никогда еще аудиенция так не тянулась, а доклад Первого министра был, просто, бесконечен.
- Быстрее, быстрее, черт бы вас всех побрал, - шептал про себя Король, и практически не глядя в бумаги, подписывал их. Королевским министрам оставалось только украдкой переглядываться и посмеиваться…

     Общим счетом Серафим IV за ту аудиенцию поставил свою подпись более сорока раз, и когда, наконец, бумаги иссякли, он быстро поднялся с Королевского трона, и почти бегом направился в свои покои. За ним, едва поспевая, торопился Составитель Королевских Указов – у него было несколько вопросов, но Король не желал его слушать…
- Знаете, друзья мои, - рассмеялся Первый министр, когда Король, почти бегом, скрылся в направлении собственных покоев, - если бы я знал, что сегодня будет такой удачный день, ей Богу, составил бы отречение и будьте уверены, оно уже лежало бы в этой папке подписанным.

- Да, судя по всему, сегодняшняя ночь была для нашего Короля необыкновенной, - если он так торопится ее повторить, - согласился с Первым министром Королевский маршал.
- Что теперь?
- А что теперь, - Первый министр посмотрел на остальных Королевских министров, - наши дела не могут зависеть от того, чем баба отличается от мужчины – нас ждут труды на благо государства…

     И хотя, в этих словам много было и разумного, и серьезного, и справедливого, в данный момент это прозвучало, как очередная, очень удачная шутка.

     В слугу, который принес известие о том, что Мириам во дворце не нашли, Король запустил тяжелым подсвечником, промахнулся, правда, но с того момента слуга, при виде Серафима IV и даже при простом упоминание о нем, начинал заикаться. А поиски, тем временем продолжились и напоминали снежный ком, то есть начал искать один слуга, потом их стало трое, потом десяток. Вскоре почти все слуги, бывшие на тот момент в Королевском дворце метались по его комнатам и коридорам. Большая их часть даже и не знала, кого или чего ищут остальные. Они просто носились вместе со всеми, находя в этом некое развлечение.

     Впрочем, не сидел на месте и Король, во-первых, ему хотелось повторения ночного удовольствия, а во-вторых, он просто не мог сидеть на месте. Наверное именно поэтому, он не сразу вспомнил о том, что все еще существует Мария.
- Черт возьми, - прорычал он, когда эта простая мысль, наконец-то, пришла ему в голову, - эта сука обязательно должна знать…

     Теперь уже давно, когда Король был молод, полон сил, а в голове его роилось огромное количество всяческих планов, которым, правда, не суждено было… впрочем, разговор не об этом. Просто это было тогда. Как-то, он перебрал виноградного сока, да так крепко перебрал, что утром не смог найти Королевскую корону. Да-да, снял ее с себя где-то в середине застолья, и попросту забыл, гуда ее задвинул. Так вот, даже тогда, спокойствие и выдержка его не покинули. Тщательно, посвятив в подробности только Первого министра, тогда тоже молодого и начинающего, они придумали, как, не поднимая паники, разыскать потерю. А в этот раз, в Королевском дворце, действительно была паника, другое слово даже и не приходит в голову.

     Наверное поэтому, Король не вызывал слуг, не отдавал приказов – а сам, лично, покинул свои покои и направился в покои, где обитала Мария. Женщину он застал в купальне, она лежала в дубовой бочке, прикрыв глаза, словно все происходящее ее не касалось…
- Где она? - таков был первый вопрос Короля.

     Мария открыла глаза и посмотрела на Короля, если бы он не был так занят поисками, то, наверняка, заметил бы, как вдруг изменились глаза наложницы. Всегда серые, прохладные, а иногда, просто равнодушные, они за одну ночь стали черными, как уголь, но Королю сегодня было не до этого…
- Где она, - этот вопрос был не произнесен, он даже не был выкрикнут, его Серафим IV умудрился прорычать.
- Кто, - Мария даже не потрудилась добавить привычное – Ваше Величество…