Непростой фонарь

                  НЕПРОСТОЙ ФОНАРЬ

                                                                рассказ

  Эта история началась в тот самый момент, когда я утром, как обычно, чистил зубы. 

— Мама! — закричал я из ванной. — У меня зуб двигается! Я его щёткой, а он качается.  

  Мама прибежала на крик. 

— Открой рот, — сказала она. Я открыл. 

— Спрячь язык, что ты его высовываешь?! Мне на зуб надо посмотреть, а не на твой язык. Да, шатается молочный зуб. Ничего страшного. Ты растёшь, и зубы меняются с молочных на коренные. Скоро и остальные следом зашатаются. Быстрее умывайся, одевайся, и будем решать, что с тобой делать. 

  Когда я вернулся в свою комнату, ко мне заглянул дедушка. 

— Ваня, слушай деда, — заговорил он странным голосом. — А знаешь, как я дёргал зубы, когда был, как ты? 

— Не-а, — вырвалось у меня. 

— Сейчас я научу тебя дедовскому методу. Меня ещё мой дед учил, а его — его дед. Это просто, быстро и без хлопот! Привязывай один конец нитки к шатающемуся зубу, на, держи. А другой конец привяжем к ручке закрытой двери. Потом сиди и жди. Тут главное — набраться терпения. Мама тебя позовёт завтракать, а ты не иди. Потом, конечно, позовёт папа, громче и настойчивее, а ты снова не отзывайся, даже звука не подавай. Отец, конечно, захочет выяснить причину, почему не слушаешься, и, подойдя с той стороны, резко откроет дверь… Хоп - и зубик вылетел! 

— Уже двадцать первый век на дворе, — недовольно сказала мама, войдя к нам, — и давно уже существуют цивилизованные методы лечения зубов. Вот что за нитки ты суёшь маленькому ребёнку в рот?

— Ну, какой же он маленький, в сентябре в первый класс пойдёт, — постарался оправдаться дедушка. — Да таким способом не одно поколение пользовалось — и ничего. Вон какой я. И тебя вырастил. 

— А если какая инфекция занесётся? — не сдавалась мама. — Да разве можно грязные нитки в рот засовывать? И кто может с уверенностью сказать, что Михаил будет двери резко открывать? Он очень воспитанный и откроет дверь спокойно. И что тогда? — мамин вопрос повис в воздухе. 

— Сдаюсь, дочка. А ты крепись, внучок. Мама твоя права, она институт биологический закончила, не то, что я, — попытался подбодрить меня дедушка. Он потрепал мои волосы и ушёл. 

Зашёл папа. 

— Сын, мне на работу пора, а ты будь мужчиной. Мама тебя сводит к врачу. А вечером увидимся. Если будет больно, терпи и не плачь! Я в тебя верю! — папа пожал мне руку. 

— Я постараюсь, — пообещал я и в который раз потрогал зуб языком. "Может, он как-нибудь закрепился и уже не шатается?" — напрасно понадеялся я. Но зуб даже под несильным нажимом качался в своей лунке, как трухлявый пенёк без корней. Одним словом, молочный. 

  В кабинете зубного врача я даже не пикнул. Стыдно плакать, когда тебе идёт седьмой год. Да и совсем не больно было, ни капельки. 

— Ваш сын настоящий герой, будущий воин! — похвалил меня доктор, обращаясь к маме.

  За проявленное терпение и мужество, как сказала мама, она купила мне пистолет с пистонами, о котором я давно мечтал. У моего друга Пашки Фотеева такой пистолет уже больше двух недель. Ему все во дворе завидуют. Пистолет сразу захватил всё моё существо! Он был совсем как настоящий: весь железный, с пластмассовой ручкой. Сбоку у него открывался круглый барабан. Я зарядил ленту и стал играть в разведчиков. Мы с мамой шли к остановке, а я представлял, будто бы за каждым углом прячутся вражеские лазутчики, и, как только мы доходили до очередного поворота, я открывал пальбу. Пистоны громко грохотали, почти как салют на День Победы. Вот так я и напугал маленькую собачку, гулявшую на поводке, а та, перенервничав, неожиданным громким и заливистым лаем испугала свою хозяйку, толстую тётеньку. А толстая тётенька сначала завизжала, а потом как набросится на меня:
— Какой невоспитанный ребёнок! Просто ужас! Кто тебя научил людей пугать? Да таких хулиганов вообще и на улицу выпускать нельзя!
  Я стоял, спрятав пистолет за спину, и смотрел исподлобья на маму.

— А вы, взрослая мама, куда смотрите? Ваш ребёнок в живых людей стреляет, а вы бездействуете! Это возмутительно! — продолжала кричать некрасивая тётя. 

 Мама извинилась за меня и потребовала сдать на время пистолет. 

— Ты не в тире, а в центре города, и здесь нужно вести себя культурно! Приятно, думаешь, за тебя краснеть? — сказала она, пряча пистолет в сумку. Я сначала расстроился, что остался без оружия, но тут моё внимание привлекло окно. За большим разрисованным стеклом сидела худая молодая тётенька с пылесосом на голове. 

— Мама, — дёрнул я маму за рукав, — а у тёти что, очень пыльная голова? 

 Мама посмотрела на окно и улыбнулась. 

— Ну, ты шутник. Это же парикмахерская. А с помощью этого, как ты выразился, пылесоса делают кудрявые волосы. А вот мужской зал. Здесь бреют и стригут мужчин, — пояснила мама. 

  И вправду, в следующем окне внутри большого зала перед зеркалами сидели в мягких кожаных креслах важные дяди с намыленными щеками. 

— Мама, а когда я вырасту, я тоже буду бриться?

— Обязательно будешь, куда же ты денешься? Ты же у меня мужчина! 

  Я подумал про себя: "Хорошо быть мужчиной, ведь с мылом на щеках намного приятней, чем с пылесосом на голове!"

  Так мы дошли до остановки и стали ждать автобус. Через пять минут мама сказала:
— Вот когда твой номер тебе совершенно не нужен, автобусы, как на карусели, катаются по маршруту друг за дружкой, а опаздываешь на работу — Г обязательно нужно ждать по полчаса! У одного, видите ли, обед, другому "в парк" приспичило! — мама вздохнула и в который раз посмотрела на часы.

  Остановка находилась на краю большой улицы. Чуть вдалеке был небольшой скверик с асфальтированными дорожками и лавочками с пенсионерами. Вокруг было много разных магазинов и киосков. Я учился читать и решил немного потренироваться. Я прочитал некоторые вывески на магазинах: ресторан "Волна", "Соки-Воды", "Товары для дома", "Союзпечать", "Кино". И ещё одно длинное название, его я прочитал по слогам: кон-ди-тер-ский магазин "Белочка". Потом от скуки прочитал их задом наперёд. И знакомые слова на глазах превратились в сказочные. Вот что вышло: наротсер "анлоВ", "ыдоВ-икоС", "ыравоТ ялд амод", "ьтачепзюоС", "ониК", а последнее было почти как волшебное заклинание: йиксретиднок низагам "акчолеБ". 

  В ожидании автобуса на остановке собралось уйма всякого народу: три дяди, две тёти, один студент в очках, строгий старичок с палочкой, восемь голубей и ещё со своей мамой девочка с синим бантом на косичке. Тут я очень сильно пожалел, что не красуется у меня в руках мой новый пистолетик. И тогда решил показать девочке, что я абсолютно самостоятельный, и отошёл от мамы на несколько шагов. Но мама, как нарочно, прочитала мои мысли и позвала меня к себе. 

— Ваня, не отходи, стой рядом, — строго сказала она, не отрывая взгляд от дороги. Мимо остановки проносились на огромной скорости разноцветные блестящие машины. Я стал смотреть на них и даже попытался сосчитать, но от их быстрого мелькания моя голова закружилась. У меня получилось десять красных машин, пять жёлтых, а другие цвета я и вовсе не считал. Больно надо. Потом решил, что буду просто так стоять, как фонарный столб. Но мне это быстро надоело, да и девочка на меня не обращала никакого внимания, и тогда я решил покормить голубей. 

— Мама, дай мне булочку, я есть хочу, — схитрил я. 

— Тебе ещё нельзя есть целый час, — ответила мама. 

— Тогда можно я голубей покормлю?

  Мама достала из сумки булочку с маком. Я немедленно отщипнул небольшой кусочек и бросил голубям. Они сразу оживились, стали смешно бегать, толкаться и громко ворковать. Расчёт был верным — девочка обратила на меня внимание. Заметив это, я тут же бросил следующий кусочек. Голуби с аппетитом разодрали этот кусочек на мелкие крошки и моментально их проглотили. Девочка о чём-то спросила свою маму. Наверное, тоже захотела покормить птиц. 

— Хочешь, я с тобой поделюсь? — спросил я её. 

— Хочу, — ответила девочка. 

  Я отдал половину своей булки, и мы стали вместе бросать голубям крошки. Тут откуда ни возьмись, как по сигналу, налетели ещё голуби, и воробьи, и даже две вороны. И хлеб у нас быстро закончился. 

— А мне зуб выдернули, и у меня пистолет есть! Он пистонами стреляет, только он сейчас у мамы, — не стерпел я.

— А мне новую куклу купят на день рождения, — сказала девочка. 

— Здорово! — не зная, что ещё сказать, ответил я. — А тебе понравилось кормить птиц? 

— Очень, — девочка посмотрела мне прямо в глаза, а я посмотрел на свои кеды. 

  Тут к остановке важно подъехал автобус. Я такое чудо раньше не видел. Этот автобус был похож на огромную жёлтую гусеницу. У автобуса передняя часть была с кабиной, в ней сидел шофёр, потом шла чёрная резиновая штука, похожая на гармошку, а в конце тянулся длинный хвост. 

— Маша, наш автобус, — сказала мама девочки. Я обернулся и с надеждой посмотрел на свою маму, но по её взгляду понял, что это не наш. Мне стало грустно. Девочка, поднимаясь по ступенькам, ненадолго повернула голову в мою сторону, улыбнулась и помахала мне рукой. Я тоже махнул. Синий бантик быстро скрылся за спинами пассажиров. Автобус-великан, плавно растягивая гармошку, как бы наигрывая любимую песенку, покатил по дороге. 

  Я остался опять один с мамой. Дяденьки, тётеньки и строгий старичок с палочкой остались вместе с нами ждать следующий автобус. Хлеба больше не было, и я бестолково стал вертеть головой. И тут мой взгляд резко приковался к фонарному столбу, стоявшему прямо возле остановки. Я просто не мог поверить своим глазам и огромной удаче! С виду это был самый обычный столб, каких в городе тысячи, а может, и больше. Поэтому-то я сразу и не обратил на него внимания. Ничего в нём не было особенного, кроме небольшой дверцы в круглой тумбе в самом низу. Дверца сама размером чуть больше крышки от кастрюли, только вытянутая вверх. На дверце, как на щите древнего рыцаря, блестел на солнце выпуклый замысловатый рисунок. Несколько цифр, большая буква М в центре, перечёркнутая молнией. Я подошёл к столбу и сначала пальцем провел по серебристым узорам, повторяя их очертания. Потом приложил ладошку к самому центру. Дверца с загадочным железным рисунком немного обжигала мою ладонь. Я понял, что это солнце нагрело её, а она делится теплом со мной. Вдруг где-то в глубине столба, прямо за дверцей, что-то щёлкнуло. Да так звонко и чётко, что я даже вздрогнул от неожиданности и резко отдёрнул руку. Через секунду, волнуясь и задерживая дыхание, я снова приблизился к дверце и стал прислушиваться, что будет дальше? Столб молчал. Металлическая дверца не очень плотно примыкала к отверстию, и я попытался заглянуть через щёлочку внутрь.  

  Внутри было темно, но, подождав немного, когда мои глаза привыкнут, я смог разглядеть небольшие коробочки, а также выходящие из них связанные между собой разноцветные тонкие проводки и несколько лампочек размером не больше, чем в папином фонарике. Дверца была закрыта на замок. Сердце в груди застучало с огромной силой. 

— Ваня, хватит грязь обтирать! Только вчера тебе рубашку постирала… — сердитым сухим голосом сказала мама. Тут все дяди, тёти и даже строгий старичок с палочкой пристально посмотрели на меня, а потом на маму. Я заметил, что маме стало неуютно, поэтому я с неохотой, но всё же отошёл от манящего столба и взял её за руку. Я стоял, не отрывая взгляда от загадочной дверцы, а изнутри меня просто разрывало на части от восторга. Я даже губу закусил. Я был счастлив оттого, что ни мама, ни кто-либо из стоящих на остановке взрослых, ни даже строгий старичок с палочкой нисколечко не догадываются, какую великую тайну знаю я, и только я один. 

                                                              ****

  По большому секрету недавно старший брат рассказал мне, что в мире есть люди, которых называют почти как грибы: шпионы. Мама часто варит суп из таких грибов. Я почему-то сразу представил, какие у шпионов белые круглые головы с глазками на толстенных шеях, как у марсиан из папиной книжки, которую он читает уже неделю. Мне стало весело. 

— Не улыбайся, — строго прошептал брат, — вот, представляешь, эти самые шпионы так умело маскируются под простых горожан, что никто ничего даже и не подозревает. А они с первого взгляда самые обычные фонарные столбы используют для связи со своими шефами. Это их секретная рация! А что, антенна ого-го какая огромная. Сигнал хоть до Луны долетит!

— А до Марса? — спросил я. 

— Может, и до Марса. А при чём тут Марс? — переспросил брат. 

— Да так, надо. 

— Ну, тогда не отвлекай, а слушай. Вот стоит такой шпик на остановке, будто автобуса дожидается, а сам в этот момент незаметно передаёт по азбуке Морзе или каким другим способом секреты государственной важности. Понял?…

— А ты откуда про шпионов знаешь? — спросил я, глядя на брата с восхищением. 

— Это тоже государственная тайна, и ты, Ванёк, язык держи за зубами! — брат приложил указательный палец к сомкнутым губам. 

  Я секреты держать умею и про это никому не рассказывал, только своему лучшему другу Димке. Мы с ним дружим, как никто в мире дружить не умеет. Димка чуть постарше меня и свой день рождения отмечает раньше, а я его постоянно догоняю. А ещё мы очень любим с Димкой помечтать. 

— Ванька, представляешь: найдём мы с тобой секретную рацию, поймаем вражеского шпиона и ещё к тому же прославимся на весь свет!

— Это что, про нас в газете напечатают? — обрадовался я. 

— Газеты, Ванька, это что, — махнул рукой Димка. — Нас с тобой по телевизору покажут по всему земному шару в программе "Время"!

— Вот здорово! Никогда в телевизоре не был. 

— Представь, придём на следующий день в детский сад… 

— А может, нас на машине привезут, как космонавтов?… — предложил я. — Их часто по телевизору показывают. 

— Точно, — согласился он, — а нас, представляешь, встречают всем садиком: шум, гам, трам-тара-рам, флаги, шарики, все хлопают в ладоши, малыши визжат, заведующая с воспитателями счастливые слезы платочками вытирают, девчонки наши с цветами, а повар с тортом… трёхэтажным. 

— И сладким компотом, — добавил я и облизнулся. 

— Ага, и все хотят с нами сфотографироваться на память. А ещё, представляешь, все наши ребята перед другими будут хвастать, что с нами в одну группу ходят. А Славка Уточкин за вчерашнюю подножку у меня сразу станет вымаливать прощение. И я его помилую. 

  Тут мне на секунду показалось, что Димка как-то весь поменялся. Лицо у него надулось, а в глазах засверкали огоньки. Но тут он улыбнулся и стал как прежде. Мне очень нравилось, как Димка всё описывает, так, будто вчерашний мультик пересказывает. Я сидел, обхватив свои колени, смотрел в никуда и представлял, какая замечательная нас ждёт жизнь. 

— Может, мне тогда родители купят новый велосипед и разрешат завести собаку?! — мечтательно сказал я. 

— Эх, велосипед, — перебил меня Димка. — Мопед купят, а собак хоть шесть штук заводи!

— Шесть у нас в квартире не поместятся. 

— А вам новую квартиру дадут из двадцати комнат!

— Ну, это ты загнул, двадцать комнат, — не поверил я. 

— А что тут такого? — удивился он. — Ты, можно сказать, всех наших граждан всей огромной страны спасёшь от неминуемой гибели. Может нас, вообще, марсиане атаковать хотят?! Ты же говорил, что твой папа про это читал. А ты им помешаешь. Поэтому наградить обязаны, как следует. Ну, и меня вместе с тобой. 

— Тогда я согласен на шесть собак.

  Теперь оставалось всего лишь навсего выследить вражеского шпиона, а для этого — найти непростой фонарный столб. Димка предложил помечать проверенные фонари мелом, чтоб по два раза не проверять. Как чудаки, мы прижимались ушами к столбам и слушали сигналы. Ни звука в ответ. 

— Ванька, — сказал вдруг Димка, — мы своими ушами радиосигнал никогда не услышим. Тащи из дома приёмник. С ним вмиг настроимся на нужную волну — и шпион у нас в кармане. 

  Я сбегал домой за папиным радиоприёмником. Хорошо, что папы дома не было, а то от расспросов голова заболела бы и приёмник я б всё равно не получил. Димка, увидев меня с радиоприёмником, широко улыбнулся и протянул руки. 

— Я сам, — строго сказал я, показывая другу, что вещь дорогая. — Вдруг сломаешь?! А папа очень ругается, когда без спроса беру его вещи.  

— Ладно, — смирился Димка, — только крути, пожалуйста, помедленнее, чтоб сигнал не пропустить, — посоветовал он. 

  Вытащив антенну, я включил приёмник и стал осторожно крутить сбоку приделанную круглую штуку.  

  Мы, не торопясь, обошли наш двор, прошли по соседним улицам, где были фонари. Никаких секретных сигналов и тем более государственных тайн мы не услышали. Только шипение, скрипы, хрипы и ещё всякие дурацкие песни и сказки для малышей. Мы с досадой представляли, как сейчас хихикают вражеские шпионы, наблюдая за нами откуда-нибудь из-за угла или сверху из космического корабля. А однажды мы даже увидели темную фигуру в плаще и шляпе, быстро удаляющуюся по двору в арку между домами. И мы бросились за ней в погоню, но фигура в плаще, как тень, испарилась.   

  Вечером Димка сказал:
— Здесь мы рацию не найдём. Зря только время тратим. На окраине живём, что тут шпионам делать? Тут и секретов никаких особых нет. Всё как на ладошке. Вон, дядя Федя пошёл в гараж за картошкой, тётя Света возле подъезда кормит бездомных кошек молоком. Старушка со второго этажа читает на лавочке книжку. Только мы с тобой, как два глупеньких, обнимаемся с фонарями!

 Он, потеряв всякий интерес, измученными глазами посмотрел на меня и добавил: 

— Вань, а может, твой брат наврал нам всё и про шпионов, и про их рации?

— Димка, ты чего? — вскипел я. — Мой брат никогда не врёт! Не говори так, а то поссоримся. Зря с тобой, вообще, связался и про шпионов рассказал. Батарейки в приёмнике посадил, от отца ещё ремня получу! И всё по твоей милости. 

— Почему это по моей? — удивился он. 

— Ты сказал, что с приёмником мигом шпиона поймаем, а теперь говоришь, что нет его вовсе?! А что ты скажешь про того типа в плаще, за которым мы гнались? Хоть это ты помнишь? 

  Я был очень рассержен. 

— Помню, но он ведь исчез. Хоть бы следы какие оставил… — попытался оправдаться Димка. 

— Плохо ты их знаешь, совсем они глупые, что ли, чтоб следы для тебя оставлять! Они полжизни учатся ходить бесшумно, не оставляя никаких следов. 

Димка хлопнул в ладоши: 

— Вот бы и нам так уметь! Очень полезная вещь. Мы б с тобой тогда во время тихого часа гулять ходили бы и за мороженым… А воспитатели ничего бы и не заметили. Или девчонок пугать удобно: подкрался… и… ба-бах! Сразу в обморок на полчаса. Красота!

Я не мог больше дуться на друга и рассмеялся. Димка сделал виноватое лицо. 

— Прости меня, Ванька, ладно?! Я просто сегодня устал, наверное. Давай завтра снова продолжим поиски. 

— Ладно, прощаю. Утром я за тобой зайду. 

  Мы ещё поискали шпионскую рацию несколько дней, но безрезультатно и, как-то незаметно для себя, постепенно зажили обычной мальчишеской жизнью. 

                                                              ****

  Сейчас, стоя на остановке, я радовался тому, что наконец-то нашёл эту злополучную рацию. И буква М наверняка указывает, что столб — марсианский. "Значит, брат не обманул! Вот это счастье! Вот только бы сейчас автобус подольше не приезжал, — думал в волнении я. — А то когда ещё попаду на эту остановку?! Вдруг я сейчас уеду и пропущу шпиона, а он все наши государственные секреты своим шефам передаст!" И я приготовился стоять на остановке, охраняя столб, как пограничник на вверенном ему посту. Я тут же представил себя в зелёной военной форме с автоматом через плечо и вспомнил про пистолет. 

— Мама, а ты можешь мне отдать пистолет? Пожалуйста, — попросил я вежливо маму. 

— А ты не будешь стрелять и прохожих пугать? 

— Обещаю! — пообещал я в задумчивости. Я думал: "Вот был бы Димка рядом! Он, как верный друг, обязательно пришёл бы на помощь. Мимо нас тогда бы ни один иностранный шпион, хоть даже с самого Марса, не прошмыгнул бы!… А ещё Димка еды притащил бы из дома. А то из-за зуба я сегодня даже и не позавтракал, в животе урчит. Вот только как сообщить Димке, что я шпионскую рацию нашёл?…" 

  Взяв у мамы пистолет, я зарядил новую ленту пистонов, на всякий непредвиденный случай. Пистолет убрал себе за пояс. 

"Может, попытаться почтовым голубем послать Димке весточку?! Голубей я прикормил, они почти ручные", — я посмотрел на стаю воркующих птиц, что-то клюющих у себя под ногами. "Идея хорошая, — похвалил я себя, — но как голубь Димку разыщет в большом городе? К нему тогда нужно будет ещё собаку-ищейку на поводке привязать. А собаке дать понюхать что-нибудь из Димкиных вещей, чтобы след взяла. Только где взять собаку, да и у меня от Димки только апельсиновая жвачка есть с собой. Вот если бы колли Тишка из нашего двора была здесь… Димку она знает, как облупленного, в миг бы отыскала!" — мысли о поимке шпиона и посылке сообщения для друга меня так увлекли, что я даже не заметил, как подъехал автобус. 

— Наконец-то наш, — выдохнув, сказала мама. 

— Мама, а ты точно уверена, что наш? — не желая ехать, нарочно спросил я. 

— Ещё бы! — удивилась мама. — Не зря я все глаза проглядела! 

— А можно я здесь останусь ненадолго?

— Это что за шуточки? Быстро залезай. 

— Мне тут понравилось голубей кормить, и здесь очень красиво, — не сдавался я. — Давай ещё погуляем?! Ты на лавочке в сквере посидишь, отдохнёшь.

— Прекрати капризничать, большой уже. И автобус ждать не будет, а я опаздываю! Вот пропущу смену и, когда меня уволят с работы, вот тогда и буду отдыхать, вместе с тобой! — мамино лицо стало очень строгим, и я понял, что уговорить не получится. 

  Мы зашли внутрь. Я протиснулся вперёд к заднему окну и увидел возле столба подозрительного человека в странной одежде. В руке он держал огромный металлический ящик. 

  "Может, это шпион, а в руке передатчик?! — меня будто сковородкой по голове стукнули. — Наверное, всё это время он сидел где-нибудь в кустах сквера, выжидая, пока я уеду?! Ведь я ни на секунду не спускал глаз со столба. Сейчас ему никто не мешает заняться своим шпионским делом!"

  "Ну, этому не бывать!" — уверенно решил я и, направив пистолет в сторону шпиона, выстрелил несколько раз. Звуки взрывающихся пистонов оглушили пассажиров автобуса. Салон наполнился серым сладковатым дымом. Поднялся чудовищный крик. Взрослые дяди и тёти, стараясь друг друга перекричать, что-то стали выговаривать мне и маме, а строгий старичок злобно замахал своей палочкой. Лишь парень, сидящий на заднем сиденье, улыбнулся, подмигнув мне. Кто-то попросил позвать шофёра, чтобы нас высадить, как нарушителей правопорядка. Автобус резко затормозил. К нам подошёл водитель и спокойно сказал: "Выходите, или я вызову милицию! Общественность настаивает!"

— Настаивает! И требует! Неизвестно, что ещё выкинет в следующий момент этот малолетний хулиган! Может, у него и гранаты где припрятаны?! — кричали пассажиры. 

— Мы сейчас выйдем, простите нас, — чуть не плача, сказала мама. 

— Нет! Я не хулиган, я в шпиона стрелял! Позовите милиционера, он мне нужен! — закричал я. Водитель меня не услышал или подумал, что у меня шок и поэтому несу всякую чепуху. Он смотрел на маму и качал головой. 

  Как только мы вышли, двери автобуса тут же закрылись, и он поколесил дальше без нас. 

— Что ты наделал? — схватив себя за голову, выдавила мама. — Зачем я только купила тебе этот пистолет? Ты же слово давал! 

— Мама, я не мог по-другому. Я ведь будущий воин?! Так и доктор сказал. Поверь, я не хотел тебя расстроить, просто я выследил шпиона, который государственные секреты ворует. Вон он — в столбе ковыряется. Это их шпионская антенна. Посмотри. 

— Ничего не хочу слышать! Ни про каких шпионов, ни про твои выдумки. Что мне пришлось сейчас пережить! Какой стыд и позор! Поверить не могу, что это мой родной сын — малолетний хулиган. Теперь мне и на работу сообщат, и уволят с позором, а он ещё и в милицию захотел!… Что с тобой, вообще, происходит? Может, лекарство так подействовало?!

— Мамочка, успокойся, пожалуйста. Тебя с работы не уволят, тем более, если мы шпиона поймаем. Обещаю! Не волнуйся. 

— Опять шпионы! Ну, где ты увидел шпиона? — мама, с силой обняв своими тонкими пальцами мои худые плечи, пристально посмотрела мне в лицо. 

— Да вон он, возле фонарного столба на остановке, и передатчик в ящике у него. Может, он, вообще, с Марса прилетел. А фонарь этот непростой. Я его изучил, когда автобус ждали. 

  Так как мы не успели далеко отъехать, остановка была всего метрах в тридцати, и было хорошо видно, как подозрительный тип в комбинезоне копошился внутри столба, открыв загадочную дверцу. 

— И с чего ты взял, что это шпион? Это простой электромеханик. А в ящике инструмент. Он что-то ремонтирует в фонарном столбе. Может, авария какая…

— Ты так думаешь? Брат говорил, что они могут ловко маскироваться под простых граждан. 

— Ну, не веришь — давай спросим и проверим. Нам всё равно на остановку нужно возвращаться. 

  Когда мы подошли к остановке, я попросил маму наклониться ко мне. Мама наклонилась, и я тихонько прошептал ей на ушко:
— Мама, ты с ним всё же осторожней разговаривай. Вдруг он марсианский лазутчик и владеет телепатией, как медуза Горгона?! Ты можешь окаменеть!Про эту медузу я мультик смотрел, там она всех, кто посмотрит ей в глаза, превращала в камень. Ещё у неё вместо волос змеи живые. Ужас! Я очень переживал за маму, но и шпиону нужно было во что бы то ни стало помешать. 

— Ладно, не буду смотреть ему в глаза и для верности надену солнцезащитные очки,  — повеселев, сказала мама. 

— Правильно. А я буду следить, чтобы он на тебя не бросился.  

— Молодой человек, вы что-то чините? — обратилась мама к типу в комбинезоне. 

— Ну, чиню, а вам что за дело? 

— Так интересно, что там может вообще ломаться?.. Может, сигнал пропал?

— Какой сигнал? — забеспокоился он. — О чём это вы?

— Я женщина и не разбираюсь в железках, — уклончиво ответила мама. 

  Пока мама заговаривала шпиону зубы, я внимательно его изучил. На вид типу было лет двадцать. Одет он был в синий комбинезон, такую же синюю кепку и зелёные резиновые перчатки. "Наверное, чтобы отпечатки своих пальцев не оставлять, — догадался я. — А кепку надел, чтобы спрятать свою белую марсианскую лысину". 

  Я стоял рядом с мамой, с силой сжимая железное дуло пистолета. Если бы шпион вдруг набросился на маму, я бы сразил его рукояткой. Не давая возможности опомниться, я принял решение вывести его на чистую воду. Я подумал: "Если он иностранный шпион или марсианин, то попытается улизнуть или вызвать космический шпионский корабль". 

— Вы окружены, и сопротивление бесполезно! — крикнул я, как в кино кричат милиционеры, и направил на него пистолет. Мама от моего неожиданного поведения рассмеялась. 

— Ваня, прекрати дядю пугать. 

— Это ваш сын веселится? — спросил он у мамы. 

— Руки вверх, не двигаться! — скомандовал я. Пистолет в моих руках дрожал.  

— Ладно, ваша взяла, — сказал тип, медленно поднимая руки. — А что я натворил?

— Вы шпион. Я нашёл вашу секретную антенну, и сейчас вы должны сдаться. 

— Сдаюсь, — улыбнувшись, сказал шпион. 

— Как вас зовут? — крикнул я, держа шпиона на прицеле. 

— Джеймс Бонд. 

— Вот! И имя иностранное, не наше, — подметил я вслух. — Оружие есть? — выкрикнул я, боясь, что он будет сопротивляться.

— Есть, но я его с собой не ношу, — признался разоблачённый шпион. 

 Я посмотрел на улыбающуюся маму и сказал:
— Мама, ты видишь, я был прав.

— Согласна. Давай теперь шпиона попросим дать нам честное слово, что он больше не будет красть государственные секреты. 

— Да, уважаемый Иван, простите, не знаю вашего отчества, я даю такое честное слово. Вы можете мне верить. Я теперь буду работать простым электриком и чинить фонари. 

— Сначала снимите кепку, — потребовал я.  

— Зачем?

— Выполнять! Иначе буду стрелять!

  Шпион подчинился. На его голове, к моей радости, я увидел вместо белой марсианской лысины светлые вьющиеся волосы.  

— Как?! Значит, вы не с Марса? — тихим голосом спросил я. 

— Нет, я обычный землянин, как и ты, — ответил тип. 

— Тогда опустите руки. Вы свободны, — сказал я и почувствовал, как огромная тяжесть свалилась с меня. 

— Теперь, Ваня, спрячь пистолет и пожми руку дяде, — предложила мама. 

Я с радостью протянул руку. Приятно, когда враг становится твоим другом. 

— А вот и наш автобус, — сказала мама. — А вам спасибо за понимание. 

— Не за что, — пожал плечами бывший шпион. 

                                                           ****

— Мама, а он оказался хорошим человеком. И лицо у него доброе, точно как у нашей колли Тишки. Хорошо, что он больше не будет шпионить? Ведь он честное слово дал! 

— И я так же считаю. А ты здорово его напугал. Он сразу всё тебе и выложил. И имя, и фамилию!  

— Знаешь, как мне страшно было?! — признался я. 

— Знаю, мой маленький разведчик, — сказала мама и крепко обняла меня. 

  Мы ехали и смотрели в окно, и я представлял, как пооткрываются рты у ребят во дворе, когда я расскажу им эту историю. Ничего, что это государственная тайна, не страшно, ведь среди моих друзей вражеских шпионов нет, да и быть не может! Это и Димка подтвердит, будьте спокойны.