Записки пожарного

Было где то около десяти вечера, мороз на улице все усиливался, но в части было тепло и уютно. За половину наших дежурных суток не было ни одного выезда на пожары, чему мы несказанно радовались, очень неохота тушить пожары в мороз, когда даже каска примерзает к голове, а боевка покрывается тонким слоем льда. В десять вечера у нас по расписанию отбой и мы уже собирались приготавливаться ко сну, кто то чистил зубы, кто-то понес в караулку спальный мешок, а кто-то уже во всю храпел. Вдруг мы услышали пронзительный вой тревоги и голос диспетчера через громкоговоритель: загорание частного дома, доносилось до ушей после того как она сказала адрес. Мы уже на автомате одели боевки, и вечернюю тишину пронзил громкий вой сирены и свет проблесковых маячков.
Он не мог ходить, и лежал на груде мусора, это было до того жуткое зрелище, что аж мурашки прошли по коже. В общем-то, частный дом и не горел, когда мы прибыли к месту, то нас встречали соседи, сказали, что с соседнего дома тянет запах гари, что там живет один инвалид. И когда мы зашли внутрь дома, в общем даже не дома, а небольшого флигеля, которому давно нужен был ремонт, то прям так и оцепенели. Посреди комнаты лежала огромная гора мусора и отходов, прям на этой горе, лежал человек, рядом с ним стоял обогреватель, какого то кустарного производства, и вот этот обогреватель и замкнул, и стала тлеть гора мусора.
 «Ствол не надо давать, давай ведром зальем, тут совсем чуть-чуть прихватило», послышался голос командира. Миша полез через окно за ведром, а я ногою стал разгребать там где горел мусор, вдруг увидел как вдоль стены прошмыгнула огромная крыса, да крыса и похоже что это крыса была тут не единственная.
«Саня, глянь крыса»- сказал я командиру и увидел, как тот еле сдерживает рвотный позыв, последовала ненормативная лексика. Мы по рации вызвали скорую, так как одного этого человека оставлять было тут нельзя, во флигеле холодина, обогреватель сломался, сам он ходить не может, это была бы верная смерть. Выяснилось, что он жил здесь вместе с матерью, которая недавно умерла, и он остался совсем один , с соседями он не дружен, так как те давно присматривались к его участку, а он ни продавать , ни съезжать не хотел, да и некуда. Стало действительно жалко его, на вид ему было лет пятьдесят, но точно трудно было установить его возраст, так как было темно, да и такая жизнь на мусоре явно его не молодила. Был худощавого телосложения, и не мог ходить передвигался на мусоре с помощью рук. Осмотрела его , он оказался в порядке, не угорел и не обжегся, но мы уговорили взять и отвести его в больницу в тепло, потому что оставь его, он тут замерзнет…
Возвращались в часть мы молча, не знаю, кто, о чем думал, но видно было, что все были в подавленном настроении. А в голове все носилось: Не дай Бог, остаться одному, никому не нужным, немощным, лежа на мусоре вместе с крысами, не дай Бог…