4 октября Развязка

То что у Останкино идет бойня мы не знали. Поэтому мирно спали. РНЕ говорят ушли из Белого Дома заранее. Проснулся, точнее осознал, потому что я глаза не открывал, от грохота - казалось, что кто-то молотком лупит по лопате, как грязь сбивает с железа, как хотелось в тот момент, что это не стрельба, но ничего не поделаешь, пришлось открыть глаза, уже было светло, выглянули в окно - на площади Свободы ползали кажется желтые две гусеницы, бтр, а на здании бывшего Центризбиркома на его битумной крыше появились огненные цветы, бтр лупили прямой наводкой по людям, которые выбегали из Центризбиркома, некоторые люди падали и не подымались,там был какой-то полк защитников, мы им недавно выдавали противогазы. Выглядывали в окна, как Юра учил прячась за стенку, могла прилететь пуля. Мы быстро вышли в коридор, прошли часть, потом остановились, у стенки стоял раненый ему кто-то делал перевязку. Стали думать, что делать дальше, тут появились странные санитары с улицы, пришедшие из-за спин нападающих, их было кажется двое один в очках стал предлагать вывести нас на свободу из Белого Дома, в коридоре стояли женщины с детьми, некоторые истеричные сразу согласились. Юра спросил у этого санитара леса, мол, что по его мнению Счастье, он сказал, мол, залезь на елку и не уколоть место мышления, Юра не захотел с ними идти. Мы стали искать депутатов, и в конце их нашли в зале Национальностей. Он находился в самом низу стакана башни Белого Дома, Белый Дом двойной - башня и четырехугольник-здание вокруг башни. Поэтому это было самое безопасное место, в него можно было попасть в одно окно снарядом, через коридор, говорят, танкистам предлагали, но они не стали туда стрелять? Проходя кажется в это окно я увидел
Крымский мост, на котором гроздями висели зеваки. Когда заходили в Зал Национальностей, Хасбулатов сказал - дети проходите вперед, детям уже по 19 лет, ну по сравнению с ними, конечно, дети, нам предложили поесть, сыра головку, колбасу, но Юра разрешил есть только девчонкам, а нам парням, как он объяснил, может придется и взять оружие в руки, а ранение в живот, на полный желудок, говорит, смертельно. Депутаты между собой переговаривались, кажется, уже при нас Хасбулатов просил прощение перед депутатами, может они уже прощались с жизнью?