Море Чёрное, оттенки серые 1. 1. Борьба с укачиван

       В городском автобусе напротив меня сидит маленькая, лет пяти девочка. У неё бледное лицо и она жалуется рядом сидящей женщине:
     - Мама, меня тошнит.

     Женщина смотрит виновато на меня и оправдывается:
     - Её всегда в автобусах быстро укачивает.

     Мысли читать я не могу, телепатия мне не подвластна. Но вот эмпатией природа наказала. Сплошь и рядом чувствую то, что чувствуют другие.
     Вот и сейчас к горлу подкатил тугой комок, в животе возникла неприятная пустота, во рту привкус выпитого дома сладкого чая. Только что  съеденная пища запросилась наружу.

     Но волк я стреляный. Недаром  мою явно обозначившуюся лысину украшают белоснежные остатки, когда-то роскошной темной шевелюры. Бороться с укачиванием я научился давным-давно, наверное, в таком же возрасте как  эта маленькая девочка.
 
     Уже тогда я понял, что побороть это противное чувство можно или сном, или чем-то очень интересным. Усыпить девочку я не могу, а вот отвлечь её внимание от своего состояния  в моих силах, и я начинаю тормошить расспросами, чтобы нащупать ту тему, которая отвлечет её. Через несколько мгновений эта тема была найдена.

     Как ни странно, этой темой стала сама тошнота. Её увлек мой рассказ, о том, как я боролся в детстве с подобным состоянием.   Я рассказал ей об этом, дал несколько советов, которыми она тут же воспользовалась, потом сказал, что качка в автобусе, пустяки по сравнению с воздушными ямами при полете на «кукурузнике».
     По заблестевшим глазам и порозовевшим щекам понял, что она увлеклась и забыла о неприятностях, но тут они приехали и вышли из автобуса на очередной остановке.  А я поехал дальше, оставшись один на один с этими довольно неприятными воспоминаниями.

     Это незначительное событие разворошило память, которая услужливо напомнила мне все жизненные моменты, связанные с этим чувством.
     Вообще то все воспоминания о детстве так или иначе связаны с чувством тошноты.
          Мы переехали в другой город, и меня постоянно возили к бабушке. Автобусы я переносил тяжело: спертый воздух, запах бензина и выхлопных газов, постоянные прыжки на кочках, которые покрывали все дороги в ту пору, буквально выматывали душу и выворачивали организм наизнанку.

     Именно тогда я открыл для себя принцип сна или интересного. Старался занять место возле окна (свежий воздух и увлекательные горные и лесные пейзажи) и высматривал попутчика, желательно моего возраста, чтобы вместе делиться впечатлениями. Если становилось совсем худо, закрывал глаза и старался заснуть.  Если действительно это удавалось, то решались все проблемы, а долгий путь превращался в стремительное путешествие во времени. Когда позднее я увлекся фантастикой, мне не нужно было объяснять, почему путешественники к звездам проводили полет в анабиозе.

     Позднее я на практике понял главный принцип жизни:  к неприятностям надо готовиться заранее. Самые укачиваемые места в автобусе – задние, и чтобы не попасть на них я за две недели до поездки  бежал на автостанцию  и в предварительной кассе покупал билет на передние или средние места и обязательно у окна.

     Когда создали местные авиалинии и пустили рейсовые самолеты (кукурузники АН-2), я стал горячим поборником авиации.
     И хоть воздушные ямы, в которые постоянно, особенно в жаркие летние дни, «проваливался» кукурузник, гораздо быстрее вызывали укачивания, и редкий пассажир в таком полете не пользовался гигиеническим пакетом, это с лихвой компенсировалось краткостью полета и интереснейшей картиной в иллюминаторе, которую сейчас на больших самолетах можно наблюдать только в момент взлета и посадки. Я прилипал носом к стеклу и все двадцать минут выискивал места, мимо которых я раньше проезжал на автобусе.

     А выходя из самолета, я с гордость смотрел на бледных попутчиков, выбрасывающих в траву свои наполненные бумажные пакеты. Я был круче! То, что пугало других, даже взрослых, я научился преодолевать. И уже веселился, демонстрируя свое превосходство, когда аэроплан попадал в нисходящий поток воздуха, и на мгновение возникало чувство невесомости, которое приводило в ужас остальных пассажиров.

     Позднее в школе, когда начали изучать географию, географические карты у меня прочно ассоциировались с картинками видимыми из иллюминатора самолета, и всегда вызывали живейший интерес.
     А ещё позднее, как бы предчувствуя то, что мне уготовано судьбой, я начал тренировать вестибулярный аппарат, используя каждую возможность как можно дольше и как можно сильнее раскачиваться на качелях.

    Читать далее http://www.proza.ru/2015/12/02/737