Жало обезьяны - часть 44

Джанибек ничуть не преувеличил степень провокации. При том я не мог не признать, что Джыргал оделась очень стильно. На ней были туфли на умопомрачительных каблуках. Сиреневые чулки с кружевными резинками. Бежевые шорты, оставлявшие открытой половину попы. Синяя шелковая блузка в полоску электрически малинового цвета. Блузка была застегнута только у самых шортиков. Освобожденная от лифчика, грудь у Джиргал оказалась превосходной формы и впечатляющего размера. Она чувственно перекатывалась когда внутри блузки, а когда почти целиком снаружи. На руках у Джыргал были бежевые кружевные перчатки до локтя с отрезанными пальцами. Волосы подняты в башню, с которой на уши и затылок спускались кокетливые завитушки. А-чу-меть, только и смог я подумать. Чолпон в своем бизнес-костюме мышиного цвета выглядела совершенно невозмутимо.

- Присаживайтесь, девушки, - пригласил я.

Джыргал села на краешек стула, наклонилась вперед над столом, открыв моему взгляду вид на все свои прелести, и медленно обвела кончиком розового язычка алые губки. Надо это прекращать. А то быть беде.

- Джыргал, Вы выглядите сногсшибательно. Но я Вас прошу приберечь такие наряды для романтических свиданий или клубных вечеров, - девушка насупила брови и вытянула губы трубочкой. Иначе, - продолжил я, изо всех сил стараясь сохранить серьезный вид, - мне придется завтра же отправить Вас назад к Дюшебиеву. Не думаю, что он будет доволен.

- Всё? - с издевкой спросила Джыргал и расстегнула пуговичку на шортах. - Чолпон, ты ступай, дай шефу отвести душу и вставить мне по полной за мои невинные девичьи шалости. А то вот-вот лопнет, вон как надулся...
Чолпон взглянула на меня с сочувствием и начала разворот к двери. Я точно знал, что именно она вспомнила.
 
- Шли бы вы...обе - с трудом выдавил я.

Оторвать взгляд от попки направившейся к двери кабинета Джыргал стоило труда. Я сосредоточился на бесполой спине Чолпон, забетонированной в серый брусок костюма. Но перед глазами у меня возникла совершенно другая картинка моей замши по финансам. Чур меня, чур! Только удалось обрести некоторое равновесие, как нелегкая принесла Эрталбека. Его глаза горели словно два раскаленных угля:

- Алексей Борисович, отдайте её мне, отдайте же, ну! Она у меня через сутки шелковая станет! Прошу Вас, как мужчина мужчину, отдайте!

- Пошёл ты к черту, Эртал, - рассвирепел я. Только этой оскалившейся рожи мне сейчас не хватало. Он её порвет как тузик грелку, и на меня же всё свалит. А мне потом отдуваться.

Голова как начала болеть с утра, так и не переставала. Я почувствовал острую тревогу за свои сосуды. Может, аневризма? Или инсульт? Довольно! Как говорил Остап Бендер, хватит психологических эксцессов. Несмотря на мерзкую погоду, домой пошел пешком. На полпути голова прошла. На всякий случай, купил бутылку водки. Принял рюмку под корейскую морковку. Другую, под соленые маслята, которые я к радостному удивлению обнаружил в углу холодильника. Посмотрел новости по телевизору. Вернулся на кухню. Включил "Радио Шансон". Пожарил картошки на сливочном масле и под блатные песни съел ее с грибами и соленой сёмгой, которая обитала в холодильнике за банкой с грибами. К концу ужина от поллитровки остались слёзы. Почитал новый роман про Джека Ричера и в начале десятого отрубился. Спал до утра без снов и ставшей обычной прогулки в туалет с остановкой у холодильника.

Наутро я чувствовал себя вполне бодро. С сомнением посмотрел на остатки водки, но выбрал творог с йогуртом. Погода за ночь не улучшилась. От промозглой ноябрьской сырости начало ныть травмированное лет десять назад колено. Обычно оно меня не беспокоило, а тут проснулось. Хоть бы морозы поскорее пришли. В офисе на нижних палубах кипела работа. На мостике, как полагается, стояла тишина. Я просмотрел бумаги на подпись. Потом лоток с входящими. Около одиннадцати решил, что пришло время утреннего чая. Хорошо в офисе. Тепло, светло, и тянет парфюмом от Иссей Мияки. Запах парфюма начал усиливаться. На его волне в кабинет без стука изверглась рыдающая Джыргал. У меня ёкнула селезенка. Первым делам я инстинктивно окинул взглядом её костюм. Отвратительно. Но блестяще. В том смысле, что не придерешься. Темная юбка ниже колен. Блузка с воротником стоечкой застегнута на все пуговицы. Деловая прическа. Деловой макияж. Деловые туфли. Джыргал рухнула на стул и разревелась. Слезы лились у нее по щекам ручьем. В мокрой ладошке она мяла сопливый платочек со следами потеков туши. Лицо у нее покраснело и выражало абсолютное и неутешное горе. Я налил девушке воды из графина. Она отпила несколько крошечных глоточков и снова заревела белугой.

- Да что с Вами стряслось, Джыргал, - с тревогой спросил я. Боюсь женских истерик.

- А-а-а-а-а-а... - раздалось в ответ: - Э-э-э-рта-а-а-ал...

Час от часу нелегче.

- Чего "Эртал"? - на этот раз в моем голосе звучало больше раздражение, чем тревога или там сострадание. Джыргал уловила эту перемену в моем настроении и выключила слёзы.

- Эрталбек ко мне ещё вчера начал приставать. Я и так и сяк изворачивалась, но у него же руки железные. Начал мне грудь мять, потом между ног залез.
 
А ты на что рассчитывала, когда так оделась? - подумал я мстительно: На цветы и конфеты? Или на конфеты и сонеты? Это ещё тебе повезло. Как это Эртал сдержался, если даже я чуть-чуть...ну, в общем, это неважно.

- Почему Джанибеку не сказали?

- Так это все при нем происходило. Он только посмеивался. А сегодня вообще кошмар. С утра пришел, штаны расстегнул, член достал. Голову мне за волосы нагнул, в рот всунул и... и-и-и-и... ко-о-ончи-и-и-ил...

Жесть, подумал я. Ай да Эртал. И чего теперь делать?

-  Хорошо, хоть костюм Вам не испачкал, - попробовал я её утешить. Кажется, не очень удачно: - Идите домой, Джыргал. Отдохните. Я подумаю, как Вам помочь.

Только мне удалось немного успокоится, словно по команде заявился Эртал. Рот от уха до уха. Довольный до невозможности.

- Здрасьте, Алексей Борисович! Зашел проведать, как здоровье руководства.

- Ты дверь закрой, - попросил я его тихо: - Что же ты делаешь, сука?

- Это Вы о чем? - спросил он округлив от недоумения глаза.

- Это я о Джыргал.

- Надо же, какая дрянь, - сплюнул Эртал в сердцах на пол: - Вот и верь после этого бабам. Она со вчерашнего дня ко мне и так подкатывала, и эдак. Глазки строила, потом тереться стала. Вы меня знаете, но я всё-таки сдержался. Ради Вас. А сегодня с утра подошла, хвать рукой, и шепчет, дай, мол, отсосу, хочу аж в глазах темнеет. По глазам вижу, не врет. Ну, как я мог устоять? Вы бы, например, смогли? Так что я, можно сказать, Вас спасал. Я Вам доложу, она виртуоз. В два счета меня до последней капли выдоила. Я грамм сто спустил. А она проглотила, рот вытерла и говорит, копи, мол, до вечера дотерплю, а там трахнешь меня как следует.

- Эртал, иди-ка куда-нибудь от греха. А то доведешь меня до цугундера. И держись от нее подальше, прошу.

У меня не имелось иллюзий насчет способности оказывать на Эртала воспитательный эффект. Вроде доходчиво объяснил. Но Эртал не был бы Эрталом если бы не крутил башней туда, куда смотрела его пушка. Инстинкт у него такой. Поэтому я решил привлечь к воспитательной работе Джанибека. Того, однако, на месте не оказалось и трубку он не брал. До обеда я просидел как на иголках. Потом успокоился, но сосредоточить свое внимание на чем-нибудь, как-бы это выразиться, "постороннем", всё никак не получалось. Если честно, то меня грызло мужское тщеславие. Почему Джыргал прилипла к Эрталбеку? Вроде я и начальник, и с манерами. И вообще, мужчина хоть куда, в полном расцвете сил. А её, понимаешь ли, всё равно на зама заклинило. Может, просто не осмелилась?.. Пока не заполучил Джанибека, вконец извелся.

Байке выглядел как обычно, сосредоточенно и хмуро. Разговор со мной на тему Эртала он считал пустой тратой своего важного времени. Защищать свою помощницу он не собирался. Воспитывать моего зама тем более. Я был вынужден признать, что вопрос юрисдикции над Эрталом был между нами слегка запутан.  Чисто формально Джанибек административной власти над Эрталом не имел и попусту распинаться перед ним не хотел. Следовал военной логике. Если можешь приказывать, приказывай. Если не можешь, молчи в тряпочку.

- Что Вы от меня хотите, Алексей Борисович? - солидно трубил Джанибек своим поставленным командным голосом: - Снять с Эртала байке штаны и отшлепать? Так сам, каюсь, грешен по женской части. Хотя, конечно, до Эртала байке мне далеко, на шею мне никто не вешается. Возраст вызывает у барышень сомнения в отношении моих возможностей. Джыргал заявление писать собирается? Нет. А Эртал? Тоже нет. Значит, всё произошло по обоюдному согласию. А как именно, я не знаю, свечку не держал. Вчера она с ним заигрывала, это да. А сегодня не знаю. Самое простое, издайте внутреннее распоряжение - совокупление любым способом в служебных помещениях запрещаю. Тогда сможете от руководителей рабочих групп требовать наблюдения за соблюдением.

Я предпочел стиснуть зубы и проглотить издевку Джанибека.

- Байке, Вы хоть поговорите с ним, как старший и по возрасту и по званию. Сегодня пронесло, и завтра, глядишь, пронесет. Но однажды кто-нибудь напишет, и привет Эрталбеку. Евросоюз в этом вопросе крут. Сразу все достоинство на колоду, и топором хрясь. Никакое заступничество не поможет.

- Хорошо, уговорили. Проведу беседу. Но только из уважения к Вам, Алексей Борисович.

И на том спасибо. Особенно за уважение. Хотелось спустить Джанибека с лестницы. Кувырком. И по дороге пинать, пинать, пинать. Оставаться  в таком взрывоопасном состоянии среди сотрудников мне не хотелось. Пошел домой, потихоньку остывая по дороге. Дождь унялся, ветер стих, вроде даже потеплело на пару градусов. По серому небу с оглушительным гвалтом пролетела огромная черная стая то ли галок, то ли грачей, я в них не разбираюсь. Не к добру всё это. Я чувствовал, что за последнюю неделю нервы у меня серьезно расшатались. То одно, то другое, а то оба сразу.

Джыргал ещё эта... Зря я смалодушничал. Надо было оформить её на какой-нибудь временный контракт, поселить на квартире, и трахать, трахать, трахать... Глядишь, отпустило бы. Или уж Эрталу отдать. В моем положении не меджером надо быть, а начальником. Хозяином. А так я с окружающим меня миром в разных измерениях живу. На автопилоте завернул в гастроном. Заодно купил сметаны, шампиньонов и ветчины. Остаток пути до квартиры проделал быстрой трусцой.

Для разгона налил остатки из вчерашней бутылки. Получилось почти полстакана. А-а-а, была не была. Выдохнул, выпил, но с непривычки едва не подавился. Тряхануло прилично. Положил ломтик политой лимоном семги на белый хлебушек со сливочным маслом, откусил. Пупырышки вывернулись наизнанку. Распиравшая весь день изнутри тревога сдулась и осела. Посмотрел новости. Вернулся на кухню. Включил "Радио Шансон". Пока варились макароны, поджарил грибы с лучком и ветчиной. Замесил сметаной. Пахло замечательно. Добавлял культурно, стопками. И не частил. Позволял напитку раскрыться в организме. Доев макароны, собрался заварить чайку. Но вовремя понял, что вследствие полного нервного расслабления могу заснуть прямо на кухне. С трудом удерживая веки в полуоткрытом состоянии, добрался до матраса.

Утро не принесло радости. Глаза не хотели разлепляться. Откинуть одеяло не хватало сил. Если бы не острое ощущение нужды, вряд ли бы поднялся. Зевая, пошел на кухню. Встал у окна. Тоска... Серое утро. Туман такой, что с моего этажа улицу едва видно. А вокруг мгла. Словно в куче грязной ваты сидишь. Распахнул окно, вдохнул сырой промозглый воздух, провонявший выхлопными газами. Не бодрит. Повернулся спиной к окну и обвел взглядом кухню. Полный бардак. Терпеть не могу видеть с утра неприбранную кухню и грязную посуду. Но сам виноват, свалить не на кого. На сковородке осталась горстка грибов в сметане. Разогрел, помешал, зачерпнул салатной ложкой. Без раздумий и колебаний налил стопку. Грибы чудо. Обожаю готовить на газу. Получается быстро и точно по температуре. Навел порядок. Заварил чаю. При мысли о необходимости идти в офис испытал приступ паники. Что там ещё придумают эти уроды? Храбрость прибывала по мере убывания водки в бутылке. Прямо сообщающиеся сосуды. Оставив грамм сто пятьдесят на вечер, пошел на Голгофу.
В офисе все выглядело нормально. Ни призраков, ни зеленых крокодильчиков. Перед глазами, правда, плясали черные мушки, но это пустяки. Огляделся с опаской. Джыргал тоже не видно. Ответив по дороге на приветствия сотрудников, без приключений добрался до кабинета и с облегчением устроился в кресле за столом. Ощущение надвигающейся беды прошло. Но тут на пороге появился Эрталбек. Подошел поближе, принюхался. Улыбнулся, как мне показалось, злорадно. Но я мнительный.

- Алексей Борисович, что это Вы, прямо с утра...

- Тебя не спросил, - огрызнулся я. Но Эрталбека смутить не так просто:

- Мы сегодня к обеду должны сдать в оргкомитет КАБСИ макет нашей презентации. У Вас будут замечания? Я поручил Джыргал свести все поправки сегодня к утру.

При упоминании Джыргал я невольно вздрогнул. КАБСИ, это инициатива по укреплению безопасности границ в Центральной Азии. Ежегодная конференция через месяц, мне на ней надо выступать с докладом. Я и забыл. А вот зам помнил. Помнил, да не напомнил. Открыл почту. Сообщение от Джыргал с приложением пришло двадцать минут назад.

- Сейчас посмотрю и если надо, подправлю. Время есть ещё.

- Полно, - охотно подтвердил Эрталбек и покатился по лестнице в направлении кухни.

Я открыл прикрепленный к сообщению Джыргал файл со слайдами. Вместо презентации на экране появилась абракадабра. Спустя десяток секунд он погас. На черном фоне появился желтый проблесковый фонарь, из динамиков раздалось леденящее кровь "пип-пип-пип". Вместо фонаря по экрану помчалась бесконечная строка из желтых букв: "Тревога! Тревога! Вирусная атака! Вирусная атака! Заражение! Заражение! Тревога!" Я бессильно наблюдал за разворачивающимся у меня перед глазами светопреставлением. Откуда-то как чёрт из табакерки выпрыгнул Эрталбек.

Продолжение - http://www.proza.ru/2015/12/04/2372