Он пришел. Глава 27. Пепелище

18 ноября 2015 года

Близ Ланкастера, Пенсильвания, США

09:25

«Они провели день в любовных утехах; а когда наступила ночь, Махмуд отправился грабить дома мусульман. Он поджег дом и украл все имущество…»

На втором… нет, наверное, все-таки на третьем курсе Мелиссу каким-то образом угораздило вляпаться в курс средневековой восточной литературы. По молодости, наверное. Молодая была, глупая… в общем, понятно. А в этом курсе пришлось ей изучать сборник средневековой персидской прозы. Из которого она ныне помнила всего пару строчек. Вот этих. Которые каким-то странным образом ассоциировались у нее с ее настоящим.

Правда, в любовных утехах она провела не день, а ночь; не с мужчиной, а с женщиной; никто никакие дома не грабил, да и мусульман на «территории Амишей» отродясь не водилось. По крайней мере, пока.

Наверное, все дело было в том, что «поджег дом и украл все имущество». Не дом, правда, а щенячью ферму и скулящее имущество не украл, а уничтожил, но в целом достаточно близко.

Ночь с Грейс была… да, без сомнения, самой прекрасной, доброй, нежной, теплой и светлой в жизни доктора Шелдон. Мелиссе и раньше случалось – и не раз, заниматься этим с женщиной, но, положа руку на сердце, каждый этот «раз» был банальным перепихоном из серии «ни уму, ни сердцу».

Эта же ночь была… даже не ночью любви, а действительно ночью инициации. Мелисса была абсолютно пассивна (только под утро Грейс позволила ей сделать себе куни), как говориться, «работая на приём». В конечном итоге, разумеется, духовных энергий.

Старшая Ван Хоорн нежно, медленно, спокойно, последовательно и очень вдумчиво ласкала все тело Мелиссы, не раз и не два доводя ее до оргазма. Чуть ли не полночи они просто долго, нежно и вдохновенно целовались. Но обе они понимали и принимали, что смысл всего этого был не в чувственных наслаждениях, а в том, чтобы максимально очистить, вылечить, успокоить душу Мелиссы; заполнить её Благодатью Божией – сверхчистыми энергиями Любви. К себе, к Богу и к ближнему своему. И, конечно, же, зажечь хотя бы маленький огонек священного пламени. Пламени Людена…

Успешно. Огонек вспыхнул где-то часа в три ночи и теперь горел тихим, теплым, светлым, маленьким, но, несмотря на это, устойчивым пламенем. Теперь уже неугасимым, ибо никакая сила во Вселенной не способна обратить трансформацию человека в людена.

Грейс рассказала Мелиссе, что душа человеческая подобна воздушному шару. Оболочка наполнена Благодатью Божьей и поднимает душу вверх, ко Всевышнему и Его Царствию Небесному. В корзине же обитают грехи – алчность, гордыня и все такое прочее, которые тянут душу вниз – к Дьяволу и его падшим ангелам. В преисподнюю. В Ад.

Мелиссе было очень легко, тепло и спокойно на душе. Грехов в ее «корзине» практически не было (делись куда-то), а оболочка подняла её высоко над нашим грешным, падшим и даже в чем-то враждебным миром. Очень высоко подняла.

Её это уже не должно было удивлять, но, тем не менее, пока что все еще удивляло. Она действительно видела, чувствовала мир совершенно по-другому, нежели до инициации и ночи с Грейс. И приоритеты её тоже поменялись, причем радикально так поменялись.

Доктор Шелдон могла придумывать какие угодно интеллектуальные конструкции (благо степень доктора психологии это более чем позволяла) для успокоения собственной совести (и навешивания лапши на уши коллегам, друзьям и знакомым). И придумывала, конечно. Причем весьма креативно. Но в глубине души (на самом деле, не на такой уж большой глубине) прекрасно понимала, что была пусть и не очень банальной, но все же мещанкой. Которой двигали вполне себе материальные и прочие не очень высокого пошиба устремления.

Заработать денег, получить престижное образование, добиться результатов в работе, которыми можно было козырнуть при случае, максимально поднять свой статус в обществе, окружить себя комфортом вещей и услуг (только кысей, псей и прочих лисей не надо, плиз), потрахаться от души количественно и качественно. Книжек написать и издать. В кругосветку сгонять на пенсии. Замуж выйти когда-нибудь, чтоб было кому воды подать на старости лет. Благотворительностью заняться – но в меру, конечно. Всё вроде, ничего не упустила.

До вчерашнего дня эта картина мира – то есть её прошлого, настоящего и будущего – Мелиссу Шелдон полностью устраивала. А окружающий мир казался спокойным, комфортным, естественным и очень правильным.

А теперь… теперь все ее прошлые устремления казались ей примитивными, скучными, мелкими, банальными и даже пошлыми. А мир, в котором ей до сего момента было вполне себе комфортно, теперь виделся ей серым, унылым, бессмысленным и даже враждебным. Причем, к сожалению, или к счастью, но это ее новое восприятие мира было навсегда.

«Только не прячься теперь от мира» - учила её Грейс в кратких перерывах между ласками и поцелуями. «Ты теперь сильная, на твоей стороне теперь Бог Всемогущий. А если он на нашей стороне, то какая разница, кто против нас? Мы все равно победим…»

И добавляла. «Не уходи из мира – иди в него с открытой душой. Неси людям пламя твоей души, зажигай маленькие огоньки Любви и Благодати в их душах. Ты теперь Люден, Homo Ignis. Человек огня…»

До сгоревшей фермы нужно было ехать через весь город, поэтому дорога заняла вполне прилично времени. Грейс снова села за руль (Ford Escape, понятное дело), только теперь с ней рядом разместился Морис (в предвкушение ночи со старшей ван Хоорн). Заднее сидение заняли Мелисса с Магдой.

Которая всю дорогу беззастенчиво ласкала психологиню, словно не могла дождаться ночи. Впрочем, Мелисса подозревала, что в этом был какой-то очень серьезный смысл, ибо слишком уж рациональной была младшая сестра. Да и в похоти замечена как-то не была.

«Расслабься. Просто расслабься» - прошептала ей на ухо Магдалена. «Я знаю, что делаю. Это для твоей защиты…»

Грейс проинформировала их, что с Амишами удалось достичь лишь ограниченной договоренности. На фермы их пустят, но отвечать на вопросы не будут. Ибо официально ни той, ни другой фермы не существовало. Ни с точки зрения службы лицензирования FDA, ни, тем более, с точки зрения налогового ведомства.

Они подъехали к пепелищу. Ни расплавившихся клеток, ни того, что осталось от собачечек, уже и в помине не было. Остался только на удивление аккуратный прямоугольник размером примерно двадцать пять на десять метров, на котором неделю назад в совершенно нечеловеческих условиях обитали почти две сотни самок, кобелей и щенков. Пока «собачий Брейвик» в считанные минуты не отправил их всех за радугу к Большой Собаке.

Они тщательно сфотографировали место происшествия, облазили каждый куст и обнюхали каждую травинку в поисках хоть каких-нибудь вещдоков (безуспешно), взяли пробы почвы (необходимая формальность)…

И вдруг остановились. Видимо одновременно (теперь они все были люденами), почувствовали…

Мелисса каким-то вдруг открывшимся внутренним зрением увидела огромную прозрачную колонну. Основание колонны почти совпадало с пепелищем – было лишь чуть шире – а стены уносились вверх. В бесконечную голубую даль (сегодня было на удивление солнечно).

«Это никакой не Брейвик» - тихо сказала Грейс. «Это инквизитор. И это не безумие. Это ауто-да-фе. Акт веры»

К «живой» ферме они ехали в полном молчании. Потому что уже примерно знали, что их там ждёт.

Те же 25 на десять метров. Только заставленные двумя параллельными рядами клеток. Двухэтажными, по десять клеток на каждом этаже. Клетки были заполнены примерно двумя сотнями отчаянно скуливших и безостановочно лаявших собак. Вполне себе породистыми – там были и йорки, и ретриверы, и бигли, и бульдоги… и многие другие.

И ещё эти клетки – и все пространство между ними – заполняло Зло. Чёрное, мерзкое, липкое, отвратительное, неотмирное Зло. Мелисса вдруг почувствовала, что настойчивые ласки Магды оказались очень даже не лишними…

Всё было понятно. Непонятно было только, что со всем этим делать.

К ферме подкатила «шевроле» противного серо-федерального цвета. Из неё вышли двое – мужчина и женщина. Уныло-федеральной наружности (по крайней мере, так показалось Мелиссе), облаченные в костюмы тоскливого серо-федерального цвета. Предъявили скучно-федеральные удостоверения.

Почему-то Мелисса почувствовала, что эта серая парочка знает, что со всем этим делать. И более, чем способна со всем этим справиться.

«Агент Рауль Брентон, моя коллега агент Паола Виалли» - представил парочку мужчина. Видимо, он был за старшего. «ФБР. Специальный отдел. Мы забираем это дело. Вы все свободны»

В доказательство своих полномочий он предъявил распоряжение заместителя директора ФБР. Вроде кошерное.

«Да, и вот еще что, агент Шелдон» - неторопливо произнес агент Брентон. «Не торопитесь возвращаться в Квантико. Вплоть до особого распоряжения Вы находитесь в оплачиваемом отпуске. С сохранением табельного оружия и все такое…»

«А Вас, агент ван Хоорн» неожиданно обратился он к Магде, «с нетерпением ждут в Далласе. Подробные инструкции получите в обычном порядке. Честь имею»

Он театрально козырнул.

Мелисса с удивлением вспомнила, что за все это время она так и не поинтересовалась, где же и кем, собственно, работает Магдалена Эмилия Луиза ван Хоорн.