проджект ремембэ

грят, стыдно у когось видно,
а бревна в глазу и не приметил,
чо про сучок какой-то вспоминать,
лихко других исправлять, подправлять.

а кодысь пензию мою будуть забирать сибе
енти алигархушки, тодысь ужо моно взбунтануть,
наврно, можит быть, хотя, чого-й-то тамо, можит оно
и обойдетси, ваще, можит оне, фсеж, какими-тось людями будуть.

и чо типеря, жыть
как баре, шоли? али
по-каковски тамо исчо?
фсе при своих, чики-дрики.

и мине исчо ндравитси, какоси он орет,
будто чого-й-то тамо в дверях евонному
присчемили, а какоси матом ругаитси -
заслушаешьси, чого-й-то исчо скажешь.

ущербныя слова
напрасно говорю, ущербныя
слова, калеки гнусной страсти,
ущербныя слова, быть можит, "I love you".

и у нас тожи курицы жыли на кухне, оне-то
неслись яйцами без скорлупы без петуха.
да, цельных три штуки, под столом,
а кушали мы в комнате, так-то.

книжного ума чиловек ты,
нещасный, и фсе-то тибе прочитанное
мерещится, а жисть-то, она сама по
сибе, и без понятий твоих, во как.

и хистори разные
по-разному написаны
разными сказками, ложь
правдой перемешав надуманно.

эмоции, какоси листья опавшие,
ветром увлекаемые, болтались по
неухоженному пустырю, тоской пульсируя о
временах неудобовосходимых в горечи предрассудков.

контрасты между
воображаемым и риальным
заставляли грустных улыбаться,
веселых грустить, буйных утишаться.