Пришелец из Прошлого

Я пришелец из прошлого. Я родился в начале Мая в стране, которая пыталась жить иначе. Вернее, не так. Я родился на территории страны, которую совсем недавно победила моя страна, та, что старалась жить иначе, нежели весь остальной мир.
Тоже ерунда какая-то.
В общем я родился в военном гарнизоне в Германии в 1961 году. Хорошо ещё, что это был гарнизон оккупационных войск победителей. Но ещё до того, как родиться, согласно календарю, случился Апрель.
Моя мать, совсем ещё молоденькая жена, такого же молоденького лейтенанта, была на последнем месяце беременности своим первенцем. То есть мной.
12 Апреля, вместе с другими женщинами она выскочила из офицерского общежития во двор. Чей-то голос истошно кричал: "Человек в космосе! Человек в космосе!". Было не разобрать, чей это голос — женский, мужской или детский. Мама даже расстроилась, ей почему-то казалось тогда это очень важным — знать кто именно кричит.
"Война?! Зачем в космосе? Что там делает наш человек? Значит война. Больше там ему делать нечего".
Соседка, жена капитана медицинской службы, авторитетно подтвердила, — По радио только что передали: "Наш человек в космосе. Значит сейчас тревогу объявят. А, как без того?"
Мужья-офицеры, по своей инициативе, подхватив тревожные чемоданчики уже бежали в расположение части. Кто-то на ходу застёгивал тугие пуговицы на вороте полевой формы, кто-то лихорадочно просовывал жёсткий ремень портупеи под погон. Лица у всех были отрешённые — ну вот и началось. Напуганный внезапным столпотворением дежурный по части офицер, решил было, что объявили тревогу и даже велел включить сирену, но тут же дал отбой, поскольку сообразил, что приказа то он не получал. Сирена вякнула виновато и затихла не успев разогнаться. Но и без неё уже все офицеры собрались у штаба.
Начальник гарнизона, бравый генерал Вардун Т.К. прибыл в штаб последним. На ходу он вызвал к себе замов и тут же заперся в своём кабинете. По телефону он только что имел десятиминутный разговор с кем-то из вышестоящего штаба группы советских войск в Германии. Там его послали; в общем они тоже ничего не знали.
Тут уже собрались замы и командиры подразделений. Вардун мрачно произнёс: А, где разведка? Разведка что молчит? Выяснилось, что командир дивизионной разведки отбыл на учёбу в Академию, а новый ещё не прибыл. Его зам, ВРИО начальника разведки майор Таптыш в отпуске по причине свадьбы. Чьей, непонятно. Так что в наличии есть только командир разведроты крепыш, лейтенант Кулава. Красавец и диверсант, но не Спиноза. Отнюдь не Спиноза. Он молча тянулся по стойке смирно и сжимал пудовые кулаки готовый выполнить любой приказ командования.
Генерал с тоской посмотрел на разведчика. Неизвестность сгущалась словно ядовитый сироп. Тут, горячими головами из автобата было высказано предложение на свой страх взять, да и вскрыть "тревожный пакет" и начать действовать согласно боевому предписанию. То есть, непосредственно перейти к выполнению боевых задач на территории условного противника. Благо территория эта находится в пятидесяти метрах от штаба, прямо за воротами части. Сразу же за военторгом и пивной "Гроссмайстер". Они даже маршрут могут показать...
Их осадили — нечего горячиться. От незнания обстановки, атмосфера постепенно накалялась.
Тогда начальник химзащиты, полковник Руль, на свой страх вызвался позвонить в Москву, в Генеральный штаб, своему бывшему однополчанину, ныне генерал-майору интендантской службы, с которым он ещё на Курской дуге жёг чужие танки. Точнее это полковник жёг, будучи сержантом огне мётчиком, а генерал-майор тогда...
В общем инициативу радостно одобрили. Селектор включили на громкую. О, чудо, но звонок прошёл, и генерал-однополчанин оказался на месте. Все затаили дыхание.
- Клумбу 14 вызывает Грядка 22, — скорбно, словно на похоронах, начал тихий начальник химзащиты.
В ответ в селекторе что-то загрохотало, раздался женский смех и звуки, не очень приличествующие кабинету Генерального штаба. Женский голос звонко прокричал в самую мембрану, — Грядочка, мы первые! Ура!
- Урарарара! — подхватил её нестройный мужской рёв. В селекторе опять что-то загрохотало и звонко зазвенело стекло о стекло. Все присутствующие непроизвольно сглотнули.
- Дмитрий Иванович? — неуверенно проговорил Руль и растерянно оглянулся на сослуживцев. Генерал Вардун Т.К. строго нахмурился и начал медленно багроветь, начиная от кончиков ушей. В динамике селектора заливисто засмеялась женщина.
- Генерала-майора Кудрявцева вызывает Грядка... — разгоняя крещендо заревел Вардун на одном дыхании. Но не успел он договорить свои позывные до конца, как из селектора раздалось звонкое: - ***тка! Хвать тебя за пятку! И совсем уже неприличное повизгивание. Вардун онемел.
Пока кровь отливала от лица боевого генерала в селекторе раздалось, — А ну, брысь! Кто там? Двадцать вторая? Грядочка? Тимофей Карлович, ты что ли?! Счастье то какое! Слыхал? Пока ты там в Германиях прохлаждаешься, да немок по углам жучишь мы в космос такого парня запустили. Представляешь, как гадина американская сейчас от злости на жопе вертится! Эх, обнять бы тебя! Мы тут всем штабом нашу победу празднуем! А ну, давай-ка и мы с тобой, прямо по ВЧ треснем! Водочки! Есть у тебя под рукой чего или на ихнем шнапсе совсем онемечился? А, ну наливай! Да, дружка то моего позови. Где эта жопа с ушами у тебя прячется?! Полковник Руль?
- Я тут, товарищ генерал, — растерянно пискнул Руль.

В общем тревогу тогда отменили.

Я пришелец из прошлого. Я закончил школу в стране, которая не воевала уже больше тридцати лет. Её генералы состарились, офицеры дожидались пенсий, а солдаты отбывали неприятную, но в общем то не очень обременительную повинность в казармах. Мир был всегда и мир будет всегда. Во всяком случае так нам казалось.
Через год после окончания школы моя страна ввела войска в другую страну. Наверное, для того, чтобы помочь той стране начать жить не так как все остальные страны в мире. По кухням стало порхать словосочетание "груз двести".
Опять какая-то ерунда.
Я пошёл в армию добровольцем, прямо в день рождения. Наверное, от скуки, а может быть потому, что родился в семье офицера и армия меня не пугала. Там я даже написал рапорт с просьбой отправить меня в ту, другую страну...
Олимпиаду 80 я смотрел урывками в программе "Время". Оттуда же узнал о смерти Высоцкого, Джо Дассена, Джона Леннона и кого-то ещё, по-моему… Весь день, все передвижения по учебке происходят бегом и только в девять вечера были законные полчаса, в которые вся рота садилась на табуретки перед телевизором. Мы утыкались лбом в спину впереди сидящего и проваливались в долгожданный сон. Это было наказуемо, но вымотанные за день мальчишки в форме ничего не могли с собой поделать. Мы спали. Мальчишки. 
Нас готовили жить и работать, а послали умирать в другую страну. Но я выжил.

Я пришелец из прошлого.