Странствия по утраченной Родине. День первый

                6 июля

          В Орёл прибыли вовремя. Выгрузились при свете звёзд   и тут же, под аркой вокзала,принялись за сборку.  Хоть и были в приподнятом, боевом настроении, провозились часа три, слишком подробно разобрали мы наш транспорт. Закончили, когда утро уже вполне освоилось с наступившим воскресеньем.  Оно было солнечным и свежим, мы – тоже свежими и свободными.  Весь груз оставили в камере хранения и налегке  покатили по зелёной,  длинной, в  несколько километров, аллее, идущей под уклон, прямо в центр Орла,  тихого, тенистого  губернского города. Всё начиналось славно.
        Славно позавтракали спелой клубникой (замечу, клубника и другие июльские ягоды оказались  приятным сопровождением всего маршрута)   на высоком, поросшем травой склоне стрелки, где две реки, Орлик и Ока,  сливаются в одну.  Как настоящие кочевники, славно вздремнули часок прямо  на  песке,  на безлюдном городском пляже. Прохладный, неяркий день купальщиков на пляж не завлёк, и только бравурная музыка из городского парка напоминала о воскресенье.
          После освежающего сна отправились знакомиться с городом Тургенева, Бунина  и Лескова.  Дух губернского дворянства и русской чистосердечной культуры сохранился в нём вполне. Легко дышалось здесь,  городской  пейзаж неожиданно сменялся  привольным сельским. Крутые, зелёные берега речек, берёзовые рощи, луга со стожками, бабочками и кузнечиками и рядом храмы, музеи, картинные галереи. Лёгкие, ажурные мостики над Орликом, знаменитая белокаменная тургеневская ротонда в Дворянском гнезде - ландшафтно-литературном парке. В Орле  начисто выпадаешь из времени, забываешь о большом городе и просто созерцаешь и радуешься.
        Музеев и храмов тут множество, осматривать можно не один день. Мы выбрали Кафедральный Ахтырский  собор и Музей изобразительных искусств. В соборе поставили свечу Божьей Матери Ахтырской,  попросили удачи путешествющим.  В музее побродили среди  великого портретного разнообразия времён Российской Империи.   Прекрасные дамы (как известно, лучшие русские женщины жили в провинции), провинциальные общественные деятели,  дворянские семьи и жалованные портреты членов царской фамилии. Мы со вниманием рассматривали их, а они – нас. Обрадовались также портретам и полотнам  ХХ века, особенно работам Фалька и Гончаровой.
       Обедали по-цыгански, прямо на травке в сквере у вокзала. В Харькове это выглядело бы экстравагантно. Но  Орел, город не столь показушно щепетильный( не в пример Харькову), отнёсся к нам снисходительно, никто нас не тревожил,  к порядку не призывал. К трапезе неожиданно присоединилась  прекрасная  пушистая кошка, серая с белой грудкой. Манеры её были изысканы, а желания просты и понятны. И мы приняли её в свой круг.
         Часов в пять вечера, загрузившись  до отказа, двинулись на север по Московской трассе. Это  было дерзким и даже героическим началом нашего предприятия, которое   сразу же показалось нам не столь реальным, как виделось  дома.  Велосипедам не нравилось обременение, кроме нас ещё и тяжелый груз навесили по бокам,  и они сразу обнаружили сложный свой норов. Перекидные сумки на багажнике сделали велосипеды неустойчивыми , капризными и непредсказуемыми, как необъезженные жеребцы. Чуть зазеваешься –  и на дыбЫ,  руль кверху, поклажа на земле, вкупе с велосипедом.
           Вокруг гудели машины, обдавали смрадом  двигателей. По сторонам упорно тянулся и тянулся город. А мы уже мечтали о ночном приюте. Слишком много впечатлений для первого дня. Где же долгожданная Ока с лесистыми берегами?  Тут на пути попался  указатель  с обнадёживающей надписью: "пионерлагерь Берёзка"  Берёзы, по крайней мере, там должны быть, решили мы и полные надежд,  покатили в указанном направлении.
            И действительно, вскоре попали в прекрасный берёзовый лесок, чистый, светлый, бело-изумрудный.  Где-то   рядом чувствовалась Ока, но от неё нас отделял  песчаный карьер. Решили позаимствовать воду в лагере.
           Место понравилось сразу. Разбили ярко синюю палатку среди белого сияния берёз. 
Приготовили на костерке царский ужин. С Оки дул сильный ветер, ночь обещала быть ясной и холодной, но в палатке было уютно, как в давно обжитом доме. Мы с аппетитом уплетали свежий хлеб, сыр, масло, запивали всё ароматным кофе и поздравляли друг друга с удачно начатым путешествием. А неподалёку задорной пионерской жизнью жил лагерь Берёзка, откуда доносились взрывы хохота, бурные аплодисменты, бодрые голоса пионервожатых.  Под жизнерадостные звуки детского веселья мы крепко, безмятежно уснули. Как младшенький,  для  тепла,  сын спал в тройном спальнике меж родителями тихо, как ангел.