Юсуп! Отголосок Войны... Роман 1-4 Сб. 11

Юсуп! Отголосок Войны... Роман Сборник 11

Юсуп! Отголосок Войны...  Роман 1-4

1."Жизнь прожить,не поле перейти."
Глава 4 Отсутствие отца
            сделало меня главным в доме

Отсутствие отца сделало меня главным в доме. Без меня
не решался ни один вопрос в нашей семье. Все понимали,
что я добытчик, и даже жившие в нашей семье эвакуиро-
ванные со мной считались. Я, может быть, какую-нибудь
малость, но всегда привозил им в подарок. Правда, с появ-
лением в нашем доме таких соседей увеличилась русская
разговорная речь, и Нина Петровна без нашей просьбы за-
нималась с нашими ребятишками. Я во дворе смастерил до-
ску, покрасил в чёрный цвет и расстелил ковёр. В нашем
дворе собиралось много детворы, а она им читала литера-
туру или же пела. Её голос отдавался эхом среди гор, мы с
наслаждением слушали её песни и стихи. Потом всей дет-
воре мы раздавали небольшие гостинцы – кусочек белого
сахара-рафинада. Наверное, многие приходили ради него,
из-за военного положения голод был и у нас в деревне. Они,
бережно завязав в платочек, относили по домам, наверное,
младшим детям.
       По приезду я быстро работал дома, зная, что в двенад-
цать ночи у меня встреча с моей любовью. Наконец ближе к
двенадцати я зашёл в хлев. Анора уже была там. Меня и по-
догревать не нужно было, когда я смотрел на неё, черногла-
зую красавицу. Я как хороший самец набрасывался на неё.
В поцелуях опускались в любви на сено. Но разве на этом
остановятся два подростка? Моя стрела уже влетает в неё и
не раз. Я разве могу сравнить её с той незнакомкой, которая
была в Ташкенте? Конечно, нет! Она была сама свежесть, я
её лобзал, кусал и продолжал ещё и ещё. Уже опыта было
больше, и я уже не новичок, крутил и её, знакомя с новым,
но очень скоро понял, что с ней так нельзя. Я её любил и не
допускал пошлости. Я как бы очнулся, поцеловал её, спро-
сил: «Ты устала, хочешь домой?» Она молчала, и я сразу же
понял, что она никогда мне ничего не скажет против. Это
есть в натуре узбечек – не перечить мужьям. Тем более, что
я надел ей колечко в присутствии всех. Вспоминая секс в
Ташкенте, я опять раздразнился и опять запустил стрелу.
Видно было, что она устала, я работал сам, но в то же самое
время желал от неё уже большего. Меня раздражало одно
воспоминание секса с незнакомкой, которая была доступна
по-разному. Успокоившись, немного отдохнув, я ей сказал на
ухо: «Давай поищем опять кольцо, может, сегодня найдём!»
Мне не нужно было кольцо, тем более, что наш сундук имел
столько, что хватит на всю деревню. Я хотел, чтобы она ста-
ла на четвереньки, а мне бы запустить стрелу. Она по наи-
вности перевернулась и начала ползать на четвереньках, а
я уже жадно смотрел на розовый зад, соблазняясь. И вот я
её нагнал и забил, обхватив руками. Она закричала от боли,
я понимал, что не туда, но всё равно, не вынимая до конца,
вибрировал, двигаясь, уже намного дольше обычного, давая
ей тоже насладиться. Я шептал на ушко: «Так надо, ты ре-
бёнок, не понимаешь, это хорошо, это мне приятно». Не до-
ставая, повторил ещё раз, до крови разрывая розовый цветок
ануса, сам взбудораженный, раздражённый до невозможно-
сти. Мы так же повалились на бок, я продолжал долбить,
как дятел, но меняя вход, заходя в «киску». Она дрожала, то
ли от боли, то ли от страха. Я же целовал её вовсю. Я вы-
прямился на спину, поворачивая на себя её и подбрасывая,
хватаясь за сосок зубами, губами. Я работал, если это мож-
но было назвать работой, я с ней проделывал всё то, чему
научился в Ташкенте с этой незнакомкой, даже имя её забыв
спросить, так она меня завораживала в постели. Мы – под-
ростки сильные, но через несколько часов гонки всё равно
устали. Я собрал окровавленное сено и побросал овце, кото-
рая вчера родила ягнят. Я также понимал, что у нас ещё уйма
времени до рассвета, а она кровит, кряхтит, ёрзает от боли.
«Ты хочешь домой?» – спросил я её. Она испугалась, видно,
подумала: «Ночь не окончена, а он меня посылает домой, к
чему это?» Она сказала: «Нет». Я понял, что она согласна
ещё быть со мной. Я руками потрогал её «киску», видя, как
она колышется от страха. Я вложил стрелу между ляжка-
ми, и она сразу приобрела боевую готовность, меня резала
боль. Я стал продвигаться дальше по животику, несколько
раз ударил в пупок и добрался до её груди, стал зажимать
между ними, ей было щекотно, и она стала его надкусывать,
как ребёнок, но мне так захотелось большего. Я вспоминал
незнакомку, лишь два дня я у неё был, но сколько воспоми-
наний, она запросто справлялась с моим недугом. Но я не
позволил, спустился вниз и опустошился между ног. Я лёг
на сено, понимая, что сделал лишнее, ведь она будет моей
женой, но с этим недугом мне стало невозможно бороться.
Развратная жизнь в Ташкенте меня давила. Через несколько
дней я всё же взял всё, что хотел, она же, как послушный ре-
бёнок, соглашалась по своей наивности. У нас не было в то
время телевизоров, и даже мать её никогда бы не позволила
себе объяснить дочери, что можно, а что нельзя. Мы вовсю
занимались с ней любовью, пока в декабре меня не призва-
ли в армию и сразу на фронт.
Обручиться я с ней успел, а вот свадьбу сыграть и назвать
своей женой не успел, потому что мы получили похоронку с
фронта на отца, а через неделю и в дом к Аноре тоже принес-
ли похоронку на её отца. Мы имели право общаться вместе
на людях, но спали отдельно, каждый у себя дома. И никто
в деревне не знал, что мы давно устроили себе любовное
ложе в хлеве, где все ночи напролёт занимались любовью,
ведь подросток осилит многое. Наш день разлуки настал.
В деревне молодых парней много не было, поэтому собра-
лась одна только грузовая машина. Нас отвезли в Ташкент,
где мы остановились на несколько дней, пока полностью не
собрался полный эшелон. Мою незнакомку всё же я один
раз нашёл на базаре с тем же лисьим хвостом и понял, что
она с ним зазывает к себе. С ней я не пошёл, может, из-за
отсутствия времени, а может, сравнив её и мою цветущую
Анору, которая по наивности отдала мне всё, может, и отто-
го, что любила меня. Я вспоминал, как в последний день она
ласкала меня страстными поцелуями, зная, что я уезжаю. Я
вернулся в часть, хотя время отгула не закончилось, написал
ей письмо. Обещал писать каждый день, вспоминая, как мы
ожидали писем от отца. Переписка была на русском языке,
но часто писали по-узбекски. Я понимал, как ей трудно без
меня, как на неё стали косится, что мы не успели пожениться.
И в одном письме она мне сообщила, что беременна и скоро
будет мамой. Но через некоторое время я получил письмо от
неё из какой-то другой части. Она написала, что тоже пошла
служить, потому что не хотела, чтобы дома узнали, что она
унижена и обесчещена и ждёт ребёнка. Пока здесь не заме-
тят, буду служить в части нянечкой и здесь же буду учиться,
часть находится в Ташкенте. Мне ничего не оставалось, как
дать ей единственный адрес – той незнакомки, знаю, что она
её не выгонит и приютит. «Покажи ей кольцо, она поймёт,
кто ты такая, я его покупал у неё». Мы переписывались ча-
сто. В части, где она служила, заметили, что она в положе-
нии, временно освободили, и она пошла по написанному в
письме адресу в Ташкенте. Её звали Елена, как я понял из
письма, она её приняла хорошо и дала угол, где спать. Анора
писала мне: «Она каждый день несёт лисий хвост на базар
и возвращается с мужчиной, говоря нам: погуляйте, мол, и
мы с её сыном выходим и ждём на улице почти два часа,
затем, когда она зовёт, идём в дом». Я-то знал, чем она за-
нимается, и пока Анора беременная, не страшно за неё, но
с рождением ребёнка её надо переселить, а то она тоже её
собьёт с пути. И в одном письме я узнаю, что я стал отцом, у
меня сын, и моя незнакомка Елена помогла родить прямо на
дому. После родов она её приодела и захотела зарабатывать
на ней, зная, что она уже нагулялась. Но Анора была хоть и
ребёнком, а недолго думая поехала к нам в деревню, подло-
жила к двери в дом моей матери нашего ребёнка и написала,
что это сын Юсупа, Юсуп, и возвратилась в часть. Она до-
верила сына моей матери, и это меня обрадовало, правда, я
был не рад, что она возвратилась в часть, видя, какой здесь
разврат. А что же делать, молодые ребята оказались без жен-
щин, и они ловили всех, кого могли поймать, даже слабых
мужчин. Меня передислоцировали под Москву в часть раз-
ведки, где преподавали и женщины, и мне всё же удалось
одну уломать, и мы с ней тайком встречались после отбоя у
неё в маленькой комнате. Она тоже была старше и знала, как
можно покорить молодого бойца и тоже понимала, что для
меня всё было уже не ново.


http://www.proza.ru/2015/12/02/135
© Copyright: Каменцева Нина Филипповна, 2015
Свидетельство о публикации №215120200135