Промысел 2 12 3

Начало:
http://www.proza.ru/2014/04/28/602

Предыдущая страница:
http://www.proza.ru/2015/11/26/1413

Однорогие легки на ногу, в отличие от мощных жёлтых самцов, любят в усталости падать, кататься по траве. Подобная перспектива улыбалась рыжему бродяге и его спутнице оскалом неминуемой смерти. Кто надоумил Глейста сделать так! Сам бы после не вспомнил.

Человек привстал, выдернул из одежды шнурок, продел сдвоенный жгут в кольцо единственного рога, кинул конец, подхватил верёвку по ту сторону толстого ствола, снова продёрнул и завязал крепким узлом.

Самец взвыл, метнулся вправо, влево, замотался вокруг дерева, начал бить копытами, визжать от нестерпимой боли. Глейст не стал ждать развязки, подхватил Зайн на руки, бросился вверх по тропе, взорвал полог своего круга.

Плетёное сиденье согрелось быстро. Из дымохода лился призрачный отсвет. Женщина глядела, как хозяин безошибочно священнодействует, выполняет всегдашний ритуал прибывших.

Хакнул короткий звук, меж двух камней отозвалось блеском, вспыхнул мох, мелкие щепки тоненько запотрескивали. Охотник вынул и расставил свечи, поднёс огонёк. Яркий свет дала жителям Священной Горы женщина родоначальника.

Зайн, мастерица островитянка,  попала в стойбище на Священной Горе из чудесно оснащённых пещер, но тем не менее, было, чему удивляться.

Очнувшись от водной процедуры, женщина обратила внимание: у Синих Камней собрались насельники множества мест. Один для всех закон, но каждый привносит мастерство. Даже внешне обиталище людей выглядит благоустроенным.

Жильё изначально поставлено с учётом оттока нечистот. Каменные желоба сверху закупорены пластами обожжённой глины, выложены грунтом до ровного. Туда следует высыпать горячую золу, проливать кипящим раствором Борец травы, чтобы грязь не плодилась.

Местоположение кругов размечено и привязано к единой канализационной системе с учётом пятикратного увеличения населения стойбища. У подножья горы открыты длинные канавки, откуда легко выбирать перегнившие отбросы.

Круг Глейста войлочный, но и в таком жилище царит безупречный порядок. Короба сомкнуты, становой камень блестит, постель готова принять усталого хозяина. Даже имеется на жёрдочке возле спальника исподнее полотно. По всему видать, женская рука неуклонно мешала запустению поселиться здесь.

Глейст заглянул в бочку. Вода оказалась чистой. Под кружочком нашёл кусок холодного мяса и хлеб. Чтобы поужинать, достаточно Поставить греться воду, сложить в горшок для запаривания грибы, орехи, зёрна злаков.

«Милая девочка осталась моей!»
Прошептал счастливый человек. Тайви похолодела. Глейст смотрел мимо содержимого сиденья. Взгляд светился радостью.

«С кем говоришь?»
Спросила Зайн.
«Дочь ждёт меня с промысла».

Женщина оглянулась. Охотник тихо засмеялся.
«У малышки Тадд иной круг, и всё же любит».
«Разве бывает такое?»

«Повезло, да. Отдал замуж в своём стойбище».
«Здесь позволено?»
«Родства нет до памятных колен. Муж – умелый зверолов, доволен женой».

Зайн притаила дыхание. Глейст был голый, но не замечал собственной наготы и взгляда молодой женщины. Видимо, решила воительница, после всех выкрутас хозяин круга передумал жениться. Настанет утро, явится Дарт, заберёт сестру в родительский дом.

Глейст достал большую прозрачную плошку, наполнил водой, поставил на становой камень. Следовало привести в порядок изорванную обвязку полога, зачеркнуть признаки вторжения.

Коренной обитатель длинным копьём трижды провёл черту.
«шшкшкшкшшшк!»
Захрустело прикосновение острия к плотному. Войлок чередовался с перемычками опор.

Глейст шёл, не оглядывался, чувствовал, за спиной совершается вторая часть обряда. Запах жареного теста, густой аромат дымящихся трав волновал сильнее, чем прикосновение женщины в миг одержания победы.

Черта замкнулась. Орудие добычи стало в гнездо держака. Пять шагов, и рука накроет пылающее ожиданием лицо. Покорная воле мужа распластается восхитительная девственница.

Глейст едва повернулся, и услышал, точно гром над головой:
« Мир кругу сидящих!»

Разумеется, следовало ждать гостей. Хорошо, что пожелали мира, а не вломились без предупреждения в занятый непонятно кем дом отсутствующего хозяина.
«С миром ответ».

Глейст обмотал полотно вокруг бёдер, распахнул полог. Там был Мейс и ещё кто-то. Охотник с Кручёной Протоки вгляделся, позвал изумлённо:
«Ого! Тойд! Ты победил!»

Самый неврастеничный из лидеров смуты, улыбаясь во всю ширь лица, шагнул за черту.
«Сделал, да, и рад видеть живым тебя, Рыжая Звезда».

«А я счастлив иметь верную ватажку и сильнейшим Тойда из Внятного Ущелья. Знаешь, охотник, только что маленькая Тайви омыла мой алтарь. Сегодня две удачи: ватажка и женщина».

«Нужна третья, – сказал Мейс, – называется сыном. Если женат, не минует тебя».

Хорошая мысля приходит опосля, говорил Вася Мусин. Аделаида Бартон стояла на мокром песке, разглядывала собственные пальцы.

Додумалась бы ночью сказать о беременности женщины Тонда, летать бы расхотелось. Только в бассейне Великой реки даже ребёнок знает цену слову «Бы».

«Иди, не сомневайся. Если поход не состоится, догоним без труда».
Обнадёжил Кин. Тонд не привык оглядываться, теребить беду за хвост, точно выметнутый, шагнул сквозь расступившуюся толпу, наклонился, поднял свёрнутую лодку, единственное весло.

Никто не последовал за охотником, одни взгляды провожали до исчезновения в нет.

Левая река оказалась удивительно глубокой и чистой. На дне светились яркие камушки. Тонду захотелось достать образцы породы. Ледяная вода остановила порыв.

На берегу рос гибкий кустарник. Страшно было шагнуть для полёта, но почему-то не верилось, что взлетит сам по себе, и сын мастера решил воспользоваться привычным способом передвижения. Вырезал чурбачок, заменил недостающий элемент каркаса и вдруг заметил: с противоположного берега глядят двое рыболовов.

«Я не стану портить вам промысла».
Жестами объяснил Тонд.
«Иди, всё равно пусто».

Отвечали те. Видимо любопытство оказалось больше ловецкого азарта. Хотелось поглядеть, как охотник с юга развернёт снасть, не забоится ли ступить на тропу чудищ.

Мойи не забоялся. Песок хрустнул, ушёл в прошлое. Узкая лента воды легла под чёрное днище. Парус наполнился, запело полотно.

Скорость увеличилась не вдруг. Охотник заметил, что деревья замелькали, точно пальцы у лица. Страшно не было. Река полнела, грозила пролысинами, перекатами, однако не настаивала на невозможности водного пути.

Притоки и повороты отсутствовали. Обрывистые берега сказали красноречивей слов, почему люди избегают селится здесь. Подступов к воде не было. Голый камень высоких стен указывал на то, что некогда грунт расселся, треснул до упора, позволил звонкой влаге петь незамутнённым голосом.

Кажется, охотник задремал и очнулся от простора , брызнувшего послеполуденным светом.

«Вот устье, - толи примнился, толи послышался голос женщины Нокка. – Слева на пределе видимости зелёная шапка, вершины деревьев. Там Священная Гора. Напротив место, где следует перетащить лодки посуху. Дальше Рука или Нога, как вы называете поток? Прямо перед тобой Три Ступени».

Почти отвесный склон вздымался до самых облаков. Тонд слыхал, добытчики горной смолы рассказывали: есть место, где мир обрывается в небытие. Стоя на краю видишь потусторонние леса, крохотные, слившиеся в неразличимость отдельно взятых проток водоёмы.

Сверху обрыв кажется бездонным, однозначно обрекающим на гибель. Две промежуточные террасы лишь поддразнивают предложением задержать неминуемое.

Лодка плавно взмыла вверх, пронеслась над реденькими кустиками, грядой валунов, каменной проплешиной, повернула против течения речки, ткнулась носом в пёстрый откос. Туча крикливых птиц, пихаясь в воздухе, снялась и открыла зелёную составляющую склона.

Тонд не поверил глазам. От поддона до заоблачных высот стена была увита путаницей минтеле. Они то и служили жилищем для пернатых созданий. Бесчисленные гнёзда ютились в сплетениях свежих и прошлогодних стеблей. Крупные блестящие плоды венчали картину праздника жизни.

Тонд понял, почему женщина выбрала дорогу Ступеней. Пройти тут и сократить трёхнедельный путь до становой тропы сумеет даже однорукий человек. При желании, обессилив, можно переночевать в люльке из вьюнов. Робким предлагалось подняться или спуститься внутри оплётки, подстраховавшись со спины.

Мелькнула мысль: Если дано летать, не сходить ли в стойбище! Толкнулся от берега, почти лёг бортом на воду. Лодка подчинилась, резко возросшая скорость указала на понимание задачи со стороны центра управления полётом и упала, лишь только вывернул к Синим Камням.

Первая, кого встретил у источника, была Данн с Излучины.
«Твоя дочь в безопасности, - объявил Тонд немой от изумления женщине. – Передай мужу и разыщи вождя. Пусть придёт в мастерскую Моти. У меня мало времени на беготню».

Действительно, время поджимало. Если днём малышка Гайт могла быть спокойна за ушедшего на промысел мужа, то ночь обязывала тревогу проснуться.

Пайн не всполошилась, как обычно, а рухнула в объятия сына, захлебнулась невысказанностью обернувшегося немотой крика. Тонд гладил мелко вздрагивающую спину матери, целовал пронизанные блёклыми лучами волосы, кажется, плакал.

Моти глядел сквозь туманную поволоку, и понимали трое без слов, где свои, а где вина.

«Девочки живы, рассказывал Тонд. – Над с дороги взял женой охотник Эйи. Вождь обеспечил безопасный путь до стойбища. Кайн с караваном горных людей идёт, чтобы стать в круг.

Тайк! Я не знаю, как объяснить то, чего не видел собственными глазами. Нокк был под хребтом, забрал сына».

«По воде из пещер сплыла женщина, - выговорил Моти. – Рассказала доподлинно про тамошнюю жизнь. Нам, охотник, всей кровью не заслужить у Создателя мира прощения за вину перед дочерьми Берта».

«Разная бывает вина, мастер. Наша неуловима и клейка, тает под пальцами, словно прошлогодний орех. Скажи кому, не поверят. Лишь Этот понял бы».

Мейс вошёл, и готовый состояться вопрос застыл на выдохе.
«Откуда ты взялся, охотник?»
Прозвучал другой вопрос.

«Спустился от Становой тропы по Трём Ступеням, – отвечал Тонд. - Женщина родоначальника говорила, Эйи знают место».
«Я не слыхал о ступенях. – Отмахнулся Мейс. - И есть ли дело людям промысла до безумных выходок?»

«Путь прост, как ладонь. Предлагаю собрать желающих прогуляться на Серое Плато. Нынче в правобережьных племенах  избыток охотников. Никого не придётся отдавать на болота, я сказал».

Мейс явно обрадовался.
 «Возможно ли успеть до начала витка, дерзкий человек?»

Тонд вынул пласт белой коры, окунул перо в красную жидкость.
 «Делаю обозначение похода. Поднимись по Ноге до розового излома. Слева будет стена вьюнов. Там взберётся даже ребёнок. Если взять верёвки, сплести лестницы для обратного пути, то и старуха спустится».

«Ты проводишь?»
 «Нет. Жена сестра и Лайп идут с караваном. Я должен спешить».

Мать метнулась к коробам.
«Вот. Возьми две накидки, если будет холодно».

«Дай третью для женщины Пайти».
Попросил Тонд.

«Зайди в мой круг перед уходом».
Велел Мейс. Мойи согласно кивнул.

Продолжение:
http://www.proza.ru/2015/12/11/2085