Вездеход

               
      
                Вездеход
                (из серии Поклонный крест)



  В конце октября 2014г ностальгия с непреодолимым желанием посетить родные места, земляки и старые друзья детства вновь привели меня в эти пустующие лесные таежные края, родной мне Западной Сибири. Погода как обычно в это время здесь желала лучшего. И без того не блестящие местные дороги с грунтощебеночным покрытием порядком раскисли, но чудным образом рейсовые автобусы ходили пока по расписанию два раза в день по нужному мне маршруту Вагай - Ушаково.  Между городами Тюмень-Тобольск и Тобольск-Вагай были проложены хорошие трассы с асфальтовым покрытием.
      
   Едем с Женей Баяновым, мужем  племянницы Ольги, из Тюмени в с. Вагай. Женя мой добрый спаситель и покровитель. Своим тихим, на первый взгляд нравом и продуманностью, при решении всех встречающихся проблем и совершаемых действий, в сочетании с идущими от сердца желанием оказать ненавязчивую помощь другому, подкупают с первых шагов общения. Его тихий и спокойный голос сразу же располагает к себе. А энциклопедические знания животного, пернатого и растительного мира Сибири меня потрясают всякий раз, когда общаюсь с Евгением. Даже из салона машины он непостижимым образом на ходу замечает крохотных пташек, мелкие и крупные следы в снегу  от лося до полевой мыши и тут же дает полную характеристику этой птицы или животного. Он может в густой траве, вдруг увидеть крошечный голубой цветок, который находиться в красной книге Тюменской области и все о нем рассказать
      
   Сделанные им тысячи видовых фотографий, микро и макросъемок растений, птиц и животных во время командировок на крайнем Севере, в тундре и тайге просто завораживают. От его чучел, которые стоят  во многих музеях области, от сойки до медведя не оторвешь глаз, настолько они реальны. Если же говорить на языке школы выживания, то машина  Жени, много повидавший вездеход Мицубиси, оснащена и укомплектована на все случаи жизни.  От непромокаемых плащей, теплых курток, одежде и обуви рыбака, прекрасного ружья с вертикально-расположенными стволами, топора, пилы-цепи, лопаты, троса, запасы еды и сухарей, охотничьего ножа и т.д,  до накомарника и жидкости от комаров.
      
  Я езжу в Сибирь в последние годы, с целью навестить родные места и конкретно урочище Шангинск, когда-то бывшее поселком спецпереселенцев.  Поселка давно нет, а бывшие его последние жители осели в медленно умирающем  селе Ушаково и окружающих,  ещё пока не исчезнувших с земли, деревнях.Более десяти деревень и поселков в нашей округе, существовавших на моей памяти, уже приказали долго жить.
   
   Некоторые бедолаги, подобные мне с больной и израненной душой, живущие еще далече, периодически навещают эту заброшенную землю, без конкретной  практической цели, а лишь, чтобы встретившись на заброшенном погосте, пострадать, вспоминая  прошлое. Своя малая Родина зовет. И, наверное,  скромно в полголоса напомнить о нашем поколении и нашем уже забытом времени и образе жизни, стремительно растущей в облаке прогресса, современной молодежи и, доживающим свой век на этой многострадальной земле,  сверстникам.
     А еще рассказать о создателях этих поселений и показать замечательных и добрых людей труда, которые в силу независящих от них обстоятельств, вынуждены были насильно покинуть земли их родителей и нажитое имущество и уехать осваивать эти забытые  Богом края. Потому, что кроме  родных об этих мужественных и терпеливых людях  ушедших из жизни, уже никогда, и никто не расскажет и не вспомнит.
    
   По ряду причин, как и в прошлые годы, едем в самое  неподходящее время осенней распутицы, бездорожья и первых морозов.  Разумеется, без участия в моем путешествии Евгения с машиной я бы не сдвинулся ни на шаг  в организации встреч земляков, установке на месте поселка поклонного креста, проведения открытого урока в родной Ушаковской средней школе. Я уж не говорю о экскурсионных поездках по Тюмени и его окрестностям, посещении наконец-то восстановленного Тобольского кремля и Аболакского мужского монастыря и туристического комплекса на берегу Иртыша, а также  других  жемчужин сибирского зодчества. А чего стоит прогулка по кедровому заповеднику и поездка за осенними грибами,  рыбалка на рассвете на  реке Вагай. Все это осуществлялось в условиях неустойчивой погоды  и крайнего бездорожья.
   
  За стеклом салона машины мелькают порыжевшие осенние леса и сжатые поля.  Разговариваем неторопливо и не ненавязчиво, одновременно любуясь непритязательной красотой поздней осени.
-  Женя, меня беспокоит один вопрос. Как, я буду добираться дальше, после того, как ты оставишь меня у друзей в с.Вагай. – говорю ему под уверенный рокот  мотора
-  Куда добираться?  В Ушаково?
-  Нет, здесь вопроса нет. До села Юрмы   мимо с. Ушаково ходит автобус из Вагая два раза в день.  Дорога, хотя на две трети  грунтощебеночная и достаточно разбитая, но устойчивая  даже в непогоду.
-  Тогда, видимо вся проблема, доехать до урочища Шангинск, то есть вашего бывшего поселка спецпереселенцев.  Грунтовая дорога на расстоянии десять  километров  практически разбита тракторами и  вездеходной техникой, а на болотистых участках вообще не проезжая, особенно в такое ненастье.

-  Да, Женя. Я очень хотел бы посетить это урочище, где был поселок.  Собственно в первую очередь ради этого и совершаю эту поездку. А может быть, даже удастся  установить поклонный крест с помощью еще пока живущих здесь земляков на этом забытом Богом пустыре и поклониться могилам на заброшенном кладбище,  где похоронены мои земляки и бабушка.
-  Что-то нужно придумать.  Помнишь, дядя Толя, в 2011 году мы приезжали с тобой в Ушаково в начале ноября по первому морозцу и заходили в центре села в магазинчик к знакомому мне охотнику  Михаилу? – в желании помочь, Женя начал вспоминать ту двухгодичной давности, нашу поездку.
-  Да, конечно. Его еще не было дома и попросили его телефон у  помощницы.
-  Он, говорят, собрал своими руками из узлов и деталей разных механизмов, какой-то необыкновенный болотоход  и возможно,  он нам поможет.  Я ему сейчас позвоню.
-  Хорошо бы – с надеждой отвечаю я - дело в том что, в конечном счете, до урочища я бы добрался даже пешком, а вот организовать установку креста сложнее. Нужны материалы и помощники.
-  Прежде, чем позвонить Михаилу,  я должен  уточнить  у  одного человека  возможность  реализации  им  некоторых товаров, приобретенных  в этих краях,  о чем просил меня Михаил  – ответил Женя, набирая номер на мобильном телефоне.
   
   Сделав нужный звонок, он тут же связался с  Михаилом, не сбавляя скорости движения. Тот ответил, что его вездеход исправен.  Дороги  до Шангинска, из- за продолжительных дождей, для  обычного  автотранспорта сейчас  нет,  но на его самодельной машине неизвестной марки  мы сможем доехать.  На душе стало спокойнее.  Взяв у Жени,  номер телефона, мы договорились, что я  Михаилу позвоню, когда буду ехать в Ушаково.
   О теплой встрече с земляками, которые сейчас живут в Вагае и Тобольске в придорожном кафе на окраине городка и поездке в автобусе до с Ушаково будет другой разговор. Моя палочка выручалочка Евгений, после ужина уехал в Тюмень, а я после встречи и ночлега по любезному приглашению  у Михаила и Евгении Рыбьяковых, утром следующего дня выехал на автобусе в Ушаково. Как всегда остановился у   Ширшовой Тамары, с которой когда-то учились в одной школе.
    
   Вечером по телефону директор школы  Ольга Владимировна   Пальянова, узнав о моем приезде, пригласила меня провести в 9 часов открытый урок и встречу с учащимися школы, которую я закончил почти шестьдесят лет назад.  Вечером же договорился с Михаилом Спириным,  Родиковым Николаем,  Вахтиным  Василием на тракторе и Смирновым Олегом ехать в Шангинск,  после того, как я освобожусь в школе. Будем ставить, как условились  раньше Поклонный крест на месте бывшего поселка спецпереселенцев  Шангинск. 
    Ребята родились  и  выросли  в нашем  поселке,  кроме Михаила, который был из  д. Матаево. Они пообещали  погрузить с собой необходимый материал и взять инструмент и гвозди.  Выезд наметили в  десять часов Утром пришлось немного поволноваться, так, как из-за отдаленности от станции и скверной погоды, мой мобильный телефон перестал работать, и невозможно стало проверить или откорректировать принятые решения.  Решил положиться на Божью волю.
       
   После проведения открытого урока в школе, короткого разговора и  фотографирования с учителями и детьми, я тепло попрощался со всеми и поспешил на улицу, чтобы не задерживать нашу поездку в Шангинск. Тем более, меня  очень беспокоила неизвестность из-за отсутствия связи.
      По улице в сторону сельского магазина по непролазной грязи прошла машина непонятной марки на огромных  широченных колесах и остановилась на перекрестке. Для неё понятия проезжей части, обочин и кюветов дороги по- моему были однозначны.            
      Из кабины вышел крепкий подтянутый высокий мужчина, сорока лет в полувоенной маскировочной или охотничьей одежде и резиновых по погоде сапогах.  С  острыми глазами на мужественном лице и бывалыми уверенными манерами. На широком поясе висел широкий охотничий нож и мобильный телефон  в чехле.
       В этой непролазной грязи и осенней холодной сырой погоде с пронизывающим ветром, мне кажется, он чувствовал себя, как в родной стихии.  Я догадался, что это Михаил, в первую очередь по его необычайной машине, единственной в своем роде и во – вторых он всем видом соответствовал образу охотника-промысловика, созданного в моем представлении рассказами  Евгения.
 
     Мы с Михаилом  поздоровались и одновременно познакомились, крепко пожав друг другу руки.
-   Сам изобрел и собрал? – с интересом  глядя на его необычный автомобиль – мастодонт, спросил я.
-  А кто бы мне его сделал? Я же его делал так, как мне нужно и по ходу создания постоянно вносил изменения.
-  Как в настоящем конструкторском бюро.  По внешнему виду у тебя не автомобиль, а конгломерат из узлов и агрегатов нескольких, непохожих друг на друга автомобилей и  механизмов.
-  Точно.
-  Расскажи подробнее.
-  Садись Петрович, в машину, по дороге буду рассказывать, раз тебе так любопытно. Только сейчас у магазина заберем Олега Смирнова с ручным инструментом и гвоздями и поедем догонять остальных.
-  А кто будет и  где они?  У меня отказал телефон и до сих пор со вчерашнего вечера не могу с ними связаться.
- Василий Вахтин с Николаем Родиковым на тракторе с  прицепом поехали на пилораму погрузить доски и брусья, чтобы сделать Поклонный крест на месте вашего Шангинска.  Они же все  родились и выросли  там.
- Смотри, как дружно они собрались.  А ты Михаил  родом откуда?
-  Я из деревни Матаевой.  Её тоже уже нет.  Все заросло бурьяном.  Как на месте вашего поселка. Может, тоже когда-нибудь соберемся поставить и на том пустыре, если не крест, то хоть памятный знак или маленький крестик, а то показать и рассказать внукам будет нечего из своего прошлого – грустно проговорил Миша.
-  Собрались мы как сироты, без рода и племени.  По закону нужно жить будущим, но без прошлого, как-то смутно просматриваются его контуры. – разделил я его настроение, забираясь в высокую и просторную кабину с хорошим обзором. Погода и общее запустение вокруг усиливали тоскливые мысли.
-  Да, похоже, так – и Михаил тронул свой аппарат  по разбитой вдрызг дороге в сторону д. Петровщина, догонять трактор, который уже нагрузили и он выехал, как нам сказали в сторону Шангинска. 
   
  Наша дорога проходила через эту деревню. В ней тоже жили несколько семей из Шангинска, переехавших сюда при укрупнении хозяйств.  Погода была пасмурная, почти холодная с влажным   неуютным ветром.  Небо затянуто плотными серыми облаками. 
      В салоне машины было все просто, без изысканности  и шика, но надежно и функционально удобно и необходимо. Кузов автомобиля состоял из собственно кабины и пассажирского отсека.  Сзади располагался грузовой отсек  отделенный от пассажирского перегородкой с фрамугой.  В пассажирском салоне кроме сиденья рядом с водителем, на котором расположился я и рычагов управления  раздаточной коробкой и коробкой передач с тормозом,  сзади поперек машины стоял настоящий мягкий широкий диван покрытый покрывалом с валиками. На нем удобно разместился Олег. Вход в грузовой отсек был сзади через распашную дверь
- Так как же, Михаил родилась у тебя  идея создать такую практичную, надежную и  неприхотливую машину – спросил я, глядя, как естественны и слитны  действия водителя с управляемым  им вездеходом.
      
  Появилось странное  чувство, что эта суровая природная обстановка, непролазная дорога, проложенная в болотистых низинах тайги и мелколесья, самородная машина управляемая опытным водителем и одновременно охотником – промысловиком;  единые, взаимосвязанные, дополняющие и существующие друг для друга части одного организма, собранные вместе для утверждения жизни.   Я наблюдал парадоксальную,  дикую и от этого невероятную по своему содержанию гармонию  выживания  целого жизненного пространства.
        Потому что, мощные производительные силы общества уже отступились от этой земли и пустили все на самотек, успокоив свою совесть и долг, рожденной в тиши чиновничьих кабинетов предательской  фразой «неперспективные земли, а с ними и деревни тоже». Раз так, то зачем этой брошенной земле газ, дороги, занятость населения, инфраструктура, материальные и финансовые средства и социальные заботы, а структурам власти эти непростые обязанности и проблемы.  Пусть спокойно умирают.
       Возникает естественный вопрос: « А, что раньше около века эти земли не приносили пользу обществу и стране? Зачем же  общество тогда осваивало эти земли и создавало эти поселки и деревни в невероятных мучениях и насилии, чтобы потом через  десятки лет перечеркнуть колоссальный труд  и  жизни  многих поколений и выкинуть их в небытие»  Напрашивается вывод: «Ошиблось то общество, так не будем сегодня повторять их ошибок с точностью до наоборот»
 
- У меня уже был внедорожник легкового типа, но он был, во-первых слабоват по прочности и грузоподъемности, имел низкую посадку, недостаточную мощность двигателя и,  вообще,  был сделан не для этих условий и не под мои задачи и требования – прервал мои грустные размышления Михаил.
-  Да, с твоим размахом и образом жизни, автомобиль нужен крутой, с учетом условий  местности и погоды.
-  Кроме того, машина была недостаточно проходимая и по размеру не позволяла перевозить негабаритный груз, в том числе пиломатериал, бытовую и мелкую хозяйственную технику, мебель, столярку и другой необходимый в хозяйстве груз.
      Я же охотник, много езжу по бездорожью и лесам. Да и соседям приходится помогать, то что-то привезти, то кого-то отвезти. Или в роддом везешь или на кладбище.  Сильно ограничивала  мне  старая  машина свободу передвижения и маневр – не спеша рассказывал Михаил, сноровисто ведя вездеход по бездорожью.
-  Я остановился у Ширшовой Тамары.  К ней приехал погостить из Германии сын Василий со своим сыном. Мы с ним перед поездкой созванивались, чтобы встретиться здесь  Они мне показали оставшийся после отца Алексея мотоцикл - болотоход. Я очень удивился, что местные умельцы даже мотоциклы делают вездеходными.  Василий собирается ехать на нем на болота за клюквой
-  Да у нас здесь в сельской местности в Сибири переделать серийную модель транспортного средства не в новинку.  Хочешь свободно жить – изобретай или приобретай уже переделанную технику у местных умельцев. Если, конечно  есть бабки.  Бытие определяет сознание – как говорили раньше.  Или сиди дома при первом дожде или метели и обеспечивай свою жизнь и родных вручную и собственными ножками -  пояснил  Михаил.
     Грязь и громадные колеи от тракторов ни как не влияли на скорость нашего передвижения.   Разве только  нужно было хорошо держаться на ухабах, чтобы не вылететь с сиденья.  Мотор работал ровно на малых и средних оборотах без особой нагрузки. Комья грязи, а вернее, ошметки и целые пласты мокрой земли от громадных колес с тракторным протектором летели на несколько метров мимо стекол кабины вверх и в стороны от машины.
-  Миша, какую все-таки базовую модель ты взял за основу своей машины? - продолжаю я начатый разговор.
-  Ну, вот послушай и реши сам – и Михаил начал перечислять агрегаты, которые он применил при конструировании  своего автомобиля:
-  Кузов взят от пассажирской  «Газели». Только пришлось усилить его опорную раму швеллерами.  Установить дополнительные ригеля и  косынки для жесткости, а также крепления  не родных узлов двигателя и агрегатов трансмиссии. Кроме того я врезал двухстворчатую дверь в заднюю стенку грузового отсека и поставил разделительную перегородку в салоне кузова. Для удобства и безопасности установил в передней части  кузова дуги безопасности из труб и  ступеньки лестниц с поручнями для посадки в салон.
-  Колеса установлены от самоходного комбайна, после срезки для облегчения  части резины от заводского протектора.
-  А передний и задний  ведущие мосты взяты от серийного отечественного грузового внедорожника – ГАЗ – 66, военного образца.
-  Сцепление и коробку передач я применил от нашего родного  старичка послевоенного периода – ГАЗ – 51. Может, помнишь, они сменили наши первые полуторки?
-  Конечно  же,  помню. Эта машина сменила у нас в колхозе «Победа» в Шангинске  единственную, приобретенную еще до войны газогенераторную полуторку. Основной транспорт был гужевой и быки. Она честно отслужила колхозу до конца войны и даже далее, уже как говориться «не дышала на ладан», несмотря на все ухищрения нашего колхозного умельца Родикова Я.С, деда Николая Родикова. На новой машине  шоферил Южаков Жора, затем Володя Савин после возвращения из армии и по-моему, Саша Гребенщиков тоже успел поработать на этой машине.
      
      Да, я сам проходил в институте на военной кафедре в г. Челябинске  учебное вождение и сдавал на права  на ГАЗ-51 в далёком 1961 году. Эти машины я еще захватил в первые годы службы в армии. Неприхотливая, проста в эксплуатации, крепкая и надежная была
- Значит,  представляешь, о чем идет речь. У меня установлена понизительная раздаточная коробка от того же ГАЗ-66, которая позволяет мне выехать из любого болота или топи – продолжал Михаил свою экскурсию по  вездеходу, практически не тратя время на объезды встречаемых препятствий.
-  Насколько я понял двигатель у тебя дизельный. Слышу, как постукивают клапана.
-  Да.  Дизелёк.
-  Откуда взят и много ли ест топлива? – спрашиваю я для уточнения.
-  От какой-то легковой иномарки типа Мицубиси или Тайоты, мощностью где-то, сто тридцать лошадей. Расход солярки небольшой, около семи с половиной литров
-  У меня Хундай Санта Фе, тоже дизель мощностью сто пятнадцать  лошадиных сил и расход топлива тоже как у тебя.  Хороший ты подобрал движок
-  Да. Удачно. Не жалею. – согласился Михаил.
-  Зимой не капризничает?
-  В сильные морозы сам не езжу.  А при  обычных морозах, в пределах двадцати пяти - тридцати градусов, терпимо.  Иногда приходится немного прогревать.
-  Теперь, Миша ответь мне, как ты просчитывал передаточные числа  от двигателя до увеличенных колес с хорошим сцеплением с дорожным  покрытием, через много звеньевую систему раздаточных и понизительных коробок передач и ведущих мостов  от разных машин, чтобы получить и совместить нужные скорости вращения и усилия на агрегатах. Ты делал такой расчет?
-  Конечно, нет.
-  Скажу тебе откровенно о предмете в нашем  институте, который оставил не зарубцевавшийся след у всех кто его изучал. Это была теория машин и механизмов, коротко  ТММ.  Мы между собой студенты его называли  «Тут моя могила». Много нам попортили, жидковатую студенческую кровь, бесконечные расчеты редукторов; зубчатых, червячных, гидравлических, ременных  и ленточных передач.
     Не могу даже себе представить, как ты мог без проекта и расчетов, придумать и изготовить действующую и главное надежную систему  разно профильных механизмов, способную передать необходимые усилия,  направление и скорость вращения от двигателя до  колес повышенного диаметра.
       Михаил улыбнулся и пошевелил пальцем у виска. Не знаю, как растолковать этот жест. Возможно, что думал серьезно, а может, хотел сказать, что все талантливые люди слегка сдвинуты умом.  Но результат-то налицо.
-  А как ты, Миша обеспечил прочность и жесткость хиленького кузова асфальтовой  «Газели», для восприятия непредсказуемых динамических и статических нагрузок, при езде по первозданной болотистой и лесной местности в условиях бездорожья и запредельной грузоподъемности?
    Михаил, вновь, улыбнувшись, простой от мудрости и хитроватой по-крестьянски скупой мужской улыбкой, постучал себя по начинающей седеть голове согнутым указательным пальцем, огрубевшей в бесконечных трудах руки   сельского жителя, и сказал:  - Всё тут.  Конечно, думал и семь раз примерял. А как же иначе. Потому и получилось.
-  Рядом со мной находиться современный Кулибин, который даст фору не одному инженеру с образованием – восхищенно подумал я.

-  Михаил. Были какие-то затруднения с ГИБДД,  при регистрации столь необычного транспортного средства и получении паспорта и свидетельства?
-  Не было. У нас в Сибири  «подгонка»  транспортных средств под местные условия и обстоятельства довольно частое явление. Приделывают расторопные ребята коляски к мотоциклам, ставят всепогодные уширенные колеса, сооружают бесподобные кузова и кабины. О замене  двигателей и агрегатов трансмиссий я уж не говорю. Ты же только что, сам говорил о мотоцикле - болотоходе  у  Ширшовых.
-  Во-первых, я применил кроме двигателя  выпускаемые в России стандартные  агрегаты, а во вторых,  инспекторы  все проверили сами, убедились в надежности и качестве, сами опробовали в работе и зарегистрировали.  Кузов и двигатель у меня были приобретены законно.  Номера по бумагам и фактически совпадали – закончил разговор о его машине Михаил.
      
   В разговоре время бежит незаметно. Проехали пустырь, вместо бывшей деревни Новоселова.  Переехали, как всегда, сколько десятилетий я помню, непроезжую для обычного транспорта протоку под названием «Кобылушка».  Легкого деревянного мостика под конные подводы не было и в помине. Выехали на увал перед п.Шангинском и впереди, за стоящим как прежде, справа от  дороги осиновым колком, на заросшем высокой травой и мелколесьем пустыре, недалеко от кладбища, в районе  бывшей колхозной кузницы, увидели,  под раскидистой березой трактор с прицепом и Василия с Николаем. Они уже разгрузили брусья и пиломатериал и курили в ожидании нас. 
    
  О том, что здесь когда-то был поселок, напоминали несколько обгоревших столбов, стоящих на месте колхозных складов, полусгнивший столб от колодезного журавля и небольшие, похожие на могильные, холмики земли над бывшими усадьбами жителей.  Территория поселка при ликвидации была перепахана, чтобы не осталось и следа.  На месте его теперь растет бурьян и пышное разнотравье,  а на холмиках на месте домов крапива, малина и как ни странно откуда -то взявшиеся редкие красные цветы.  Место теперь даже на картах называют урочище  Шангинск.
       
  Поздоровались, обменялись малозначительными фразами. Чтобы окончательно определиться  с местом установки креста решили дойти до поселкового кладбища. Оно заросло мелколесьем, старыми деревьями и высокой травой и кустарниками. Зрелище  первобытное  и дикое. Никаких следов от могил, оград и захоронений 
        Нашли только один полуобгоревший крест на могиле дяди Пети Медведева. Это было последнее  захоронение перед ликвидацией поселка. Да, еще небольшой временный березовый самодельный крест на могиле моей бабушки Белозерцевой  Марии Ивановны, восстановленный нами с Женей Баяновым два года назад.         

  У всех было подавленное настроение.
Перед нами лежала в руинах всеми брошенная  наша малая Родина. Дорогой всем нам уголок земли, где мы родились и выросли. Разрушенный и стертый  до основания поселок вместе с  кладбищем.   Уничтоженные бесследно  без нашествия неприятеля, плоды и следы  почти столетнего труда людей. На душе горько от увиденного.
   Тайга возвращает вновь себе, в муках  под насилием отнятые у неё около века назад  просторы. Поля, пастбища, огороды и сама территория поселка уверенно зарастает мелколесьем. Кому и зачем было нужно все снести до бревнышка и перепахать, чтоб не было даже следов. Не учли только авторы ликвидации поселка, что же делать с памятью живших здесь людей. Видимо, больше думали о рекультивации земли для отчета. Просчитались. Хоть бы избушку,  какую  ни есть оставили на память.               
         
На кладбище  заросшем, диком,
Стоял  лишь обгоревший крест,
Как памятник всем позабытым,
Безмолвный горестный протест

Прошел, исчез, остался в прошлом,
Жестокий век для сих людей,
Поселка нет, нет даже крошки,
Следов от   жизни  и страстей.

Тайга обратно  возвращает,
Пространства взятые давно,
Всевышний злобы не прощает,
Забытым станет, что грешно.

Вот только жаль людей достойных,
Безвинно   севших   в  западню,
Красивых, честных и безмолвных,
Попавших в адскую струю               
   
Решили поставить своему поселку памятный Поклонный крест.
Под березой.
На въезде.
Высокий.
Чтоб виден был издали. 
С длинным  поминальным столом  со   скамейками.
Прощальный поклон нашей горькой любви.
Молча постояли. 
Погоревали.
Вернулись на выбранное место.
  Не сговариваясь открыли, взятую с  собой бутылку водки, налили, как на фронте по сто граммов в железные кружки и, по-русски не чокаясь, помянули свой родной поселок и ушедших уже из жизни земляков и своих родных.
Не закусывая помолчали, каждый думая о своем.

- Ну что, мужики, начнем – тихо нарушил молчание Василий, беря в руки заступ.

                урочище Шангинск. Зап.Сибирь 
                сентябрь 2014г.