Что там в душе моей

Я снова упала. Споткнулась через собственную ножку. Какая нелепость, в конце то концов. В голове прозвучали крики и тихие поскуливания, но на деле – хихикала и улыбалась. Это же так забавно, смотреть как они морщатся, пытаясь мне помочь.
Врач говорит, что у меня просто невроз. Хоть и попахивает гебефренией. *хихикает* Но это же чушь. Говорит, что я показываю все исковеркано, что я жеманничаю направо и налево. *серьезным голосом*Несуразица какая. Он говорил еще какие-то умные слова, но мой, почти девственный ум напрочь отказался их слушать. Каждый раз одно и то же – «Милочка, пейте таблеточки в срок, старайтесь избегать людишек». Какой шутничок!
Что ему до того, что кривляюсь противным теткам в спины, нервно затягиваясь дымом Кэмела? Что ему до того, что отбираю у детишек мороженное летом и толкаю их с горки, дабы они быстрее скатились, освобождая мне место, зимой?
Еще миг и меня опять затягивает в мой мозг. Там все такое странное… Искаженное, смешное и не реалистичное. Хотя часто вижу это на улице, оглядывая обыкновенное. Врач говорит, что у меня парейдолии (придумали же слово) *хихикает* И говорит, что они не лечатся. А я разглядываю его и вижу, как из его грудного кармана выглядывает чья-то тоненькая ручонка. Хотя Вениамин Маркович каждый раз говорит, что это всего лишь ручка.
Мама шутит, что у меня скоро будет шизофрения. А я отмахиваюсь от нее, пытаясь улыбнуться во все зубы, как будто бы она опять пошутила. Как же меня это достало. Нужно вечно улыбаться, чтобы никто не догадался, что я на таблеточках. У меня же все хорошо.
Смотрю в зеркало и вижу какую-то оборванку. Может зеркала показывают что-то из других измерений, ибо это не могу быть я. Так-с, надо заказать пивка.
Эта мымра шутит? Говорит, что мне нужно более разборчиво говорить и что не смогла разобрать ни слова. Сказала еще пару обидных фразочек, а еще, что школьникам пиво не продают. Но мне вот 25 не за горами.
Они опять украли у меня сумочку! Какая наглость! Но ничего, вернусь домой и она уже опять будет на месте. Боже, может я ее забываю? Да нет не может этого быть!
Вениаминчик прописывает мне еще витаминки. Говорит, моему мозгу их надо много, дабы я не соскользнула с правильного пути *хихикает*. А сам матерится все время! Какие-то аффектации, фикции, прострации, абстрагирование. Мерзнуть ему в аду за такие мерзкие словечки.
Какой красивый отсюда вид! Сколько ярких огоньков! Ой, как высоко! Чего же меня сюда принесло? Что я тут делаю? *слегка испуганно* Точно, забыла *хихикает* Выпить пивка, дабы врач ничего не видел. А то опять начнет мне говорить, что алкоголь усугубляет моё состояньице. Допить и домой.
Что-то глазки слегка съезжаются к носику. Не могу я быть пьяненькой от одной пол-литровой бутылочки. Ну да ладно. Хм, где мой любимый стул? Охохох, сколько всяхих банок и коробок на нем стоит. Надо все скинуть на пол. Ставим в центр комнаты – идеально. Веревка там, где я спрятала ее от папы, когда он последний раз приезжал делать ревизию. Фух. Слишком долго это все происходило. Писать ничего не буду. Сами все пойму. А в записочке не поймут – эдакая ирония.
Ну вот. В голове всплывает старый стишечек:

Идет бычок, качается,
Вздыхает на ходу
Вот досточка кончается,
Сейчас я упаду.

 Вишу. Слышала, как сломалась шея, а я еще вижу это все. Даже не трепыхаюсь. Слишком долго продолжалась эта жизненная сказочка. Девочка с кошкой, девочка-изгой, девочка-шизофреник. Ой, кажется окончательно все, глазки закрываются и нет силы дышать. Делаю последний выдох: раз, два…