Алхимия мыслеречия XIV - Созведие

Под шепотом звёзд на лугу травяном, сидели ребята, смакуя вином. Один лил по струнам таинственный ритм, иной в барабане плеяду творил. Пел кто-то, как ангел - высокую песнь и был в них шаман, рокот слов чьих не счесть. Под шепотом звёзд, молодые ветра играли их космами в каплях вина. Плясал дух-огонь, витал в них покой. Но был и который пронзенный стрелой, Амуровой раной сидел и не пел, - он страстью своею на миг онемел. Как зверь пораженный, израненный он, но духом товарищей вызволен; сон. Один был как морок: холоден, зол, но силою духа оков был лишен. Он страж повсеместный заветов братов, как ястреб небесный - хранил ихний сонм. Иной - просветленный и с ясным лицом, был рад безусловно и властен словцом. Он речи глубинные высоко рёк и тайны старинные поведать им мог. И был скоморох, что безумен и счастлив, он жалом змеи был помечен и властен - над истинной сутью деяний людей, вершил правосудье сатирой своей.
Под шепотом звёзд на лугу травяном, у тихой речушки, смеясь под вином, рождалась в предмыслии дивная смесь. Под первой страницей, где пишется весть, таилась избытая старая месть. В вине, потаённом, рубины огнём - пылали, как угли, раздоры их ран. Порубища были, истерзанный плащ, событий и мели куда тянет власть. Стелком обсидана, с закатной зарёй, шла царственно дама, пиковой ходой. Кристальная ясность и образ и лик, она воплощала местию миг. Вознесли все чаши и чару создав, они утолили жажду огня, струёю змеилась рубинова вязь и пламя дымилось в раздорах, как масть. Один за другим они лили отраву и гневное пламя сжирало их рану. Молчание звёзд, их мерцание, ветер - в затухшем огне восходил дым, что светел. Пронзали их взоры последнюю рябь, углей умолкающих скорбную зябь.
Под шепотом звёзд на лугу травяном, восстали в единстве содружества строй. Обьятые думой, печальной игрой - наладили струны и стал дивный бой. По кромке тех лезвий, их искренних душ, их сердца разверзлись - изверглась их суть. Сквозь кузню, где лики в булате горят, сквозь призмы их жизней где чудится Ад, отпустят те тризну во Ирий - их Род. Умолкли радушные сердца за миг и песней незвучной полнился миг, предмыслия звучный лился их стих. Тот дым на туман обращался и торит, дорогою звёздною время погонит. За край, где мосты исчезают и холод, где мысли живут и таят жуткий голод.
Под шепотом звёзд, на лугу травяном, извергнув всю месть и отраву вином, во пламя, бушующе диким огнём. В чертогах предмыслия, чуткой игрой возделывать мысли пошли те стезей. И все, как один, - скоморох,- словно Бог; они протрубили в один только Рог. Вознеслись их думы за дальней рекой, в выси полуночной - высокой горой. Ведомые дети, эпохи порой, ожили на рассвете, ранней зарёй.