Межсезонье. Рассказ из глянца

   
            Проза в глянцевых журналах имеет особый привкус. (Существует даже термин «лавбургер»). Рецепт его приготовления  прост и включает  два основных компонента:  «Все мужики сволочи» и «Одеть нечего». Остальное –  словесная приправа от автора и редактора.  Привычнно-сериальные эпизоды не  являются чем-то предосудительным.  Случается и отсутствие хеппи-энда, наверное,  чтобы читательницам их собственные проблемы показались менее значимыми. 
    
         Начало марта. Межсезонье: зима прошла, а весна не спешит вступать в свои права. В воздухе витало только предчувствие тепла, а за окном было сыро и слякотно.  Мы коротали этот вечер за чаем с замечательным тетьтаниным печеньем.  Рецепт? Без проблем! Именно тогда Ольга сбивчиво поведала мне свою историю, которая тоже начиналась в межсезонье…

        В юности у Оленьки все складывалось гладко, как по учебнику. Умна, хороша собой («красива с самого утра» – как заявил один воздыхатель; «с волосами, цвета пчелиных сот» –  как подметил другой).  В активе достойное гуманитарное  образование,  английский и итальянский языки,  а как замечательно она играла на рояле!  И ко всему – барышня с приданым.  Здесь, под первым номером  значилась усадьба под Киевом, настоящее родовое имение, доставшееся ей от деда-академика.  Просторный дом с садом – пусть немного запущенный и без новомодных изысков, но от этого не потерявший своей привлекательности…
       Словом, когда Оля заневестилась, то, с  таким уровнем красоты и шарма,  могла позволить себе выбирать. Причем из  среды публики благородной и перспективной.  В силу своего характера в спутнике жизни она в первую очередь искала опоры и поддержки.  Увы, как часто случается, обладатели талантов оказывались людьми непрактичными и неприкаянными. Их музыкальные шедевры  не исполнялась, полотна не продавались, а эпохальные романы не печатались. Однажды, махнув рукой на свои приоритеты, Оленька,  было влюбилась в очаровательного длинноволосого юношу, который так тонко чувствовал природу прекрасного… Увы,  он оказался начисто равнодушным  к «женской природе».

       С изменением экономической ситуации   группу претендентов стали пополнять молодые предприниматели, в чем-то похожие друг на друга, будто пользующиеся услугами одного парикмахера и одного модельера.   Их постоянные разговоры о прибыли, налогах и откатах наводили на нее тоску, а фирмы с  завидным постоянством влезали в долги…    
         Как-то незаметно, все это перешло в разряд воспоминаний ее юности, не такой далекой, но уже ушедшей. Морщин, слава Богу, у Оленьки не было, но стало заметно, как они появляются в душе. Ее настойчивая  готовность  к серьезным отношениям, отвадила многих достойных мужчин, правда немного… женатых. 
        Так в  судьбе Ольги наступило межсезонье. Она вдруг остро почувствовала, что прошла какая-то часть жизни, возможно лучшая и до невообразимых пределов вырос вопрос: «А что же дальше?»   
                *   *   *
         С Олегом их познакомили на какой-то нудной вечеринке. Здесь привычно присутствовали: обильный стол и минимум прочих развлечений.  Семейные пары дружно ели-пили, вяло философствовали  и украдкой пасли своих «половинок».
        Пожалуй, сама она не обратила бы на Олега внимание: среднего роста, в меру полноват, с редкими, но тщательно уложенными волосами.  Но… их представили «со значением»,  и  после короткой беседы и «медленного танца»,  они распрощались со скучной  компанией.

        Вдохнув свежего после дождя воздуха, они шли по бульвару, как  в юности, взявшись за руки. Олег рассказывал ей о военном училище, о службе, где-то на Севере, о неудавшейся семейной жизни… Ольга в свою очередь  рассказала о работе, о подраставших племянниках. Казалось, так они уходили от своего суетного прошлого к какой-то новой жизни.  Ольга сама не понимает, как случилось, что она пригласила Олега домой «на кофе» и, как пишут в дамских романах  «у них все было»…

         Что правда, то правда,  Олег сразу не понравился ее британцу Маркизу, но  кто станет прислушиваться к мнению «глупого животного»!  (Олег предпочитал собак, посему о представителях породы кошачьих был невысокого мнения).
         Откровенно говоря, Ольга не испытывала к Олегу  сильных чувств, но была благодарна за понимание и участие. Он был сдержанным в проявлении эмоций, не слишком интересовался ее прошлым, зато старался быть в курсе ее теперешней жизни.  (Подобный рационализм она списывала на счет его офицерской биографии, а женщины ее типа втайне благоволят к военным.  Вот-вот: «старый солдат не знает слов любви»).
        Она чувствовала, за плечами у Олега непростая жизнь, но о себе он рассказывал неохотно.  В памяти задержались только обрывки историй: о том «как он прятался в воронке при минометном обстреле»,  «как лежал в болотной жиже под пулями снайпера» и «как пришлось драться за пайку…  с соседом по казарме».

        Финансовое положение ее партнера выглядело стабильным. Они несколько раз встречались у престижного офиса, где Олег теперь «служил» то ли агентом по закупкам, то ли менеджером по продажам. (Детали ее мало занимали, Ольга слабо ориентировалась в современном Табели о рангах).  Кроме соцветья кредиток в портмоне, в активах Олега значились:  небольшой загородный коттедж и  умеренно-подержанный автомобиль.  Даже его айфон звонил с разумной частотой.

         Скорее всего, Ольгу привлекла в нем несхожесть с ее прежними  мужчинами. Олег не изображал знатока, жонглируя цитатами, и не сыпал остротами под «своего парня», зато достойно ухаживал.  (Вы правы: забытое в наши дни слово, и не менее забытое действо).  Он постоянно приносил цветы и делал ей подарки. Пусть  это были изящные мелочи, но ничто не украшает жизнь женщины, так как они. 
        Обозначились и общие интересы. Олег много читал (давняя привычка!) и хоть не был знатоком театра, но хорошо чувствовал нюансы актерской игры.  И, что их сблизило больше всего,  Олег при первой возможности стремился сбежать из городской суеты в сельское уединение. Они провели несколько очаровательных уик-эндов в его коттедже, где Олег намеревался построить беседку и настоящую баню-сруб.

        Будучи младше ее (всего-то на несколько лет!) Олег выглядел человеком, умудренным опытом. В глубине души она мечтала именно об этом: ее опекают и за нее все решают. От него веяло уверенностью и постоянством, и Ольга почувствовала это дыхание на своей щеке. И, когда спустя всего месяц-полтора Олег сделал ей предложение, оно было принято. Помните у Ахматовой: «Думаете, женщины любят красавцев? Или героев? Они любят тех, кто ими занимается».
        Почему все произошло так быстро?  Возможно,  в противовес множеству эпизодов, когда она слишком долго принимала решение. К тому же, воспитанной на классической литературе,  само сочетание «Олег и Ольга»  ей показалось мистическим и многообещающим…

        После скромной свадьбы ("к чему эти пупсы на капоте") они решили обосноваться в его коттедже, а принадлежавшую ей старинную усадьбу продать (зачем содержать два загородных дома?). И еще,  осенью отправиться в путешествие. Например, в Италию. Просматривая проспекты,  они и  с упоением обсуждали очарование осенней Венеции… Наверное,  и там бывает межсезонье, но Венеция  –  это всегда праздник,  в любое время года. А еще, город влюбленных. Оленька искренне надеялась, что  в обрамлении палаццо, что отражаются в водах каналов, окрепнут ее чувство к супругу.
       Свадебный подарок Олега был, но настоящему роскошным – норковая шуба (даже недоброжелатели примолкли). Пусть не по сезону, но может ли норковая шубка быть не ко времени, когда впереди так много лет и …зим. Примеряя подарок, Ольга выглядела очень трогательно  в шлепанцах и халате, поверх которого накинула пушистую обновку… Она несколько раз повернулась на носках,  и удивленный Маркиз замер,  увидев водопад струившегося меха.
       Правда, шубка оказалась немного великовата. «На вырост», – пошутил Олег, а Оленька почему-то покраснела. Она и сама втайне думала об этом, примеряя отчество «Олегович» (или «Олеговна») к разным детским именам…   А размер шубки это действительно «не вопрос». Они тотчас проехали  в какую-то особую мастерскую, где, восхищаясь ее фигурой, пожилой мастер долго хлопотал, снимая мерки. Помнится, ей до слез было жаль блестящий мех, весь утыканный булавками с разноцветными головками…
                *  *  *
        Вас, наверное, интересует, что же было дальше?  А, ничего романтического: сплошная «проза жизни». Никакого полуобморочного экстаза и любовной страсти, красочно описываемых в женских романах.  Их семейные отношения развивались неторопливо и просуществовали…  месяца три.   
         А потом… Потом,  Олег тривиально исчез. Уехал в субботу оформлять итальянские визы и оплачивать тур в Венецию.  Позвонил, что задерживается до воскресенья в городе…  А  в понедельник утром, явились настоящие хозяева коттеджа.  Кот Маркиз, заглядывая в полные слез Олины глаза,  как бы говорил: «Я же предупреждал!»

          Как оказалось, исчезла и большая часть суммы,вырученной от продажи ее загородного дома. Из дедовской квартиры пропали редкие книги,  офорты и наиболее ценные экземпляры из коллекции фарфора. Ольга даже не сразу это обнаружила. Вы, правы: он был не рядовым аферистом, а опытным ловцом женских душ и знатоком антиквариата.   
          Как оказалось,  и  о шубке он не забыл – прихватил с собой. Судя по ее универсальному размеру – это была «переходящая» шуба. Почему-то именно это задело Ольгу больше всего. (Осознание, что она оказалась не единственной в ряду обманутых, Ольгу не слишком утешило).

          Словом, где бы философы и богословы не помещали пресловутую душу, плюнуть в нее оказалось нетрудно.
          Офицерская биография Олега, подкрепленная фотографиями (в форме и без), оказалась чистым вымыслом (а вот на Севере он,  скорее всего побывал… в местах не столь отдаленных). В престижном офисе о нем мало что знали: «когда-то,  очень недолго работал охранником»; автомобилем пользовался по доверенности. А вот загородный коттедж арендовал сам, сроком на четыре месяца. В межсезонье получилось недорого…