Тоска по Тихому Дону

Посмотрел новый «Тихий Дон» от Сергея Урсуляка. Неровно смотрел. Бросал смотреть из-за неуёмной рекламы на канале «Россия». Потом – прилепился.

Фильм вызывает много критики. Исполнители многих ролей явно не «тянут», да и не живут сотворённые ими образы той жизнью, они стереотипны для сегодняшних телесериалов. Нет никакой пронзительности, где - эмоциональная заторможенность, где по-голливудски показанная чувствительность...

На берегу Дона – ни одной лодки, только в одном сюжете – две брошенных плоскодонки с разбитым бортом. Дождь льёт так неравномерно, что кажется: сейчас сбоку покажется пожарный шланг... Да, это вроде бы мелочи, чего тут придираться, сколько денег выдали, столько и освоили... Наша современность.

Но не ради критики сподобило меня это писать, а потому что ЗАЦЕПИЛО. Именно в этом фильме зацепило, всё же отличном от пёстрой безликой кучи других современных киношек. Непонятно когда и чем, но вызвал глубокое, изнутри сопереживание образ Григория Мелехова в исполнении Евгения Ткачука. Не сразу, а только через несколько серий я героя фильма уже стал не просто видеть и воспринимать, а начал чувствовать! Это было неожиданно и сразу – чуть не до сердечной боли... И эта общность уже не покидала до конца.

В чём причина? Хороший актёр? Наверное. Когда чуть ли не весь «казачий люд» заставляет себя «гутарить», он гутарит от себя. Он почти естественный, а остальное добавляет уже сам герой – Григорий Мелехов, и выразительность Михаила Шолохова.

Может, только у меня пошла такая эмпатия. Может гены тому виной, есть по линии матери родовые «корни» с Дона...

Сильная эмоционально и наполненная смыслом получилась последняя серия. Прошла насквозь, затронув душу, смертная тоска Григория. Придушила, и тем заставила взволноваться, раскачаться на этой волне. 

Тогда, когда нет любви между людьми, живущими на одной благодатной земле, когда под насилием рушатся все связи между ними, насильственно погибает и самая мощная земная любовь – любовь к женщине. У Мелехова остаётся только одна любовь – к земле, на которую он возвращается умирать. Это последнее, что соединяет его с душами тех, кто ему дорог и близок. Остаётся связь через это место на земле, где они страдали и любили.   

Почему при жизни мы не находим такой связи? И даже не ищем, только рушим в поисках совсем иного, совсем не нужного душе?!