Средство от вампиров - 8

КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ ПРЕДЫДУЩИХ СЕРИЙ

Молодой и одарённый учёный Леонид Петрович отправляет семью на курорт, а сам остаётся дома, чтобы писать докторскую диссертацию. Однако работе мешают комары, которые проникают в квартиру с улицы. Герой не выносит тех, кто пьёт его кровь, и объявляет насекомым войну. Полученный боевой опыт позволяет Леониду Петровичу понять, что его законная жена - вампир.
Ольга и в самом деле вампир с пятнадцативековой биографией. Для борьбы с мужем она привлекает своих подружек-ровесниц. Леонид Петрович настороже, но маленькая дочь его предаёт и выступает в роли троянской лошадки.
После лечения в психиатрической клинике герой осознаёт, что серьёзно болен, и старается жить тихо, без стрессов. В этом его поддерживают жена и дочь. Однако скоро Леониду Петровичу начинает казаться, что Ольга ему изменяет. Он следит за ней и видит, как она покупает и употребляет кровь. Рассчитывая на помощь, Леонид Петрович опрометчиво обращается к своей бывшей любовнице, аспирантке Лере. Лера делает вид, что заодно с ним, и сдаёт его врачам.
В результате весеннего обострения Леонид Петрович снова попадает в клинику - в отдельную палату, где его фиксируют ремнями и глушат сильными препаратами. Но в одну из ночей появляется неожиданный визитёр, он тайно вывозит героя в надёжное укрытие и сообщает, что на самом деле Леонид Петрович психически абсолютно здоров и битва с вампирами - вовсе не бред, а реальность. Будучи укушенным женой и её подругами, Леонид Петрович остался человеком, но обрёл бессмертие.
Парня, который вытащил героя из клиники, зовут Егором. Он тоже бессмертный, ему 785 лет. Теперь они в одной команде и первым делом собираются атаковать винный бутик «Кладовка Бахуса», через который осуществляются поставки крови.
Тайком установив в бутике камеры видеонаблюдения, герои составляют список всех городских вампиров. Егор проверяет их по базе данных, выясняет подлинные имена и биографии. Однако один из посетителей сохраняет инкогнито, потому что умело прячет своё лицо. Становится очевидным, что это - главный местный вампир.
Тут Леонид Петрович приходит в себя и обнаруживает, что он по-прежнему находится в клинике, никакого Егора нет, а война с вампирами - это лишь игры больного воображения.


***

Леонид Петрович проснулся со словами «В мире, где правят вампиры, Егор мой лучший друг». Он открыл глаза и обнаружил, что лежит не в освещённой ярким весенним солнцем больничной палате, а в полумраке захламлённого помещения - на техническом этаже Театра кукол. Однако этот полумрак был веселее и предпочтительнее - хотя бы потому, что Леонид Петрович мог свободно почесать зудевший нос, сесть на кушетке, подняться на ноги и размять кости. Никто не пристёгивал его ремнями, не пеленал в смирительную рубашку, не глушил радикальными нейролептиками. Плюс его не охраняли красномордые санитары, представители тяжёлых весовых категорий.

- Ты чего? - спросил Егор, занятый сборкой квадрокоптера.
- Да так, - откликнулся Леонид Петрович, - кошмар приснился. Будто я снова в психиатрической клинике. Там ещё была моя жена, пришла навестить...
- Кусалась?
- Что?
- Я спрашиваю, Хельга кусалась или нет?
- А, - улыбнулся Леонид Петрович, - нет, не кусалась. Вела себя душевно, как заботливая супруга. Говорили с ней о дочке, о будничных делах. Очень захотелось, чтобы прошлое вернулось. Чтобы никаких вампиров...
- Понимаю, - сочувственным тоном произнёс Егор, - нормальные человеческие желания. Они ещё будут преследовать тебя какое-то время. Будешь просыпаться по ночам в холодном поту, подскакивать на кровати и озираться - в надежде, что всё это только сон, что ты по-прежнему простой кандидат исторических наук, а твоя сладкая Оля лежит рядом и спрашивает милым встревоженным голоском: «Лёня, в чём дело? Принести воды?»
- Как долго они будут меня преследовать?
- Недолго - лет сто-сто пятьдесят, не больше. Во всяком случае со мной было именно так. Потом ты, наконец, смиришься...
Леонид Петрович тяжело вздохнул и включил электрический чайник.
 - А вот выпить кофейку с плюшками уже не успеешь, - заметил Егор. - Через две минуты нам выходить.

Сегодня им предстояло разоблачить Пенсионера. Егор предложил простой, но действенный план, к которому Леониду Петровичу нечего было и добавить. Они упаковали необходимые вещи, выбрались из театра на задворки, прошли в соседний дворик, где накануне запарковали авто, сели и поехали к винному бутику «Кладовка Бахуса». До его закрытия оставался час - именно в это время за кровью наведывался Пенсионер. На тёмной улочке имени Володарского, из которой всегда появлялся упырь, Егор установил видеокамеру. Они заглушили двигатель машины, запустили в небо квадрокоптер, открыли ноутбук и стали наблюдать за всем, что происходит в ближайшей округе и внутри бутика.

Монитор выглядел как полиэкран с четырьмя окнами:
- вот Пенсионер дожидается, когда Лючия вернётся из подсобки;
- вот картинка, на которой бутик снаружи - крыльцо, кусок тротуара;
- вот камера, закреплённая на дереве, транслирует ситуацию на улочке Володарского;
- а это - вид сверху, с квадрокоптера, с высоты в пол-сотню метров.


Долго и напряжённо тянутся минуты. Квадрокоптер висит над районом в ожидании сигнала с пульта, который в руках у Егора. Леонид Петрович сидит за рулём и тоже ждёт, он ждёт команды, которую в нужную секунду подаст его старший товарищ - то есть товарищ, который старше на семь с лишним веков.

Наконец Лючия приносит бутылку. Пенсионер, укрывшийся под капюшоном куртки, забирает её, суёт за пазуху, что-то недолго говорит и выходит наружу, перемещаясь по полиэкрану из одного окна в другое. Потом он сворачивает на улочку Володарского и движется вдоль забора. На кадрах с квадрокоптера он представляет собой лишь чёрное пятно на тёмном фоне.

Итак, главный городской вампир идёт навстречу автомобилю. Егор прикрывает ноутбук, и теперь они следят за происходящим сквозь лобовое стекло.

- Внимание! - говорит Егор.
Леонид Петрович берётся за ключ зажигания, Егор даёт обратный отсчёт:
- Три, два... один!
Леонид Петрович тут же запускает двигатель, дальним светом вспыхивают фары, лучи выхватывают упыря из мрака, Леонид Петрович трогается и едет мимо.
- Как думаешь, - спрашивает он, - получилось?
- Не знаю. Проверим, когда вернёмся на базу. А пока давай проводим его до логова.
С этими словами Егор снова открывает ноутбук и берётся за пульт от квадрокоптера. Картинка оживает - аппарат крадётся по ночному апрельскому небу, через кадр проплывают крыши девятиэтажек, балконы с сохнущим бельём, курящая дамочка в махровом халате, вороньи гнёзда на макушках тополей... Тем временем Леонид Петрович дважды сворачивает и неспешно едет по параллельной улице.

Нельзя сказать, что Пенсионер конкретно плутает, но пару раз он резко меняет направление - будто заметает следы или совершает моцион и ему всё равно, где гулять. Через сорок семь минут они добираются до окраины, на которой ведётся строительство. Точнее, строительство здесь только планируется, а пока теснятся кучи мусора да бывшие бараки, местами обгоревшие, приготовленные под снос. Освещения нет, чёрное на тёмном едва различимо. Упырь углубляется во двор одной из развалюх и теряется. Его не видно даже в инфракрасном диапазоне.

- Стоп! - командует Егор.
Леонид Петрович притормаживает, прижимается к тротуару. Квадрокоптер исследует всё, что движется, но не находит никого и ничего, кроме пары бродячих собак.
- Может, я там пройдусь? - предлагает Леонид Петрович. - Притворюсь пьяным, как будто по мелкой нужде...
- Нет, - категорически запрещает Егор. - Опасно, рискуем спалиться. Поехали домой - обработаем то, что получилось.

По дороге в театр они заезжают в супермаркет и покупают еду. Егор совсем не ест мясо, зато ему понравился кефир местного молокозавода. Кефир он пьёт литрами - для лучшего пищеварения, признаётся, что прожитые века иногда дают о себе знать запорами - синдром уставшей перистальтики. Леонид Петрович с позволения товарища берёт пару бутылок пива.


И вот они снова в своей каморке. Егор возится с полученными кадрами, Леонид Петрович готовит на электроплитке ужин, с удовольствием потягивает пиво и вспоминает студенческие годы - примерно так он и жил в комнате с однокурсником. Но мирные воспоминания и радости заканчиваются сразу после того, как Егор произносит:
- Офигеть!
И выглядит он при этом потрясённым, будто обычный смертный, которому к горлу приставили заточенную железяку.
- Что? - спрашивает Леонид Петрович и тоже автоматически пугается.
- Иди смотри!

План вполне удался - когда Пенсионер вышел к камере наружного наблюдения, вспыхнули фары, и его лицо попало в объектив - старческое сморщенное лицо, мертвенно бледное, очень злое, с белыми глазами без зрачков.

- Проверил по базе? - интересуется Леонид Петрович. - Старику явно не по вкусу, что его демаскируют.
- Дело в том, - хрипит Егор, - что мне незачем его проверять. Я и так его знаю.
- А что у него с глазами, где зрачки? Дефект видео?
- Зрачки выцвели.
- В каком смысле? Это метафора?
- В 1642-м году я уже заглядывал в эти глаза. Они и тогда были такими. Зрачки проступают на них только в минуты, когда он пьёт кровь. А потом снова теряются.
- Он пил твою кровь?
- Во всей моей жизни не случалось ничего более страшного, чем эти глаза.

Повисает долгая напряжённая пауза, на сковородке шкварчит и подгорает бекон, но сейчас не до жратвы.

- У него много имён, - продолжает Егор. - Он один из тех шести упырей, которые породили на Земле вампиризм. Так сказать, отец-основатель. Отвечает у них за Европу. Даже не имею представления, сколько ему лет. Несколько тысяч. В последний раз о нём слышали в конце 18 века в Париже накануне французской революции. Говорили, будто именно он её и замутил. Гильотины и всё такое, реки крови. Понимаешь, что из этого следует?
- Нет, не понимаю, - шепчет Леонид Петрович, пытаясь побороть дрожь в руках, ему срочно хочется принять что-нибудь седативное.
- Это значит, что в твоём маленьком провинциальном городке грядут события планетарного масштаба, небывалая жуть. Иначе бы он здесь не появился, иначе бы среди местных вампиров не были так нарушены пропорции между шушерой и вурдалаками, иначе...

Тут уроженец средневековой Тюрингии, великий герой и опытный воин замолкает, тускнеет, будто моментально лишился сил, и добавляет:

- А не свалить ли мне отсюда куда подальше - пока не поздно?