Лыска

Война, война. Все для фронта, все для победы. Последних лошадей и тех забрали. Засуха. Зерно, которое уродилось, сдали, осталось семенное. Голод. Молоть приходилось хамхул или в простонародье просто перекати-поле. От употребления в пищу этой муки кое-кто и вообще не просыпался, а то мололи отсев от зерна. Это семянки сорняков, труха соломы. Возникали проблемы с пищеварением. Пахали на быках, а также в хозяйстве осталось два трактора. Каждую смену снимали поддон и подтягивали подшипники скольжения, а то по новой заливали баббитом, но трактора не должны были простаивать. Топливо подвозили на быках за тридцать километров. Мой бык Лыска размеренным шагом тянул повозку, увидев тень от куста вильмы, направился к нему. Повернуть его обратно на дорогу я уже не смог. Зайдя в тень, лег, раздувая ноздри от жары. Я бегал вокруг, бил его хлыстом, плакал, но поднять его так и не смог, пока не спала жара. Бык встал сам и пошел. Я сидел на бочке с лигроином, на которую под зад положил телогрейку и пел заунылую песню. «Однажды начальник дает мне пакет, на почту свези поскорей. Я принял пакет, сам скорей на быка и вихрем помчался по полю». На стан приехал поздно вечером. Бригадир Сергей Иванович кричать на меня не стал. Да лучше бы он ругался.
- Что же это ты, Сашок, подвел меня, - говорил он убитым голосом, - трактора давно уже встали. Тебя все ждем и ждем с топливом. Какую я сводку в райком передавать утром буду? Меня же посадят. Так, иди зови Федора с Петрухой, и в ночь пахать на быках будете.
- Так, это, – хотел возразить я, что бык устал, да и сам я, но бригадир и слушать меня не захотел.
- Никаких «это», сказал, точка.
Под утро мой Лыска лег борозду и больше не встал. Законы раньше были дурацкие. Трогать быка было нельзя, пока не приедет следователь, а следователь приехал только на вторые сутки. Быка раздуло, и над ним кружился рой черных мух. Крайнего найти было надо. И им оказался бригадир Сергей Иванович. Дали ему два года тюрьмы за вредительство, быка Лыску я увез на скотомодильник, где дали мне бумагу, что я его сдал. Но закапывать его там никто не собирался. От быка исходил трупный запах, но и это не остановило живодеров. Так мы называли этих людей. Они налетели на моего быка с ножами и топорами и от моего Лыски через полчаса ничего не осталось. Голод, голод, а он не тетка. В гости приходит без приглашения.