Об устройстве небесного свода

Потому что снег летит вертикально вверх,
Потому что не будет выше, смелее, слаще.


      Ночное небо тёмно-синего цвета. Ночное небо, заполненное тысячами маленьких огоньков звёзд. Как было бы здесь страшно и одиноко в темноте, если бы не они. Из её рта вырывается маленький клубочек пара, а на бледной коже плеч, выпирающих ключиц, протянутых маленьких ладошек, тают белые снежинки, что взлетают с земли в захватывающем дух танце, как её яркие волосы, поднимающиеся вверх и причудливыми завитками ложащиеся в холодные ладони северных ветров. Ночное небо такого же волшебного оттенка, как и вереск под её босыми ногами в лунном свете. И разве есть на свете нечто, более прекрасное, чем она посреди этого поля? И разве есть в глазах других девушек такие же огоньки отваги и страсти? И разве можно сравнить это пьянящее, тянущее удовольствие, когда целуешь её губы с чем-то другим?

Потому что жизнь легко перешла на бег,
Мы бежим друг от друга и дальше, дальше.


      Но время торопит. Летит вперёд, скачет вприпрыжку. Ненасытный зверь с пустыми зрачками и лишь угрожающе спешащей в неизвестность секундной стрелкой. Сюрреалистичный мир, наполненный глупыми фразами, несмешными, жестокими шутками и масками, напополам трескающимися на лицах озлобленных тварей. И лишь в пустом белом коридоре замирая на середине пути о мраморный пол, как в замедленной съемке, ударяется каблук её туфель и даже время не властно над пронзительным льдом, застывающим в её глазах. Но мы слишком далеко друг от друга.

На высотах, где спят орлы,
Дальше мы бежим налегке;
Наконечником скифской стрелы
Я зажата в твоей руке.
В небе — звезды, огонь и лед,
Ледяные колокола;
Голос их пронзает небесный свод,
Как пущенная стрела.


      Вершины гор, покрытые снегами. Там, где рассветные лучи солнца пронзают мертвую тишину, там, где туман покрывалом стелется по поверхности земли и крыльям могучих птиц. Голубоватая дымка, нагоняющая сон с контрастными теплыми цветами коралловых, красных и розовых оттенков небес. Орёл взлетает ближе к солнцу и золотисто-оранжевые лучи играют на его оперенье.
Ты видишь в ней этих птиц, что словно стрелы стремятся в полёт. И красота её сродни стальным наконечникам, что пронзают сердца людей, оказавшихся не в том месте, не в то время. И пусть солнце уже высоко звёзды видно издалека. Её душа где-то там, в вышине и даже Перунов огонь не растопил бы этих очей льда. А в небесах вместе с её звонким голосом поют всё те же северные ветра.

А за гранью свода небес
Тикает часовой механизм —
Значит, времени нам в обрез,
Главное, не обернуться вниз.
Ритм шестерней и турбин
Не позволит сбиться во мгле.
Если колокол мой упадет с вершин,
Схороните его в земле.



      Даже если больше не услышу её голоса, навек сохраню в памяти слова, песни, значения которых так и не смог понять. И я знаю, что секундная стрелка в глазах зверя спешит и грозится вылететь к чертям, скрипнув шестеренками, делая бесчисленные обороты вокруг своей оси. Здесь за краем неба время летит вперёд и главное не смотреть ни вниз, ни назад иначе мраморный пол обвалится под ногами как тонкая корочка льда над водой. Не сбиться с ритма и возможно даже понять, о чем пела она, и не пугаться ни яркого света, ни кромешной тьмы. Но только если мой голос затихнет, если я испугаюсь слов, смысла того о чем ты говорила, и рухну вниз, не предавайте тело огню, я не хочу по ту сторону видеть разочарование в тех ледяных погрустневших очах.

И колеса вращаются, молнии, жернова,
Перемалывай сердце в пыль, пусть улетает к апрелю.
Потому что когда я люблю тебя — я права.
Снег летит, крылья кружатся, мир вращается все быстрее.


      И когда найду её около старой мельницы там за краем небесного свода. Где и ночь, и день едины, где гром и молнии крутятся в колесе, бьются как раненные птицы об пол. Можешь забрать моё сердце - оно мне больше не дорого, как и свобода, и честь моя, и моё племя. Всё, что только хочешь, забирай себе и весне. Сегодня не день дурака, но с первым апреля меня, её не смешная, жестокая шутка удалась на славу. Ты влюблена, и в одном точно права.
Я влюблён в неё точно так же, только сердце моё забирает она, а я остаюсь не с чем, замёрзший и одинокий на стыке времён, обезумевший от поисков той, у кого в глазах кусочки льда, у кого руки холоднее снега, но обжигающее, горячее сердце. А снег летит вертикально вверх, голова кружится, и мир вращается всё быстрее.