Сенин

Посвящается Юрию Лукину.


Этому рассказу уместней подошло бы другое, двойное название – «ДК», с известной всем расшифровкой аббревиатуры «Дом Культуры», а также моей собственной - «Дьявол & Ко», но я намеренно решил оставить как «Сенин», т.к. мне довелось видеть одного уникального человека.
В основе этого произведения лежит странная рукопись, которую я обнаружил на новой работе, перебирая бумаги своего предшественника. Читателя же я попрошу «отключить» всякий юмор, намекающий на избитый приём обретения текста, который даже меня поразил некой реальной жутью, тем, что события происходят в нашем пространстве-времени, в отличии от потусторонне-загробных шедевров мастеров известного жанра. Эта мемуарно-повествовательная рукопись настолько проста, что очевидно - автора мало заботили стилистические новшества, как и всякая претензия на оригинальность.
И ещё, на обложке тоненькой школьной тетради я заметил некие буквы-цифры, указующие на нумерацию глав-стихов Нового Завета. Я не стал выписывать эти места - вы найдёте и прочтёте их сами: Мф. 8:28-34; Мк. 5:1-20; Лк. 8:26-39, - они одного содержания и повествуют о человеке с легионом бесов.


***


Всё началось с того, что я решил изменить свою жизнь, твердят же вокруг «не бойтесь изменить свою жизнь», «начните жить заново» и т.п. Я рискнул. Этому были и вынужденные причины – по жизни меня всегда вёл некий Рок, порой меняя обстоятельства, как мне казалось не в лучшую сторону. Ещё давно, потеряв прежнюю работу и оторвавшись от родной специальности, я приобретал другие, менял места работы, виды деятельности, потом пьянствовал и лечился от этого дела, а потом решил окончательно взяться за ум, начав всё с нуля. Пройдя обучение, я с лёгкостью приобрёл новую специальность и также легко нашёл новое место работы. Я устроился электриком в местный Дом Культуры. Зарплата там была низкая, работа скучная, радовало одно, что ДК располагался совсем близко от моего дома. 

Ещё большие изменения произошли к тому времени и в моей духовной жизни. Я разочаровался. Но вовсе не в Боге, а любой религии. Прочитав в жизни немало философской литературы, неплохо зная Библию и Коран, наблюдая за т.н. «духовными людьми», я пришёл к выводу, что жизнь этих «духовных» полна заблуждений и невежества, и как следствие всякого мракобесия и радикализма, а структура самих религий и сект подчас мало отличается от структуры любого светского учреждения. Мне открылось, что главная и самая важная молитва Христа была не пресловутый «Отче наш», а тем более не речетатив, который попы выдумывают и навязывают пастве, а такая: «Не Моя будет воля, но Твоя». С таким настроем ума я решил смело идти по жизни через все изгибы Судьбы, хорошо помня и завет любимого мною философа Спинозы, что «всё происходящее происходит по необходимости». Тут не было подражания апостолам и пророкам, я действительно решил идти новым благочестивым путём полных духовных открытий и озарений. Я пребывал в отличном настроении.

На новом месте работы, руководство ДК с радостью приняло меня, будто давно ждало моего появления, представив непосредственному начальнику энергетику Сенину. Этот человек находился уже на пенсии, был на удивление бодр, и как выяснилось, в молодости проходил службу на подводной лодке, имея выправку и замашки служилого флотского человека. Мы быстро нашли с ним общие темы для разговоров, т.к. моя первая работа тоже была когда-то связана с флотом, пусть и гражданским - рыболовным. Ещё Сенин держал большой сад, имел огород, был рыбаком, грибником, а раньше, по его собственным словам, даже водил пчёл – этот неведомый и загадочный для меня мир.
Помнится, он рассказал мне очень интересную историю из жизни этих насекомых. Оказывается в иерархии пчёл, старую, отслужившую пчелу не выгоняют из семьи, а переводят в другой ранг, т.е. рабочая, трудовая пчела может стать охранником, привратником, начать ухаживать в улье за малышами или своей царицей - маткой.

Поначалу энергетик Сенин не вызывал у меня опасений и тревог, хотя с самого начала все сотрудники мне зачем-то стали говорить, что он злой, плохой, скандальный и даже опасный человек, и что до меня за пару лет на таком тихом месте как ДК сменилось уже 8 электриков. В это я не верил, глядя в простое, но редко улыбающееся лицо Сенина и даже позволял себе называть его на французский манер: месьЕ СенИн.

Постепенно я стал замечать, что старика, вплоть до директора, все побаиваются и сторонятся не только на словах, а над сотрудниками он действительно имеет какую-то негласную и необъяснимую власть, которая вовсе не была следствием вполне заурядной должности, как и его пожилого возраста - сотрудников продолжающих работать в ДК на пенсии было предостаточно.

И вот началось то, что со стороны Сенина начались нападки и на меня. Причиной была его мнительность и подозрительность, а моей «виной» оказалось моё первое высшее образование. У него проснулась необычайная ревность к своей должности, и ему стало мерещиться, что я могу занять его место - он стал мне твердить, что я хочу его «подсидеть». Я как мог успокаивал старика, объясняя, что моё высшее образование не имеет отношение к электротехнике - вообще к электрохозяйству, а его скучная канцелярская должность мне не нужна и задаром. Это была правда. В этом отношении я придерживался завета великого мыслителя Кьеркегора, что в общественной жизни предпочтительней сторониться всяких должностей, положений и прочего официоза. Я и сам не терпел подобной суеты, а тем паче всякой грызни за т.н. «жизненные блага».

Вскоре нападки Сенина начали носить открытый характер, и старик уже при всех стал говорить мне, что «мы не сработаемся», что «должен остаться кто-то один», мол, я сам не стану работать, запью, подведу и т.п. и вообще «мне лучше уйти самому и по-хорошему», т.к. «мы не уживёмся». Может быть ему представлялось, что мы находимся на подводной лодке, где заканчивается кислород, а ещё правдоподобней на пиратском корабле, где в результате ссор, стычек и перестрелок, на судне должен остаться только один капитан? Не знаю, но мне тогда показалось именно так.

С этого момента началась моя война. Я постоянно должен был противостоять нападкам энергетика, который стал изводить меня глупыми заданиями и делами, вроде как в армии бестолковыми поручениями стараются «зае*ать» молодого бойца. Поначалу, я с лёгкостью выполнял его причуды, вероятно, тем сильнее раздражая его, а иногда и отвечал откровенной дерзостью. Помнится, я мог даже с жестокостью пошутить над ним «ниже ватерлинии», например, что у Сенина из его фамилии, а главное из жизни, выпала начальная «Е», и появись она там, то ворчливый, злой старик как в сказке превратится в доброго и весёлого поэта Есенина.

Разумеется, после такого конфликты только усилились, он стал прикрикивать на меня на людях, провоцируя на ответные действия, караулить у входа в ДК, проверяя моё появление и отбытие с рабочего места, выслеживая возможные опоздания и нарушения, а также по несколько раз на день проверять мою выполненную работу. Я не пил спиртного, не прогуливал, не опаздывал, добросовестно трудился, т.к. видел, и мне это говорили, что Сенин задался целью избавиться от меня и ищет любой повод меня уволить. Удержаться на своём новом месте для меня стало уже некой игрой и спортивным интересом.

Постепенно я стал замечать, что все сотрудники связаны с Сениным какой-то невидимой нитью, и их сковывает перед ним какой-то зловещий страх и за глаза они его называют Змеем, за особенность тихо, почти бесшумно ходить. Но мне кажется, такая кличка лучше шла ему за немигающий взгляд, в чём я позднее убедился. Самих же сотрудников я представлял завороженными лягушками перед взглядом змеи и многим так прямо и говорил. Они отвечали, что Сенин оказывает какое-то негативное влияние на психику, которое невозможно объяснить, а женщины и вовсе болтали, что он «энергетический вампир». Все предупреждали, что скоро сам убедишься - «ты увидишь его настоящее лицо». Бабьим басням я отказывался верить, а для себя сделал вывод, что старик обыкновенный самодур.

Чуть позже анализируя выходки Сенина, и размышляя над его поведением, я понял, что его сила была в знании сильных и слабых сторон каждого сотрудника. Он являлся зеркалом всего их внутреннего, аккумулятором сил, а что важнее и слабостей их внутреннего мира. Он мог запросто разжечь любой скандал, схватиться с любым человеком, на каждого накричать матом, но если его вдруг вызывал «на ковёр» сам директор, то Сенин мгновенно преображался, становясь тихим, кротким и вежливым, тогда он оправдывался и извинялся. Тут сила Сенина была в напускной слабости. Благодаря такому «таланту» он и выкручивался из всех передряг грозивших ему увольнением. Он был превосходный актёр.

Со временем я стал обнаруживать, что и моё сознание, а точнее мышление каким-то непонятным образом оказалось связано с сенинским, и некое беспокойство постоянно выводит меня из себя. Даже его слабые нападки стали меня невыносимо раздражать, и я мог не хуже него самого отчитать его «трёхэтажным». Один раз в порыве гнева я даже позволил себе схватить за шиворот этого заносчивого старикашку, и даже припугнуть - замахнуться кулаком, вот тогда, в тот момент меня и поразило, что Сенин даже не моргнул.

С моей стороны такие выходки могли успокоить его лишь на малое время –  его «тишины» хватало лишь на пару дней, но зато необъяснимая буря начинала подниматься во мне, словно некая зараза перебрасывалась на меня. Это не приносило пользы, ещё сильнее расшатывало мне психику, к тому же я несколько раз имел строгий выговор от директора по жалобе самого Сенина. Но самое страшное - моё мышление всё сильнее и сильнее связывалось с его персоной. Так я оказался в западне.

Из-за интриг Сенина я 2 раза пересдавал ежегодный экзамен - допуск по электро безопасности, много нервничал, у меня открылась некогда залеченная язва, попал в больницу, загремел на операцию, оказался в санаторий. Это была передышка. Выйдя на работу, я столкнулся с новыми нападками Сенина. Больницу и санаторий он поставил мне в вину, сказав, что «в больницу попал, что пил», а «в санатории прохлаждался».

Моя внешне лёгкая работа теперь превратилась для меня во внутренний ад. Я столкнулся с небывалым и невидимым врагом, причём не одним. Уходя с работы, я не уходил от этих врагов, не покидал и не оставлял их – они шли за мной, со мной, были во мне – жили в моей голове! С этими внутренними врагами у меня проходил бесконечный внутренний диалог. Я понимал, что никакие религиозные молитвы и причитания, не избавили бы меня от этого наваждения, были бессильны и философы – у них тоже не было рецепта от столь жуткого феномена. Помощи оставалось ждать только от Бога. Если меня ненадолго и «отпускало», то это и были Его подарки. В такие дни я замечал, что все нападки Сенина и то, что с ним связано - не влияют на меня, они попросту бессильны, и я как бы лечу над всеми обстоятельствами, но зато сам старик начинает просто сходить с ума.

Однажды, в один из таких светлых дней, придя на работу и протянув руку для приветствия Сенину, он с ужасом отдёрнул свою, заявив, что больше никогда не будет со мной здороваться. Это «заявление» здорово удивило и рассмешило тех, кто в тот момент находился рядом. И вдруг он неестественным для себя голосом громко взвизгнул, почти выкрикнул: «Я никогда не упаду на колени, апостол х*ев». Этот «номер» здорово напугал и меня, и тех кто был рядом. 

С Сениным мы отныне не здоровались, почти не разговаривали, но «фокусы», тем не менее, возобновились с новой, ужасающей для меня силой. Во мне стали кричать сотни, тысячи голосов, каждый на свой манер и лад, заставляя меня откликаться на них, спорить с ними, порой даже вслух. Тысячи этих змей не убивали меня, а жалили и кусали днем и ночью. Я оказался в каком-то мраке, но ещё мрачнее были эти все новые и новые голоса, невидимые змеи, появлявшиеся ниоткуда, где главным дирижёром у них был главный – Сенин. В моменты сильных «обострений» я подходил к зеркалу и уже не узнавал себя, на меня смотрел чужой и чуждый мне человек, и мне казалось, на меня смотрит сам старик. В такие дни я почти сходил с ума - мир умирал для меня. Словно раскаленный кусок железа я находился на жуткой наковальне вперемешку с живыми и мёртвыми - живыми родными и близкими, но которые уже умерли для меня и Сениным, этим мертвецом со своей «свитой», который был для меня «живее всех живых», т.к. являлся самим молотом. Казалось, вся бездна восстала и ополчилась против меня.

Тем не менее, в моменты просветления я понимал, что должен выдержать, победить, в противном случае меня ждёт участь безвольных и озлобленных коллег. Действовать физической силой не имело даже смысла. Если бы я в порыве гнева покалечил, или ещё хуже, убил бы старика, меня ждала ещё более страшная участь, близкая к мудрому изречению, что убивший дракона, сам превратится в дракона. Мне оставалось одно – пустить всё на самотёк, свободно плыть по волнам Провидения. Это был мой новый крест и новый горький опыт, от которого я никуда уже не мог уйти.

На каком-то моменте я стал догадываться, что должен либо полностью остановить мышление, но такое возможно лишь в глубоком покое, трансе, во сне, либо напротив, разогнать его до астрономических скоростей, чтобы обогнать гнавшееся по пятам безумие.
На работе с Сениным я решил не пересекаться, всячески его избегать, сведя контакты к общению «по существу». Это дало мне покой.
Размышляя в своей служебной каморке, мне порой даже становилось жалко больного, бесноватого старика. Я много думал и о том, каким поистине грозным оружием сможет обладать тот, кто победит, обгонит и свяжет в мышлении феномен...

Однако я рано успокоился. Сенин стал сам меня навещать, выдумывая разные пустые поводы: то необходимо проверить исправность заземления, то вдруг подходил плановый осмотр софитов, состояние автоматов и т.д. – он сам искал меня! Он искал во мне отражение своего безумия! Ведь мы были уже связаны невидимой, но прочной цепью.   

Тут может как в известной поговорке «не было счастья, да несчастье помогло»? Не знаю. Но произошло то, что тогда погиб мой хороший приятель и друг детства. Он умер, но спас меня - я очнулся. Я винил и корил себя, что за всеми этими психическими разборками забыл его - не навещал, не приезжал, также вспомнил, что забыл и про мать, забросил личную жизнь…

И вот на каком-то моменте пробил час моей «экстрадиции». Не употребляя спиртного 3 года, в обеденный перерыв я вышел из ДК, купил на «обед» водки и напился «в хлам». Моё тело транспортировали домой, и после такой кульминации я, разумеется, автоматически вылетел с работы. Так я «сделал ноги». Сенина я больше не встречал и вспоминал его как страшный сон.

После увольнения я узнал, что в ДК произошли перестановки, сменился директор, некоторые сотрудники были уволены, другие ушли сами, но энергетик Сенин вновь на своём месте и ищет электрика.

Я записал это для своего приемника, предупреждая, что его ждёт не совсем электротехника. Знакомый мне сотрудник положит эту тетрадь в мои оставленные бумаги.

Надеюсь, ты прочтёшь эти записи. Я продержался ровно столько, сколько 8 моих предшественников. Да хранит тебя Бог. 


***


Я вздрогнул, кажется, даже вскрикнул матом, закрыл тетрадь - за моей спиной стоял энергетик Сенин.

- Эдуард,  разобрался с бумагами? – спросил старик. - Пойдём, покурим, расскажешь о себе.

Мы стояли на лестнице и курили. Сенин задумавшись, смотрел в окно, а я тем временем внимательно рассматривал его. Седой, совсем белый, профиль суровый, серьёзный мой новый шеф, отдалённо похож на престарелого актёра Джорджа Клуни. Попал бляха в Голливуд на спектакль… Вдруг его каменное лицо стало медленно оживать, а чугунные морщины в какой-то странной улыбке-усмешке стали расправляться, словно расплавляться.
За стеклом с глянцевого подоконника порывистый осенний ветер пытался сорвать пчелу. Она настойчиво цеплялась за скользкую поверхность, упрямо по ней карабкалась и ползла вперёд.

-Ты знаешь Эдуард, я когда-то водил пчёл, в их семьях знаешь, как интересно устроено?..

- Нет.

- Пчёлы никогда не выгоняют своих отслуживших пчёл, они приучают их к новой специальности, находят им новую должность…




Ноябрь - декабрь, 2015.       Фетисов Э.В.