Петька, Маша, лягушка и шифонер

Смолюк Андрей Леонидович

Рассказ

Снежинск сентябрь 2005


*   *   *

Петька свою сестру Машу, которая была на  год младше его, не любил. Ну, кто любит каких-то там девчонок в двенадцать лет. Да и, кроме того, любила Маша кляузничать на Петьку их родителям, от чего Петьке иногда влетало, когда на взгляд родителей он совершал вообще чего-то сверх с ног сшибательное. По его, по Петькиному, понятию он никогда особо не совершал этого сверх с ног сшибательного, а вот влетало и только потому, что эта Машка обязательно наябедничает.
Кроме всего прочего, поскольку Маша была меньше Петьки по возрасту, да к тому же ещё и девочкой, то родители обращали на неё больше внимания, говоря Петру, что вот он старше, да к тому же мужчина, а посему уступать должен во всём своей сестрёнке.
Надо сказать, что Маша тоже была не сахар и иногда пользовалась тем, что она младше и к тому же девочка. И стоило Петьке чуть-чуть набедокурить, как это всё становилось известно родителям.
Петька, впрочем, особенно и не бедокурил, так мальчишеские шалости. Ну, подумаешь притащил в школу в портфеле кота, пойманного на улице, и периодически во время урока по математике дёргал этого кота за хвост. Правда, при этом кот орал несусветным голосом, и в результате всего этого учительница выставила Петьку за дверь с угрозами вызвать родителей, но это так мелочи.
Дома о коте Петька, естественно, никому ничего не сказал, и так бы всё и обошлось, но каким-то непонятным образом это всё стало известно Маше, а, следовательно, и родителям. И был нагоняй с лишением смотрения телевизора на две недели и бесконечными нравоучениями о том, что в школу надо ходить за знаниями, а не за тем, чтобы срывать урок математики с помощью кота.
А уж если Петька в порыве изучения окружающего пространства залезал в какую-нибудь лужу и приходил домой соответствующий, то здесь Маша вообще доводила его до белого коленья. Если б не она, то Петька всё бы постирал, и всё бы на этом кончилось, но не тут-то было. Сестра его доносила родителям: что, как и почему. И даже, несмотря на то, что всё Петька выстирывал и вымывал, ему от родителей доставалось, потому что оказывается надо беречь одежду, обувь и вообще вести себя прилично, а не лазить по канавам.
Правда, тут больше доставалось от мамы, папа лишь слегка журил сына и сам при этом похихикивал, так как очень помнил себя самого в таком возрасте, но легче от этого не становилось.
А уж если Петька получал в школе двойку, и она попадала в дневник (а двойки все имеют особенности попадать в дневник, как не заявляй о том, что дневник этот оставил дома), то Маша каким-то женским образом узнавала об этом. То тогда житья в дома Петьке вообще не было. Маша потихонечку издевалась над ним, что вот неуч и всё такое прочее, а родители под радостную улыбку всё той же Маши опять устраивали сыну нагоняй. Двойка – это двойка, как не крути!
Естественно, все «измывательства» сестры над собой Петька просто так оставить не мог. Не позволяло это ему его мальчишеское существо, не позволяло, как он не твердил себе, что вот Маша девчонка, а что с девчонок взять, и что она на два года младше его. Вот поэтому Петька мстил, причём сурово и жестоко!
Месть его заключалась в том, что он периодически загонял свою сестру на шифоньер, который располагался в их маленькой комнате. Лучше всего это осуществлялось с тараканчиками, которых Маша боялась как огня. Тараканчиков, этой безобидной живности, как считал Петька, он вылавливал в собственной квартире. Конечно, тараканов в их квартире почти не было, но иногда они появлялись в дебрях ванной комнаты или в дебрях кухни.
Особенно Петьке нравилось, если таракан появлялся в ванной комнате, поскольку здесь его поймать было значительно проще, чем на кухне. На кухне имелось много всяких шкафов и шкафчиков, а, следовательно, было изобилие дыр, дырочек, щелей и щёлочек, в которых запросто прятались тараканы. И  на кухне поймать таракана было значительно сложней, чем в ванной.
А после того, как Петька ловил таракана, он этим наслаждался минут пять, предвкушая, как его сестрёнка сейчас будет залезать на шифоньер, и только после этого наслаждения шёл осуществлять свой коварный план.
Спрятав таракана в спичечном коробке, он ждал, когда Маша сядет за свой письменный стол и начнёт готовить уроки. Он неспеша входил в их комнату и начинал расхаживать по ней туда сюда, хотя комната представляла из себя помещение три метра на три и расхаживать особо было негде.
Маша сразу чувствовала, что всё это неспроста, а почему начинала нервничать и ёрзать на стуле. А Петьке, собственно говоря, это было и нужно. После того как он некоторое время походил по комнате туда сюда, он доставал из кармана штанов спичечный коробок, брал его в руку, причём так, чтоб этот коробок видела его сестра. А у Маши при этом, надо сказать, на лице появлялось выражение ужаса, поскольку она догадывалась, что там находится в коробке.
Родителей Петьки и Маши, как правило, в этот момент дома не бывало, так как они работали и кончали эту работу лишь в шесть часов вечера. И поэтому спасения Маши в лице мамы и папы не было. Она, правда, порывалась убежать из комнаты, но Петька, это предусмотрев, всегда всё это делал так, чтобы своим телом заслонить входную дверь и лишить таким образом  Машу всех путей отступления. И от этого, надо сказать, Маша впадала в ужас ещё больше.
А после этого следовал кульминационный момент: Петька открывал спичечный коробок и вытряхивал таракана прямо на письменный стол своей сестры.
-Это тебе подарочек из Китая! – так он всегда говорил в этот момент.
Просто он когда-то вычитал в одной умной книжке, что в Китае этих самых тараканов очень уважают и даже употребляют в пищу.
-Можешь зажарить и съесть, желательно со сметаной и с лучком!- так добавлял он ещё.
А у Маши от вида, в общем-то, совершенно безобидного тараканчика, пусть и бегающего по её письменному столу, в душе возникал такой ужас, что у нее пропадал дар речи.
Она вскакивала со стула, пробегала через всю комнату, вскакивала на кровать, а оттуда залезала на шифоньер, справедливо полагая, что уж здесь на шифоньере этот таракан-таракашище её не достанет.
Так она и сидела на шифоньере, пока с работы не приходили родители, или пока Петька, смилостивившись, не убивал тараканчика тапочкам (Петька всё-таки таким уж полностью бессердечным, естественно, не был).
После всего этого,  если дома не было родителей, то вслух со стороны Маши шли нескончаемые заверения, что вот, дескать, она больше не будет ябедничать родителям и будет вести себя хорошо, лишь бы Петька не приносил больше тараканов. Ну, а если дома были или мама или папа, то они, в основном папа, помогал Маше спуститься с шифоньера, а Петьке влетало, да ещё как.
Однако это «влетение» Петька переносил спокойно, поскольку душа его была счастлива оттого, что вот он отомстил этой самой, которая была его сестрой, чтоб она особо не задавалась. Подумаешь тут «королева Шантеклера!»
Но надо сказать, что к несчастью Петьки тараканчики в их квартире стали переводиться. Просто все соседи как-то разом протравили у себя живность, и тараканы исчезли. Видимо ушли куда-то туда, где жизнь у них была более вольготной.
Это, если честно, Петьку ввергло в уныние, причём на радость его сестры. Он попытался было вместо тараканчиков прятать в коробке разных жучков, пойманных им на улице, и ими загонять сестру на шифоньер, но Маша этих уличных жуков и жучков почему-то не боялась, и все старания Петьки пропадали даром. Кроме того, жуков можно было ловить только по весне да по лету, а в это время Маша не так уж часто усаживалась за свой письменный стол, так как весной в мае школа заканчивалась, а летом её вообще и не было.
Так что Петька со вздохом припоминал те времена, когда можно было иногда поймать в ванной комнате тараканчика и, что самое главное, загнать сестру свою Машу на шифоньер, чтобы она не очень-то задавалась!

*   *   *
А тут как-то во время летних каникул Петька полез с друзьями через забор, что вёл на стройку нового дома. Чёрт знает, что понадобилось ребятне на этой стройке, но пройти им мимо неё никак было не возможно. Как магнитом притягивала она к себе ребят своими кучами строительного мусора, тракторами, кранами и бульдозерами, что были на ней. Впрочем, на эту стройку вполне можно было попасть и через ворота, но это было, уж извините меня, как-то не серьёзно. Ребятня вся считала, что раз есть забор, а, следовательно, он предназначен для того, чтобы через него лазили. И надо было случиться такому, что Петька зацепился штанами за гвоздь, который торчал из заборной доски, как будто специально всем напоминая, что он служит для того, чтобы ребятня за него цеплялась штанами. В результате этого зацепления Петька грохнулся на землю и набил себе шишку на лбу. Но самое скверное заключалось не в этом, а в том, что при падении он в дым порвал свои штаны на мягком, так сказать, месте. А штаны были новыми, только что купленными. Кроме того, они были фирмы «Adidas», а, следовательно,  гордостью Петьки.
-Что теперь будет? – со страхом подумал Петька, понимая, что родители, особенно мама, за это по головке не погладят.
-Теперь тебе влетит, - заявил Колька, лучший друг Петьки.
-Это точно, причём ни сколько за штаны, а сколько за то, что я по заборам лазил! – ответил на это Петька.
-Да и шишка у тебя на лбу приличная, - вновь заявил Колька, - придётся тебе, наверное, компресс холодный ставить! Да и с такой шишкой не скроешь падение с забора, сразу всем всё станет ясно!
-Да шишка – это чёрт с ней, а вот штаны... – грустно вздохнул наш герой.
-А ты приди сейчас домой, и потихонечку возьми иголку с ниткой и сам всё зашей, глядишь и не заметят. А на счёт шишки скажи, дескать, шел, споткнулся и  упал. В лес ходил за ягодой, вот о корягу и споткнулся.
-Всё это, конечно, замечательно. И штаны зашить можно, и про шишку наврать, а вот куда девать мою сестру, это не очень понятно. Как она увидит, что я штаны зашиваю, так тут же и наябедничает кому не надо.
-Это точно, девчонки они все такие, никаких секретов нельзя им доверять. Тут же всё разболтают. А ты в ванной запрись и там потихонечку и зашей. А сестре скажи, что, дескать, занят важным мужским делом, который ей видеть не полагается.
-Ладно уж, - закончил разговор Петька, - пойду домой, а там может быть чего-нибудь и придумаю. Может Маши вообще нет дома. Как это было бы здорово.
С этими словами, поддерживая рваную ткань на штанах рукой, чтоб не видно было трусов и голой нижней части нашего тела, Петька отправился домой разбираться со своими штанами фирмы «Adidas», а заодно с сестрой.
Маша была дома. Она сидела на диване и изучала толстенный журнал мод, который мама их откуда-то, скорее всего с работы, притащила.
-Явился, не запылился, - ехидно заявила она. – Мама вот сказала картошку на ужин надо отварить, а ты где-то шляешься.
-Сама вари эту картошку, - ответил Петька, - поскольку это чисто женское занятие, а меня ждут важные, мужские дела.
Говоря это, Петька как рак пятился от Маши задом, чтобы она не видела той дыры, которая имелась на новеньких штанах, да ещё фирмы «Adidas». Ему было необходимо как-то прошмыгнуть в ванную, чтобы сестра ничего не учуяла.
Но девчонки есть девчонки, и Маша сразу поняла, что чего-то произошло.
-Это какие у тебя такие мужские дела? - поинтересовалась она. – И почему это ты от меня как рак задом пятишься!
-Раз пячусь, значит нужно, - так ответил ей Петька, не найдя в своём лексиконе правильных слов. – Ты вот изучаешь свои моды, вот и изучай, модница тоже!
Говоря эти слова Петька допятился до ванной комнаты, включил на ощупь в ней свет, повернуться он опять же не мог, заполз туда, чуть было не споткнувшись об порог и с облегчением закрыл дверь на щеколду.
Петька стянул с себя штаны, изучил свою попочку на предмет ссадины и, обнаружив лишь небольшую царапину, несколько успокоился. После этого он принялся изучать дыру на штанах. Дыра была впечатляющей, с неровными краями, из которых торчали нитки, и грязной по краям.
-М-да! – подумал Петька в точности как его отец, - Дела!
А дела были таковы, что необходимо было эту дыру зашить. Петька в шитье, прямо скажем, разбирался не очень, но, по крайней мере, пуговицу пришить он мог, этому научил его отец, а посему особых проблем в зашивании он не видел. Тут была только одна загвоздка. Необходима была нитка и, что естественно, иголка. А эти штуки лежали в мебельной стенке в большой комнате, в которой и находилась Маша. Она как раз сидела на диване напротив того отделения, где у мамы хранились все нитко-иголочные вещи. И самое что скверное, так это то, что Петька не представлял себе, как можно было выманить сестру из этой комнаты, чтобы она не видела, что ему, Петьке, срочно понадобились нитка и иголка. Если она это увидит, то сразу всё поймёт и обязательно наябедничает кому не надо.
Но выхода другого не было, надо было идти в большую комнату за ниткой и иголкой.
-Ладно, - подумал Петька, - чего-нибудь на ходу придумаю.
С этими словами он окончательно спустил с себя штаны, открыл щеколду и в трусах вышел в коридор.
А сестра его, что и следовало ожидать, стояла около двери и по звукам старалась определить, что же делает Петька в ванне. Поэтому когда Петька открыл дверь, он чуть было не пришиб ею свою сестру. Маша только и крикнула: «Ой!» и отпрянула от двери.
-Подглядываешь? – спросил Петька. – Ну, подглядывай!
-А чего это ты в одних трусах? – только и спросила сестра брата.
-Жарко, - нашёлся Петька, - вот и разделся.
А сам он при этом бочком, бочком, потихонечку направился в большую комнату.
Тут у него мелькнула светлая мысль, что может быть не стоит от сестры скрывать своё горе, так как не такая уж она и была плохая, только ябеда. Кроме того, зашить штаны она могла бы значительно лучше, чем он сам. Даже то, что она ябеда, можно было ей простить, как девчонке. Однако мужская гордость ему это сделать не позволила, причём может быть даже, к сожалению, как он потом понял. Всё-таки сердце у его сестры было.
-Сам разберусь, - подумал он. – Справлюсь и без девчонок!
-А тебе сходить никуда не надо, - сказал Петька Маше, - за хлебом, например.
-Нет, - ответила сестра, -  а чего это ты меня вдруг за хлебом посылаешь? Мне может быть, очень интересно посмотреть, чего это ты сейчас делать будешь.
-Да просто ты могла бы с хлебом себе и мороженое купить. Денежку я тебе дам!
У Петьки была спрятанная заначка в виде червонца, которую он берег как зеницу ока. Но в данной ситуации ему даже этих денег было не жалко.
-Никуда я не пойду, - отреагировала на это Маша, - да и вообще, чего это ты расщедрился.
-Да вот так, - пробормотал Петька, не найдя никаких других слов.
-Ну, и чёрт с ней, - подумал он ещё, - пусть всё видит. В конце концов, всякое может случиться.
С этими мыслями он полез в мебельную стенку в тот отдел, где у мамы лежали нитки и иголки.
Иголку Петька нашёл быстро, а вот черной нитки нигде не было. Он перерыл всё швейное отделение, но ничего не нашёл. Нитки были любого цвета, только не чёрные.
-Придётся зашивать цветными, - подумал Петька. – Лучше всего красными, причём тёмно-красными, вот они как раз тут и есть!
Почему Петьке больше всего понравились красные нитки, было не очень понятно, но вот понравились и всё тут тебе. Может быть просто потому, что на штанах была красная полоска ткани, которая с этими нитками чуть-чуть гармонировала.
Как только Маша увидела, что брат её берёт иголку и нитку, то она поняла всё.
-Неужели ты штаны порвал? – спросила она своего брата, причём с волнением.
-Ух, ты, догадливая какая, - ответил Петька. – Ну, порвал и всё тут себе. Всякое в жизни бывает, так, между прочим, папа всегда говорит.
-Так ведь влетит!
-Влетит, если ты про всё разболтаешь. А не разболтаешь, так может и не влетит. Я вот сейчас штаны зашью, и всё будет в ажуре.
-Так, а почему же красной ниткой?
-Да просто потому, что чёрной или синей нету!
Поняв, что теперь всё скрывать от сестры бесполезно, Петька, уже не стесняясь, пошёл в ванную и оттуда притащил свои многострадальные штаны. После этого он устроился на диване и стал вставлять нитку в ушко иголки.
И тут Маша выдала такое, что это ввергло Петьку в изумление.
-Петь, - сказала Маша, - давай я тебе сама всё зашью. У меня это наверняка лучше получится.
От такого у Петьки аж челюсть отвисла. Некоторое мгновение он соображал, что же ответить, но слов так и не нашёл. Он чего-то промямлил и продолжил вдевать нитку в игольчатое ушко.
-Давай, давай я тебе помогу, - продолжила на это его сестра.
И тут Петька совершил ошибку, причём как потом выяснилось трагическую. Правда не будь этой ошибки, не было бы ни лягушки, ни шифоньера и вообще бы всё кончилось миром и покоем, поскольку у Маши тоже было сердце и где-то там, в маленьком уголочке его, она любила своего брата.
-Сам разберусь, - так, причём довольно грубо ответил Петька, - помощница тоже!
Не мог просто Петька в силу мужской гордости сказать по-другому, не позволяла это ему эта самая гордость. Если бы всё это звучало не очень грубо, то всё, наверное, опять же обошлось, но было сказано, как сказано, и обратно уже ничего вернуть было нельзя.
И надо сказать, что на такой ответ Маша обиделась. Причём довольно сильно. Она ведь действительно хотела помочь брату, а он её вот так запросто отфутболил.
-Ну, и чёрт с тобой, а маме  про штаны, раз ты такой, я обязательно всё расскажу!!! – так сказала она брату.
Петька сразу понял свою ошибку, но исправлять чего-либо было уже поздно. И извиниться он не мог, в силу опять же своей мужской гордости.
-Ну, и говори, - только и пробубнил он.
После этого Маша ушла в их маленькую комнату, закрыла за собой дверь и больше к Петьке не приставала. А Петька сидел и мужественно красными нитками зашивал себе штаны. На это у него ушло полчаса.
Доволен он был своей работой ужасно и не смог не похвастаться этим перед сестрой. Он открыл дверь в их комнату и сказал:
-Во, как получилось, посмотри!
-Не буду я смотреть, мне это не интересно, - ответила Маша, и Петька понял, что обида на него в душе у сестры не прошла.
-Ну, и ладно, - ответил он и пошёл стирать штаны, которые, кроме того, что были порваны, измазаны грязью были основательно. Сами понимаете, что заборы они просто так не даются, и если уж полез через такой забор, то готовься к стирке.
Одним словом, к приходу родителей с работы штаны, с точки зрения Петьки, были приведены в порядок. Единственно, что его гложило где-то там внутри, так это то, что он как-то всё-таки не так обошёлся со своей сестрой. Он даже попытался попросить у неё прощения и признаться, что вот, дескать, был не прав, но на это Маша никак не среагировала, а продолжала лежать на диване, уткнувшись в толстый мамин журнал мод.
-Да, - подумал Петька, - как-то нехорошо всё получилось. Теперь маме всё будет рассказано, а значит чего-то мне будет. Похоже, нижнюю часть тела надо готовить для экзекуции.



*   *   *

Маша, как и обещала, в виду того, что Петька её обидел и довольно сильно, отказавшись от её помощи в деле зашивания штанов, родителям рассказала всё. Наябедничала. Но экзекуции не было. Уже только одно то, что Петька сам зашил себе штаны, пусть и красными нитками и коряво, о многом говорило. Однако Петьке за разорванные штаны всё же влетело. Всё-таки штаны были новыми, купленными две недели назад. И что самое обидное, ему запретили смотреть телевизор ровно три недели. А это было самое худшее. Там как раз шёл сериал, который Петька пропустить не мог и который назывался «Смерть в зоопарке». Тем более что последняя серия прервалась  на самом интересном месте, когда на главного героя набросились аж двадцать два человека. Петька не сомневался, что он их всех раскидает и выйдет победителем, но это нужно было видеть собственными глазами. И тогда уж Петька сам обиделся на сестру. Причём сильно и по-мужски. А раз по-мужски, то надолго. Тем более что сестра ему при этом ещё и сказала:
-Так тебе и надо! Будешь знать, как лазить по заборам, набивать себе шишки и рвать новые штаны, а потом отказываться от моей помощи!
После этого она включила телевизор, который теперь Петька смотреть не мог в виду родительского запрета, и демонстративно включила его на полную громкость.
Терпеть всё это у Петьки не было никаких сил и, надев зашитые штаны, из-за которых и начался весь сыр бор, он ушёл на улицу к друзьям. В душе его зародилось непреодолимое желание отомстить своей сестре, причём сурово. Как это сделать, он не знал, но верил в то, что что-нибудь, да и придумает. Так просто оставить всё это «Смерть в зоопарке» не позволяла. Не могла эта «смерть» сделать этого, ибо без Петьки «Смерть в зоопарке» это была не смерть, а пародия на неё.
На улице пацаны гоняли мяч. Петька подумал, что может тоже попинать в футбол, но настроения не было никакого. А поэтому он присел на скамеечку, что стояла около подъезда, и просто так стал смотреть в пространство, причем, почти абсолютно не воспринимая его. Тут к нему подошёл его друг Колька.
-Влетело за штаны? – спросил он, не зная как поддержать Петьку.
-Влетело, - ответил Петька.
-Сильно?
-Да не очень, но чувствительно. Запретили смотреть на три недели телевизор. А там «Смерть в зоопарке»!
-Ничего себе, - ужаснулся Колька, поскольку это было по его понятиям исключительно суровым наказанием. – Ну, так приходи ко мне, будем смотреть вместе!
Петька понимал, что Колька в принципе прав и всё можно было поглядеть у него, да только родители будут допытываться, где он был и что делал, а врать Петьке совершенно не хотелось. Кроме того, Петька любил смотреть свой сериал лёжа на диване, а у Кольки такого не получалось.
-Да, ладно уж, - ответил он другу, - как-нибудь обойдусь и без «Смерти в зоопарке»! Ты мне всё потом подробно расскажешь.
Колька ответил «Ладно!», хотя как рассказывать про драки, из которых состоял почти весь сериал, было не очень понятно.
-А всё-таки Машка - ехидина. Не могла не наябедничать, –  продолжил Петька. – Из-за неё, хоть я и сам штаны зашил и даже постирал их, влетело. Если б не она, ничего бы и не было, и я мог спокойно про «Смерть в зоопарке» всё разузнать.
-Да, девчонки они такие, - со вздохом согласился Колька.
-Так и хочется ей отомстить, сделать какую-нибудь пакость, – опять же продолжил Петька. – Жалко, что тараканы в доме все перевелись, а то бы я её быстро для очистки совести загнал на шифоньер.
Петька при этом, конечно, слегка лукавил, поскольку ничего не сказал другу про то, что сестра его даже предлагала ему помощь в деле зашивания штанов.  Поэтому и Колька тоже на мгновения проникся злобой на Петькину сестричку. Даже если бы Петька рассказал и про то, что Маша предлагала свою помощь, то от этого ничего бы не изменилось, потому что мальчишки в большинстве своём не могут допустить и мысли, чтобы вот принять помощь от девчонки. Это всегда выше их гордости и достоинства.
-А ты у рябят, что вон мяч гоняют, поинтересуйся, нет ли у кого в доме завалявшегося таракана – так сказал он.
-Да мне завалявшегося и не надо. Мне надо такого ядрёного, чтоб усами шевелил, - ответил Петька. –  Однако это мысль, так что пошли поспрашиваем у ребят.
Петька встал со скамейки, оставив на ней часть своего мрачного настроения, и направился к футболистам. За ним пошёл и Колька.
Однако здесь их ждало большое разочарование. Тараканов даже завалявшихся в доме ни у кого не было. Видно просто мода на этих самых насекомых вышла во всём городе и они, тараканы, поняв, что здесь житья им не будет, убрались восвояси.
-Слушай, - сказал после неудачных переговоров на счёт тараканчиков Колька. – А может тебе просто жуков каких наловить?  Это ведь мигом делается. Пошёл вон в лес и наловил. Их там на каждом кусте по тысяче сидит!
-Да не боится моя сестра этих самых жуков, да ещё лесных. Не знаю почему, но не боится. Даже в руки их взять может. Пробовал я уже это всё! – отреагировал на слова Кольки Петька, причём с глубоким вздохом.
На этом друзья и расстались. Колька пошёл дальше гонять мяч, а Петька же с понурой головой отправился домой, где «Смерть в зоопарке» уже прошла, но всё равно телевизор чего-то казал, что смотреть было нельзя.
-Хоть книжку читать начинай, - подумал Петька с тоской, потому что чтение книг, как почти все его сверстники, он терпеть не мог. Зачем чего-то читать, когда есть телевизор.

*   *   *

Прошло два дня. Петька продолжал находиться в миноре, и из этого состояния его вывел лишь звонок Кольки.
-Грустишь? – спросил Колька по телефону.
-Грущу, - ответил Петька.
-А знаешь ли ты, кого я вчера у нас в саду поймал?
-Не знаю, - хмуро произнёс Петька, хотя его немножко заинтересовало, что же такое Колька вчера поймал.
-Я вчера в саду поймал лягушку. Зелёненькую такую и очень симпатичную. Всю в бородавках.
-Ну, и что? – отреагировал Петька. В другой бы момент он, не задумываясь, побежал бы к своему другу изучать «свежепойманную» в саду лягушку, да ещё зелёненькую и с бородавками.
-Как это что? Как твоя там сестра на этих самых лягушек реагирует?
-Не знаю, - слегка растерялся Петька, поскольку совершенно не ожидал такого вопроса.
-А ты возьми и подсунь ей под нос этого лягуша и посмотри, что будет. А ещё лучше засунь это земноводное ей за шиворот, чтобы знала, как на тебя ябедничать.
От таких слов Петька сразу встрепенулся, поскольку сразу замаячила перспектива заставить сестру залезть на шифоньер.
-Ну, на счёт за шиворот не знаю, - так ответил он, - а под нос сунуть это можно. Правда, а вдруг Маша лягушек не боится.
-Боится, еще, как боится, - последовал ответ, - девчонки они все лягушек и мышек боятся. Вот мышей у нас в саду нет, а то бы я тебе и мышку приволок.
-Обойдёмся лягушкой! – уже в радостном состоянии сказал Петька, - я к тебе сейчас прибегу.
Он стал собираться на улицу, но сестра его так просто ему это сделать не дала.
-И куда это ты собрался? – спросила она. – Поди к Кольке, «Смерть в зоопарке» смотреть. Всё маме с папой расскажу.
Тут Петька ещё раз подумал, что, похоже, он всё-таки здорово сестру свою обидел этими проклятыми штанами. Ещё он подумал, что может стоит перед ней извиниться и дело с концом. Но из мужского упрямства сделать он этого просто не мог. Вот ещё перед девчонкой извиняться. А посему он, причём грубовато, ответил сестре так:
-Пошёл куда надо, тебе знать про то не обязательно. А на счёт «Смерти в зоопарке» так серия всё равно скоро кончится, пока я бегу до Кольки. И вообще, можешь жаловаться, это ты умеешь!!!
А лягушка действительно была симпатичной. И зелёненькой, и с бородавками, и с чёрными глазами.
-Давай спичечный коробок, - заявил Петька своему другу после детального осмотра всех частей тела лягушки.
-Зачем? – поинтересовался Колька.
-Мы в него лягушку засунем, а потом на стол письменный к Машке и вытряхнем.
-А может лучше зашиворот?
Петька на минуту задумался, а потом сказал:
-Нет, это будет уж слишком сурово. Думаю, что здесь мы обойдёмся только одним видом этой живности. Кстати, она у тебя вообще-то прыгает в домашних условиях или делает это только лишь в саду?
-Не знаю, - ответил Колька и слегка пальцем подтолкнул лягушку.
Лягушка от такого подталкивания прыгнула и даже попыталась издать что-то вроде своего любимого «ква»!
-Великолепно, - заметил Петька, весь засияв от радости.
Настроение его поднималось от всего увиденного всё выше и выше, и даже запрет родительский смотреть эту сногсшибательную «Смерть в зоопарке» казался теперь чем-то пустяковым.
Колька тем временем сходил на кухню и принёс оттуда пустой коробок из-под спичек. После этого Петька стал запихивать лягуша в эту коробку. Не подумайте, что это было простым делом, поскольку лягушка лезть, как сами понимаете, в коробку совершенно не желала. Она растопырила свои «ноги-руки» и это мешало мальчуганам закрыть крышку коробки.
-Тащи пинцет, - сказал Петька Кольке.
-Зачем? – в который раз за это утро спросил Колька.
-А я сейчас с его помощью все лапы этого лягуша засуну в этот коробок, - ответил Петька.
-Ты только ему ничего не сломай, а то он тогда и прыгать не сможет и вообще помрёт, - отреагировал Колька, которому вдруг жуть как жалко стало лягушки.
-Ладно, ладно, я осторожно, - вновь ответил Петька.
Колька притащил пинцет, и с его помощью друзья засунули несчастную лягушку в маленький спичечный коробок. Конечно, лягушке там было тесновато, но ребята решили, что пока они бегут до Петькиной квартиры, с лягушкой ничего не случится.
Сидя в коробке, лягушка стала издавать какие-то тоскливые звуки, что, впрочем, вполне естественно
-Побежали бегом, - сказал Колька, - плохо там в коробке нашей лягушке, надо ее скорее на стол твоей сестрички вываливать, а то лягушка там в коробочке с тоски скукожится.
Ребята припустились бегом и вскоре добежали до Петькиного дома.

*   *   *

Маша была дома. Она сидела за своим письменным столом и занималась своим любимым занятием – рисовала и придумывала своей любимой кукле наряды. Она так увлеклась этим делом, что даже и не услышала, как открылась входная дверь и в квартиру зашли Петька и Колька. А это, собственно говоря, и было нужно нашим пацанам. Они очень рассчитывали на внезапность и неожиданность. Правда, когда они вошли в комнату, то Маша их услышала и даже проворчала что-то вроде «явились, не запылились», но занятие своё она не прекратила. Она просто не знала ещё, что ей предстояло испытать!
-Что у меня есть, - начал Петька издалека, - в жизнь не догадаешься!
-И догадываться не буду, - ответила Маша, - опять какая-нибудь ерунда!
-А ты посмотри!
С этими словами Петька издали показал своей сестре спичечный коробок, в котором была спрятана лягушка.
Маша нехотя оторвалась от своего занятия и повернулась к ребятам. Увидя спичечный коробок, она как-то ойкнула, поскольку тараканов, спрятанных в таком коробке, она ещё не забыла. Но бодрым голосом, чтобы не показать, что она испугалась, сказала:
-Ну, подумаешь спичечный коробок, что я коробков не видала!
-А что там внутри... – торжественно с радостью в голосе произнёс Петька.
-Да, вот именно, что там внутри, - поддержал своего друга Колька.
-И что же там внутри? - холодея душой, произнесла Маша.
-А ты не догадываешься? – снова с радостью в голосе сказал Петька.
-Нет и догадываться не буду, - последовал ответ и по тону этого ответа ребята поняли, что эффект неожиданности свершился. Они понимали, что Маше, с одной стороны, было интересно знать, что же там, а с другой - она этого боялась.
-Ну, так смотри, - заявил Петька и со зловещей улыбкой открыл коробочку и вывалил лягушку прямо на письменный стол своей сестры, на все её рисунки нарядов для куклы.
Маша ойкнула и оцепенела, но всё-таки сумела произнести:
-Зачем вы принесли эту гадость домой?
-Надо, - последовал ответ. При этом Петька ещё слегка подтолкнул пальцем лягушку, отчего та подпрыгнула и издала что-то смутно напоминающее «ква»!
И надо сказать, что вот это самое, в общем-то, безобидное «ква» вселило в душу Маши такой ужас, что сил сопротивляться у нее не осталось. Она как-то резко вскочила со стула, на котором сидела, выдохнула из себя только одно слово «Мама», после чего запрыгнула на кровать и одним махом оказалась на шифоньере.
Петька торжествовал.
-Будешь знать, как ябедничать, - так сказал он.
От таких слов Маша взмолилась:
-Петенька, миленький, я больше не буду ябедничать, вы только уберите эту гадость!
Но просто так убрать лягушку ни Петьке, ни Кольке не хотелось. И хотя они, в общем-то, были совсем не жестокие, но «Смерть в зоопарке» Петька простить не мог, а Колька тот просто поддерживал друга.
-Смотри, какая зелёненькая да с бородавками, да ещё скачет и «ква» говорит, - продолжал терроризировать свою сестру Петька под одобрительные взгляды Кольки.
-Петенька, да я тебе все серии «Смерть в зоопарке» расскажу, вы только уберите это существо!
Помурыжив минут десять свою сестру и удовлетворив своё обиженное мужское «я», Петька сказал, ведь он был совершенно не жестоким:
-Ладно, слезай с шифоньера, мы сейчас эту лягушку уберём!
-Вы сначала уберите, а потом я слезу, - последовал ответ.
Но в тот момент, когда Петька хотел взять эту, в общем-то, совершенно безобидную лягушку в руки, лягушка в очередной раз произнесла «ква» и начала прыгать по столу. Маша при этом завизжала от ужаса, и Петька с Колькой поняли, что если они сейчас не уберут эту лягушку, то может случиться истерика, и пойдут слёзы. А слез, причём дивчачих, наши пацаны не переваривали. Петька попытался схватить рукой лягушку, но та как-то крутанулась и спрыгнула со стола на пол, а после чего, пользуясь тем, что ребята маленько от всего остолбенели, ускакала под шифоньер.
-Да слезай же ты, - сказал Петька сестре. - Нет больше лягушки, видишь она упрыгала.
-Но она ведь под шифоньером, - сказала Маша, слегка успокоившись, - а вдруг я слезу, а она, эта ваша лягушка, из-под шифоньера вылезет и опять начнёт прыгать и кричать во всё горло «ква»! Вот достанете её из-под шифоньера, тогда может быть и слезу!!!
Ребятам, Петьке и Кольке стало просто жалко Машу. Жалко за то, что вот она такая трусиха. А поэтому раз им стало жалко, они, как настоящие мужчины, теперь начали спасать Петькину сестру.
Однако достать из-под шифоньера лягушку оказалась не так-то просто. Петька и рукой пытался это сделать, и подсовывал под шифоньер длинную деревянную линейку, но вытащить лягушку из-под шифоньера ему никак не удавалось. А Маша наотрез отказывалась слезать со своего убежища.
И так прошло сорок минут до того момента, когда Петькин и Машин папа не пришёл с работы.
Увидев Машу на шифоньере, папа, что вполне естественно, удивился.
-Опять чего-то набедокурили, - так сказал он, обращаясь к Петьке и Кольке, - давайте рассказывайте, а ты, Маша, слезай с шифоньера.
-Не могу, - ответила Маша, которая успокоилась, как только папа вошёл в квартиру, - там под шифоньером страшно ужасная лягушка, которая скачет и кричит само не знамо почему своё лягушечье «ква»!!!
-Понятно, - сказал папа и полез под шифоньер за лягушкой. Руки у отца были, естественно, длиннее, чем у Петьки и Кольки, а поэтому ему, причём без особого труда, удалось быстро вытащить лягушку из-под шифоньера.
-Идите и отнесите её на улицу, - сказал отец Петьке, -  и, пожалуйста, больше не приносите в дом чего-либо подобного. А ты, Маша ты теперь слезай, всё у нас тихо-мирно.
Маша слезла с шифоньера, показав при этом пацанам язык, поскольку что-то ей хотелось в отместку показать и Петьке, и Кольке.
А Петька, взяв у отца лягушку, поманил за собой Кольку, и они выбежали на улицу.





*   *   *

-Ну, и что теперь будет? – задал риторический вопрос Колька, когда ребята вышли на улицу.
-Не знаю, - угрюмо пробурчал Петька. – Похоже «Смерть в зоопарке» я вообще больше не увижу. А ещё хуже заставят книжки всякие умные да надоедливые читать. А уж перед Машей извиняться это точно придётся!
-На счёт «Смерти в зоопарке» не переживай, я тебе всё в подробностях расскажу, кто, кого и чем по кумпалу заехал. А вот извиняться – это да... дела, - хоть как-то, чтобы успокоить друга, сказал Колька. – А насчёт книжки не переживай, меня тут тоже одну читать заставили. Пришлось прочитать и как видишь, я до сих пор ещё живу... ха-ха-ха!
-Тебе вот всё ха-ха-ха, а мне какого? Ладно, давай хоть лягушку отпустим. Живое всё же существо, пусть на воле бегает!
С этими словами Петька разжал руку, в которой была зажата лягушка, присел на корточки и аккуратно опустил лягушку на землю. Лягушка минуту сидела на земле не шевелясь, затем встрепенулась и поскакала в травку на газоне. Ребята проводили её грустным взглядом, дело лягушка своё сделала и теперь не нужна была друзьям.
После этого ребята ещё минут пять посидели на лавочке и Колька сказал:
-Ладно, я пошёл, а ты нос слишком не вешай. Пошумят все твои и успокоятся, тем более что Машу ты ведь не первый раз загонял на шифоньер!
-Так-то оно так, - ответил Петька, - но всё равно грустно!
Колька встал со скамейки и убежал по своим делам, махнув на прощание Петьке рукой.
-Хорошо ему, - с завистью подумал Петька. – Сейчас «Смерть в зоопарке» посмотрит, а меня нахлобучка ждёт.
Он ещё минут десять посидел на скамеечке и, горько вздохнув, пошёл домой на экзекуцию.
Но дома всё было тихо и мирно. Маша сидела за письменным столом и чего-то там рисовала, а папа на кухне со смехом чего-то рассказывал маме. Более того, когда он вошёл в свою комнату, где была сестра, то Маша повернулась к нему и улыбнулась, причём очень приветливой улыбкой.
-Что-то тут не так, - подумал Петька, - подвох какой-то.
Но подвоха никакого не было, никто, похоже, не собирался ругать Петьку за лягушку и шифоньер. Более того, папа, неожиданно придя в их комнату, сказал:
-Там твоя «Смерть в зоопарке» началась, а ты чего-то не смотришь?
Это окончательно удивило Петьку, и даже не спросив «а что так?», он с радостью включил телевизор, лег на диван и принялся смотреть, как главный герой сражается с двадцатью двумя.
А вечером, когда он и Маша уже лежали в своих кроватях, сестра неожиданно сказала Петьке:
-Петь, ты уж меня прости, но я больше никогда ябедничать на тебя не буду!
Это Петьку окончательно удивило, и он подумал:  что такое случилось с Машей?

Заключение.

Самое интересное в этой истории то, что Маша действительно с тех пор перестала ябедничать на брата. А поэтому с течением времени Петька даже проникся некоторым уважением к своей младшей сестрёнке. Более того, он даже как-то сдружился с ней и действительно понял, что девочкам, да тем более младше его, надо иногда уступать и даже позволять зашивать всякие там штаны, нежданно-негаданно порванные где-то там на заборах.
Его так и подмывало некоторое время спросить отца, почему он не получил нахлобучку за лягушку и шифоньер. Но лишь чувство, что может всё опять повернуться к старому, заставляло его не делать этого.
А всё оказалось очень просто. Просто папа Петьки всё понимал, ведь он сам был когда-то мальчишкой да ещё имел не одну, а двух сестёр. И он понял, что Маша действительно допекла Петьку своими ябедами. Причём допекла так, что вот он, Петька, решился на такое дело. В конце концов, и женщины порой бывают не правы, и это надо всегда учитывать.
И оттого досталось в тот вечер не Петьке, а его сестре Маше. Папа долго выговаривал своей дочери про то, что вот ябедничать нехорошо, что это, в конце концов, может и всем надоесть, тем более, что Петька сам зашил свои штаны, пусть и красными нитками. Мужчин тоже иногда надо прощать, потому что все мы не без грехов. Даже он, папа, тоже когда-то лазил по заборам, набивал себе шишки и рвал только что купленные штаны. Просто жизнь наша так устроена, что мальчики отличаются от девочек, а девочки отличаются от мальчиков и никуда от этого не деться.
Надо сказать, что к чести Маши она всё поняла, простила своего брата за то, что он не дал ей зашить штаны, пусть даже в тот момент, когда у неё было желание помочь брату в беде.
Всё это Петька узнал лишь через несколько лет и был очень благодарен папе, да и маме, что они его поняли. Более того, он проникся уважением к девчонкам, будущим женщинам, а это в нашей жизни не так уж и немаловажно. По крайней мере, с тех пор он с сестрой жил в мире и согласии, доверяя ей порой свои мальчишеские тайны и беды.
Так что нет худа без добра, и Петька с благодарностью также вспоминал ту самую зелёную лягушку, которая, в конце концов, научила его многому. Он был премного благодарен своему другу Кольке, который притащил эту лягушку, и от этого дружба между ними стала ещё сильней. А что может быть лучше в этом мире мужской дружбы, да ещё и уважения к женщинам. Думаю, что ничего, со всеми отсюда вытекающими последствиями!!!


06.10.2005 8:55
Смолюк А. Л.               













Смолюк Андрей Леонидович

456776. г. Снежинск, Челябинской обл.,
ул. Забабахина, дом 27, кВ. 11.

тел. (35146) 2-48-58































 


























картинки взяты из Интернета

Снежинск сентябрь 2005