Он пришел. Снайпер

8 августа 2013 года

Балтимор, Мэриленд, США

16:25

Он лежал на чердаке отеля «Пан-Америкен». На чердаке, не на крыше, ибо на крыше его можно было обнаружить. Тем более, сейчас, со всеми этими гражданскими дронами… лучше перестраховаться.

Винтовка была дурацкая, конечно. СВД российского производства. Снайперская винтовка Драгунова, то есть. Во-первых, полуавтомат, что, мягко говоря, не способствует ни точности, ни скрытности. Во-вторых, сошки не предусмотрены даже в качестве опции. В-третьих, дальность эффективной стрельбы – всего 350 метров по головной фигуре. В-четвертых, прицел… вообще глаза бы не глядели. В прямом смысле. В-пятых… в общем, перечислять недостатки этого… изделия можно было бесконечно.

К сожалению для него, у СВД было одно достоинство, по сравнению с которым все вышеперечисленные недостатки были несущественны. То есть, совсем. СВД была untraceable. Completely untraceable. Иными словами, проследить боевой путь винтовки от конвейера Ижмаша (Ижевского машиностроительного завода, то есть), до чердака отеля, где он должен был оставить винтовку (забирать с собой было слишком рискованно) решительно не представлялось возможным.

Ибо следы ее терялись где-то на полях, лесах и горах гражданской войны в ныне покойной Югославии. Что было очень удобным, ибо две из двенадцати жертв его «клиента» были эмигрантками, точнее, беженками из Сербии. Где кровная месть в не меньшем, если не в большем почете, чем на Сицилии и на Ближнем Востоке.

Никакого отношения к Сербии и вообще к бывшей Югославии снайпер не имел. Его предки были выходцами из Скандинавии, а сам он был уроженцем штата Висконсин уже он и сам не помнил в каком поколении. А его задание не имело никакого отношения к кровной мести.

Базовую подготовку он прошел в снайперской школе Армии США в Тусоне, штат Аризона. А бесценный опыт получил в Ираке, Афганистане и прочих горячих точках, даже упоминать которые ему строго запрещало подписанное им обязательство о конфиденциальности. Нарушение которого тянуло лет так на тридцать в федеральной тюрьме в Ливерморе.

Впрочем, он уже несколько лет как не состоял на действительной военной службе. Даже в резерве. Сейчас он работал на группу J, о существовании которой кроме его коллег знали только два человека. Один – в Вашингтоне (её создатель, собственно), другой – его начальник. Как ни странно, в Ватикане. Впрочем, может быть, и не странно. Ведь группа J устраняла Зло. А это как раз по части святых отцов…

J. Justice. Справедливость. Правосудие. Именно это и должно было свершиться в зале городского суда Балтимора. Но, судя по всему, не свершится. Именно поэтому группа J направила его – своего лучшего снайпера – на чердак отеля Pan American. В качестве, так сказать, резервного варианта. Если не сработает справедливость «официальная», сработает уличная.

В ухе затрещало.

«Scorpio». Это был условный сигнал по защищенному каналу связи. В переводе с языка полицейских снайперов на общедоступный это означало разрешение на уничтожение цели. Значит, официальное правосудие не сработало. А жаль.

Снайпер глубоко вздохнул, еще раз уточнил дистанцию – 276 ярдов, с запасом. И прильнул к прицелу. Теперь оставалось только ждать. Причем недолго.

Через шесть с половиной минут на вершине ступенек Дворца Правосудия (не что-нибудь!) появился Генрих Гласс. Оправданный вчистую ловким адвокатом, хотя любому здравомыслящему было очевидно, что виновен он по самые уши. Очень ловким авдвоката. Впрочем, снайпер почему-то был уверен, что сегодня ловкость эта адвокату не поможет. Максимум, завтра. Ибо знал своего начальника – руководителя группы не первый день. И даже не первый год.

Гласс победно вскинул вверх руки. В титановом – даже не кевларовом - бронежилете (благо средства позволяли) и донельзя смешной титановой каске, окруженный полицейскими в штатском и личной охраной он чувствовал себя неуязвимым. И потому совершенно не торопился в свой лимузин с тонированными стеклами.

Аккуратно поймав голову Гласса (чуть ниже края каски) в прицел, снайпер выдохнул, задержал дыхание и, как учили, между ударами сердца, плавно и профессионально нажал на спуск. Задержался на секунду, не отказав в себе в удовольствии насладиться результатом своей работы.   

Результат был… впечатляющим. Разрывная пуля патрона 7.62;54mmR, разработанного еще в 1891 году для Российской Императорской армии (как говорится, от добра добра не ищут) разнесла голову Грасса как кулак гнилой арбуз.

Дальнейшее снайпера не интересовало. Надо было, как говорится, уносить ноги, пока не поздно. Скрыться с места правосудия (с его точки зрения, никакого состава преступления в его действиях не было и быть не могло). А где легче всего скрыться в центре шестисоттысячного Балтимора? Правильно, в толпе. Которую нужно только грамотно организовать. 

Снайпер быстро освободился от рабочего комбинезона, упаковав одежду, перчатку, бейсболку и коврик в объемистую сумку (оставлять свою ДНК криминалистам Управления полиции Балтимора и ФБР он, разумеется, не собирался). Достал из кармана джинсов маленькую коробочку, щелчком ногтя откинул крышечку, нажал на красную кнопку…

Через мгновение в Pan American и двух соседних отелях завыли – нет, заорали – сирены пожарной тревоги. И одновременно отключились видеокамеры наблюдения. А еще через мгновение все три здания погрузились в хаос экстренной эвакуации. Понятно, что ни о каком оцеплении теперь и речи быть не могло.

Через пятнадцать минут снайпер зашел в неприметный «Макдональдс». Зашел в туалет. Из которого вышел через пять минут совсем другим человеком. Внешность которого, как, впрочем, и одежда, не имели ничего общего с вошедшим. Как ничего общего не имел автомобиль, на котором он уехал с парковки «Мака» с тем автомобилем, на котором он подъехал к оному.

Впрочем, этого авто на парковке уже не было. Об этом позаботилась его коллега по группе J, стараниями которой уже через час комбинезон и прочая рабочая одежда снайпера превратились в пепел.

Хорст Людвиг Энке наблюдал за событиями по CNN. В режиме реального времени. Из штаб-квартиры представительства Тайной Инквизиции в столице США. В свое время ему потребовалось немало усилий, чтобы убедить Шольца – своего друга и начальника – разрешить ему создать группу J.

Аргументов «против» был вагон и маленькая тележка, но все их перевешивал один-единственный «за». Есть такие преступления, которые оставлять безнаказанными нельзя. Просто нельзя. Даже если официальная Фемида считает иначе. Ибо если не свершится правосудие – в широком, полноценном, а не в узком, юридическом смысле, Зло восторжествует. Что упростит задачу Иных и существенно усложнит задачу Тайной Инквизиции. Ибо война идет не только -–и, даже, наверное, не столько – на физическом, сколько на духовном уровне.

Шольц добро дал. Не сразу, со скрипом, но дал. С тех пор стараниями группы… как-то даже дышать легче стало.

Штандартенфюрер Энке (хотя СС официально не существовало вот уже скоро семьдесят лет, Хорст Людвиг так и не смог привыкнуть воспринимать себя иначе, как офицером СС и сотрудником тайной полиции) удовлетворенно вздохнул и выключил телевизор.

«One down, one to go» - подумал он. Спустя несколько десятилетий жизни в США он даже и думал теперь по-английски. «Один готов, пора навестить другого»

Он нажал кнопку переговорного устройства.

«Зайдите ко мне»

На пороге материализовалась миловидная девушка лет двадцати семи. Почти точная копия Грейс ван Пелт из сериала «Менталист». Только гораздо симпатичнее.

«Поздравляю тебя с успешным завершением первой части операции…»

«Спасибо. Снайпер в безопасности» - отрапортовала девушка. «Улики уничтожены. Машину разбирают на части as we speak»

«Не сомневаюсь в Вашем профессионализме. Пора переходить ко второй части операции»

«Навестить адвоката?» - усмехнулась девушка.

«Именно. Как в Трех зернышках апельсина…»

«Пяти» - осторожно поправила его подчиненная.

«Неважно» - улыбнулся штандартенфюрер. «Важна суть»

«Jawohl, Standartenfuhrer!» - c улыбкой козырнула Магда. Магдалена Эмилия Луиза ван Хоорн.