Таможня

Поговорим сегодня немножко об одном примечательном явлении в русском языке, называемом по-научному народной этимологией, то есть переиначиванием иностранных слов, заменой их на созвучные, родные, более понятные простому человеку варианты. Например, когда чужеземное словцо «мародер» становится отечественным «миродером», чопорный «омнибус» превращается в распашное «обнимусь», а заграничная экзотическая «ресторация» оказывается нашей домашней, повседневной «растеряцией». Таких образчиков приспособления заимствованных слов (да и явлений жизни тоже) к российским нравам и обычаям есть многое множество. Нынче я скажу лишь об одном таком случае, отмеченном еще в позапрошлом веке в записной книжке князя Вяземского – близкого друга Пушкина, оригинального поэта и знаменитого во время оно своей непревзойденной язвительностью острослова. Так вот, Вяземский записал толкование, которое давал слову «таможня» один крупный русский вельможа, не привыкший ограничивать себя каким-либо условностями или законностью. Этот «новый русский» былых времен воспринимал слово «таможня» на слух и понимал его соответственно – «там можно». Всё можно. Ему можно. Кто ж может ему запретить? И ничего тут поделать нельзя.

С тех пор прошло века полтора, если не больше, а народно-этимологическое толкование осталось. Видимо, не спроста оно так живуче: есть, значит, какое-то прочно коренящееся соответствие столь своеобразного понимания этого слова особенностям национального менталитета. Глубоко пущены им корни в русскую почву. Да только вот что это за корни, откуда они взялись? Давайте покопаемся и доберемся до исторической первопричины.   

А обнаружим, вопреки ожиданиям, не какую-нибудь римскую юридическую латынь, а проклятое наследие монголо-татарского ига – тюркскую тамгу. Так назвалась печать, а точнее – клеймо, ставившееся ордынскими завоевателями на провозимые купцами через территорию Золотой Орды товары, в знак того, что установленная пошлина за провоз сполна уплачена. И получается, что современный таможенный пост – исторический преемник кочевых застав ханских баскаков, алчных сборщиков дани, наделенных правом досматривать все грузы да еще и взыскивать за это большие деньги. Но, впрочем, даже свирепые баскаки – тоже, в конце концов, люди, и с ними, если, конечно, повезет, можно все-таки договориться о сумме личного вознаграждения за укоренное получение заветной тамги.
    
С историческими традициями бороться трудно, тем более что в русских жилах течет немало татарской крови. Не приходится поэтому удивляться, если баскакские замашки по-прежнему иной раз нет-нет да проскользнут в манере работы сотрудников таможенных постов и терминалов. Вполне закономерно и то, что сплошь и рядом остается в силе возможность договориться об особых условиях получения пресловутой тамги. Люди, как известно, общительны и способны придти к взаимовыгодному соглашению, пусть даже это и будет не «Общественный договор» в духе Руссо, а всего лишь сговор сообщников в России. В крайнем случае, всегда можно сослаться на веление истории, раз уж молчит голос совести.    

Надеюсь, таможенная служба не будет на нас в претензии за то, что мы, по мере наших скромных сил, попытались всего лишь восстановить историческую справедливость и напомнить ей об ее восточной родословной. Ну а Восток, как известно, дело тонкое… Итак, наша касыда во славу таможни.               

Стоит на имидже таможни
Порой особая печать.
Всё можно, если осторожно,
И точно знать, с чего начать.
Закон, конечно, непреложен,
Но существует и обход.
И сколько б ни было таможен,
Лазейку бизнесмен найдет.

Таможня – видимость преграды,
А не Китайская стена,
Ведь жить таможенникам надо
Не хуже, чем живет страна.
Они подобны прочим людям,
Сообразительны весьма.
За это их клеймить не будем
(Да ставить некуда клейма).

Работе трудной и тревожной
Поклон почтительный от нас.
Подумать только: на таможне
Поток соблазнов всякий час,
И сколько ж силы воли нужно,
Чтоб оградить себя от них!
Итак, в таможенную службу
Пришлось бы брать одних святых.

И если кто-нибудь оплошно
Чего-то лишнее везет,
По-человечески таможня
Всегда в дела его войдет.
Забудем о цене вопроса,
Поскольку дело не в цене:
Решать проблемы лучше просто,
По добродушной старине.

Таможня – за рубеж окошко,
Ей подконтролен весь транзит.
Автомобилей растаможка
Удорожаньем их грозит.
Но хоть таможенные сборы
В разы завышены подчас, –
Инфляция заставит скоро
Забыть об этих мелочах.

Так пусть же славится таможня,
Цветет и здравствует в веках,
Для дальнобойщиков надежно
Препоны ставя на путях,
Чтоб каждый знал предприниматель,
О челноках не говоря,
Что исторической печатью
Она отмечена не зря!

Середина 2000-х гг.