Противостояние часть 4

ЧАСТЬ  4
    
     КОНЕЦ  ПУТИ
    
     Река жизни продолжала течь с присущей ей скоростью, и всё подчинялось этому течению. Когда в редкие моменты счастья хочется закричать: «Остановись, мгновенье!», время неумолимо движется вперёд.

     И вот уже минуло четырнадцать лет. Виктор вышел на пенсию, а Эрна работала в юридической консультации. Игорь закончил десятый класс гимназии и был на каникулах.

     За эти годы каждое лето в их сказочном домике по очереди отдыхали Зоя и Олег, а Магда проводила у них все каникулы. В этом году Магда перешла на третий курс факультета парапсихологии при МГУ, и после последнего экзамена, они с Зоей приехали к Виктору.
 
     Магда превратилась в девушку необыкновенной красоты. Её глаза, опушённые густыми ресницами, сияли изумрудным блеском из-под дуг каштановых бровей. Огненно-рыжие блестящие волосы, спускавшиеся почти до бёдер, оттеняли матовую белизну её лица с нежным румянцем на щеках. Они с Зоей привезли Игорю в подарок шахматы, а Виктору и Эрне красивое покрывало на кровать. Небольшой сад при доме, заросший плодовыми деревьями и ягодными кустами, обильно плодоносил, и москвичи досыта угощались в нём ягодами и фруктами. У Магды вошло в привычку купаться по утрам в Волошке ещё до завтрака, а в ясную погоду встречать рассвет. Она просыпалась, когда небо ещё только начинало светлеть, спускалась на пляж и с упоением наблюдала магию восхода солнца. Зоя пыталась остановить её, но Виктор, помня какое это восхитительное зрелище, встал на защиту своей племянницы.

      - Очень полезно смотреть на восходящее солнце, - сказал он, - я сам проделывал это неоднократно. Это зрелище лечит душу и обостряет зрение.

     В один из таких сеансов, встретив восход солнца и искупавшись в волжской, пестрящей солнечными бликами воде, Магда возвращалась с пляжа, расправляя на ходу мокрые пряди своих волос. Она не заметила, как на её пути возник высокий, стройный молодой цыган с шапкой чёрных кудрей на голове, а под густыми дугами бровей жгучей чернотой горели глаза. Она остановилась. Что-то очень знакомое показалось ей в облике этого юноши. Она напрягла память и заглянула в прошлое: да это же Михай! Тот самый цыган, который любил её далёкую тёзку. Магда взглянула ему в лицо, и два взгляда - изумрудно-зелёных и жгуче-чёрных глаз, слились в один.

      - Она моя, - подумал он.

      - Он мой единственный, - решила Магда.

     И оба прочитали мысли друг друга.

      - Здравствуй, Михай! - воскликнула Магда. - Ты вернулся через двести с лишним лет!
 
      - Наш табор раскинут здесь, в этом лесу, - сказал цыган, - мы ждём… Я больше не имею права говорить. Пойдём со мной! Мои сёстры-цыганки, твоими станут сёстрами.

      - У нас так не бывает, - ответила Магда.
     И ушла, не оборачиваясь, лёгкой, танцующей походкой, тряхнув своими, уже подсохшими волосами.

      - Я всё равно найду тебя! - крикнул ей в след Михай.
 
     За завтраком Зоя сидела мрачная и по его окончании встала и ушла на веранду. За ней тотчас же последовала Магда.
 
      - Что с тобой, моя мамочка? - спросила она, обнимая мать.

      - Не знаю, - отвечала та, - так плохо на душе, что чувствую себя самой несчастной на свете. И повода к тоске, как будто нет…
 
      - Хочешь, я скажу тебе, в чём дело? - спросила дочь. Но, чур, не обижаться!
      - Говори, - разрешила ей мать.
      - Ты, мамочка, прощать не научилась: дядю Тошу ты простила, но не искренне. Да и дядю Витю ты простила только внешне, и часто вспоминаешь с сожалением, как он разрушил твою первую любовь. Ты папу любишь, с ним спокойно, и счастье у тебя тихое, без передряг. Он о тебе заботится и во всём помогает. А с тем человеком вдруг было бы иначе, и кончилась бы к нему твоя любовь. Быть может, судьба тебя тогда оберегла руками дяди Вити? 
     - Откуда ты всё знаешь? - удивилась Зоя.
      - Я знаю, что так оно и было бы, не вмешайся тогда мой дядюшка. Прошу тебя, сегодня же сходи в церковь, и попроси у Бога научить тебя прощать, иначе несчастья будут сыпаться тебе на голову, как песок в песчаную бурю пустыни.

      Их беседу прервала Эрна, так же, как и Магда обеспокоенная настроением двоюродной золовки.

      - Ты скучаешь о людях, Зоя, - сказала она, - ведь мы живём вне города, даже соседей нет…

      - А вот завтра с утра и выйдем на люди, - произнёс подошедший к ним Виктор, прервав речь своей жены. - Пойдём смотреть восход солнца, это зрелище любую хандру исцелит. Потом вы будете купаться в Волге и загорать на утреннем солнышке, пока оно не сильно припекает. А я возьму складную палатку и отдохну в ней в тени разросшихся чинар.

      Игорь, подпрыгнув от радости, захлопал в ладоши, но вспомнил, что ему скоро исполнится семнадцать, стыдливо спрятал руки за спину и напустил на себя уж очень взрослый вид.

     Однако этот план чуть было не потерпел фиаско.
     Тёмное облачко на горизонте, вначале незаметное, вдруг начало расти и вскоре превратилось в чёрную клубящуюся тучу, вспыхивающую фейерверком молний. Пророкотали первые раскаты грома. В воздухе сгустились пары воды, и стало трудно дышать. По мере приближения тучи гром грохотал всё сильнее, молнии сверкали почти непрерывно. Вскоре грохнул такой удар, что в окнах зазвенели стёкла. На веранде задвинули жалюзи, и все ушли в комнату, закрыв дверь. Все окна заперли на шпингалеты, и в доме сгустилась духота. Внезапно начался ливень. Вода падала с неба сплошной стеной. Эрна опасалась за то, что смоет сад. Но ливень прекратился так же внезапно, как и начался. Виктор поспешил открыть окна и в комнатах и на веранде. В помещение ворвался свежий, влажный воздух, пахнувший озоном. Туча умчалась, и всё вокруг осветилось восходящим солнцем. На листьях деревьев заблестели капельки воды, некоторые из них были окрашенные в розовый цвет.
      - Какая красота! - воскликнула Зоя. - В Москве этого не увидишь.

      - Ты будешь любоваться зрелищем, во много раз красивее этого, - ответил Виктор.
      - А может быть, отложим наш поход, дядя Витя? - спросила Магда. - За ночь не просохнет сырость, да и знак какой-то тревожный: как только заговорили о том, как встретим восход Солнца на берегу Волги, так мгновенно выросла какая-то жуткая туча с грозой и ливнем.

     Виктор и сам понимал знаки судьбы, но его непреодолимо тянуло взглянуть на восходящее светило.

      - Я чувствую себя отлично, и лучше повести время на лоне природы среди деревьев, омытых дождём.
     Пока Эрна и Магда готовили ужин, Виктор попросил Зою выйти с ним на веранду.
      - Что с тобой твориться, сестрёнка? На тебе, как говорят, лица нет.      ? Витя! - заплакала Зоя. - Я теряю свою дочь! Меня уже второй день томит тяжёлое предчувствие, а сегодня я увидела картинку: Магда у Воложки говорила с цыганом, и я чувствую, что он уведёт её от нас навсегда.
 
      - Да, тяжело быть экстрасенсом, - ответил Виктор, - но, во-первых: не все картинки ясновидения сбываются, а во-вторых, ты же не видела, как он её уводил, а только то, что они разговаривали. Во всяком случае, будем надеяться на лучшее.
 
     Утром, как только небо начало светлеть, вся компания, слегка перекусив и взяв с собой еду и воду, спустилась к Волошке на пустынный в это время пляж. Виктор, разложив палатку среди чинар, и надув там резиновый матрас, присоединился к остальным смотреть на солнечный восход. И вот он начался. Защебетали птицы, приветствуя прекрасное светило - источник жизни на Земле. А люди замерли, окутанные магией рассвета, очнувшись лишь тогда, когда светило поднялось над горизонтом на небольшую высоту.

      - Какая прелесть! - воскликнула Зоя. - Виктор! Эрна! Вы живёте в раю!

      - Теперь купаться! - скомандовала Магда.

     Она первая разделась, окунулась в тёплую утреннюю воду и поплыла, рассекая воду сильными взмахами рук. За ней последовали остальные, но не решались заплывать так далеко. Виктор, учитывая свой возраст и слабость сосудов, остался сидеть на берегу. Когда же все купальщики вышли из воды и растянулись на уже тёплом песке, а солнце стало пригревать сильнее, он поднялся и пошёл в свою палатку. Среди чинар ещё сохранилась утренняя прохлада, дул свежий ветерок, принося запахи трав, земли и деревьев. Их листья вели меж собой неторопливую беседу, и Виктор задремал на надувном матрасе. В открытую полу палатки проник ветерок и слышался шёпот листвы…

      - Как долго я не видела тебя, господин хороший, - услышал он сквозь сон голос Эрны.

      - Почему она меня так называет? - пронеслось в мозгу…

     Виктор открыл глаза. Перед ним сидела его знакомая цыганка, всё в том же платье, что и много лет назад, и так же на её груди позвякивало монисто из золотых монет.

      - Зачем ты здесь? - спросил спросонок Виктор. - Сюда придут моя жена и сын.

      - Проститься я с тобой пришла, мой господин, - ответила она, - мы больше не увидимся на этом свете. Ты прожил замечательную жизнь. В ней было всё: ошибки и болезни, ты всё преодолел, и жил достойно. И я уйду в небытие спокойно: мои уроки даром не пропали. Последний мой совет прими: та СИЛА, что в тебе хранится, должна не к сыну твоему, а к Магде перейти. Она для этого на Землю послана волею небес. Ты это сделаешь, когда придёт твой час. А теперь прощай!

     Она крепко поцеловала Виктора в губы, как много лет назад, когда он в Подмосковье шёл на битву со вселенским ЗЛОМ, и также, как тогда он весь затрепетал от боли и блаженства…
    
      Когда солнце приблизилось к полудню, накупавшееся и разогретое его лучами семейство Виктора заглянуло к нему в палатку. Они увидели его лежащим на надувном матрасе бледным, почти без дыхания. Эрна и Зоя склонились над ним. Он еле дышал, и пульс был очень слабым. Он ни на что не реагировал, явно пребывая без сознания.

      
     - Это третий инсульт, возможно, последний, - заплакала Эрна, - так доктор сказал, когда он болел последний раз.

      - Как мы поднимем его по лестнице?! - сокрушалась Зоя. - Игорёк ещё подросток, а мы все трое только навредим ему.
      - Можно, я вам помогу? - раздался мужской голос у палатки.

     И в неё вошёл рослый, красивый цыган, тот самый, который вчера утром встретил Магду у реки.
     Все замерли, потеряв от неожиданности дар речи, и только Магда не растерялась.
      - Помоги, Михай - ответила она, - мы тебе будем благодарны.

     Цыган нагнулся над Виктором, легко и осторожно поднял его, как ребёнка, и понёс по лестнице, ступая осторожно, чтобы случайно не тряхнуть больного. При подходе к дому его обогнала Эрна, чтобы отпереть входную дверь и открыть её как можно шире. Цыган прошёл в зало и осторожно уложил Виктора на диван.

      - Как нам благодарить тебя? - спросила Эрна.
      - Мне ничего не нужно. - ответил тот. - Можно, я за матерью схожу? Она эти болезни лечить умеет. Наш табор здесь недалеко раскинут.

     Пока Эрна решала, что ей ответить, вступилась Магда.

      - Беги скорей за матерью! - крикнула она.

     И цыган исчез за дверью. Опомнившись Эрна кинулась к телефону, вызывая неотложку с просьбой приехать врачу-невропатологу. А в это время Зоя выговаривала Магде:

      - Откуда у тебя такая доверчивость?! Цыгане известные мошенники и воры с незапамятных времён!

      - Ты видела, как бескорыстно он нам помог?! - возражала девушка. - Грешно плевать в колодец, из которого ты только что водицы напилась!

     Пока они препирались, в комнату вошли тот молодой цыган в сопровождении цыганки средних лет, которая без промедления села у изголовья Виктора, достала из мешочка какой-то травы, дала ему понюхать, а из бутылки намочила полотенце, зеленовато-тёмной жидкостью и обернула ей голову больного.
 
     Никто из всей семьи не смог ей помешать, как видно, в этом случае имел место цыганский гипноз. Через несколько минут Виктор глубоко вздохнул и открыл глаза. Он хотел что-то сказать, но это у него плохо получалось.
 
      - Я сделала всё, что могла, - сказала цыганка, - теперь на всё воля Божья.

      Эрна предложила ей деньги, но та отказалась.

      - Скажи хотя бы ваши имена, - настаивала Эрна, - я поставлю в церкви свечи за тебя и твоего сына.

      - Меня зовут Зарема, - ответила цыганка, - а сына моего Михаем кличут. А платы не беру я потому, что дар мой от этого может пропасть: ведь вы были в безвыходном положении. Чуешь ты, что правду говорю? В таких случаях брать плату Бог не велит.

     И они ушли, как будто их и не было, как будто сон приснился одновременно всей семье.

     Тут подоспела неотложка. Невропатолог, выслушав родных и осмотрев больного, был удивлён довольно быстрым улучшением его состояния.

      - Какой же у него жизнеспособный организм, - сказал врач, - такие случаи обычно кончаются летально: больные, так долго не приходившие в сознание, умирают, так и не придя в него. У вашего больного пострадала левая рука и левая нога. Пострадала речь, но она быстро восстановится, а с конечностями сложнее, придётся специальное кресло заказать, чтобы он после трёх дней постельного режима всё время не лежал, а мог сидеть и больше общаться с вами и говорить. Стационарное лечение я вам не предлагаю, в настоящее время он не транспортабелен, а дальше - будет видно. Охраняйте его от стрессов. Это - главное!

     Врач выписал лекарства, объяснил, как их принимать, и уехал, обещав, что участковый невропатолог будет наблюдать больного на дому.
 
     Настало время всё обсудить, поэтому все заговорили сразу и одновременно.

      - Вот видишь, мама, не все цыгане воры и мошенники, - сказала Магда, - что бы мы делали, если бы к нам во время не подошёл Михай? Судя о том, что сказал нам врач, то дяди Вити уже не было бы в живых. А как успешно его лечила Зарема! Ведь только благодаря её лечения дядюшка пришёл в сознание, даже врач был удивлён, хотя мы и не сказали ему об этом.
 
      - Тётя Зоя, Магда права, - поддержал её Игорь, - я видел, как бережно нёс папу этот цыган. А какой он сильный, поднял папу, как пушинку, и не отдохнул ни разу, пока нёс его.

      - Вот, как ограбят вас, то будете знать, как хороши цыгане, - не унималась Зоя.
      - Ос-ст-тан-нов-вись, с-сес-стр-рён-нка, с трудом произнёс Виктор, услышав их спор.
     Зоя махнула рукой и пошла к телефону, чтобы вызвать мужа из-за болезни Виктора, а Эрна сидела у его постели, ещё не придя в себя из-за случившегося.

      - Витя, может быть, покушаешь? - спросила Эрна. - А потом и мы все поедим. Мы ведь с раннего утра ничего не ели, а сейчас уж скоро солнечный закат.

      Виктор согласно кивнул головой, и Зоя направилась в кухню, чтобы разогреть ему жидкую манную кашу на курином бульоне, который был сварен ещё вчера и стоял в холодильнике.

     Как только Эрна накормила Виктора, все с жадностью уничтожили суп и салат, потому что когда обстановка разрядилась, они поняли, насколько были голодны.

     Олег приехал на другой же день, поручив кота и цветы вниманию Оксаны, которая тоже была обеспокоена состоянием Виктора, но приехать не смогла, ведь она только на два года была младше Виктора, и ей было уже шестьдесят.

     Потянулись напряжённые дни ухода за больным. Его два раза в неделю навещал невропатолог и отмечал нарастающее улучшение состояния: полностью восстановилась речь, появились движения в поражённой руке, и нога Виктору уже не казалась такой тяжёлой, как раньше. У Эрны появилась надежда на его выздоровление. У Зои стихла тревога за брата, а Магда возобновила свои утренние купания в Волге на восходе солнца. Там она каждый раз встречала Михая, они вместе встречали восход солнца, потом, после купанья, недолго гуляли по лесу… Короче, они полюбили друг друга настоящей любовью, когда в гармонии сливаются душа и тело.

     Однажды, когда Виктор сидел в своём кресле на веранде, Магда пригласила отца и мать в спальню.
      - Мне нужно серьёзно поговорить с вами, дорогие родители, - сказала она.
 
     Увидев, какое у дочери серьёзное выражение лица, Зоя и Олег насторожились и ждали.
      - Мне исполнился двадцать один год, - продолжала Магда, -  я совершеннолетняя и имею право сама решать свою судьбу. Но мне хочется, чтобы у нас с вами было взаимопонимание. Короче, я встретила свою судьбу, мы полюбили друг друга, и я прошу вас отпустить меня с ним.
 
      - Кто он? - спросил отец.
      - Его зовут Михай, - ответила дочь.
      - Это тот самый цыган?! - воскликнула Зоя.
      - Это тот самый человек, который спас жизнь Дяде Вите.
      - И ты уйдёшь с этим бандитским табором?! - крикнула Зоя.

      - Мама, это в нашем обществе человек может бандитски убить своего собрата, а у цыган этого не бывает. Табор - это очень дружное сообщество. Конечно, и у них есть плохие люди, но у нас их больше. Ты же видела, как бескорыстно помогли нам Михай и его мать.
      - И что же ты будешь делать в таборе?! Гадать?! - вновь сорвалась до крика Зоя.
      - Не беспокойся, мама, я и там найду себе достойное призвание, - ответила дочь.
     Олег молчал, и Зоя переключилась на него.

      - Ты не отец, а тряпка! - кричала она. - Ты всегда был тряпкой! Ну, скажи, хоть что ни будь!

      - Зоя, не кричи, - попросил Олег, - лучше вспомни свои семнадцать лет, ты же в душе так и не простила Виктора. Неужели ты хочешь, чтобы твоя дочь так же поступила с тобой?
      - Моя дочь добрая и умеет прощать! - воскликнула Зоя.

      - А вот это уже подло: пользоваться этим качеством, чтобы сломать ей жизнь! - не сдержавшись, крикнул Олег.

      - Это ты - подлец! Если позволяешь своей дочери вытворять такое!!! - взвизгнула Зоя.

      При этих словах Магда выбежала из спальни.

     Виктор, сидевший в кресле на веранде, в открытые окна-купе любовался опалесценцией воды под лучами солнца. Вдруг до него донеслись голоса из спальни. Там явно ссорились. За последнее время Виктор не выносил ссор. Если кто-то ссорился в его присутствии, у него появлялось чувство тяжести в голове, перехватывало дыхание, ускользало сознание. В рабочей обстановке ссоры возникали довольно часто, поэтому, Виктор до наступления пенсионного возраста оставил работу.

     Вот и сейчас, кода он услышал визгливый голос Зои, ему сделалось очень плохо: закружилась голова, дыхание сделалось хриплым, он буквально задыхался. В это время на веранду выбежала возбуждённая Магда и, упав перед креслом на колени, положила свою голову Виктору на грудь, как бы ища защиты. Он охватил её голову руками, и произошло невероятное: необычно яркий свет залил дом и всё вокруг.

      - Два солнца! Посмотрите, в небе два солнца! - кричали перепуганные домочадцы.
 Действительно, солнце, на какой-то миг как бы раздвоилось, потом стало прежним, и яркий свет погас.

      Магда вся дрожала. Всё её тело вибрировало. У неё до предела расширилось сознание, и она стала всё знать, всё и обо всех! Прошлое, настоящее и будущее слилось у неё в единое целое. Она почувствовала себя настолько сильной, что, сконцентрировавшись, смогла бы двигать горы.

     Прежде всего, она почувствовала, что Виктора покинула жизнь.
 
      - Нет! Этого нельзя допустить! Он всё слышал, и у него случился удар, когда он услышал гневный голос мамы! - с космической скоростью мелькали мысли в её голове, - Нельзя допустить и того, чтобы мама была повинна в его смерти!

     Она встала перед Виктором, напряглась, протянула к нему руки и силой своей мысли заставляла биться его сердце, восстанавливала ещё не погибший его мозг, заставляла к его рукам и ногам бежать нервные импульсы. Наконец губы Виктора порозовели, и он стал дышать ровно, без хрипоты. Он всё ещё считал, что умирает, когда в головной мозг постучалась первая мысль.

      - Как всё в мире наказуемо, - думал Виктор. - В период своего злобного состояния я укоротил жизнь своей тётки, которую любил как мать. Теперь её дочь мстит за свою мать и укорачивает мою жизнь.

      - Как ты себя чувствуешь, дядя Витя? - услышал он голос Магды, и понял, что смерть миновала его.

     Теперь все столпились возле Виктора, наперебой спрашивая о его состоянии.

      - Я чувствую себя гораздо лучше, чем прежде, - ответил он, двигая руками и ногами, и даже пытаясь встать.

     Все остолбенели от изумления. Обстановку разъяснил его сын Игорь, видевший всё происходящее.

      - Папа совсем было умер, он даже уже не дышал, когда появилось двойное солнце! Это Магда воскресила его! Я видел, как из её рук, протянутых к нему, тянулись тонкие светящиеся лучи. Эти лучи задержались на сердце, потом перешли на голову и скользнули к рукам и ногам.

     Наступила немая сцена. Зоя стояла, закрыв лицо руками.

      - Неужели, это я виновата в том, что Виктор чуть не умер? - думала она. - Ведь знала же, что он не выносит ссор.

     Теперь всё внимание обратилось на Магду.
 
      - Кто ты, девочка?!  - вопрошала её Эрна, первая пришедшая в себя.

      - Во время моего обморока её голова коснулась моих рук, и к ней перешла космическая СИЛА, которая раньше хранилась во мне, - говорил Виктор совершенно здоровым голосом. - Это приказ Вселенной. На Магду возлагается какая-то миссия, поэтому не препятствуйте её действиям.

      Зоя подошла к дочери и обняла её.

      - Прости меня, дочка, ты была права. Я ненадолго должна съездить домой. Это займёт два дня. Обещай мне дождаться меня, а потом поступай так, как велит тебе твоё сердце.
 
      - Конечно, мама, я обещаю тебе это.

     Зоя быстро собралась и отправилась в аэропорт, взяв в провожатые своего мужа.
      - Что ты задумала? - спросил её дорогой Олег.

      - Пока это секрет даже от тебя, но если то, что я задумала, получится, то наша дочь действительно ВЕЛИКИЙ  ЧЕЛОВЕК.

     Она вернулись ровно через два дня с тяжёлым чемоданом в руках. Немного отдохнув с дороги, мать и дочь уединились в спальне. Олег принёс туда же привезённый чемодан. Зоя открыла его и извлекла урну с прахом Эвелины. Потом развернула свёрток, и из него, извиваясь, поползли блестящие ярко-рыжие пряди волос.
 
      - Это волосы твоей бабушки, которые она попросила отрезать, почувствовав приближение смерти, а больше двухсот лет назад они принадлежали женщине, обладавшей колдовской силой. Это её душа вселилась в тело твоей бабушки ещё до её рождения. Эти волосы твои, дочка, возможно, они тебе в чём-то пригодятся.

     Магда с трепетом рассматривала и трогала эти необыкновенные волосы, которые огненными змеями обвивались вокруг её рук.

      - Эти волосы живые, мама, и в них заключена большая магическая сила, - сказала, наконец, Магда, - но у меня точно такие же волосы, и тоже обладают магической силой. Так что спрячь их, и береги в память о моей бабушке.

      - Я хочу попросить тебя сотворить чудо, Магда, произнесла Зоя, с надеждой глядя на дочь, - при помощи СИЛЫ, которой ты обладаешь, вернуть жизнь твоей бабушке. Её прах заключён в этой урне.

      - Это невозможно, мама. Космический закон не позволит мне сделать это.

     Пока они говорили, урна  стояла на полу. Виктор с изумлением смотрел на неё. Ему вспомнился тот отрезок жизни, когда  смерч поднял обессиленное тело Виктора на недосягаемую высоту, где он сражался со ЗЛОМ, принявшим образ огромного паука. Потом падение с высоты, едва не стоившего ему жизни, лечение в избушке спасшего его старика и возвращение домой, где он не застал в живых свою тётю Лиину, а теперь из свёртка полились на пол её огненные волосы, о которых он не знал, что они отрезаны и не находятся в урне вместе с прахом. Всё это отняло едва вернувшуюся жизнь Виктора.

     Магда посмотрела на него, и мать, видя побледневшее лицо дочери, тоже посмотрела на Виктора.
   
      - Он неподвижно лежал в кресле, вытянувшись, с откинутой в бок головой и не дышал.
      - Витя! - страшно закричала Зоя и бросилась к нему.

      Её крик отрезвил мужчин. Они с ужасом обнаружили, что Виктор был мёртв.

      - Магда!!  Магда?! - все закричали хором.

     Она первая бросилась к Виктору.

      - Прости меня, дядюшка, но время ушло, и я ничем не могу тебе помочь, - грустно произнесла она.

     Услышав это, Эрна с криком бросилась к телу мужа, заплакал и его сын. К ним подошли и Зоя с Олегом. После того как утих первый приступ горя, Эрна вызвала ритуальную группу из похоронного бюро и врача, лечившего Виктора, который беспрекословно дал справку о смерти.   
   
     Труп Виктора был одет и уложен в гроб.

     После этого в доме воцарилась тишина. Все впали в забытьё, похожее на сон. Казалось, жизненная энергия покинула тела: таким насыщенным стрессами был этот день.

     Наступил вечер. В горестном молчании прошёл ужин, и каждый из присутствующих, постояв недолго у гроба Виктора, отправился спать. Игорь и Олег спали на веранде на раскладушках, Магда с Зоей - в спальне, а Эрна по древнему обычаю должна была всю ночь провести у гроба покойного мужа.

     Она сидела и неотрывно смотрела на бледное лицо Виктора, которое было спокойным, и ей казалось, что он жив, но притворяется спящим, поскольку в его закрытых глазах угадывалась озорная улыбка. Возможно, желание видеть мужа живым рисовало ей эту картину, а возможно, что она ещё не осознала того, что он мёртв.

      - Это наша последняя ночь, Витя, - тихонько говорила она, - а совсем недавно она была первой… Как быстро летит время, особенно в светлую полосу жизни. Ты был такой заботливый. Я жила с тобой как за каменной стеной. Мы даже ни разу не поссорились.

     Слёзы струйками стекали по её щекам, но она их не замечала. Она смотрела на его лицо, на руки, сложенные на груди, и не верилось, что ещё недавно, ранним утром, он бодро спускался к реке и нёс складную палатку с надувным матрасом. Как быстро и без предупреждения тёмная полоса жизни сменила светлую.

     Эрна посмотрела в окно. Небо побледнело: близился рассвет.

      - Наверно, начался восход солнца, который ты так любил наблюдать, - продолжала она. - Вот и кончилась наша последняя ночь, Витя, а впереди уже ничего не будет, ты безвозвратно уйдёшь от меня.

     И она горько разрыдалась: видимо, её сознание, наконец, приняло происшедшее. К ней неслышными шагами подошёл Игорь и обнял мать.
 
      - Говорят, что смерти не бывает, мама, - сказал он, - наш папа будет жить теперь в ином состоянии.

      - Да! Но есть разлука, длящаяся до конца жизни.

      - Грани нашего материального и тонкого, где живут ушедшие от нас люди, в настоящее время постепенно стираются, - это говорила подошедшая к ним Магда. - Ты, тётя Эрна, ещё увидишь дядю Витю и будешь говорить с ним.

      - Ты умеешь утешить, девочка, спасибо тебе, - сказала несчастная вдова, обнимая Магду.

     Виктора хоронили по христианскому обычаю на третий день. Проводить его пришли все его бывшие сотрудники и коллеги Эрны по работе. Наверное, правду говорят, что маленький город - это большая деревня. В городке уже давно все знали, что в домике, который примостился на склоне горы, живёт человек, который когда-то предотвратил ужасную катастрофу и спас город от наводнения, не позволив воде разрушить его окончательно. Поэтому Виктор, прохаживаясь по улицам города, постоянно ловил на себе любопытные взгляды прохожих. И сейчас почти все жители города пришли проводить его. Процессия растянулась больше, чем на километр. На улицах было приостановлено движение транспорта, а когда процессия вступила на территорию кладбища, зазвонили колокола церквей, и звон этот продолжался до полного погребения. Его могила была вырыта в одном ряду с четырьмя могилами его предков, рядом с могилой его матери.
 
      - «Пройдёт не так уж много времени, и ты похоронишь меня рядом с ними», - припомнила Эрна слова мужа, когда они в свадебное путешествие впервые посетили могилы его предков. - С тех пор прошло восемнадцать лет. Какими пророческими были его слова: действительно, времени с тех пор прошло не так уж много.

     В домике на склоне горы долго не могли привыкнуть к отсутствию Виктора. Особенно тяжело было Эрне. При виде кресла, в котором сидел Виктор во время своей болезни, ей казалось, что он так и сидит в нём, но когда до её сознания доходило, что оно пустое, это было невыносимо, и она разражалась рыданиями. Кресло пришлось убрать.

     Олег уехал в Москву через три дня после похорон, потому, что оставлять две квартиры без присмотра на длительное время было рискованно. До аэродрома его провожала Магда. Она сказала ему на прощание много тёплых слов, долго обнимала и целовала его.

      - Береги себя, папа, - говорила она, - не обижайся на маму, она любит тебя, просто до встречи с тобой её жизнь была не совсем удачной. Я люблю тебя, папа, и буду думать о тебе в пути.
 
      - И ты береги себя, дочка, - прощался с ней Олег со слезами на глазах, - счастливый твой Михай, получая в жёны такое сокровище! Будь осторожна на своём Пути! Ты, надеюсь, понимаешь, о чём я говорю.

     Он крепко поцеловал дочь и пошёл на посадку в аэробус. А Магда долго стояла и махала рукой взлетевшей металлической птице, пока та не скрылась за облаками.

      Зоя осталась с Эрной на более длительное время, пока душа её не расправится от сжимавшего её горя.

      - Как же ты будешь зимовать, дорогая? - спрашивала она золовку. Зимы-то у нас сумасшедшие, а дом ваш на отшибе стоит.

      - А сын мой на что? Он весь в отца уродился: такой же заботливый и хозяйственный, - отвечала Эрна.

     Прошло немного времени, и боль от потери родственника у Зои и Магды немного утихла. Только Эрна, соскучившись о муже, уходила плакать в свою спальню, да Игорь, старательно чинил забор, чтобы спрятать скорбь на своём лице.

     Магда возобновила свои купания в Волге на восходе солнца. В одно из таких купаний она встретила на пляже Михая, и дала своё согласие присоединиться к их табору и путешествовать вместе с ними.

      - Я знаю, что в вашей семье случилось горе, - сказал Михай, - и не нарушу твоего траура.

     Вечером того же дня Магда уединилась с матерью в спальне и сообщила ей своё решение.

      - Завтра до рассвета я уйду к цыганам, мама. Это воля небес, и мой долг. Замуж за Михая я выйду только после окончания траура по дяде Вити.

      - Доченька, неужели я тебя больше никогда не увижу?! - заплакала Зоя.

      - Увидишь, мама, мы ещё встретимся, и не грусти обо мне. Будь ласковее с папой. Сейчас у него плохо на душе, не делай его одиноким. Он любит тебя. И береги себя. Прошу тебя, пока тётя Эрна в таком состоянии, не уезжай в Москву. Помоги ей в поминальных ритуалах.

      - Да что уж говорить, конечно, я останусь до сорокового дня.  Как жаль, что ты уходишь: рядом с тобой умнее делаешься и спокойней. Ты береги себя в дороге, теплее одевайся. Я тебе тёплых вещей сложу на зиму.

      - Нет, мама, с собой я не возьму ничего. Уйду в чём есть. Там обо мне позаботятся, не беспокойся.

     Так они проговорили всю ночь, а когда засветилось небо, Магда встала, обняла мать и крепко поцеловала её.

      - Я люблю тебя, мама, не хочу никого будить, передай тёте Эрне и Олегу, что я их люблю, а когда увидишь папу, передай то же самое и ему.

     Сказав это, Магда бегом выбежала из дома и стала быстро спускаться по лестнице. А мать долго смотрела ей вслед, пока она не скрылась из виду. И только сейчас, она осознала, какое сокровище жило рядом с ней все двадцать лет.
    
     Магда быстро спускалась по лестнице, неся под мышкой свёрток с волосами  своей бабушки, который в последнюю минуту сунула ей мать.

     У мостика через Волошку её ждал Михай. Он нежно по-дружески обнял её за плечи, и они углубились в лес. Вскоре показались три цыганские кибитки, а в стороне - женщины, готовившие на кострах завтрак. Пахло жареными шашлыками и дымком от костров. Из передней кибитки спрыгнула цыганка средних лет. Она была одета богаче остальных, а на груди позвякивало монисто из золотых монет, ярко блестевших на восходящем солнце. Присмотревшись, Магда узнала в ней мать Михая, которая не так давно успешно лечила Виктора. Цыганка тоже её узнала, и пошла им навстречу.

     - Я рада встретить тебя, дочка. Ты потеряла родного по крови человека, и боль душевная ещё в тебе, но жить ты будешь на лоне природы, а она быстрее исцеляет любые раны, и телесные и душевные, - сказала она. - Мы уж давно поджидаем тебя. Идём, Михай тебя отцу представит.

     И они подошли к передней кибитке, что была наряднее остальных. На козлах под навесом от кибитки сидел цыган, лет сорока, весь заросший чёрными кудрями, усами и такой же бородой.

      - Отец! Спускайся! - закричал Михай. - Я привёл свою невесту, Магду! Она моей женой согласна стать!

     Цыган по имени Платон, по прозвищу Барон, проворно спрыгнул с козел.

      - Вот славно! Сыграем свадьбу! Э-эх! - обрадовался он, притопнув ногой и крутнувшись вокруг себя, как бы танцуя. - Мы рады дочерью назвать ведунью Магду!
 
      - Нет, отец, со свадьбой подождём, пока не кончится её траур по ушедшему, родному ей по крови, - попросил Михай.

      - Ну что ж, - сказал Платон, - это святое дело: помнить об ушедших.
 
Значит, сыграем свадьбу позже. А сейчас полезайте все в кибитку, там жена моя Зарема всё приготовила для завтрака.

      Внутри кибитки ещё таилась утренняя свежесть. Впереди у стены сидела старая цыганка, поджав сухие от старости ноги. Увидев Магду, она скрипучим голосом сказала.

      - Приветствую тебя, избранница небес! Ты обладаешь СИЛОЙ. Ты любишь МИР, и ты его спасёшь, ведь ты красавица, и видишь красоту природы и души. А МИР спасёт любовь и красота в придачу с СИЛОЙ.

      - Спасибо, бабушка за добрые слова, - ответила ей Магда.

     Все уселись за скатерть, на которой стояли тарелки из пластмассы, полные жареных шашлыков, а в центре стоял берестяной кувшин с вином.

     Магда с удивлением оглядывала внутренность кибитки.

      - Мне всё это знакомо, - промолвила она, - как будто я кода-то здесь была…

      - Всё в мире повторяется, красавица, и здесь была не ты, а твоя копия, её душа теперь живёт в тебе и всё помнит,  - ответила ей старая цыганка. - Хоть не во всех подробностях, но события всё же повторяются. Возможно, что и мы когда-то жили на Земле, или на другой планете, а возможно, нас перенесли нас сюда из прошлого, изменив события нашей жизни. Загадок в жизни много.

     Магда с удовольствием ела шашлык, приготовленный на лоне природы, пахнувший дымком, но съесть смогла лишь только половину. Зарема налила ей стакан вина.

      - Не бойся пить его, оно не крепкое, в нём есть всё, что приносит пользу телу, а без питья и заболеть недолго.

      - Тебе я приготовила одежду, Магда,- сказала Зарема, - чтобы ты от нас не отличалась. Ведь мы теперь твоя семья или скоро ею будем. Чуешь? Переоденься, пока не тронулись кибитки. На их ходу это труднее делать.

     Услышав это, Михай спрыгнул и пошёл к мужчинам. Уже был слышан шум впрягаемых коней. И только Магда успела переодеться, как раздался зычный клич Барона:
      - По кибиткам! Поехали!

     Все три кибитки тронулись. Они были вместительны, весь табор поместился в них. Каждую кибитку везла пара сильных коней.

      - Куда мы едем? - спросила Магда.

      - Мы едем на Алтай. - ответила ей старая цыганка. - Там есть гора. Она Белухой называется, поскольку покрыта вечными снегами, которые не тают даже летом и в жару. Эта гора с тремя вершинами, и в средней вершине есть древний храм, возникший от сотворения людей. Да только никому из смертных туда нет доступа, а грешникам или у кого душа загрязнена дурными помыслами, гора даже на снег ступить не разрешает. Так вот: Белуха - это место СИЛЫ, самое магическое место на Земле. В том древнем храме, что в глубине горы таится, есть место, откуда с Вселенной можно говорить. Теперь ты чуешь свою задачу?! Это опасно, но вижу я, что храбрости тебе не занимать.

      - Я всё поняла, - сказала Магда, и сделаю всё, что небо мне подскажет. Перед этим нет у меня страха.

      - Так недаром тебя выбрала Вселенная: и СИЛУ в назначенный час дала, и табор наш недаром ждал тебя. Ты чуешь, что я правду говорю? - окончила свою речь старая цыганка.

      - Да, недаром меня к цыганам в табор поселило небо. Кто ещё, кроме этих детей природы мог меня доставить в ЭТО  МЕСТО. Живя у них, и я к природе буду ближе. Удивительно, человек считает себя венцом природы, а ВЫСШИЙ  РАЗУМ ведёт его по жизни за руку, как дитя, - так рассуждала Магда, пока не задремала под стук колёс кибитки.
    
     Так ехали они на Юг вдоль правого берега Волги, обогнув Жигули, и за ними переправились на пароме через Волгу. Выезжали рано утром, через два часа езды делали стоянку, чтобы напоить и накормить коней, потом позавтракать самим, а после полудня, когда жара спадала, ехали до темноты, а в лунные ночи, ехали пока луна светила. Они давно уже отъехали от Волги. Дорога их вела лесами, попадались озёра, где мужчины ловили рыбу на обед, а женщины на кострах жарили улов, нанизывая обработанную рыбу на металлические стержни.

     Прошло уже два месяца, с тех пор, как Магда ушла из дома. Время и перемена обстановки сгладило горечь утраты и тоску по родителям. Да и пребывание на лоне природы способствовало исцелению её души. В этом Зарема была права. Их роман с Михаем, прерванный трауром, возобновился, и Платон с Заремой начали готовить свадьбу.

     Они выбрали в лесу самую живописную полянку на берегу небольшой речки. Стреножили коней и пустили их пастись. Вчера мужчины убили лося, освежевали, нарезали мяса, а женщины его замариновали, и сегодня жарили шашлыки. Потом разослали скатерти по форме разложенного стола. Подали на тарелках шашлыки, нарезали хлеб, солёных огурцов, а яблоки, груши и хурму положили прямо на скатерти. В центре скатертей стояли бутылки с водкой и вином, добытых в сёлах в уплату за гадание.

     Из-за кибитки, держась за руки, вышли Михай и Магда, одетые в праздничные одежды. У Магды на голове вместо платка был венок из белых лилий, а распущенные волосы цвета костра достигали ей до бёдер.

      И праздник начался. Причудливые тосты и пожелания запивались водкой и вином. Все пили и ели всласть кроме жениха с невестой - им это по обычаю не полагалось. Пели хором цыганские песни и романсы под гитару. Потом пустились в пляс. Первой заставили плясать невесту. Не зная цыганских плясок, но обладая природной грацией, она танцевала экспромтом. Мелодию на скрипке её играл Платон. Танец всё ускорялся, и волосы её казались продолжением костра.

 Наконец, утомившись от веселья, все разбрелись по кибиткам. А Михай, обняв свою невесту, увёл её подальше в лес: цыганская любовь свершается на воле.

     В свою кибитку они вернулись на восходе солнца. Переодевшись в обычную цыганскую одежду, Магда легла спать, а Михай пошёл к мужчинам. Зарема с женщинами убирали последствия вчерашнего торжества, обильно поливали водой место большого костра, чтобы обезопасить от пожара лес. Когда солнце перевалило за полдень, начали собираться в путь.

      - Это последний лес, - сказал Платон, - в складные канистры воды наберите, и напоите хорошо коней, потом помойтесь все в реке, быть может, мы воды до самого Алтая не увидим.

     И начался банный день. Мужчины и женщины разделились по обоим берегам реки. Вместо мыла им служила синяя глина, залежи которой цыгане знали и умели её добывать. Магда боялась, что глина забьёт волосы, но она оказалась мягкой и мылкой, а при мытье взбивалась в пену. Помылись все, детей помыли, постирали все свои одежды и развесили их на деревья и кусты. А после всего этого мужчины чистили и купали коней.

     А когда высохла одежда, все сообща поели вчерашнее угощение, напились компота из дикой малины и продолжили свой путь.

     От уральских гор кибитки свернули на юго-восток и ехали по степи. Им попадались стада сайгаков, так что пищей они были обеспечены. А вот вода, которую они запасли, загрузив ей одну из трёх кибиток, им очень пригодилась. Как-то раз их кони дружно понесли. Их погонять не приходилось, но и препятствовать им цыгане не решились, зная, что кони опасность чуют первыми.

      - Степные волки! Нас нагоняет стая степных волков! Стреляйте! - командовал Барон.

     Окрашенные под цвет степи, бесчисленное множество волков уже почти нагнало крайнюю кибитку, норовя в неё запрыгнуть, но ружейный залп их на время остановил. Вся стая кинулась терзать убитого выстрелом волка. Это дало возможность мужчинам перезарядить ружья. Несколько зверей, сражённые пулями, визжали, катаясь по сухой от засухи траве. Голодная стая волков набросилась на своих убитых и раненых собратьев. Это остановило стаю, и преследование прекратилось. Уставшие кони шли шагом. Солнце клонилось к закату. Табору предстояло ночевать в степи.

      - Придётся запасти сухой травы и веток карагача, сделать круг из небольших костров, чтобы окружить ими кибитки и коней, привязав их к кибиткам за короткие поводки. Напоить их, но не досыта, берегите воду. - давал наставления Платон. - Ночью дежурьте по трое мужчин с заряженными ружьями, следите за кострами. Бог даст, не станем мы пищей волков. Кто дежурил, те отоспятся утром.

     Перед рассветом волки, всю ночь пытавшиеся проникнуть за линию костров, внезапно исчезли. Несколько минут слышался их удаляющийся вой, потом всё стихло. А на горизонте медленно вырастало серое облако.
 
      - Скорее коней запрягайте! - скомандовал Барон. На нас движется пыльная буря!

     Через несколько минут всё было готово, и кони, подгоняемые хлыстом, несли кибитки по степи. Вдруг порыв ветра страшной силы чуть не опрокинул их, вздымая всю накопленную пыль и унося с собой шары сухой травы, называемой «перекати-поле». Солнце скрылось в тучах пыли, и сделалось темно, как в сумерки. Дышалось с трудом, пыль забивала нос и рот. Кони жалобно заржали. Пришлось им морды защитить пустыми канистрами, у которых горла были широкие, как у мешка.
      Кибитки наглухо задраили и слушали шум ветра. Так продолжалось около получаса. Затем ветер постепенно стих, и пыль улеглась. Дышать стало легче, но все были похожи на чудовища от слоя пыли, покрывшего всё вокруг.

      - Вот тебе и помывка! - шутили цыганки.

     Серые от пыли кони едва тащили за собой кибитки. Их не погоняли, зная, как тяжело им без воды. Вскоре кони стали. Им дали выпить остатки воды, оставив несколько бутылок для детей.

     Освежившись несколькими глотками воды, кони снова шагом потянули за собой кибитки. Некоторое время спустя, они ускорили свой шаг.
 
      - Уж не волки ли нас догоняют?! - спросил Платон осипшим от жажды голосом.

      - Их ураганом унесло, - ответила Зарема, еле разлепив сухие губы. А может, наши кони чуют воду?

     На горизонте появилась тёмная полоска, которая увеличиваясь по мере приближения, превратилась в низкорослый лес. Кони из последних сил перешли на рысь, и вскоре, въехав в лес, все увидели реку. Дружный возглас радости пронёсся по кибиткам.

      - Это река Катунь, - сказал Платон, - значит и Белуха близко.

     Цыгане осмотрелись, и вдалеке увидели белоснежную длинную гору с тремя вершинами. Им она показалась совсем небольшой, а её вершины, просто крошечными.
     В первую очередь речной водой досыта напились люди и кони. Потом вымыли кибитки снаружи и внутри. Платон на руках вынес из кибитки старую цыганку, а Зарема намыла её в реке синей глиной и завернула в чистую простыню. Платон же уложил её в кибитке на чистую постель. Затем началась общая помывка и стирка запылённой одежды и белья. Разжигали костры и ужинали уже ночью. Потом заснули все в своих кибитках, оставив дежурить с ружьями самых крепких мужчин.

     Утром после завтрака Платон сказал.

      - Дальше на кибитках не проедешь. Придётся вам, Михай и Магда дальше ехать на коне. Двух не дам, но одного, самого сильного и крепкого возьмёте. У подножья горы должно быть жильё. Там проводника наймите. Золото я дам. Тянуть не стоит, кони отдохнули, так что собирайтесь, а мы вас здесь подождём.
 
      - Это гора особенная, - сказала старая цыганка. - Говорят, она живая, и ей надо угодить. Поэтому, подумайте, как вам одеться.

     Магда надела свой свадебный наряд: белую блузку и светло-голубую широкую и длинную с множеством оборок цыганскую юбку. Михай - рубаху из красного атласа, чёрные атласные штаны, заправленные в сапоги, и жилет, тоже из чёрного атласа.

     Около кибитки уже запрягали коня. У Заремы заныло сердце.

      - В снегах ведь холодно, Магда, возьми тёплую шаль, а ты, Михай – пиджак. Кинжал пристегни к поясу, вдруг зверь, какой нападёт на вас.

      Прости нас, матушка, - поклонилась ей в пояс Магда. - И ты, Барон, прости. А тебе, бабушка, земной поклон за науку. Я многое поняла благодаря мудрости твоей.

      - Ты что прощаешься! Ведь ненадолго едете, через неделю возвратитесь.
      - Да кто ж об этом знает, - сказала печально Магда,- вот разве бабушка, которая всё видит и всё расскажет вам о нас.
 
     Михай усадил Магду на коня, сам сел сзади. Зарема протянула им кулёк с едой. Михай свистом стронул коня, и они поскакали.

     Они пустили вскачь коня и только после полудня остановились, чтобы напоить его из попавшегося на пути озерца, и поесть самим. Через полчаса они уже были в седле и к вечеру подъезжали к подножью горы. Вблизи она оказалась очень высокой, покрытой сверкающим снегом. Вершины были огромными, уходящими в небеса. Невдалеке расположилось небольшое селение, но одна хижина стояла отдельно и была ближе всех. К ней-то Михай и направил коня. Они спешились и постучали в жалкое подобие двери. На стук к ним вышел низкорослый безбородый старик с узкими щёлками раскосых, заплывших жиром глаз. На его голове красовался колпак из кожи, украшенный бубенчиками. По ним Михай и Магда догадались, что перед ними стоит шаман.
 
      - Дедушка, не проводишь ли ты нас к Белухе? - спросила его Магда. - Нам в храм, где есть место СИЛЫ, нужно попасть.

      - Какая вам Белуха? Какой вам Храм? - затараторил шаман. - Ночь настала. Будет утро, будет и Белуха.

      - Мы по важному делу туда идём, а ночевать нам негде, продолжала Магда - нельзя ли у тебя переночевать?

      - Как нельзя? Можно, ночевать можно, давай заходи, - посторонился шаман.
     Они зашли в его убогую хижину, которая еле освещалась тусклым фитильком, плавающим в блюдце с каким-то маслом. На деревянных стенах висели атрибуты шаманских деяний. Казалось, что они попали в восемнадцатый век, о котором Магда знала по книгам. Шаман вынул из печки горшок, наложил в блюдо мяса и поставил его на стол.

      - Ешьте много-много, - сказал он, - на Белуху на пустой желудок идти не надо, не то не пустит она вас, она ведь живая.

     Магда и Михай ели мясо прямо руками, стараясь наесться досыта. Потом они пили чай из каких-то душистых трав, от чего оба ощутили лёгкость во всём теле и какое-то умиротворение. В то время, когда они ели, старик сидел на скамье, раскачивался, закрыв глаза, и что-то бормотал себе под нос. Закончив бормотать, он встал и низко поклонился Магде.
 
      - Да благословят тебя силы земные и небесные, царица Мира, провожу я вас завтра к Белухе и путь к храму укажу, а сейчас выспитесь хорошенько, завтра трудный день настанет для вас обоих.

     Он уложил их на просторную деревянную кровать и накрыл какой-то одеждой из кожи. Видимо, какого-то снотворного зелья подмешал им в чай шаман, потому что они оба заснули, как только приняли горизонтальное положение.

     Утром шаман разбудил их ещё до рассвета, дал выпить по кружке душистого чая, от которого они почувствовали прилив сил. Тёплую шаль Магды, пиджак Михая и кинжал старик велел оставить у него, привязал коня в ограде своего жилья и повёл их к горе. Идти пришлось километра два, когда шаман остановился, сказав, что дальше ему идти запрещено. Он указал на среднюю вершину горы и сказал.

      - Храм находится на той вершине в глубине горы. От её сотворения ещё не было человека, который бы добрался до этой вершины: Белуха никого туда не пускает. Ты, царица, будешь первой, если не побоишься войти туда.

      - Возьми с нас плату, добрый человек, - обратился к нему Михай, протягивая ему золотую монетку.

      - Нет! Нет! - замахал руками шаман. - Грех мне с вас деньги брать. На Божье дело вы идёте, для всех людей стараетесь.

     Шаман низко поклонился Магде, потом Михаю, повернулся и быстро пошёл прочь. Магда направилась к горе первой, за ней следом шёл Михай. Они уже шли по снегу, который не проваливался под тяжестью их тел, а был очень твёрдым. Идти было легко, хотя подъём в гору делался всё круче. Холодно не было, как и не было признаков таяния снега. Попадались пропасти, преграждавшие им путь, но их перекрывали нанесённые массы снега виде мостов. Они были массивными и твёрдыми. Михай настоял на том, чтобы он первым переходил через эти мосты. За ним следовала Магда. Вершина вырастала на глазах и становилась огромной, уходящей верхушкой в небо. Восход солнца на Белухе был поистине восхитительным: его первые лучи окрашивали снег в нежный розовый цвет, потом всё вокруг вдруг засверкало мириадами разноцветных искр, казалось, солнце рассыпало бриллианты, по мере своего восхода.

     До вершины оставалось меньше половины пути, когда перед Михаем возникла невидимая глазом, но очень твёрдая преграда, не позволяющая ему двигаться дальше. На пути Магды такой преграды не было, и она пыталась помочь Михаю обойти её, он все усилия были бесполезны. Стоило ему протянуть вперёд руку, как та натыкалась на невидимую стену.

      - Дальше я пойду одна, - решительно заявила Магда,- а ты иди к шаману. Обратную дорогу я теперь знаю.

      - Нет! - запротестовал Михай. - Я буду тебя ждать здесь, на этом месте!

      - Но тут даже сесть не на что! Обещай мне, если я не вернусь к заходу солнца, ты спустишься к шаману.

      - Ни за что! - возмутился Михай. Я буду ждать тебя хоть сто лет, пока не превращусь в статую и не покроюсь снегом!

     Магда поцеловала его и, не оборачиваясь, пошла вперёд. Около часа взбиралась она на снежную крутизну, пока не очутилась перед вершиной горы. В её снежной стене был узкий проход, куда она и зашла, очутившись в просторном и светлом помещении. Перед ней стоял старец в длинном белом одеянии, его седые, сверкающие белизной волосы вместе с такой же бородой ниспадали ему почти до пояса. Он с достоинством поклонился Магде, протянув ей руку, и она без страха вложила в его руку свою. Рука снежного старца, как его в уме окрестила Магда, была холодной, как лёд. Они начали спускаться вниз по снежным ступеням, пока не пришли в зал, сверкающий всеми цветами радуги. В центре был круг из гладкого снега, по которому, придерживаясь окружности, были выложены полосы из драгоценных камешков округлой формы фиолетового цвета.

      - Сними обувь свою и стань на круг, - мысленно приказал ей старец.

     Магда сбросила туфли, надетые на босую ногу, и встала на круг, с удивлением почувствовав как тепло, исходящее из него, согревает её ноги, поднимается выше, окутывая тело, и вливая в него силу. Вот тепло коснулось её лица и проникло в голову. Магда увидела Землю как бы с птичьего полёта. Она была живая и молила о помощи. Посмотрев вверх, Магда увидела округлое отверстие, в которое было видно небо. Оно было тёмно-голубое, и в центре горела большая яркая звезда. Немного кружилась голова, и всё внимание Магды сосредоточилось на этой звезде.

      - Ты будешь говорить с Повелителем Вселенной, - прозвучали в её мозгу слова старца.

     Магда замерла. Свет от звезды лучами расходился из округлого отверстия и окутал Магду с головы до ног. Он был таким ярким, что больно было смотреть. От его лучей исходило приятное блаженство, и Магда расслабилась. Вскоре она перестала чувствовать своё тело. Осталась только невидимая связь между её глазами и звездой. В мозгу медленно возникали фразы:

      - Ты избрана для того, чтобы спасти Землю, уничтожив ЗЛО. При помощи СИЛЫ, которой владеешь ты, задай программу на постепенное, во избежание катастрофы, возвращение магнитных полюсов Земли и её оси на прежнее место и прежнюю продолжительность суток, дабы не вредить больше здоровью новой расы людей. Если не сделать этого, то Земля может опрокинуться, тогда воды океанов сотрут всё живое с её лица.

     Звезда стала меркнуть и вскоре исчезла совсем, как и её яркие и тёплые лучи. Магда медленно выходила из транса.

      - Ты всё поняла? - возник в её мозгу вопрос старца.

      - Да! Я всё поняла! - также мысленно ответила она.

     Старец протянул ей свою ледяную руку, Магда сошла с круга  и надела туфли. Они начали медленно подниматься по снежным ступеням лестницы. Дойдя до выхода из вершины горы, старец снова почтительно, с достоинством поклонился ей, и исчез, словно мгновенно растаял.

     Магда вышла из узкого прохода в вершине горы. С высоты более четырёх километров над уровнем моря ей открылось огромное пространство Земли. Посмотрев вверх, она увидела над собой ту же яркую звезду, и вновь тёплые лучи окутали её, расслабляя тело. Магда протянула вперёд руки и громко произнесла.

      - Исчезни Зло!!

     И тотчас с её кончиков пальцев полетели светящиеся искры, окутывая весь земной шар и уничтожая ЗЛО.
 
     Немного подождав, Магда снова начала говорить.

     Мать Земля, прости своих детей - людей, по своему неразумению причинивших тебе ЗЛО. Для того, чтобы они, не страдали, как и пришедшая им на смену шестая раса людей, возврати на место свои магнитные полюса, свою ось и верни прежнюю продолжительность суток. Делай это постепенно, из расчёта один миллиметр в месяц. Это нужно для того, чтобы не возникла катастрофа, и не погибли люди. Они любят тебя!

     Прошло немного времени, когда Магда вышла из транса. Она совсем лишилась сил и едва держалась на ногах. Магда начала было спускаться с горы к Михаю, но её остановил громкий голос, исходящий с неба.

      ОНА  СМОГЛА!  У НЕЁ ПОЛУЧИЛОСЬ! Торжественно звучало у неё, то ли в мозгу, то ли снаружи, она уже не могла определить.

     Этот голос услышал и Михай, дожидавшийся Магду. Он увидел её, спускающуюся с крутого откоса горы. Она шаталась и падала, поднималась и снова шла, пошатываясь, как пьяная. Видимо нелегко далось ей это задание. Михай пытался идти её навстречу и помочь, но везде натыкался на ту же невидимую, абсолютно прозрачную стену.

     А Магда всё шла и шла, видимо теряя последние силы. Вот она уже близко. Михай протянул руки, чтобы схватить её, но снова наткнулся на прозрачную стену. А Магда, немного не дойдя до Михая, упала и больше не смогла подняться, только протянула к нему руку и умоляюще смотрела ему в глаза своими изумрудными глазами. Михай, протянув свою руку к её руке, упёрся пальцами в прозрачную стену, и до их рук было не больше сантиметра. Её волосы, освещённые заходящим солнцем, рассыпались по снегу, как живой огонь.

     Он в бешенстве колотил стену кулаками, пинал ногами, собрав все силы, пытался продавить её плечом, но ничего не помогало. Это была какая-то твердыня. Михай, обессилев от борьбы, прислонился лбом к стене и повторял:
«Магда!...Магда!...». И чётко услышал её голос.

      - Михай! Я люблю тебя…

     У него глаза наполнились чем-то таким, отчего он перестал чётко видеть, потом это что-то горячими струйками потекло по щекам. Михай никогда не плакал и не знал, что это текут его слёзы. Глаза его снова наполнились, а когда из них пролились слёзы, на том месте, где только что лежала Магда, уже никого не было. Ничего не напоминало о том, что она лежала на снегу так близко. Не осталось ни одного её волоска. Если бы Михай поднял глаза к небу, то он увидел бы белое облачко и тянувшиеся от него огненные нити. Это СИЛА, заключённая в Магде и уже не нужная на Земле, возвращалась на небо, увлекая за собой свою хозяйку.

     Не увидев на снегу Магды, Михай отшатнулся, протянув руки к храму на вершине горы. Он окаменел, не имея возможности пошевелить даже пальцем. Сознание ускользало от него. В мозгу крутились слова.

      - ОНА  СМОГЛА!  У НЕЁ  ПОЛУЧИЛОСЬ… У НЕЁ  ПОЛУЧИ…
    
      С тех пор стоит на горе Белухе на половине пути к её вершине то ли утёс, то ли глыба льда причудливой формы, очень напоминающая фигуру человека, протягивающего руки к Храму.
            
         
ЭПИЛОГ

     Прошло десять лет. В московской квартире Дениса ничего не изменилось. Даже мебель оставалась на своих местах. Сменились только обитатели жилища: там жили Олег и Зоя. После того, как их дочь Магда десять лет назад ушла с табором цыган, от неё не было никаких вестей. Родители из года в год ждали её приезда или хотя бы телефонного звонка или письма.

     Олег в первый же год отсутствия Магды обратился за помощью в Комитет Безопасности. Начальник там был уже другой, он, помня заслуги покойного Виктора, употребил все возможности организации для поиска его племянницы. Был объявлен всероссийский розыск, взяты на учёт все цыганские сообщества, но цыганский табор, с которым ушла Магда, канул как в воду.

     Зою и Олега постоянно терзала неизвестность судьбы их дочери.

      - Неужели с ней случилось что-то страшное? - постоянно задавали они друг другу один и тот же вопрос.

     Между тем климат на Земле постепенно менялся. Миновали тропические зимы с ураганами и ливнями, установились более прохладное лето и снежная зима с умеренными морозами. Зоя и Олег не помнили такого климата, с древнейших времён присущего средней полосе России: родились они в пору буйства субтропиков, и удивлялись подрастающими под окнами их дома молодым берёзкам.
   
     В этом году Зоя вышла на пенсию, и от пребывания дома тоска по дочери стала сильнее.
 
     Как-то раз, проводив мужа на работу, она стояла у окна и вспоминала свою Магду. Сколько несправедливых слов она ей говорила! И с каким бы удовольствием она их взяла обратно, появись сейчас перед ней Магда.

     Зоя смотрела на зимний рассвет, как восходящее солнце окрашивает в розоватый цвет сугробы снега под оком, как осаждается иней на ветви деревьев. Видимость с каждой секундой делалась всё хуже: это мороз рисовал на стекле окна затейливый узор. Вот уже в центре окна начали проступать черты человека, это было девичье лицо, очень похожее на Магду. Зоя замерла не в состоянии  двинуть рукой, и не произнести ни звука. Вскоре лицо девушки окрасилось живыми красками, и на Зою теперь смотрели зелёные глаза Магды, а её бледное лицо обрамляли ярко-рыжие волосы. Бледно-розовые её губы приоткрылись, и в мозгу Зои прозвучали слова:
      - Мама! Я живу не на Земле, и здесь очень хорошо! Успокой папу. Я люблю вас!
      - Где ты, Магда?!!! - крикнула Зоя.
     Но видение уже исчезло, только в мозгу звучала одна и та же фраза: СВЯТАЯ МАГДАЛИНА, ПОЖЕРТВОВАВШАЯ СОБОЙ ДЛЯ ЛЮДЕЙ!    
 
           31 05 2010г