***

Мне хочется сказать - спасибо
игрой ресниц в её руках, и
это правда, это диво -
тобою нежиться во
снах.

Восходы негой застилая, следами
шелковой росы - и плыть, и
плыть - не замечая, как
бьют дотошные
часы.

И ждать, порою кусать губы, от
вожделения внахлест, и ночь
сдирать, как кору с луба,
и выковыривать из
звёзд

остатки сна. И спозаранку блуждая
снова пить тебя и как холстина
на подрамку, вселенной
окрылять
любя.

И слушать, грезиться, и верить -
в предания и облака. Вновь
утро - скрипом дышат
двери, на ручке
лишь ее рука.

От робкой поступи Монады - я
сотрясался, жаром лил - а
эхо брызжет в анфиладе
накалом призрачных
светил.

Под грудью, вглубь, ушло дыхание,
за воздухом - он вмиг иссох и
только шаг до понимания,
но жилка теребит
висок.

И пульс тремолит семафором -
забывшим разыграть цвета,
мой взгляд с твоим, где
оба взора, сигналят
подсознанию - та.

Наверное тот - хотя не знаю, он
с виду колок и стеклом, иглою
случая сшивает Аврора
судьбы за
окном.

И сумрак утром разъедаем - как
тает в луже купорос, и кто-то
быль свою вестает - из
лепестков, былого,
слёз.

На нить вшиваются узоры -
полиритмия двух сердец
константа, но бывают
споры и за началом
есть конец.

Конец - за ним идет начало, как
праздник, как крещенский ход,
и вечность тишиной венчает,
и веру собирает в
свод.

В ладонь - как в Божию обитель,
стекает каплями заря - ты
мой палач и мой учитель,
сосуд священного
огня.

Снисходишь, часто обжигая, чтобы
потом кунуть в елей, и чувства
буквами латая - я становлюсь
сто крат сильней.

Вся это ночь стекла в равнину из
кристаллической парчи, а утро
образ ткёт любимый -
вплетая в волосы
лучи.