Счастье. Рассказ первый

    Семнадцатый  март  моей  жизни  выдался  теплый  и  солнечный.  Снега  в  городе  почти  не  было,  и  только  во  дворах  и  на  обочинах  кое-где  лежали  грязно-серые  неубранные  кучи.  По  своему,  пока  еще  небольшому,  опыту  я  знал,  что  в  лесу  снега  достаточно  и  можно   попытаться  еще  разок  встать  на  лыжню.  Моим  любимым  местом  лыжных  прогулок  было  местечко  Белкино  в  двадцати  километрах  от  Ярославля.  Там  был  большой  массив  хвойного  леса  живописно  расположенного  и  на  равнинной  местности,  и  на  довольно  значительных  горках,  и  в  оврагах,  по  которым  бежало  множество  ручейков  и  речек,  зимой  замерзших,  над  которыми  склонялись  покрытые  толстым  слоем  снега  ветви  берез  и  елей.  Были  там  и  корабельные  сосны   и    березовые  рощи  с  красивыми  полянами. 
   Когда я  вышел  из  автобуса,  меня  неприятно  поразила  огромная  грязная  лужа  с  масляными  разводами  на  поверхности,  заливавшая  весь  асфальт  дороги.   С  большим   трудом  я  в  лыжных  ботинках  форсировал   залитую  водой   дорогу,  но,  когда  мне  удалось  выбраться  за  околицу,  меня  ждала  ведущая  к  лесу  лыжня.  Снег  в  лесу  был  цветной.  При  входе  в  лес  он  был  грязно-серый,  похожий  на  городской,  в  тени  больших  елей  снег  был  голубой,  на  освещенных  солнцем  полянах  -  оранжевый,  а  в  дальних  оврагах  поражал  своей  белизной.  Для  марта  день  был  очень  теплый.  Если  в  тени  было  около  ноля,  то  на  освещенных  солнцем  местах  было  не  меньше  десяти-пятнадцати  градусов  тепла.  Идти  на  лыжах  было  жарко.  Я  снял  куртку,  свитер,  футболку,  повязал  их  вокруг  пояса  и  пошел  по  солнечной  лыжне,  принимая  ультрафиолетовую  ванну.
     Просека  закончилась  некрутым  спуском  к  реке,  поросшим  невысокими  мохнатыми   сосенками,  утонувшими  в  жестком,  побуревшем  снегу.  Я  съехал  по  обледенелой  лыжне,  по  инерции  пересек  речку  и,  поднявшись  на  противоположный  склон,  оказался  на  опушке  старой  березовой  рощи,  с  мощными,  сантиметров  пятьдесят  в  диаметре  стволами.  За  березами  начиналось  небольшое  поле,  опушенное  с  другой  стороны  полосой  хвойного  леса.  Снег  на  поле  искрился  всеми  цветами  радуги,  от  просыпающихся  берез  исходила  сила  и  тепло.  Я  смотрел  на  светящиеся  на  солнце  березы,  на  искрящееся  до  боли  в  глазах  поле,  и  у  меня  в  душе  разливалось  ощущение  радости  и  счастья.      С  этим  ощущением  я  вернулся  домой  и  еще  долго  у  меня  перед  глазами  стояли   солнечные   березы  и  искрящееся    на  солнце  снежное  поле.
        На   следующий  год  я  попытался  найти  эту  березовую  рощу  и  поле,  но  мне  не  удалось.  Я  повторил  попытку  через  год,  потом  еще  через  год,  но  все  безрезультатно,  то  речку  не  нашел,  то  нашел  речку,  но  не  было  рощи,  а  когда  нашел  рощу,  не  было  поля.   Постепенно  другие  события  и  ощущения  оттеснили  их  на  задний  план.  Жизнь  затянула  меня  в  водоворот,  в  котором  мелькали  года,  города,  люди,  и  только  сейчас,  когда  появилось  неожиданно  много  свободного  времени,  чтобы  понять  и  осмыслить  пролетевшую  жизнь,  я  вспомнил  и  березовую  опушку  и  искрящееся  снежное  поле  и  первое  в  моей  жизни  ощущение  счастья.  И  много  лет  спустя    понял,  почему  мои  попытки  их  найти   закончились  неудачей.  Просто   все   это  было  состояние  души,  а  как  сказал  Гераклит: «Нельзя  дважды  войти  в  одну  и  ту  же  реку».   

Декабрь  2015.