Путешествие по Долине надежды. Глава 21

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ. Наследница варгов.


Вдох-выдох...
Ощущение отреченности от мира. Вокруг только одна пустота. И холод...

Вдох-выдох... Перед глазами слоистый белесый туман. Или это всего лишь ее воображение? Странно...

Вдох-выдох... Мысли пусты и неповоротливы. Медленно перетекают одна в другую. Густые словно кисель...

Вдох-выдох... На нее наваливается какой-то странный, приятный и теплый покой. Будто она засыпает. Он тянет куда-то все глубже и глубже вниз, в темноту. Пытается вынырнуть из него... И снова видит лишь пустоту...

Но опять, тихо и размеренно - вдох-выдох...
И снова тишина. Холодная и пугающая. Она среди нее. Не знает, что происходит. И это состояние пугает. Хочется встать, открыть окно и вдохнуть свежий запах весны. Сейчас же весна?.. А вдруг она окажется последней?..

Вдох-выдох...Так легко и просто. Главное не забыть, как это делать, не забыть, что нужно делать. Прокручивает в голове эту фразу и повторяет - вдох-выдох...

Все мысли настолько спутанные, что уже сложно отличить воображаемые картинки от собственный воспоминаний. Хочется крикнуть в пустоту: "Отпусти!"  Но она молчит, продолжая держать в своих холодных, как лед объятиях.

Но снова и снова, назло ей - вдох-выдох...Сколько прошло часов? Или дней? Время будто остановилось, замерло... А вместе с ним и все вокруг. Или это только так кажется?..
Вдох-выдох... От пустоты и холода становится страшно. Хочется уйти, убежать от этого чувства, но, кажется, даже просто открыть глаза - необычайно сложно!..

Пытается успокоиться: вдох-выдох, вдох-выдох...
Это состояние похоже на забытьё. Оно все больше овладевает ею. Поглощает мысли, чувства... саму сущность. Но только одной мысли ей никогда не отобрать! Она закрывает глаза и думает о семье, о родных... И это придает сил и уверенности. Считает про себя: "Раз, два, три..."
...И открывает глаза...


Сознание было словно окутано плотной, туманной завесой. Оно медленно - очень медленно и долго - прояснялось, будто выныривая откуда-то из-под неизмеримой глубины запутавшихся и исказившихся до неузнаваемости мыслей и неясных, бледных сновидений.
Движения давались с трудом: все тело онемело и словно застыло, голова налилась свинцом и неумолимо тянула вниз, ближе к шершавому холодному полу, от которого тянуло холодом и сырым запахом плесени.
Вокруг была темнота - нерушимая, плотная, густая. Кэрен даже не нужно было открывать глаза, чтобы понять это.
Но на этом понимание происходящего заканчивалось. Девочка все еще не знала, где находится, что с ней случилось, а попытки вспомнить приводили только к тупой ноющей боли в голове, будто кто-то нарочно решил блокировать все ее воспоминания.
Она помнила все лишь короткими, не имеющими смысла отрывками: серебрящаяся гладь портала, эхо громкого, похожего на величественно-грустную песню, голоса, чьи-то покрытые туманной завесой лица. Все это казалось таким нереальным, несуществующим, призрачным, будто и не случилось на самом деле, а лишь привиделось в неясном горячем бреду.
Лесная окраина, утонувшая в вечерней глубокой синеве... Подсвеченное желтым сиянием полукруглое окно... Комната, огненные шары, опаляющие стены, слезы, звон разбитого стекла... Все словно привиделось, показалось, было лишь сном, пусть и очень похожим на реальность.

Где-то вдали, надрывно заскрипев, отошла в сторону тяжелая кованая дверь и, через какое-то время снова с шумом захлопнулась, разнося по подземелью перекатывающееся гулкое эхо. Послышались мерные, неторопливые шаги. Тьма вздрогнула, настороженная этим новым звуком и злобно зашипела на посмевшего нарушить ее покой, но нежданный гость лишь молча погрозил ей пальцем, заставляя покорно отступить.
Раз-два... Три-четыре...
Шаги чуть слышно шелестели по неровному каменному полу, длинный подол плаща развевался сзади, поднимая легкий ветерок.
Гость не спеша прошел по коридору и внезапно остановился, пристально глядя куда-то в темноту. Вспыхнули два огонька-глаза - две мерцающие искры, похожие на красное-оранжевые угли, - колючий, неприязненный взгляд скользнул в темноту.
Кэрен испуганно вздрогнула и вся съежилась, надеясь укрыться, спрятаться, вжаться в шершавую заплесневелую стену и исчезнуть, оставшись незамеченной, но не оставалось сомнений - этот некто, это странное существо, взирающее на нее по ту сторону тяжелой железной решетки камеры, словно знает о ее местонахождении, чует ее, слышит робкое, встревоженное дыхание.
Что-то неприятное было в этом взгляде, что-то холодное, злое, заставляющее в страхе содрогаться всем телом, чувствуя пробегающую по спине ледяную волну ужаса. Глаза незнакомца были похожи на два языка пламени.
Может ли огонь быть слишком ослепительным, неестественно ярким и безжизненным?..
Может ли так же пугать и ужасать, заставляя дико озираться по сторонам в надежде хоть что-нибудь разглядеть?.. Содрогаться всем телом, чувствуя леденящую дрожь по спине... Когда боишься обернуться, открыть глаза, вздохнуть...
Может ли он загонять в угол, заставлять чувствовать себя незащищенным, уязвимым?.. Быть таким же пустым, холодным, жутким?..
Словно мертвая оледеневшая пустыня, занесенная снегом...
Он пугает. Не неизвестностью, утопающей в туманной мгле, - своей нетронутой, непривычной и неправильной отталкивающей красотой.
Тоскливой, одинокой... Словно вой ветра.

Силуэт незнакомца был жутким, темным и казался еще мрачнее, чем сама Тьма, обитающая в подземелье.
- Кэрен Новикова? Избранный... - усмехнувшись, неожиданно произнес он. Сухой, резкий голос прозвучал громко, многократно усиленный подхватившим его эхом.
При звуке своего имени, Кэрен испуганно вздрогнула и попыталась еще больше вжаться в стену, лишь бы укрыться и исчезнуть из этого странного, пугающего места. Слова озадачили ее. "Избранный"?.. - кем, для чего и, главное, зачем?..
В голове неожиданно мелькнула какая-то яркая мысль, связанная с этим, но тут же исчезла, увернувшись от попытки ухватиться за нее. Воспоминания словно затянуло туманом, становившимся все гуще, если стараться заглянуть сквозь него.
- Спи, - сухо произнес незнакомец, обращаясь к Кэрен, и девочка вдруг почувствовала, как на нее медленно наваливается тяжелая, сонная усталость, а глаза сами собой закрываются, унося сознание в мир тревожных блеклых снов.

Ей снились чьи-то туманные лица, крики, слезы, какая-то странная суета и не имеющие смысла действия, за которыми она наблюдала будто бы со стороны, не вмешиваясь в происходящее. Она видела себя: худенькую, голубоглазую девочку с копной непослушных рыжих волос. В ней было что-то странное, непохожее на настоящую Кэрен, что-то пугающее и отталкивающее. Видела двух светловолосых ребят: парня и девушку, поразительно похожих друг на друга, их подругу с серьезным, настороженным выражением лица и длинной русой косой, заплетенной набок... И снова все закончилось звоном разбитого стекла, ощущением неконтролируемого полета, переходящим в плавное снижение, и ощущением чего-то мягкого и нежного под боком - вкрадчиво шелестящей, примятой ветром травы...

* * *

- Я чудовище, - сдавленно всхлипывая, повторяла Китнисс, скорчившись в углу дивана и уткнувшись носом в подушку. - Я чудовище!
Люк обреченно вздохнул и осторожно опустился на диван рядом с сестрой.
- Ки-и-т, - он осторожно тронул ее за плечо, но та не отзывалась, продолжая всхлипывать.
Парень еще раз глубоко вздохнул и отвернулся. У него щемило сердце от слез сестры, и становилось очень неприятно, тяжело и горько на душе, но он ничего не мог для нее сделать - Китнисс его не слушала, сколько он ни старался.
- И что мне с ней делать? - спросил он у Лины, безучастно наблюдающей за ними, хотя знал, что та вряд ли скажет ему что-то новое - сестру Люк знал лучше остальных и всегда умел найти к ней подход, но теперь... Он окончательно перестал понимать, что происходит вокруг, и все больше злился - на себя, на варгов, на Приму...
Он понимал, что сделал все правильно - да и Китнисс тоже, - но совесть все равно продолжала грызть с утроенной силой.
- Не знаю... - в голосе Хранительницы сквозило напряжение, хотя внешне она казалась абсолютно спокойной. Словно и не было никаких проблем, не было варгов, предателей, драки с Примой в их комнате. - Я уже вообще ничего не знаю.
Она стояла, привалившись спиной к стене возле окна с покосившейся и вывороченной створкой, щерившейся остатками стекол, и равнодушно оглядывала комнату. Ей тоже было плохо, и Люк это видел: пустой отсутствующий взгляд и замкнутость говорили все за нее.
Невидящий, равнодушный к жизни, взгляд Лины вдруг задержался на мгновение на угольно-черном круглом отпечатке, оставшемся от ее огненного шара.
- Не слабо мы ее потрепали, - задумчиво произнесла она, не сводя глаз с опаленных огнем бежево-зеленых обоев. - Может все-таки стоило ее выслушать?..
Люк поднял удивленные глаза на Хранительницу: ее строгая жесткость и сдержанность обычно удивляли его, а, порой, даже и восхищали, но теперь в ее голосе чувствовались лишь сожаление и усталость.
- Может быть и стоило, - кто теперь знает.
Слева снова послышался сдавленный всхлип.
- Как ты думаешь, с ней все в порядке? - с надеждой спросила Китнисс, отрывая от подушки красное и мокрое от слез лицо.
Лина молча развернулась к окну и задумчиво оглядела его со всех сторон.
- Не знаю, - честно призналась она, осторожно шатая большой треугольный осколок стекла с острым краем, еще продолжавший каким-то чудом держаться в раме. Потом, помедлив, высунула голову наружу, будто надеясь что-либо разглядеть в непросветной тьме.
- Но можешь особо не надеяться - варги слишком живучи, будь он неладны!..

* * *

- Амбер?.. Что ты тут делаешь?.. - знакомый встревоженный голос доносился до нее будто издалека, с трудом прорываясь сквозь заложившую уши густую ватную пелену. - С тобой все в порядке?..
Действительно, было ли с ней все в порядке?.. Стала бы она сидеть скорчившись на холодном полу пустого темного коридора, подтянув колени к подбородку и уставившись в пустоту перед собой невидящим взглядом, если бы все было хорошо?..
Прима лишь неопределенно шевельнула плечами, не отвечая и даже не поворачивая головы, хотя знала: Джейк все равно не уйдет, пока не добьется от нее подробного рассказа.
- Может, все-таки скажешь, что случилось, или так и будешь здесь сидеть? - варг явно желал придать голосу жесткость и строгость, но вместо этого в нем звучали лишь тревога и какая-то странная растерянность. И это было не похоже на него.
В привыкшие к темноте глаза ударил яркий свет зажженного факела.
- Ты же сама прекрасно знаешь, что я не уйду, - словно в подтверждение ее мыслей тихо произнес Джейк. Теперь он уже не стоял, возвышаясь над ней широкой черной громадой, а, обеспокоенный, сидел рядом, стараясь заглянуть в лицо.
- Отстань от меня, а? - раздраженно бросила Прима, не поворачивая головы. Ей были противны все эти нежности, все эти поддельные чувства: Джейк был приставлен к ней по приказу,  и ему явно не доставляло удовольствия таскаться повсюду с чокнутой неугомонной девицей с вечными планами и какими-то секретами. Он должен был следить за ней, охранять и, если надо, защищать ценой собственной жизни. Он всего лишь выполнял свои обязанности - без лишних чувств и эмоций - и Прима знала это.
- Отстань от меня! - на этот раз громче повторила она, пытаясь отмахнуться от навязчивого телохранителя. Но тот и не собирался уходить.
- Что это? - поймав ее руку цепкими пальцами, строго спросил Джейк.
Прима нехотя подняла глаза туда, куда указывал варг. На пальцах левой руки при ярком свете факела отчетливо виднелись глубокие царапины, оставленные шершавой поверхностью деревянной рамы окна, а чуть выше, возле сгиба локтя, ярко выделялся багровый кровоподтек.
- Может объяснишь мне, что это такое и откуда оно взялось? - мягкий, всегда соглашающийся с ней Джейк исчез, осталась только какая-то железо-бетонная жесткость и строгость. - Где ты была?!.
Прима молча переводил взгляд с руки, все еще остававшейся сжатой цепкими пальцами варга с длинными, загнутыми вниз когтями, на самого Джейка и не находила, что ответить. Все слова, все заготовленные заранее фразы и аргументы, как-то сами собой улетучились из ее памяти, оставив лишь смятение и растерянность.
- Встань! - холодным, как лед, голосом приказал варг и, не дожидаясь, пока Прима поднимется, сгреб ее за шкирку мощной лапой и сам поставил на ноги.
В дрожащем свете факела мелькнула заляпанная следами травы и грязи белая блузка от формы Хранителей. В некоторых местах ткань оказалась порванной, и сквозь нее просвечивали глубокие лиловые порезы и царапины с наливавшимися на них маленькими темно-красными каплями.
- Та-а-к... - свирепея, протянул варг и, резко дернув девушку за плечи, поставил ее перед собой. - Выбирай: либо говоришь все, как есть здесь и сейчас, либо разбираешься с Рохеном!
Джейк с силой тряхнул Приму за плечи, приводя в себя, но она не реагировала: сознание словно затуманилось, тело болело и ныло, но душа болела больше всего.
- Они... предали меня... не стали даже слушать... А я ведь хотела... хотела все им объяснить... - она жалобно всхлипнула, но тут же одернула себя: нет! она не станет плакать! Не будет раскисать и разводить мокроту, как Китнисс. Все, что было, прошло. Она сделала главные выводы, а остальное - неважно. "Неважно, что обо мне думают эти заносчивые, самолюбивые Хранители. Они мне больше никто!.." - Прима раз за разом повторяла про себя эти слова. Снова и снова. Пока сама в них не поверила.
Боль и мучительная, тягучая пустота, засевшие в душе, схлынули, подобно гигантской тяжелой волне, спрятались, забившись куда-то в самые дальние уголки подсознания. "Все в порядке!.."
От этой мысли почему-то сразу сделалось легче, и Прима посмотрела на варга вновь проясневшим взглядом, в котором снова виднелся вызов и твердая уверенность в себе. Раздраженным жестом спихнула его руки с плеч.
- Я тебе все расскажу, но потом - договорились? - она не спрашивала, она говорила четко и жестко, как человек, полностью уверенный в своих силах и возможностях.
Джейк, снова ставший покорно-мягким и робким, согласно кивнул, подавленный холодным взглядом девушки.
- Возможно, тогда у нас уже будет одним союзником больше, - усмехнувшись, закончила Роуз.

* * *
Густая, словно застывшая смола, темнота клубилась вокруг них, мешая идти, бросая под ноги обманчивые тени, но Прима старалась не замечать ее. Эта Тьма, эта обманчивая бездна с холодными липкими объятиями, продолжала пугать ее, заставляла в страхе вздрагивать при каждом шорохе, затягивала в свою непросветную темную глубину, из которой не найти выхода.
Но девушка знала: нельзя отступить, нельзя поддаться минутному страху, дать Тьме прокрасться в сознание, завладеть душой, разумом, телом. Тьма что-то сделала с ней прежде: вселила в мысли опасения, тревогу и страх, но она не смогла победить тогда и теперь непременно разозлится.
Осторожно ступая на очередную ступеньку крутой каменной лестницы, Прима зябко поежилась и передернула плечами: по пути на нижний ярус "Разлома" ее постоянно преследовало ощущение чьего-то пристального, буравящего и недоброго взгляда, упирающегося в спину. Но позади шел только Джейк - ее вечный молчаливый и угрюмый спутник, освещавший дорогу светом ярко горящего факела, который здесь в самой глубине подземелья почему-то начинал казаться тусклым, зыбким, ненадежным. Словно кто-то так и норовил потушить ненавистный огонь, несущий в глубину свет и, вместе с ним, и саму Жизнь.
Но Джейк вряд ли стал бы так на нее смотреть. Даже, если был зол, озадачен и встревожен. Он верил ей, хотя, порой, планы Примы были чреваты серьезным наказанием.

Последняя ступенька и длинный, упирающийся в густой мрак, коридор с близко подступающими друг к другу холодными высокими стенами. А справа, шагах в пятнадцати от лестницы, широкая решетка из толстых металлических прутьев и тесное, окутанное плотной завесой темноты, помещение.
- Есть кто живой? - подходя ближе, громко спросила Прима. Ответом послужила тишина. Лишь острый слух уловил на мгновение шелест чьего-то осторожного движения где-то в самом дальнем углу камеры.
- Посвети, - коротко бросила девушка варгу.
Разгоняя назойливый густой мрак, свет факела выхватил из темноты чью-то маленькую фигурку, испуганно сжавшуюся в противоположном от решетки углу. При тусклом, дрожащем сиянии огня она казалась еще более беззащитной, еще более тонкой и хрупкой, словно была на самом деле лишь мутным, призрачным видением.
- Новикова!.. - властным голосом окликнула Прима.
Замершая фигурка девочки вздрогнула, словно от неожиданности или испуга, и на бывшую Хранительницу уставился ее взгляд - сначала мутный и пустой, взгляд человека, ничего не понимающего в происходящем. Но уже через несколько мгновений он прояснел, сделался ярче, жестче, и в нем проскользнула на миг какая-то затаенная ненависть и злость - Кэрен узнала Приму, вспомнила все, что произошло.

- Ну и зачем же ты вернулась? - присаживаясь на корточки перед решеткой, осуждающе спросила девушка. Несмотря на то, что Кэрен все еще жалась к дальней стене камеры, их разделяли всего несколько коротких шагов, и Прима ясно видела блестевший в ее глазах испуг и... злость. - Ты же знала, что Хранители тебя тут не ждут, что ты - помеха для них!..
- Я Избранная! - вдруг зло выкрикнула Кэрен. -  Меня принял Кристалл... и... Хранители тоже.
- Хранители?.. Приняли тебя? - в голосе Роуз звучало удивление. - Мне показалось как раз наоборот. Хотя... Грегори всегда так противоречив на всех собраниях, что и не поймешь, что он имеет в виду, когда соглашается, а когда - нет. Не так ли? - ее голос принял нотки жеманной фотомодели.
- Ты все равно меня не переубедишь! Мне все рассказали: и про Этрион, и про тебя, и про...
- ...варгов и их предводителя?.. - закончила за нее Прима. - Соглашусь, это весьма занятная история, только боюсь, с привычкой Хранителей переделывать все так, как им выгодно, она может малость растерять колорит и...
- И все же я осталась, - нетерпеливо перебила Кэрен. Она не понимала, что за игру ведет с ней бывшая Хранительница, но уяснила одно: нельзя поддаваться на ее уловки. - Вернулась, чтобы помочь им, и никто, даже ты и все твои варги не смогут мне помешать.
- "Помочь"?.. - девушка усмехнулась, причем, совершенно искренне. - Действительно ли за этим ты сюда вернулась, Новикова?.. - таинственным глосом прошептала она, прижимаясь почти к самой решетке. - Или все-таки из-за... - Прима выдержала короткую эффектную паузу. - Не надейся что-либо от меня скрыть, я ведь узнаю... и будет хуже.
- Каким это образом?.. - Кэрен немного опешила и совершенно не заметила, как уже сама стала продолжать разговор.
- А ты не знаешь?.. - короткий смешок и неподдельное удивление в голосе. - Для нас такие, как ты, ничего не знающие и не желающие знать существа, которые горделиво называют себя венцом природы, - ничто, и ваши мысли. желания, секреты для нас как на ладони... Так что... ты для меня - раскрытая книга с крупным шрифтом, Новикова.
- Перестань меня так называть! - вскипела Кэрен, в одно мгновение позабыв и  о холодном липком страхе, и о пугающей темноте, и о том, где вообще находится. - Не смей лезть в мои мысли!..
- Да?.. А твои дорогие Хранители спрашивали тебя, можно ли залезть к тебе в душу и вычитать все, что им интересно? Думаешь, почему они так мало спрашивали тебя во время собрания, или, быть может, во время лично беседы, если таковая вообще имела место быть?..
- Может я , конечно, и ошибаюсь, но, пойми: я их знаю гораздо лучше тебя, поэтому то, что ты стараешься сейчас меня переубедить, смотрится, мягко говоря, смешно и глупо. Здесь ты для всех, посмею повториться, - раскрытая книга. И церемониться с тобой никто не собирается.
Перед мысленным взором мелькнула, казалось бы, незначительная, почти забытая сцена, произошедшая с ней в Библиотеке:
"- Теперь расскажи что-нибудь о себе. Будем считать, что мой вопрос "Кто ты?". Звучит, правда как-то странно...
- Ну... - задумчиво протянула девочка. - Меня зовут Кэрен, мне пятнадцать, заканчиваю девятый класс. Живу с родителями, в обычной квартире обычного дома в совершенно обыкновенном городе. Из школьных предметов очень люблю биологию и на дух не переношу историю... В принципе, все..."
Тогда ей показалось очень странным, что Даниэлю хватило такой скудной информации о ней, а теперь... Теперь все события: все кусочки одного большого пазла - встали на свои места: Хранителю не нужен был ее рассказ, как, в общем-то, и все другие ее слова. Эти вопросы были приманкой, отвлекающим маневром. Ему нужно было время, чтобы спокойно перебрать и разложить по полочкам всю ее душу, всю жизнь, всю сущность...
-... "Раскрытая книга", говоришь? - Кэрен выглядела озадаченной и совершенно сбитой с толка таким неожиданным выпадом.
"Теперь-то поняла?.." - пришла в ответ то ли мысль, то ли насмешливая фраза Примы.
- Ну и что, хочешь - почитай?! - девочка решила защищать свою точку зрения до последнего. Пусть и вера в нее теперь сильно пошатнулась. - Если вы такие всемогущие, то почему не можете сразу сказать мне, что к чему? Выяснить, тот я "Избранный", или вовсе отношения к этому не имею?.. Почему?..
- Не думай, что все так просто. Если бы они могли, - то давно бы уже решили весь этот вопрос с тобой и Избранным впридачу. Но в нашем мире, помимо нас, существуют и другие силы, более могущественные, чем ты вообще можешь себе представить. И ты, ни с того ни с сего, свалившаяся нам на головы из раскрытого тобой же портала, ввела всех в заблуждение. Могущественные силы, которые управляют нами, редко решают снизойти до общения с "простыми смертными" - им больше по душе язык знаков, символом, знамений. Хранители считают твое появления чем-то значимым и лишь потому не решаются что-либо предпринять. И вряд ли решатся в ближайшее время. В общем, могу сказать, что ты сильно влипла, дорогуша. Надо было все-таки воспользоваться единственным шансом уйти отсюда навсегда, а не играть на довольно опасной арене.
Прима снова презрительно усмехнулась.
- Я все равно им верю!.. - сквозь зубы процедила Кэрен, буравя Роуз недобрым взглядом.
- Веришь или хочешь верить? - задумчиво глядя на девочку, спросила бывшая Хранительница.
Кэрен вздрогнула: слова Примы, казалось оброненные случайно, мимолетно, оставляли в душе такой глубокий, неизгладимый след, что теперь она уже начинала сомневаться в правильности ВСЕГО, что произошло с ней до этого момента.
- Веришь или ХОЧЕШЬ ВЕРИТЬ? - задумчиво-лениво повторила девушка, перебирая тонкими пальцами по толстым прутьям решетки. Потом вдруг встала, отряхивая с одежды невидимую пыль, - только сейчас Кэрен заметила, что под плащом на ней была запачканная травой и землей форма Хранителей - и произнесла как бы невзначай:
- Мне все равно, что с тобой случится - на мне это не отобразится никаким образом, - но мне искренне жаль оставлять тебя здесь одну. Мы могли бы поговорить, но... хм... в другом месте. - Она поймала сердитый взгляд девочки, ясно говорящий о том, что она лучше останется в подземелье навсегда, чем куда-либо пойдет с Ройз. - Поверь: мне плевать на твой Дар, если он вообще есть и подчиняется тебе, но я могла бы рассказать, как все вижу я. Может быть, после этого ты стала бы больше нам доверять...

* * *

Прима ушла, даже не сказав ничего на прощание, даже не кивнув, и Кэрен еще несколько минут спустя в замешательстве наблюдала, как исчезают в дали коридора отсветы неясного пламени факела.
На душе было странно: что-то неясное, что-то зыбкое, неправильное, запутанное и скрытное ворвалось в ее хрупкое представление о мире, разрушая его, становя все с ног на голову, искривляя, искажая до неузнаваемости все, казалось бы, такое простое, естественное, правильное.
И девочка не могла понять, что послужило причиной этой туманной неясности. Подействовали ли на нее слова Роуз, поддалась ли она ее рассказам или они просто наложились на ее собственное восприятие окружающего, вдруг разом поменяв его?.. Кэрен не могла понять этого: в душе царил хаос, но и в мыслях было не лучше.

Перед глазами то и дело проносились отрывки событий, произошедших с ней в Долине: Наблюдательный пункт с его переплетенным лабиринтом коридоров, Южная Башня, уютные улочки Вэрделя... Картины всплывали в памяти словно сами собой - такие яркие и четкие, наполненные звуками, запахами, ощущениями, они были не похожи на собственные воспоминания девочки: перед глазами представала ЧУЖАЯ реальность, лишь отдаленно похожая на ту, что видела она...
"Спину выпрями и руку чуть выше. И за локтем следи - он у тебя постоянно в разные стороны мотается", - послышался откуда-то издалека сухой мужской голос, показавшийся вдруг отдаленно знакомым.
Перед глазами возникло странное видение: рука, уверенно и крепко сжимающая лук и и блестящий наконечник стрелы, направленный в самый центр разноцветной круглой мишени на другом стороне тренировочного зала. Пальцы привычным движением натягивают тетиву, и стрела, мелькнув ярким оперением летит точно в цель.
"Молодец! Теперь я", - приходит откуда-то сбоку веселый голос. Слышится металлический шелест доставаемой из колчана стрелы, опять радостный голос, говорящий о каких-то соревнованиях по стрельбе, но Кэрен не успевает разглядеть его обладателя - видение меркнет перед глазами прежде так же неожиданно, как и появилось минуту назад.
На смену ему приходит новое: бирюзовая поверхность воды, широко раскинувшегося перед ней озера в окаймлении густых зарослей неизвестных растений и деревьев с низко опущенными к воде ветками. Сквозь плотную завесу листвы еле виднеется вдали темная от воды и сырости стена какого-то невысокого деревянного строения. Вроде маленькой одноэтажной избушки.
Откуда-то со стороны приходит словно чужая мысль: "Этот дом - единственное место, где меня никто не найдет"...
Кэрен продолжала завороженно наблюдать за калейдоскопом меняющихся картин, все больше погружаясь в них, все больше вникая в их суть, и не чувствовала, как где-то на периферии сознания царапается и пытается добраться до нее отчаянная догадка. Пожалуй, самая важная за все ее время в Долине...

* * *

...Полупрозрачная иллюзорная дымка, сотканная в тонкое, чуть колышущееся полотно, едва заметно вздрагивала и сверкала бриллиантовой крошкой звездного неба. Три высоких стрельчатых окна балкона с видом на широкую гряду пологих холмов и нависшее над ними багряно-алое предзакатное солнце в окружении розово-красной облачной ваты. Вид из окон ее бывшей комнаты в Лэранте - это было одно из немногих воспоминаний ее прошлого, которые хотелось хранить в памяти, - но теперь даже он раздражал и злил. "Надо учиться забывать прошлое", - стиснув зубы, зло процедила девушка. У нее складывалось ощущение, что кто-то специально бередит ее воспоминания, вытаскивая их на свет из самых дальних, самых затаенных и скрытых от чужого внимания уголков памяти. И это неприятное, липкое ощущение чьего-то невидимого, неуловимого присутствия угнетало, как может угнетать почти физически ощутимый направленный в спину острый, недобрый взгляд.
Она честно пыталась выбросить из головы ненужные воспоминания, избавиться от них, забыть, все, что было, но почему-то не могла. И злилась на себя, на окружающих, на весь этот несправедливый мир.
Позади еле слышно скрипнула дверь. Звук тихий, едва уловимый, но она все равно расслышала его и сразу поняла, кто вошел.
- Она тебе не поверит, - произнес Джейк еще с порога. - Я видел ее взгляд - Новикова тебе не поверит, сколько не пытайся рассказывать ей свои сказки.
Варг смотрел на нее холодным и острым, словно осколок стекла, взглядом, на дне которого виднелось непонимание и обеспокоенность происходящим. Естественно, он ведь и половины не знал из того, что задумала Прима.
- Я перестала любить сказки, когда мне было пять пять лет, - нетерпящим возражения тоном отрезала девушка - Неужели ты думаешь, что сейчас я собираюсь их рассказывать?..
В глазах Джейка мелькнуло замешательство и растерянность. Он так и продолжал недвижимо стоять у двери, не решаясь сделать шаг навстречу - Прима почти физически чувствовала плотную и густую атмосферу неприязни, словно вставшей между ними нерушимой стеной.
- Правда - самая лучшая сказка, - усмехнувшись, добавила она. - А иногда и самая страшная.
- "Правда"?.. - насмешливо переспросил варг. - Порой мне кажется, что даже Рохен не знает всей правды о тебе.
- Я знаю, и этого вполне достаточно. Я просто расскажу все, так, как вижу сама.
Некоторое время они продолжали молча смотреть друг на друга, будто решая, чего стоят доводы и слова каждого. Словно пытаясь побороть друг друга взглядами: Прима - насмешливо-решительным, а Джейк - холодным и жестким, но все-таки плохо скрывавшем внутреннее напряжение и обеспокоенность.
- Ладно, - наконец сдался варг. - Делай, что хочешь. Только ответь мне на один вопрос: почему ты так уверена, что я не сдам все твои замыслы?.. Ты ведь мне никто, я не обязан с тобой нянчиться, объяснять и уговаривать.
- Ты не такой, как остальные, - спокойно ответила Прима, словно эти слова были давно придуманы и заготовлены ею для подобного вопроса. - Я это сразу заметила.
- Ну а какой я?.. - усмехнувшись, спросил варг.
- Слишком открытый, слишком искренний, что ли...
- Это не про меня! Не про варгов! Мы не умеем быть такими!
- Знаешь... за все то время, которое я провела в "Разломе", я поняла, что этот мир слишком сложен, чтобы говорить о нем так однозначно. Можешь начать спорить со мной, что-то доказывать... но поверь: и варги бывают искренни...
 

Продолжение  http://www.proza.ru/2015/12/11/44