Последняя война

На главной площади всё было готово к параду. Стояли в строю лёгкие и тяжёлые пехотинцы, стрелки, рыцари и уланы на конях, бравые пушкари. Король на белом коне, несмотря на годы и комплекцию, весьма молодцевато держался в седле, в отличие от командовавшего парадом старшего советника, которому военное дело было явно не родным. Король приложил правую ладонь к левому плечу, склонив голову, и возгласил боевой клич: «Честь и хвала!». «Честь и хвала!!!» — громогласно ответили воины.

   После торжественного марша король поднялся, согласно этикету, на трон, и развернул свиток указа. Потом встал с трона. Глашатай звонко крикнул: «Король говорит!» И публика на площади подалась ближе к возвышению, на котором стоял трон. Король глянул на собравшихся и начал:

   «Дорогие подданные! Сегодня мы празднуем годовщину нашей славной победы в тяжёлой войне! Только благодаря вашему мужеству и стойкости мы сокрушили незваных гостей. Ибо отрядники взяли власть в той стране, и пошли войной на нас. И когда столица наша была в осаде, и ядра рвались в городе, убивая мирных жителей и разрушая дома, вы сохранили мужество и твёрдость, и враг был с позором разбит и изгнан. Столица его была повержена, и наши воины несли свои стяги над той землёй. Потом благодаря вашему труду было отстроено всё, что порушил враг. Но и это не всё. Благодаря вашей мудрости в королевстве прекратилась вражда между народами, и озёрные люди, бывшие изгоями, в боях и в труде показали своё мужество. Для пришельцев и вы, и всё народы нашего королевства, и озёрный народ заслужили только одной участи — уничтожения. И враг уничтожал всех — от мала до велика. И отныне никто из вас не скажет другому жителю королевства: „Чужак! Ты не нашей крови!“ Пока мы вместе — мы непобедимы. Честь вам, и хвала!»

  И дружным гулом разнеслось над площадью: «Честь и хвала!» Но вот перед королём возник из толпы человек. «Ваше Величество! С каких это пор озёрные люди стали мужественными защитниками нашего королевства? Они и сами убивали наших земляков вместе с врагами… -»

  — Лжец!.. — тихо прошипел советник. Король недовольно глянул, ибо перебивать глашатая не дозволено даже королю. Но прекрасно понимал, что тот в гневе.

  — … и истреблять-то их никто не истреблял на самом деле. Рассказы о рвах, заполненных телами озёрных людей — ложь… -

  — Ложь! — заметил про себя уже и судья. — Я сам откапывал эти рвы, и судил отрядников, убивавших мирных жителей… -

  — … не лучше ли нам взять пример с отрядников? Они — наши братья. И у них, и у нас один враг — клятые озёрные люди… -

  — Мы для отрядников — такие же недочеловеки! — уже довольно громко прошептал советник. Только старый архиепископ молчал.

  — … да и ненавидимые нами отрядники — разве они и сами не из озёрных людей? Все помнят их рожи. Разве принадлежат они к высшему народу? Они — типичные озёрные люди, что осквернили древние символы, и великую отрядную идею. -

  — Интересный переход, — вполголоса хихикнул судья. — Заврался ты, шут балаганный! -

  — Во имя светлого будущего королевства — необходимо изгнать озёрных людей! — закончил глашатай.

  — Если его Величество дозволит… — сказал старый архиепископ.

  — Говорите, — глухо сказал король.

  — Я дам королю благословение на то, чтобы уничтожить сию вредоносную часть жителей королевства — во благо будущих поколений. Да пребудет гнев Божий и королевская кара на отрядниках! -

  — За что?! — глашатай побелел. — Я же ради счастья вашего Величества! -

  — Ты так лихо лжёшь, что поверить тебе довольно сложно, — ответил король. — Не посчитаешь ли и меня завтра озёрником, если я буду помехой твоей личной власти? Других помех ведь и нет. С другой стороны, ведь я могу перебить вас всех, а потом сказать, что никто вас и пальцем не трогал. Впрочем, отрядники отправятся на двадцать лет на каторгу — много чего с той войны до сих пор разрушено. Там и покажете свою преданность королевству. -

  Глашатая увели стражники. Советник, что никак не мог отойти от гнева, бросил: «Как мало прошло с войны, и сколько их поразвелось!»

А судья добавил: «Дурная идея кривит логику до безобразия! И самая невообразимая ложь в глазах такого идейного человека становится правдой. И он в неё сам верит!»