Горький след войны вьетнам

    В одной из больниц Екатеринбурга работал пожилой мужик лет шестидесяти. Нельзя даже работой назвать то, чем он занимался. Хотя бы потому, что он не был оформлен по штатному расписанию. Он приходил в больницу каждый день по несколько раз, разбирал большие мусорные ёмкости, выгребал из них бутылки, бумагу, по отдельности складывал всё это в свои пакеты. На заднем дворе больницы таким же образом выгребал мусорные баки, собирал мусор, который можно сдать как вторсырьё на приёмных пунктах. За день у него набиралось от 4-х до 6-и больших пакетов.
    Возился в мусоре он без перчаток. Иногда, замарав руки в грязи, ругался матом, а доставая банку или бутылку с недопитым содержимым, выражался так:
    -Что, бл-и, не могли допить, что ли?- и выливал остатки прямо на пол.
    Все относились к нему снисходительно, как к не совсем нормальному. Но он был не шумливый, спокойный мужик. Говорили, что он получает приличную пенсию, но её забирает дочь или он сам её отдаёт дочери. У ней есть хорошая машина, а он живёт на те деньги, что имеет от сданных бутылок. Выглядел он как бомж, хотя квартиру имел. Ходил в грязной одежде, не следил за собой, но не пил. Так он, якобы, жил всю жизнь. И нигде постоянно не работал. У него была инвалидность с молодых лет. А что такое инвалидность, полученная в 20 с небольшим лет? Это значит, всю жизнь не иметь хорошей работы. Он этого не хотел, поэтому всегда искал работу. Но кто его примет с группой инвалидности? Помыкавшись, он занялся неквалифицированными работами. Так всю жизнь и перебивался то грузчиком, то дворником, то разнорабочим.
    Во времена социализма Советский Союз защищал свой социалистический строй не только у себя в стране, но и в других странах социалистического лагеря. Мирные страны получали продовольствие, технику, воюющие или те, в которых возникал какой-то военный конфликт, ещё и людей, наших послушных солдат, которые в большинстве своём не понимали, за что гибли в чужой земле.
    Молодой лейтенант Борис Борщов провоевал во Вьетнаме около года. Потерял многих солдат своей бригады. Молодые пацаны, только начавшие жить, отправлялись в чужую военную мясорубку. Погибали, не успев узнать жизнь. Так же гибли и американские солдаты, янки, как их называли, тоже не понимающие, за что умирают.
    Боевая задача молодого лейтенанта-отбивать атаки американских лётчиков. Налёты происходили регулярно, по несколько раз в день. Борис не считал, какое количество раз был на грани смерти. Напалм, бомбёжки, стрельба, это понятно, война. Но можно было умереть от укуса малярийных комаров, если вовремя не получить противомалярийную сыворотку. Тропические леса, болота, повышенная влажность, жара-всё это способствовало бурному размножению летающих кровососущих тварей.
    Тот день, когда всё случилось, Борис помнит очень хорошо. Ночью ему приснился сон, в котором ему в голову вонзился здоровенный комар. Было очень больно. От боли он проснулся. Не веря ни в какие приметы, он не придал значения своему кошмарному сну и наутро уже забыл о нём.
    В тот день американцы совершили на деревню вьетнамцев всего один налёт. Всё было как обычно. Солдаты развернули орудия, началась стрельба. Один подбитый самолёт задымил, пошёл вниз и рухнул за деревней. Лётчик выбросился на парашюте. Вьетнамцы наблюдали, где он приземлится, рванули в лес, чтобы взять американского янки в плен.
    Налёт уже завершался, американские пилоты зашли на последний разворот. Бомбы сброшены. Взрывы. Орудие, возле которого находился Борис, разлетелось в клочья, Солдат разметало с оторванными частями тела. Сознание Бориса померкло. Что было дальше, он не помнит.
    Очнулся Борис через полгода в Москве в госпитале им. Бурденко. Все шесть месяцев он находился в коме. Врачи искусственно поддерживали существование его тела, не особенно надеясь, что он когда-нибудь выкарабкается с того света, но боролись за его жизнь, исполняя свой врачебный долг. И он выкарабкался. Память долго не возвращалась. Вся прошлая жизнь была напрочь забыта. Даже имя не помнил своё. Постепенно врачи госпиталя стали выводить Бориса из амнезий, не говоря ему, каким образом он попал к ним, то есть, не говоря о войне. На восстановление памяти ушло ещё полгода. Пробыв на лечении в общей сложности больше года, он получил группу и назначенную пенсию по инвалидности.
    Теперь, в наше время, потеряв здоровье за сомнительные идеалы социализма, дожив до старости, он перебивался случайными заработками. Что ж, это его выбор. Есть у него возможность с его пенсией жить достойно. Значит, так ему нравится или привык так жить.
Но сколько у нас ещё стариков, воевавших когда-то и не получивших до сих пор благ, обещанных государством. Вот их действительно жаль.
                2011