64. Небо в алмазах

                (Фрагмент романа "Крепостная герцогиня")

     … Вскоре вызвал Василий Никитич взбалмошную дщерь свою:
    - Заутра негоциант богатейший и жених завиднейший Мойша Ицкович Шафиров намерен, аки был уговор, просить руки твоей. Ведаю я, что не люб он тебе. Молвлю по секрету, что и сам жених факт сей прискорбный ведает, но согласен любить тебя безответно – лишь бы рожала ему чад возлюбленных. Не след человека столь уважаемого прилюдно отказом позорить. Посему, коли ты супротив брака сего завидного, молви мне, и тогда предупрежу я Мойшу, дабы заутра не навещал нас.
    - Помыслить надобно. Дай, батюшка, час.
    - Год мыслила – не домыслила! А теперича за час хочешь?
    - Какой год?! Лишь токмо он мне предложил, я сразу же и забыла! Девичья память!
    - А коли ответствуешь согласием, память твоя вскорости из девичьей в бабью преобразуется! … В общем, не дам я тебе час …
    - Ах, так! – рассердилась Наташа. – Тогда я …
    - … Дам два!
     - Два рубля?
     - Два часа … на размышление.

    Размышляла Наташа лишь четверть срока отпущенного. Засим к Малашке явилась, за шкирку ея схватила и к Роджеру приволокла:
    - Уважаемый мистер Смит, … тьфу ты! То бишь любимый Роджер! Глаголил ты мне и слонихе взбесившейся Лушке, что 13 августа 1715 года, коее завтра наступит, намерен ты сделать предложение брачное некой деве прекрасной…
    - … коюю ты, милая Наташа, любезно ко мне за шкирку доставила. Рад зело, что не за власы. Видать, сие суть подарок твой ко дню рождения ея!
    - Ошибаетесь, мистер Смит недоступный! – Малашка возразила. – Негоже крепостнице отстойной… то бишь достойной засорять память свою днём рождения крепостной недостойной! Гуманная барыня Наталья Васильевна одарила меня нетасканьем за власы за наше, мистер Смит, негулянье под луной и наше под одеялом нележанье, ибо негулящая я и не шлюхастая.
    - Ну, так делай предложение обещанное брачное своей Малашке негулящей не шлюхастой! А я послушаю, что тебе сия разлучница мерзейшая ответствует.
    - Уже сделал и благодаря тебе, разлучница милейшая Наташа, продинамлен был. Хоть и любит меня Малашка всем сердцем, но не хочет супротив твоей воли идти. Посему согласно обещанию своему должен сделать я выбор непростой между тобой, Наташа и Лушкой. Излишне глаголить, что в очах моих ты куда приятнее соперницы своей объёмной.
    - Вовсе не излишне! Ты глаголь.
    - Уже молвил, но могу добавить, что Лушка пламенно любима другом моим Никитой, хоть и постоянно разбивает сердце его хладностью своей. 
    - Рада я, Роджер возлюбленный, согласию твоему на брак наш. Посему к батюшке моему пошли. И пошлю я купчину его предпенсионного, аки глаголится, "к ляху"!
    - Мнение моё никто не спрашивает, - самокритично признала Малашка, - но я бы не стала
    посылать иудея Мойшу
    в антииудейскую Польшу!
    Тут приступил Роджер к осуществлению плана малашкиного:
    - Не спеши, Наташа прыткая, Мойшами разбрасываться! Не давал я тебе согласия на брак.
    - Ну, так дай!
    - Не дам, ибо порушила ты главное чувство в жизни моей – любовь пламенную к Малашке неказистой и всеми презираемой, но для меня, нестандартного, самой милой девице на свете!
    - Ах ты, образина рыжая! – заголосила барыня юная. - Растоптал чувство моё светлое! А заодно и слово своё баронетское … внебрачное!
    - Уймись, Наташа истеричная! Слово своё дал я не обдумав, но честь моя (хоть и внебрачная!) не позволит нарушить его. Коли не могу я жениться на Малашке и не хочу на Наташке, то придётся жениться на Лушке, хоть сие тяжело и морально, и многопудово! Надеюсь, простит меня друг Никита за подлянку сию. А коли раздавит меня супруга будущая во время страсти нежной, аки первая боярыня Морозова фискальная чуть было ни раздавила стрельца, то будет Никита ещё благодарить меня, токмо я уже не услышу! … А теперича, Наташа, в память о несбывшейся любви твоей отведи меня к дому Лушки, а сама назад возвращайся, дабы не слышать и не лицезреть, аки соперница твоя злорадствует! 
    Возразила ему Малашка:
    - Опрометчиво, мистер Смит наивный, выбирать гида, коий не заинтересован в прибитии, то бишь в прибытии на пункт конечный. К примеру, век назад предки того ляха, к коему барыня Наталья Васильевна собралась послать Мойшу Ицковича, вознамерились встретиться с будущим царём расейским, дабы обсудить перспективы расейско-польской дружбы. Выбрали они гида. А сей Иван с усами завёл дипломатов сих в болото, где показал им небо в алмазах!
    (Уточняет автор, что впоследствии на сюжет сей некий Антошка Чухов соорудил пьесу «Дядя Ваня».)
    Усмехнулся Роджер:
    - Ведаю я о судьбе «ювелиров» сих. По мне, так лучше уж «небо в клетку», нежели таковое «небо в алмазах»!
                ***