Хрустальный Ангел

Жил-был мальчик. Хотя был он еще достаточно маленьким, но уже своенравным и капризным. Чья была в том вина - неизвестно. Мама его была в меру строгая, отец тоже, семья была дружной и доброжелательной. Капризничать мальчику было, вроде бы, не с чего, но он все равно капризничал. Может быть, ему было просто скучно? Возможно. Ведь кроме него, детей в семье не было. Днем родители уходили на работу, а мальчик оставался с бабушкой. Бабушка была моложава, энергична и общительна и ей нравилось оставаться наедине с внуком: печь ему пирожки, готовить котлетки, ходить с ним на прогулки, в гости, на детские утренники. Ей казалось, что уж она-то сумеет исправить в нем все недостатки и он непременно вырастет хорошим, красивым и разумным. Даже лучше, чем ее собственный сын. Но и бабушку мальчик слушался редко. Да и хулиганил, признаться. То размотает клубок шерсти, то котенка напугает, то где-нибудь спрячется от бабушки, чуть  не доведя ее до инфаркта. И ни за что не покажется, сколько бы она не просила, пока сам не захочет. Бабушка только всплескивала руками и сокрушенно говорила: " И в кого ты такой хулиган уродился? У нас таких и в роду-то не было. Хотя..., прадед-то твой по молодости, говорят, тоже шальной был, Царствие ему Небесное! Вот ведь, назвали тебя в честь него Матвеем, такой ты и есть!"
Иногда бабушка ходила в церковь и Матвея брала с собой, в надежде что причастие сделает свое дело. Правда, по малолетству, на исповедь Матвей еще не ходил, но причащаться причащался,  иногда и с неохотой, и с капризами. Хотя в церкви ему, видимо, нравилось. На какое-то время он затихал. Любил смотреть как горят свечи и слушать певчих.  Бабушка же была мудра и не насиловала маленького ребенка долгими стояниями на службе. Обычно приходила в церковь в будние дни, когда в церкви было немноголюдно или подходила с ним почти к выносу Святых Даров. Сама же причащалась обычно на ранней, в воскресенье, когда молодые родители еще спали, спал и маленький Матвей.
Однажды, как обычно, в буднее утро, она пришла с Матвеем  в храм. Что-то он больно расшалился накануне.  Но и по приходу в церковь, мальчик не переставал баловаться. Чтобы не мешать молящимся, вывела его на улицу. В это время мимо проходил знакомый батюшка, недавно закончивший исповедь. Литургию в этот день служил другой священник.  Женщина подошла к нему за благословением и подвела внука. Батюшка благословил ее, посмотрел на ее расстроенное лицо, на Матвея, спросил: " Ты что же, опять бабушку не  слушаешься? Ну-ка иди сюда! Пойдем-ка со мной!" Он кивнул бабушке, сказав " Мы ненадолго." Взял Матвея за руку и повел в домик, при церкви. В этом домике обычно по воскресеньям проходили занятия для детей и взрослых. Но сейчас там никого не было. Только пустые столы и пианино в углу. На стенах -иконы.  Батюшка был знаком Матвею и он его не боялся. Он был немного похож на Деда Мороза- такой же добродушный, с прищуренными лукавыми глазами, с открытой улыбкой и с такими же, как у Деда Мороза седыми волосами и бородой. Только нос у него был не курносый, а прямой,  да вместо кафтана - длинная ряса и руки у него были не холодные, а мягкие и теплые. Он посадил Матвея за один из столов, сам  сел напротив,  потом вздохнул и сказал: "Вот ведь, брат Матвей, как мы с тобой похожи! Я же тоже такой - непослушный и капризный. Да и похулиганить люблю. А нельзя! Также, как и тебе. И мне,поверь, достается! Все хотят, чтобы я был идеальным. Чуть что не так, сразу разговоры: " Такой он, растакой! А еще рясу надел! А еще в храме других учит! А еще Богу служит!" И не понимают, что и в рясе - живой человек, а не мумия, да и не святой еще... Вот, даже и наказать готовы, чтобы и другим не повадно было... Что же нам с тобой, Матвей, делать, как исправляться, не знаешь?"
"Не знаю..." - приутих Матвей.
" А  мы ведь, Матвей,  с тобой не только людей, но и Ангелов расстраиваем. Да..."  И батюшка снова вздохнул: "Они нас должны оберегать, а как же им нас с тобой уберечь, если мы  с тобой так и норовим что-нибудь вытворить? Вот, смотри!"
И он взял с полки маленького хрустального Ангела.
"Смотри! Когда-то этот Ангел был живым. Таким, как  мы с тобой, только  светящимся. А теперь он - замерзший. Неподвижный и беспомощный.
Вот и наши с тобой Ангелы смотрят на нас и чем больше мы безобразничаем, тем сильнее они замерзают и тем беспомощнее становятся. Из больших становятся маленькими. А как вот такой маленький сможет нас уберечь? Никак. Он сам хрупкий. Вот и получается, что мы с тобой, все вокруг замораживаем, как Морозко из сказки своим посохом. Только он посохом, а мы- хулиганством и капризами. Нехорошо, брат! Совсем нехорошо! Как в замерзшем мире-то жить будем? Представь, что все будет ледяным : и деревья, и машины, и постель и даже... мама. Ведь она тоже может замерзнуть. Ведь она думает, что ты ее не любишь, раз не слушаешься. И бабушка тоже. А без любви, Матвей, все замерзает... Понимаешь меня? Давай-ка, брат, будем учиться любить. И ты, и я. По-взрослому, по мужски. Захотел, к примеру, побаловаться, а подумай прежде, не навредишь ли кому, не обидишь ли кого...Если нет, то и ладно, можно немного. А если кому-то от баловства твоего плохо, то лучше не надо. Хорошо? Ну вот и договорились. А Господь нам поможет. Только ты,  смотри не подведи меня! Вдвоем-то легче исправляться, чем одному! Ты уж помоги мне! Ну, иди, бабушка, наверное, там тебя заждалась , да и причастие скоро. А Ангела с собой возьми. Поставь дома, рядом с иконкой, чтобы о нашем с тобой секретном уговоре не забывать! Ну, не подведешь?"
Матвей вдруг насупил брови  и твердо сказал: " Не подведу! Не бойся!"
Потом еще подумал и повторил: " Не подведу!" Священник бережно возложил ребенку руку на голову, благословляя, дал  большую конфету  и сказал: " После причастия съешь. Ну, беги!" А Матвей осторожно зажав в одной  ладошке хрустального Ангела, а в другой конфету, поспешил к бабушке...