Язык как договоренность

Язык как способ сговариваться. Требуется символ, не поддаваемый логической проработке, также важен сам элемент "значимости"; центральным есть само чувство, символ же - не должен быть сложен в своей однозначности.
С таким успехом, мы создаем слова, как правило, "ярлычного" свойства, и придаем им категорию "добро-зло-нейтральное", которые путем поступательности применяемы для обобществления смысла.
Язык, используемый таким образом, сосредотачивает массовость вокруг определенных смыслов, дополняющих частное существование. Результируемые особенности "речевого" представляются всем одинаковыми, а вот пути достижения обобществленного смысла, связываются языком в нечто. При участии языка, использовании "означающих", мы поляризуем "сродственность и чуждость".
Когда происходит огрубление символа - напрямик к функциональному в языке.
Иерархичность - свойство языка, переносимое на отношения. Ведь и подчиненность, равно как и ступень/высотность - отражения грамматических особенностей. Ведь нет ни равенства, ни "низшести", ни "возвышенности".Язык же служит для описания физических характеристик, которые применяются к субъекту, но совершенно на ином уровне.
Мы вправе сказать о нашем положении все, что угодно, в любой интерпретации; все так или иначе станет говорить о наличном, но разным способом. Если я говорю "этот мир проклят" - это столь же бессмысленно, как и отрицание этого. Но это не есть описание "худшести". Ибо язык существует только в связи с чем-либо. "Мир оставлен" - предполагает "оставляющего", равно как и "проклявшего", но таковых попросту нет.
В языке возможно наличие "ключей", которые сочетают слова в порядке "нужности". Такой ключ мог быть исчерпать суждения субъекта о положении самое себя. Омадативная функция языка не правомочна, так как она не может описать качественно новое "наличное", ведь нововведения станут лишь заменой уже имеющемуся. Язык и ступень его ясности напрямую говорят о самом субъекте. Ведь чем более я дробен и расплывчат, тем невнятнее мой языковой ряд.
Мое мышление опережает язык, поэтому все написанное, зачастую остается в области, где можно лишь подразумевать, довершать повествование. Я способен дать лишь обозначающие контуры, вехи, которые повлекут за собой возможность самому придумать примеры, подходящие под описания вышенаписанного. 01.06.15.