Запах воды. Притча

Есть небольшой момент в моей голове, который меня мучит. А что будет с тем, плохим, что есть во мне? Куда мне его подевать, когда меня не будет? Если я умру и оно со мной – это хорошо. А если я умру, а оно нет? Может, это плохое это и есть шлейф хорошего, эфир увядающей любви?
Мотов – моя фамилия. Я повторяю эту фразу много десятков, как мне кажется лет. Иногда экспериментирую. Мне хочется менять ударения в моем слове – Мотов или Мотов. На слух, все же не поймешь, в чем смысл, в чем разница. На бумаге прописью – тоже. Но не скажите. Жизнь, это бесконечная чреда опытов, как правило, над собой. Которые совсем не увидеть. Иногда, после хоть какого года бывает сложно понять, что же было его главным смыслом. Самый точный и верный ответ – ничего. Так и с фамилией – как ни крути, а смысл в ударениях есть.
Все материальное – это ничто. Есть мысли, но и они ничто. Есть какое-то беспокойство от того, что ничто всегда это ничто. Даже не беспокойство, а чаще бессилие, которое  равняется спокойствию. Гнев сложно удержать бессильному, но при этом беспокойство – это отвар из крепкого кофе бессилия. чем больше его пьешь, тем больше понимаешь, что в какой-то момент начнет тошнить – так все ничто. Можно вырывать победу у жизни, когда ее вырвать невозможно. Иногда это не стоит делать, так как страдают даже враги. Если у них есть сердце. Ну и что?
Можно полюбить свою смерть. В конце концов, она все равно всегда с тобой. Приходится с ней сожительствовать, ходить лет двадцать так с ней вместе, чтобы привыкнуть. Есть, правда, шанс, что на каком-то этапе, в страхе или постоянном напряжении – шутка ли, жить все время со своей смертью в голове (!), ты устанешь от нее. Это, конечно, трагедия. Но – лишь твоя, не более того. Не могу сказать, что я сильно рад от такого соседства, есть чувство какого-то разочарования. Но меня очень сильно удивляет, что ключевой момент может наступить всегда и очень быстро.
«Просто моментально. Бац, и все. Я даже не успею одуматься. Это будет очень быстро, когда судья поставит точку. Говорят, что в такие моменты вся жизнь пролетает за один миг. Я очень верю теперь, что в последний миг человека, в последний вздох его жизни- у него перед глазами пролетает вся жизнь. Это правда», – подумал Мотов, идя в Макдональдс.
Но никакой грусти! Просто все это может быть очень быстро... В памяти крутились какие-то даты и фрагменты из прошлого:
… 11 апреля 2010: У меня был шикарный набор из пластиковых катеров. Коробка была размером в кондитерскую коробку заварных трубочек с пластиковым окошком сверху, а может быть чуть больше. Ориентировочно – этот набор был, когда мне было 6 лет, то есть в 1978 году. Его погрызла наша собака – Рекс. С тех пор ничего подобного я не видел…

…Когда собака зевает в ответ на то, что вы ее гладите и улыбаетесь ей, - это не обычный физиологичный позыв. Это она улыбается вам своими доступными методами…
Можно, я вас пожалею? Для памяти – это нормально: насилие над всем, а потом вдруг какое – то безразличие ко всему. И чем глубже воспоминания ни о чем, тем тяжелее. Но иногда внезапно, ни с того, ни с чего появляется что-то. Это как проведение Божье, как легкие роды – появляется на свет все, что было порядком забыто, а, может быть, ему пришло время придти. Иногда бывает так, что появляется то, что, казалось бы, было уничтожено памятью навсегда. Память – она дает нам безболезненную возможность обновить все в нашем сознании, снова и снова. Она возвращает все самое невозможное, но нам это уже ни к чему. Как правило, – ни к чему. Это глобальная проблема каждого: один мир каждого мог бы заполнить весь мир, но и это нам ни к чему.
Единственная панацея для нашей жизни – это помочь памяти забыть все то, как было все на самом деле. «Ведь глобально невозможно все вернуть назад, глобально невозможно вернуть детство, воспоминания, старые дома, прошлое, невозможно вернуть назад историю хорошего рассказа», – думал про себя Мотов. Он понимал, что невозможно как все невозможно, но нужно пытаться, иначе жизнь будет ничто. Все, что ему оставалось из этого ничего – это целовать жизнь, как мать, но не как женщину. 
Мотов, мотов – даже вордовский синтаксис не исправляет ошибку, что с большой буквы «М», что с «м».
Есть еще мечта – но ее приходится запивать, чем покрепче. Мечта часто сонна и ленива для реализации. Ее бы кто растормошил. От бессилия всего.  Страх не забирает, а способен подарить любому шанс. Смерть позволяет уснуть ночью. А слабость не позволяет умереть любопытству.
В общем. Мотов – это фамилия еще та. Мне иногда кажется, что лучшее отношение с женщинами это безразличие к ним. Мотов – это моя такая фамилия.
На каждом этапе жизни мужчины женщины нравится по-своему, сначала нравится их тела, потом что-то другое, душа или ее понимание, потом ничего не нравится. Потом – нравится все вместе, и чтобы было что-то особенное. Вот в этом и должно быть мастерство женщины все исправить и заставить мужчину нравится ему то, что уже было в его жизни.
Это как некоторые песни. Некоторые из них бывают частью прощания, частью жизни, которая была. Наташа, Наташа, мы так и не спели с тобой нашу главную песню, а ведь были так близки к этому.
А значит, был я Мотов, но почему теперь новая Она называет меня – Кошкомотов? Наверное, жизней у меня много, но смерть одна.