Часть первая - Три сестры. Глава пятая

РОЖДЁННАЯ НЕБОМ. Часть первая: Три сестры

Глава пятая

Внезапно разыгравшаяся буря испортила весь путь, и до Оттари они добрались лишь ко второй половине дня. Взмыленные животные жалобно завыли, и поэтому Дэбо пришлось как можно скорее отправиться в ближайшую скотоводческую лавку за кормом – мешанкой из питательных зерен и сушеных сладких плодов. Сам он был утомлён не меньше монхоров  и промок насквозь, однако выносливое тело и дух дзингианина легко перенесли эту пытку.
- Я знаю, где тут можно безвозмездно помыться и недорого поесть, - сказал он на ломаном амантийском. – И вы хорошо знаете дорогу до храма. Этобе райн, сванта!
Алерта с Аулой одобрительно кивнули, хотя последней фразы, конечно, не поняли. Конечно, он имел в виду заезжий двор с гостиницей, где встречали приезжих, кормили, мыли и караулили их транспорт, однако на этот раз такая честь светила только возничему, а им нужно было поторопиться.

Храм Владыки Мира находился на другой окраине большого города, довольно далеко от того места, куда они приехали. Поэтому путешественницам пришлось воспользоваться воздушным транспортом горожан. Чем или кем управлялся длинный надутый пузырь с прицепленной под ним крытой колесницей, по бокам которой находились скрипучие рулевые крылья, сказать было сложно, однако поездка на этой чудовищной машине показалась им куда более приятной и удобной, чем на роскошных деревянных санках в снежную бурю, даже управляемую хвалёным возничим Дэбо.

Полет был недолгим. Описав почетный круг над дальней окраиной Оттари, которая отличалась от остального города более древним стилем застройки, обилием узких улочек и величественных зданий, среди которых было немало духовных заведений и светских семинарий для обучения молодых парней и девушек, воздушный корабль приземлился на ровную квадратную деревянную площадку, от которой во все стороны отходили каменные ступени. Путешественницы из Авингора чувствовали лёгкое головокружение, однако они уже далеко не первый раз добирались до этого места подобным образом, и потому знали, что им делать. Рассчитавшись с городским возчиком и постояв немного на площадке, они осторожно, подбирая подолы, спустились вниз и побрели в направлении огромного монументального здания пирамидальной формы, с высокими шпилями и колоннами, выстроенного из тщательно обтесанного гранита вперемешку с узорчатыми деревянными конструкциями и вкраплениями драгоценных минералов.

Массивная дверь из камня, дерева и золота была приоткрыта. Алерте не терпелось проникнуть внутрь, пересечь парадный зал и войти в священную обитель Богов – Основателей мира Элайи, где главный жрец хранил в своём тайнике ценную для неё реликвию, которая, в свою очередь, никакого отношения к храму и местной религии не имела (сходство удивительным образом было лишь в том, что жители Голубых гор, по чьей-то счастливой воле, поклонялись младшей из Дочерей Владыки Мира, символизировавшей Небесное Око, и их ритуалы были чем-то схожи с амантийскими). Однако замешкалась на пороге и долго не решалась его переступить.
- Ну что же ты, матушка? – спросила её Аула, взявшись за ручку одной из створок входной двери храма. – Не ты ли сама решила прийти сюда?
- Ты права, Аула, но нам придётся иметь дело со старым неподкупным жрецом, который не выдавал врагам тайны даже под чудовищными пытками. Он устроит нам настоящий допрос и наотрез откажется исполнить мою просьбу. И потом ещё всё передаст моему мужу, хотя Гио и так всё знает. Что нам делать?
Аула призадумалась, потом её глаза блеснули.
- Да, я слышала, что Ассирус неумолим, но он не каждый раз бывает в храме. Нам повезёт, если сегодня здесь окажется только его ученик.
- Будущий преемник? Но он очень рискует, если пойдет на нарушение наложенного запрета. Могу ли я подвести парня под удар?
- Но ведь… ему уже должно быть годов семнадцать или почти восемнадцать. Он может схитрить и ничего не рассказать Ассирусу. А тот, думаю, вряд ли полезет в шкатулку смотреть, что там, если ключ будет у тебя. Пойдём в храм!
- Но если там окажется сам главный жрец… или ещё кто-то, кто может рассказать.
- Боги нам помогут, мама, если мы их хорошо об этом попросим. Пойдём!
Алерта, конечно, не была уверена в том, что Высшие Боги могут помогать людям в таком совсем не божественном деле, как кража драгоценности, доверенной жрецу Ассирусу, а значит, и самим Богам, лики которых высечены из камня над входом и во внутреннем зале храма. Сам Владыка мира и Его Супругой и свитой, казалось, взирали на мир через эти лики, а три прекрасные Богини на переднем плане, протянув вперёд нежные руки из белого мрамора, казалось, умоляли людей остановиться и прекратить делать зло в сотворённых Ими мирах.
Однако изваянные из мрамора Богини не могли остановить упрямых дочерей Элайи, и те, поколебавшись ещё немного, беспрепятственно вошли во внешний зал храма. Там было прохладно, светло и на удивление безлюдно. Исключение составляли лишь около десятка двуполых монахов, которые жили в храме и содержали его в надлежащем порядке, и несколько прекрасных жриц. Все они почтительно поклонились вошедшим, стоя вдоль двух рядов массивных колонн, и затем две красивые девушки со светильниками и звенящими колокольчиками в руках проводили их по ярко-зелёной ковровой дорожке до входа во внутренний зал, где их ждало главное испытание – разговор с суровым Главным жрецом или его будущим преемником.
Когда створки внутренних врат сами не спеша раздвинулись в стороны, Алерта с Аулой вошли в менее просторное, но величественно украшенное помещение из белого мрамора, гранита и кварца, освещенное солнцем, падавшим в проемы лепесткообразных окон и  «вечными» светильниками в форме причудливых кустов или огненных струй. Эти окна и светильники, однако, в полдень не затмевали дневной солнечный луч, падавший через застекленное окно в самом верху купола (изнутри крыла была не пирамидальной, а куполообразной) на небольшой каменный стол, посредине которого стояла массивная золотая чаша со светящейся огненной жидкостью. Но сейчас время уже давно перевалило за полдень и луч Небесного Ока уже не падал в чашу, превращая жидкость в столб огня, который поднимался до самого верха, высвечивая лики Богов, Богинь и их свиты на стенах зала.
В этом зале сейчас не было никого, кроме вошедших «паломниц», которые со страхом и нарастающим напряжением ждали появления хозяина храма, вернее, одного из этих хозяев. Огонь светильников и загадочная жидкая субстанция в чаше двигались, создавая впечатление чьего-то присутствия в полной тишине, прерываемой лишь звуками падающей воды в небольших фонтанах вдоль стен зала.
- Наверное, тут никого нет, - шепотом сказала Алерта, стараясь не нарушить величественной храмовой тишины. – Напрасно мы сюда пришли.
- Подождём ещё немножко, - как можно тише ответила приёмная дочь. – Моё сердце и сила внутри говорят мне, что мы не одни.
- Верно, не одни. С нами Боги… но о какой силе ты опять мне говоришь?
Аула не успела ответить. Неожиданно для них в тяжёлом темно-красном занавесе позади столика с чашей жидкого пламени образовалась щель, из которой к ним вышел…
Это бы вовсе не Ассирус. Перед ними стоял ещё совсем молодой и очень красивый юноша в алой накидке поверх золотисто-серебристого одеяния, с волнистыми волосами цвета горной смолы, перехваченные по линии лба широкой золотистой ленточкой и спадающие ему на плечи и лопатки. Его кожа была несколько смугловатой для амантийца, глаза и брови – почти чёрными, кроме того, над верхней губой юного жреца пробивался тёмный пушок. Внешний вид и разрез глаз юноши выдавали в нём жителя какого-нибудь из Юго-Восточных Королевств, который никакого отношения к вере амантийцев иметь не мог. Однако для Алерты Ахан, которая не раз уже видела здесь этого паренька, он уже не представлял собой ничего удивительного и загадочного, чего нельзя было сказать об Ауле, вперившей в него прекрасные голубые глаза, как в некую диковину.
Алерта вздохнула с облегчением – уж кого-кого, а этого юнца она сумеет уговорить, если он, конечно, не был подвергнут пыткам ради выуживания государственных тайн, как его наставник.
- Рад приветствовать вас в обители Творцов мира Элайи, - улыбнувшись, сказал юный жрец. – С какими намерениями и чувствами вы сюда пришли, такова и будет воля наших Богов и Богинь.
- Рада приветствовать тебя, юный служитель Богов и Богинь, - ответно поприветствовала его Алерта. – Мы чтим наших великих Творцов и держателей нашего мира, но не прогневаются ли Они, если узнают о том, с чем и зачем я пришла в Их священную обитель?
- Боги наперёд знают наши мысли, чувства и намерения, - ответил ученик Ассируса таким голосом и с таким взором, от которых у обеих по коже пробежали мурашки. - Каковы бы они ни были, если бы они были противны Богам, вы бы не добрались до внутреннего зала этого храма. Но раз Боги впустили вас сюда, тогда вы можете смело говорить о своих намерениях.
По телу Алерты пробежала странная волна. Её намерение не было богопротивным! Она может говорить о нём этому наивному юноше и тот не станет её за это осуждать! Что это тогда могло быть, коли не милость Богов?
- Мне стыдно признаться, юный Этт Мор… но я пришла забрать отсюда то, что мне не следует забирать. Я пришла, чтобы забрать это из сокровищницы главного жреца этого храма, но сейчас его нет, а прося тебя отдать мне эту вещь, я краду её у Ассируса. Боги покарают меня за это?
Молодой жрец задумался, а Аула, продолжая им восхищаться, теперь не переставала в своих мыслях повторять имя, только услышанное из уст её матери. Этт Мор, Этт Мор… Это имя, как инородное тело, или, точнее, как покрытое крючковатыми шипами семя звёздочника, намертво вцепилось в её сознание и душу. И тогда её очень стало любопытно узнать, что из себя представляет ученик главного жреца храма и откуда вообще он здесь взялся, поскольку его имя и весь внешний вид выдавали нездешнее происхождение.
Юноша улыбнулся, но в то же время в его тёмных глазах отразилось подобие грусти.
- Я не могу знать, о чём говорит почтенная женщина, - сказал он. – Если она говорит о священной реликвии храма, о даре, вещи, отданной на сохранение или имущество жрецов, тогда она намерена совершить деяние, за которое её будут судить люди, Боги и её совесть.
Алерта вздрогнула, но затем приободрилась, узнав, что её замысел отличается от тех кощунственных деяний, который только что перечислил Этт Мор.
- Вещь, которую я намерена забрать, принадлежит мне. Я отдала её на временное сохранение главному жрецу. То есть, это сделали я и мой муж, и мы сами попросили Ассируса не отдавать нам её обратно. А теперь я пришла просить её обратно, но Ассируса здесь нет, а значит…
Будущий приемник главного жреца усмехнулся.
- Так с чего почтенная женщина… которая даже не назвала своего имени…
- Моё имя Алерта Ахан, - перебив, вставила женщина.
Наступила недолгая пауза, затем Этт продолжал:
- Так с чего почтенная госпожа Алерта Ахан думает, что она пришла что-то украсть? Вещь, отданная на сохранение в храм, находится под присмотром Богов и их служителей, но не перестаёт от этого быть имуществом своего владельца. Поэтому, если вы пришли забрать то, что вам принадлежит, это не будет воровством, если вы только не подарили или не пожертвовали своё имущество храму.
Алерта просияла и достала маленький ключ.
- Тогда, - сказала она не без трепета, - принеси мне шкатулку из кварца, которая хранится в тайнике твоего наставника. – Если это не будет воровством с твоей стороны, за которое Ассирус тебя накажет.
- Ассирус накажет меня, если узнает, - внезапно вспыхнув, ответил Этт Мор. – В особенности если я ему солгу. И ещё буду наказан Богами. Вам точно нужна эта шкатулка?
В воздухе повисла неловкая тишина. Действительно, что ждёт несчастного парня, если старый жрец обнаружит пропажу? Но смятение Алерты тут же прошло, едва она взглянула на ключ, который держала в правой руке.
- Видишь этот ключ? Принеси мне шкатулку, я достану из неё то, за чем пришла, а потом отнеси её обратно. Ассирус ничего не заметит, если ты поставишь её точно так же, как она стоит сейчас. И тогда тебе даже не придётся обманывать старого жреца. А Боги… если бы они были против, то вообще не пустили бы нас с Аулой в этот храм.
- Скорее бы не выпустили вас обратно. Но я не увидел, чтобы над вашими головами и моей сгущались тучи. Значит, Боги не гневаются, а Ассирус точно ничего не узнает.
Он странным образом покосился на стоявшую рядом с ней Аулу, ринулся к противоположной стене и исчез за занавеской, где, как догадались наши посетительницы, находился тайник. Алерта и Аула огляделись по сторонам, стараясь дышать как можно тише, хотя во внутреннем помещении храма сейчас никого не было. Когда же юный жрец появился снова, двигаясь осторожно и плавно, как дикий кот, в его руках был искрящийся в мерцании светильников небольшой восьмигранный ларчик из отшлифованного кристаллического кварца.
- В тайнике была только одна кварцевая шкатулка, - сказал он, подойдя к женщине и девочке. – Надеюсь, она ваша.
- Да, я её помню, - раздался серебристый голосок Аулы. – Это мамина шкатулка, она всегда стояла на её полке над изголовьем.
- Благодарю тебя, добрый юноша, - сердечным тоном, поднеся правую руку с ключом к своему сердцу, ответила ему Алерта. Затем она переложила ключ в свою левую руку, а правой с особым трепетом в душе приняла драгоценную вещицу.
- Да благословит вас Владыка Мира, - полушёпотом произнёс Этт Мор и замер в ожидании.
Он наблюдал, как, лихорадочно сверкая глазами и порой выпуская ими разноцветные молнии (что бывало с людьми, по его наблюдениям, только когда они бывали очень возбуждены, встревожены или в состоянии слишком бурной радости), Алерта поставила шкатулку на невысокий столик, на который, по обыкновению, во время церемоний клали раскрытую Книгу Созидания или, во время других церемоний, ставили малую чашу со священным огнём. Силясь унять дрожь в руках и лихорадочное пламя в душе, она с трудом вставила ключ в замок и три раза повернула его влево. Едва только крышка ларчика оказалась не заперта, женщина откинула её без особых церемоний и схватила лежавший на дне камень, переливавшийся в тусклом свете самыми немыслимыми оттенками.
- Благодарю, благодарю, благодарю вас… Боги и Богини, сотворившие мир Элайи и все другие миры, согреваемые животворящим светом Небесного Ока! Вы услышали меня, услышали, услышали! Услышали…
Она ринулась из внутреннего зала во внешний и скрылась за ближайшей колонной. Аула хотела броситься вслед за ней, но оказавшийся более проворным молодой хранитель местных сокровищ опередил её и преградил путь.
- Постой! Я знаю, кто ты, нам нужно...
- Нет, нет! - запротестовала Аула. - Я не могу здесь задерживаться, меня ждёт мама. Если ты не выпустишь меня отсюда, я буду кричать, твой наставник всё узнает и накажет тебя!
Она с силой толкнула его обеими руками - в ответ Этт схватил её за запястья и вместе с нею привалился к массивной колонне. Аула побледнела, не найдя в себе сил для дальнейшей борьбы.
- Выслушай меня, пожалуйста, быстро заговорил он. - Нам нужно помочь госпоже Алерте и её другу, пока не слишком поздно. Но ты дрожишь от страха, я вижу...
Он ласково посмотрел в ясные глаза уроженки далёкой страны, которые она тут же зажмурила и, усмехнувшись про себя, ослабил хватку.
- Наверное, закончим на этом, Этт Мор? - предложила Аула, вновь посмотрев на него. - Я совершенно не понимаю, чего ты хочешь, и мне не нравится, что ты делаешь. Это недостойно ученика Ассируса...
В этот момент в полутёмном зале послышались шаги.Этт предупредительно зажал ей рот свободной рукой. Аула вспомнила одну из своих детских шалостей и пребольно укусила его за палец. Тогда Этт, поморщившись, но продолжая хранить молчание, чтобы не привлечь ненужного внимания других жрецов, применил один из старых приёмов, которые чаще всего используют для успокоения перепуганных детей: глядя девушке в глаза, мысленно передавал ей слова о том, что ей ничто не угрожает, она находится в полной безопасности под неусыпным любящим взором Богов и Богинь. Он поднял руки и стал медленно, осторожно водить ими вдоль висков своей «пленницы» вверх, вниз и над её головой, продолжая пристально смотреть ей в глаза. Теперь Аула была свободна физически, однако ей больше не хотелось бежать вдогонку за своей приёмной матерью и подглядывать за ней. Она словно оказалась накрепко схвачена и связана нитями невидимой, но ощущаемой силы магнетизма, имеющей мало общего с силой Внутренней Сердечной Сути, которая заполняла порой внутренний мир Аулы, и гораздо больше относившейся к магии.
- Хочешь узнать тайну? – спросил он вполголоса. – Для этого не нужно шпионить в открытую. Закрой глаза и вглядись в пространство, которое ты увидишь.
Аула совершенно спокойно и почти с радостью повиновалась.

Едва Алерта юркнула за ближайшую из многочисленных колонн обширного и прохладного внешнего зала, скрываясь от любопытных глаз храмовых стражей, она, наконец, осмелилась разжать руку с зажатым в ней камнем. Драгоценный кристалл в изящной оправе манил сильнее всего золота, серебра и алмазов, привозимых из богатых южных стран для украшения дворцов и храмов Аманты и соседних с нею Союзных Королевств. Ни одно из украшений, которые ей дарили родственники мужа в день их свадьбы, или которые она видела в убранстве коронованных особ, не казалось ей таким дорогим и роскошным, как этот кулон, подаренный ей много лет назад предводителем небольшого племени химер из долины, окружённой со всех сторон суровыми хребтами Голубых гор. Гор, которые были одними из самых высоких и диких во всём мире, если не считать, пожалуй, ещё более высоких пустынных хребтов на севере Менанторры, о которых рассказывали немногие вернувшиеся оттуда путешественники. В тех горах, как рассказывали, обитали пожиратели плоти и другие тёмные существа, а люди селились как можно дальше от страшных мест. Голубые же горы и прилегающие к ним нагорья между юго-западным побережьем и территориями Северо-Востока, были населены, самое большее, хищными клювоящерами, места обитания которых, однако, не распространялись южнее хребта Алайды. Таким образом, суровое, но дружелюбное племя, обитавшее в обширной долине к юго-западу от этого высоченного хребта и окаймлённой с юго-запада уже известным читателю Прибрежным хребтом, было свободно от нападений сих грозных хищников.
Разумеется, попасть в долину, оставшись полностью незамеченной, Алерте не «светило»: вся местность была в ведении местных стражей, которые могли с вершины любой годы или холма или с высоты своего полёта увидеть любого непрошеного гостя. Конечно, Алерта была другом, а не врагом Драконов Алайды, однако ей не хотелось, чтобы об её внезапном визите узнала её давняя знакомая – Иха. Наверняка супруга вождя являлась одной из самых почитаемых женщин племени и матерью будущего преемника, у которого были целиком поддерживающие его братья и сёстры. И наверняка сам Тэрр, будучи образцовым эйханом (вождём) и примерным семьянином, старательно делал вид, что любит свою жену, хотя на самом деле это было не так и она наверняка об этом догадывалась и втайне страдала…
Впрочем, чем больше Алерта об этом думала, тем больше водоворот мыслей затягивал её именно в это место. И меньше всего ей, конечно, хотелось быть застигнутой врасплох свирепыми хищниками Срединного Нагорья или жителями родного Королевства. Тогда она выбрала, как ей казалось, идеальный вариант – морское побережье  у подножия Прибрежного хребта Голубых гор, где около четырнадцати лет назад они с Гио отпустили на волю двалифа Хойо и отправились в долину через опасное ущелье.
Алерта тёрла пальцем заветный камень, с ясностью дневного света представляя себе это живописнейшее место, до тех пор, пока действительно не ощутила тепло юга, солёный морской ветер и шум прибоя под щедрыми ослепительно-белыми лучами Небесного Ока. Сбросив с себя ставшую ненужной всю тёплую одежду и обувь и оставшись в нижнем лёгком платье, она потопталась по тёплому голубоватому с розовым песку и огляделась в томительном ожидании, всматриваясь в пики гор, затем в море, лениво катившее волны в сторону берега, в небо и затем снова в горные вершины.
«А придёшь ли ты?» - подумала она, надела кулон на шею и потёрла его ещё раз.
Позади неё раздался характерный скрип, щелчок и затем шаги. Обернувшись, она увидела рослую фигуру крылатого вождя драконид, не в призрачном виде, в котором он нередко навещал её в Авингоре, до тех пор, пока не было решено избавиться от магического камня, а в теле из плоти и крови. Прошедшие годы мало изменили его внешний вид, поскольку дракониды жили гораздо дольше, чем люди в тогдашнем мире Элайи – до полутора тысяч солнечных кругов* (когда они встретились впервые, ему было, как говорили, двести тридцать лет), однако вид его был печальным, переносье пересекала складка, а чёрные, как смоль, волосы были подёрнуты дымкой преждевременной седины. Выглядел он понурым, худым и каким-то слабым.
Алерта не могла перевести на свой язык фразу, которую произнесло это существо, увидев её здесь. Однако поняла, что он уже знал о её прибытии. Со свойственной Драконам Алайды невозмутимостью и серьёзностью он подошёл к ней и положил левую руку на её сердце, а правую – на макушку. Это было особое приветствие, однако сие действие было произведено без особого напора и выраженных чувств. И в то же мгновение Алерта прочитала во взгляде и во всех его движениях глубокое страдание.
- Как видишь, я пришла. Я не знаю, что случилось… это было из-за меня?
Эйхан молчал. Глубокое горе, которое он испытывал, затронуло теперь и её, и она переживала его вместе с предводителем Драконов Алайды.
- Скажи мне, Тэрр… горе убивает тебя из-за меня? Из-за того, что я отдала камень на хранение…
- Я рассказать… - оборвал её вождь крылатых химер. – Тэрр рассказать женщина Северо-Востока… потерять его жена и дети и изгнанным из своего племени. Теперь Тэрр не эйхан, а бродяга.
От неожиданности женщина отпрянула от него, и его правая рука осталась беспомощно висеть в воздухе – он даже не стал её опускать. Алерта смутно ощутила, что горе от случившегося точит и постепенно убивает его.
Тогда она протянула к нему руки сама и коснулась тонкими пальцами его плеч и ключиц.
- О, Тэрр… Клянусь Богами, я ничего не знала, ты не мог мне рассказать. Но я чувствовала неладное. Расскажи мне, как это случилось.
Они отошли ближе к подножию горы и уселись на камень. И тогда Тэрр рассказал ей историю, которая потрясла её, хотя не оказалась ничем из ряда вон выходящим. Мало того, эта история была из разряда того, что называется «чего и следовало ожидать».
После священного ритуала и отбытия Гио с Алертой обратно на родину всё племя Драконов Алайды стало расспрашивать своего вождя и его супругу о таинственных гостях, которым отдали на воспитание прекрасную малютку, да ещё и отправили вместе с ними золотоволосую и золотокрылую Эйа. Больше всех их, однако, интересовало то, что они успели подметить: странное настроение эйхана в те моменты, когда они спрашивали об их новых друзьях из-за гор или обсуждали их. Временами Тэрром овладевало странное чувство, которое лучше всех подмечала его жена. Словно он охладел к ней, в особенности когда стал надолго пропадать из долины, ссылаясь на «извечное» стремление путешествовать, которого у него раньше не наблюдалось, разве что в совсем давней юности, ещё задолго до того, как он решил связать себя брачными узами с праправнучкой старейшины Эрахха. Смутное тревожное чувство закралось в сердце женщины, которая была матерью четверых его сыновей и трёх дочерей. Ей всё казалось (а заодно всем её сородичам и всему племени вообще), что родной муж разлюбил её и предал. И виною тому, конечно, была бледная бескрылая женщина с северо-восточных территорий, воровка мужских сердец без всякой совести, у которой, при том, была своя семья. Алерту Ахан и её мужа заклеймили дурной славой окончательно после того, как монолог Тэрра, в очередной раз впавшего в дикую меланхолию, был подслушан Ихой и одной из их дочерей – Тэа. Разумеется, сцен ему устраивать не стали, видя его страдания по чужеземке, однако Иха придумала свой план, который, увы, не совпал с целью очередной отлучки предводителя племени.
Однажды он отправился в путешествие на восток, забыв предупредить своё племя и особенно старейшин. Целью его было навестить далёкие пустыни, в которых, по слухам, жили потомки Второго мира, освещаемого Небесным Оком (а Элайя, согласно тому, что писали учёные и говорили звездочёты, была четвёртым из этих миров). Тэрру хотелось познакомиться с отшельником по имени Даг Зан, который уже несколько тысяч солнечных кругов жил в гористой песчаной пустыне, что простиралась восточнее Кузниц Эморры. Старый отшельник давно звал к себе в гости молодого полудракона-получеловека, и, наконец, тот не так давно решил его навестить. Жена же и все дети Тэрра решили, что их глава семьи и покровитель всего племени отправился совершать очередные любовные «подвиги» с Алертой Ахан, отправившись прямиком через опасные для жизни высокогорья прямиком на её родину. И тогда, по наущению старейшин, Иха и семеро её детей запаслись едой и тёмной ночью отправились в полёт. Им предстояло пересечь нагорье, полное опасных хищников и бродяг-разбойников, добраться до плодородных северо-восточных равнин, отыскать селение Авингор в Королевстве Аманта и предстать перед разлучницей, воззвав к её внутреннему голосу совести, чтобы она посмотрела своими глазами, что и кого она губит, даже живя так далеко от них. Быть может, думала Иха, это убьёт Алерту Ахан, а может быть, исцелит и заставит каяться. Каким образом она узнала, что Тэрр тайно навещал любовницу, было понять несложно: ведь она лично подарила ему когда-то камень, способный переносить его владельца куда он пожелает, а до того момента он принадлежал её матери и вообще передавался по наследству от матери к дочери уже несколько десятков поколений. А откуда вообще взялась эта древняя вещица, не знал ни один из нынешних Драконов Алайды.
Путь оказался совсем не близким и опасным. Несколько раз на путников нападали грозные клювоящеры, однажды убив младшую дочь Тэрра и Ихи – Соэ и нанеся серьёзные ранения её брату Сетту, пока их не разогнали невесть откуда взявшиеся странные существа, похожие одновременно на людей и на кошек.  В другой раз на них напали разбойники верхом на краденых меронгах, но их также разогнали таинственные люди-кошки. Наконец, измотавшись и терпя голод, они встретили по дороге сакридский караван с поклажей, двигавшийся в юго-восточном направлении, и стали упрашивать погонщиков отвезти их в северо-восточные земли. Те нехотя согласились, но сначала, как сказали, доберутся до города Асатта на юго-востоке и продадут товар. Путников разместили в уютной повозке, запряжённой двумя белыми бойдами. На вторую ночь этого путешествия с запада на них внезапно налетели всадники на чёрных меронгах, в чёрных шипастых панцирях и со сверкающими, как молнии, мечами и рапирами. Их было много и, налетев, они вырезали весь караван и убил, в том числе, крылатую мстительницу с её детьми, закололи вьючных животных, забрали всё добро и исчезли в гористой степи так же, как и появились. Выжил только старший сын Ихи, рыжеволосый юноша по имени Ирриах. Раненный в левый бок и крыло и притворившись мёртвым, он пролежал всю ночь под брошенным пологом, а наутро, похоронив своих близких, стал думать, как ему вернуться обратно и доложить своему племени о случившемся несчастье.
Летать с перебитым крылом юноша не мог, а мысль о том, чтобы оседлать коня, казалась ему абсурдной – разбойники на быстрых, как ветер, меронгах испарились без следа. Но они могли точно так же в любой миг появиться и убить его, Ирриаха, так же, как и всех остальных.
Спасение пришло неожиданно. На берегу небольшой речки, поросшем густым кустарником, Ирриах неожиданно увидел двух резвящихся девиц с кошачьими ушами, когтями и хвостиками. Зная из рассказов своих предков о священном племени, родиной которых был якобы совсем другой соседний мир, связанный с одним из соседних солнц, теперь уже светивших во всю мощь в другом измерении, юноша считал всё это вымыслом, а теперь тем более не мог понять, откуда эти существа взялись в горах Элайи. Однако два раза уже таинственные «кошки», невесть откуда появлявшиеся и затем исчезавшие, спасали им жизни.
Увидев грязного, ободранного и ужасно несчастного парня с растрёпанными огненно-рыжими волосами и  нелепо повисшими драконьими крыльями, «кошки» зашипели, однако, приглядевшись, сменили гнев на милость. Прочитав его мысли, они свойственной им кошачьей грацией и мягкостью подошли к Ирриаху, нисколько не стыдясь своей наготы, и повели за собой. Завязав ему глаза, паскатки раскрутили его в направлении движения дневного светила по небу, напевая какую-то странную песню на своём, непонятном ему языке. Эта песня ещё долго отдавалась в его ушах и мозгу, когда он уже обнаружил себя вертящимся на месте не в незнакомой ему и полной гибельных сил местности, а в родной долине, перед изумлёнными взорами сородичей.
- Ирриах всё рассказывать старейшины… И когда эйхан Тэрр вернулся, то узнать, что эйхан стал его брат Виррах…
Тэрр вернулся из того путешествия, соскучившись по своим близким, везя им много интересных новостей и подарков от жителей богатых стран Эахоры, Антанеи, Сиас и Табеи, в которых успел побывать вместе со своим другом Даг Заном, заядлым путешественником и любителем восточных культур. Разумеется, если бы Даг Зан, будучи ростом почти вдвое ниже Тэрра, явился вместе с ним в долину Алайды, старейшины наверняка бы поверили, что их предводитель путешествовал в восточные страны, и решение их суда было бы гораздо менее суровым. Однако Тэрр вернулся один, и родное племя встретило его не радостными приветствиями, а гневными возгласами и угрозами. Ещё не оправившийся от ранения смертоносной рапирой Ирриах выскочил навстречу и попытался броситься на него врукопашную, однако его остановили двое старейшин, самых древних в этом племени. Им удавалось сдержать гнев толпы, требовавшей самого сурового суда либо немедленной расправы, однако никому не хотелось убивать бывшего вождя – только что-нибудь ему покалечить, чтобы он жил дальше и страдал от мучений. И тогда суд старейшин решил под неусыпным взором Великой Богини Неба: Тэрр из рода Аверраха, последний в династии вождей, будет навсегда изгнан из своего племени, и при том он сполна испытает не только телесные, но и душевные страдания, заслуженные им по справедливости Высших Судей всех миров.
- Теперь у меня нет родные… нет семьи и нет счастья, я проклят и очень страдаю, - подытожил Тэрр, закончив свой невесёлый рассказ.
- Но кем ты в самом деле проклят, Богами или старейшинами? – с неподдельной тревогой в голосе спросила Алерта, поняв, что именно истощает и убивает Тэрра. – Боги добры и милосердны…
- Боги знают, что я невиновен! – неожиданно вскричал Тэрр, подскочив с места и тем самым изрядно напугав женщину. – Они знают, что я навещать женщина северо-востока только как друг и мы не были любовники! Они знают, знают!
- Значит, тебя прокляли…
- Бессердечные старейшины! Тэрр не вернуться к ним… никогда! Но ты, ты, ты… Алерта, дочь Ахана, только ты помочь мне… помоги мне!
Он упал на землю и принялся яростно рыть песок, как взбесившийся двалиф, затем бессильно упал ниц и зарыдал. Алерта отшатнулась, решив, что её давний друг сошёл с ума, но что-то изнутри подсказало ей, что она в силах помочь ему. А заодно и себе, так как её собственное страдание заставило её саму пойти на отчаянный шаг. Так значит, она тоже проклята?!
Подойдя ближе, она попыталась поднять страдальца с земли. Тот, издав нечто среднее между рычанием и стоном и выкрикивая проклятия вперемешку с молитвой Богине в адрес своего брата Вирраха и старейшин своего племени, схватил Алерту за щиколотки и стал подниматься, цепляясь за её ноги и руки. Не выдержав его веса, Алерта упала, тогда, впав вновь в исступление, он с неистовым рвением стиснул её в объятиях и продолжал стонать.
- Ты должна помочь… помоги мне! Я умирать рядом с тобой… помоги!
Первое, что пришло в голову насмерть перепуганной женщине – позвать кого-нибудь на помощь, однако вовремя поняла, что это было бы безумием. Они ведь находились под самым носом у тех, кто объявил своего эйхана предателем и изменником, погубившим свою семью, изгнал его и запретил появляться в их краях! Тогда Алерта, инстинктивно схватившись за заветный камень, подумала о месте, где мог жить его друг по имени Даг Зан…
Всё пространство вокруг завертелось перед их глазами, превратившись в беспорядочный водоворот. Мгновения спустя Алерта со своим спутником снова оказались на песке. Но это был уже другой песок – желтовато-серый, мелкий и сухой, а вокруг там и сям росли колючие кусты, мясистые зелёные «подушки» и растения, похожие на огромные зелёные цветки.
Озираясь по сторонам в совершенно незнакомой местности, женщина попыталась высвободиться из железной хватки обезумевшего полудракона, однако того, казалось, свело в конвульсии. Мало того, он не шевелился и молчал, и тогда её обуял страх, что Тэрр умер а она так и останется навеки в его мёртвых, холодных объятиях.
Однако ей всё же казалось, что он не был мёртв. В державших её руках и в сердце ощущалось биение, а тело было тёплым. Развернувшись поудобнее, она обхватила руками его голову и воззвала к Высшим Богам, сотворившим миры, с просьбой о помощи.
Совершенно неожиданно для себя она как будто услышала слова или что-то похожее на них. Неведомый голос будто говорил: «Помоги им… направь им силу Божественной Сути, заключённой в тебе. Ты это сможешь. Давай же!» После чего ей почудился другой голос или, скорее, поток мыслей, который показался ей мелодичным серебристым голосом некоего загадочного доброго существа, быть может, самой Богини Небесного Ока: «О да! Я помогу им».
Реальности сошлись. Мощный поток, невидимый глазу, но воспринимаемый чем-то другим как ярчайший, но не слепящий свет, охватил всё существо Алерты и передался её несчастному спутнику. Как будто неведомый, но мощный ток энергии охватил их обоих. Сколько это продолжалось – несколько мгновений или целую вечность, она не могла прикинуть умом. Когда же её отпустило, она обнаружила себя лежащей на песке посреди незнакомой пустыни, а рядом с ней, растопырив огромные драконьи крылья, лицом вниз Тэрр. По странному капризу природы, одарившей его несвойственными людям третьими конечностями, он не мог лежать на спине, однако никогда не доставляло ему неудобств. И особенно – сейчас, когда, как казалось Алерте, сами Боги решили вмешаться в жизнь людей и избавить их от проклятия, напрасно приписанного им, Богам.
Тэрр улыбался. И тогда Алерта поняла, что страдание отпустило не только её. К нему возвращались былые силы и молодость. Когда же оба встали с земли и отряхнулись, со странным выражением глядя друг на друга и на время лишившись дара речи, они увидели неподалёку тёмный купол чьего-то жилища и рядом с ним – почтенного возраста мужчину очень небольшого роста в песочного цвета хитоне, худощавого, с сухим желтоватым лицом, тёмными раскосыми глазами и свисающими чёрными волосами, в которых было уже порядочно седины. И поняли, что перед ними – тот самый Даг Зан, визит к которому обернулся для Тэрра и его семьи такими печальными последствиями. Однако во всём этом старый отшельник был, конечно, не виноват.